Betula szaferi 25

Глава двадцать пятая
Захария


In nomine Patris,
et Filii,
et Spiritus Sancti.

Amen.

Dominum! Deum patrem omnipotentem! Ego credere et confidere!  (Господь! Отец-вседержитель! Верую и уповаю! (лат.))

Gloria Patri,
et Filio,
et Spiritui Sancto.
Sicut erat in principio,
et nunc,
et semper,
et in saecula saeculorum.

Amen.

Очец мой небески! Дзич мия дваджисча пяч лат! Дваджисча пяч лат од Тего дня! Хвалмы Пана!  (Отец мой небесный! Сегодня исполняется двадцать пять лет! Двадцать пять лет с того самого дня! Хвала Господу! (польск.))






Gloria in excelsis Deo et in terra
pax hominibus bonae voluntatis.
Laudamus te, benedicimus te, adoramus te,
glorrflcamus te, gratias agimus tibi
propter magnam gloriam tuam, Domine Deus,

Rex caelestis, Deus Pater omnipotens.
Domine Fill unigenite, lesu Christe,

Domine Deus, Agnus Dei, Filius Patris,

qui tollis peccata mundi,
suscipe deprecationem nostram.
Qui sedes ad Dexteram
Paths, miserere nobis.

Quoniam tu solus Sanctus, Тu solus Dominus,
Тu solus Altissimus, Iesu Christe,
cum Sancto Spititu in gloria Dei Patris.
Amen.

Двадцать пять лет назад я впервые осознал себя тем, кем являюсь и поныне.

Хотя, всё началось на восемь лет раньше.

Когда Ольгерду Лычаге исполнилось четырнадцать, вместо того, чтобы начать думать о девочках, он вознамерился вызвать какого-нибудь умершего родственника.

До конца военного положения, введенного генералом Ярузельским, оставалось больше года, времена были тяжелые, голодные, скудные и подозрительные. Но, не по годам начитанный щуплый паренек, Ольгерд Ян Лычага, всё же отыскал у старьевщиков старинную книженцию без обложки. В ней описывались оккультные методы вызова духов.

Молодой пан Ольгерд сделал всё в точности по книжке, и сделал всё правильно. Темной ночью, на чердаке их старого дома, куда забегали лишь искавшие любви кошки, при тусклом мерцании свечи, юный Лычага увидел Тень и услышал Шёпот.

Тень говорила на непонятном языке, или на латыни, некоторые слова мальчик понимал, но смысл оставался для него тёмен. Этот случай так поразил Олека, что он увлекся, и стал вызывать духа всё чаще и чаще. Сначала Тень просто говорила, потом принялась как бы диктовать. Ольгерд  пытался записывать.

Тень останавливалась в нужных местах, иногда проговаривала медленно, если слово оказывалось длинным. Язык был древним, ахейским или, даже, арамейским. Молодому пану было трудно, и Тень вскоре полностью перешла на латынь. Дело пошло быстрее.

Латынь со временем стала понятна Мальчику. Поначалу, это были слова молитв и тексты из Святого Писания. Потом пошли комментарии. Потом оказалось, что для общения магические процедуры вовсе не нужны. Тень могла появиться в любое время. Главное – чтобы дома никого не было.

Так прошел год. Военное положение отменили, народ вдохнул свободнее. И тогда мальчик решил показать свои записи ксёндзу. Местный священник положительно отнесся к Святому Слову, лишь сделал несколько критических замечаний по поводу толкования Евангелия от Луки.

Маленький и сухонький ксёндз центрального прихода городка Нове Място-Над-Варта, был в прошлом, профессором из Кракова, и весьма образованным человеком.

Мальчик и Профессор подружились, но, порой, вступали меж собою в теологические диспуты. Профессор одобрял, что мальчик в столь юные годы осуждает ересь монофелитства и монофизитства, но никак не мог принять и разделить мнения по вопросу иконоборчества.

Седой ксендз, всячески одобрявший увлечение мальчика, прочил ему духовную карьеру. Но однажды он посмотрел на него проницательным, и, казалось, боязливым взглядом.

Когда они углубились во время совсем уж древнее, и заговорили о Четвертом Вселенском Соборе и Никейском Символе Веры. Волей-неволей в своей беседе они затронули вопрос о Филиокве , и о разделения Святой Церкви на Восточную, схизматическую, и западную, кафолическую. Мальчик, с несвойственной ему твердостью, вдруг заявил, что Филиокве, как дополнение к Симбола Никаенум, есть совершенная ошибка, которую предстоит исправить.

Позже Профессор стал замечать, что Мальчик не по дням углубляет свои познания, и во многих вопросах толкования Писаний придерживается взглядов настолько архаичных, что, пожалуй, древнее легендарного Карла Великого, самого известного из династии Каролингов. Прошел еще год, и познания Мальчика возросли настолько, что с Профессором он уже спорил на равных.

А спустя полгода, когда ксёндз осторожно затронул тему Карла Великого, юноша вдруг очень запросто сказал, что Карла он почитает, но знает лишь по документам, а не лично. На столь же простой, и незамысловатый вопрос о том, кого же тот знает лично, Мальчик, ничуть не смутясь, ответил: «Отца его, Пипина, званого Кротким».

Святой отец всё чаще с опаской смотрел на Мальчика, всё чаще он поминал Мальчика в своих молитвах, сам ставил свечи за душевное и умственное здравие юноши. В конце концов, пугающая осведомленность Мальчика, и его укрепляющаяся напористость, окончательно испугали ксёндза, и ксёндз решился.

Он пошел к родителям Мальчика, и всё им рассказал. Его мама была глубоко верующей католичкой, и потому, сначала заплакала светлыми слезами. Но потом, узнав о несогласиях сына со Святым Писанием, заплакала слезами уже горькими.


Отец Мальчика, будучи неверующим, и работая тогда вторым человеком в торговой сети этого городка, сильно пригорюнился, когда услышал слова святого отца. В том памятном разговоре святой отец со всей вежливостью, но твердо, высказал предположение о душевном расстройстве Мальчика. Расстройстве, на почве незрелого восприятия религии вообще, и католицизма в частности.

Отец не был коммунистом, но в свое время, чтобы занять свой пост, даже написал заявление в Польскую Объединенную Рабочую Партию. Вскоре начались волнения, появилась «Солидарность», и стало не до того. Иные времена заставили забыть об этом незначительном факте.

Отец выслушал ксёндза, и решил поговорить с Мальчиком. Мальчик не стал отпираться, сразу показал записи, и снова подтвердил сомнения в верности Филиокве. Потом Мальчик заявил, что грядут Великие Перемены И, коль скоро близкие люди, родители и духовный наставник, поражены грехом недостаточности веры, то возглавить процесс, видно придётся ему самому. После чего Мальчик замолчал, и не разговаривал трое суток.

К Мальчику вызвали врачей, а потом – и санитаров. В психлечебнице Мальчик был тих и сосредоточен. Ему разрешили писать, и он писал. Записи отбирали, потом отбирать перестали. Сначала он писал на латыни, но доктора знали латынь, и он перешел на эллинский, точнее, на его архаичный вариант – древнеахейский.

Его оставили в покое, но из больницы не выпустили, впрочем, разрешая писать письма домой. В письмах не копались, и не разбирались. Перлюстрировать их не было смысла, поскольку на Земле уже не осталось ни одного человека, который смог бы их прочесть. Мама мальчика письма собирала, и сохраняла, как и просил об этом сын.

В теологические споры Мальчик не вступал, однако в письмах упорно именовал себя Святителем Захарией, сыном Полихрония из Калабрии, Pontifex Maximus, возведенным на римский папский престол в году 741-ом от Рождества Христова.

В психлечебнице мальчик узнал о своей странности. Сначала у него случайно обнаружили у мальчика декстракардию, правое сердце. Потом его повезли в воеводскую клинику, и там поставили диагноз «корпус инверзус» - полное зеркальное расположение внутренних органов.

Там, во время обследования, Олек обнаружил еще одну особенность. Стоило ему надолго задержать дыхание, он начинал видеть у многих людей свечение в области сердца. Любопытство толкнуло юношу дальше. Мысленно, усилием воли, молодой Ольгерд стал пробовать сдвинуть сгусток света правее. Результат был неожиданным: если сразу после этого обратиться к человеку с просьбой, как она немедленно исполнялась.

Действовало это не на всех, и действовало недолго. Стоило юноше, например, спросить главного врача воеводского счпиталя о своем «правом сердце», как тот подарил панеку целую кипу статей Пастера, Бауэра, Штуббе, Урванцева и Фишера.

Молодой пан понял, что эта странность – не порок, и не наказание. Изумленный юноша провел всю ночь в бдениях и молитвах, и Господь открыл ему путь. Это путь обращения человеков ко христовой вере. К тому, во что сам юноша беззаветно верил.

Через два года умер отец Мальчика. Матери его, ни дня до этого не работавшей, пришлось бы очень худо с оставшимися на руках тремя несовершеннолетними дочками. Но на следующий день после похорон из психиатрической лечебницы привезли продукты, и прочие бытовые мелочи.

Чуть позже стали приходить и денежные переводы. Удивлению и смущению матери не было предела, но ксёндз посоветовал жертвовать церкви десятую часть, и мать успокоилась. Мать Мальчика безбедно жила до самой смерти. Потом наступил 1991-й, рухнул и Советский Союз, и Варшавский Договор.

И настало моё время.

Да, это я! Я, Великий Понтифик и Папа Римский Захария.

Это я после возведения на Святой Престол направился в город Тернию, к злейшему врагу Рима – королю лангобардов Лиутпранду, прозванного Лопоухим, и силою убеждения понудил его вернуть Римскому престолу города Америю, Хорту, Полимартий, Блеру. А также все имения, конфискованные лангобардами за последние тридцать лет. А также освободить без выкупа римских и греческих пленных и заключить на 20 лет мир с Римом.

Это я на следующий год, встретился с тем же Лиутпрандом, и убедил его отступиться от города Ровенна. Коий он поклялся разрушить до основания.
Это я через четыре года, когда преемник царя Лиутпранда, Рахис, снова собрал большое войско, встретился с ним в его походном лагере. После чего Рахис не только отказался от похода, но отрекся от престола и постригся в монахи.

Это я побудил константнопольского властителя Константину Исавру, прозванному Копронимом (Говнюком), восстановиться на престоле, сместив своего безбожного брата Артавасда, всего лишь написав Константину длинное письмо.

Это я собрал Собор франкских епископов, и подчинил их всех влиянию Рима и своему, произнеся единственную долгую проповедь.

Это я сменил на франкском престоле династию Меровингов на династию Каролингов, убедив франков созвать общее собрание, и всем народом избрать братьев Пипина и Карломана, низложив последнего Меровинга Хильдерика Третьего, прозванного «Фальшивым». Это я благословил решение франков, и постриг последнего Меровинга, короля Хильдерика в монахи, в монастыре Ситью, а сына его, Теодориха – в аббатстве Сен-Вантриль. Откуда живыми они уже не вышли.

Это я убедил начальника снабжения психлечебницы отправлять продукты и другую помощь моей матери и моим сестрам.

Это я убедил главного бухгалтера больницы раз в неделю отправлять моим родным немалые деньги.

Это я встретился с председателем ревизионной комиссии, и убедил его не только сокрыть эти преступления, когда они были обнаружены, но, напротив, написать хвалебное представление, и  благодетелей моей семьи наградили премиями.

Это я убедил главного врача написать заключение о своем совершеннейшем психическом здоровье.

Это я, сразу после выхода из психушки, встретился с корреспондентом «Газеты выборчей», и стал чуть не национальным героем.

Это я встретился с Краковским епископом и КАролем Войтылой, Папой Римским Иоанном Павлом II, и убедил их не возглашать меня святым. Я дал себя уговорить занять пост преподавателя Люблинского католического университета.

Это я в том же 1991-м убедил его святейшество Мирослава Иоанна возвратиться из Америки во Львов, и возглавить процесс возвращения униатской Украины в лоно Святой Римской Церкви. И возглавить движение Украины в сторону от безбожной России.

Это я вознамерился возродить величие истинной Римской Католической Церкви. Ведь почти половина самых отъявленных атеистов и приверженцев иных заблуждений, православные ли, буддисты, или мусульмане, после моей проповеди становятся верными католиками. Я решил, что сделаю это сначала здесь, в Польше, в самой католической стране мира. А потом и далее: на Украине, в Словакии, в Чехии, Испании, Германии, везде.

Это я отыскал человека, способного занять трон возрожденной Речи Посполитой.

Это я нашел путь к этому, отыскав документы о Венце Болеслава.

Это я, о, Господи, стою сейчас пред Тобой на коленях и прошу совета.


Credo in Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae.
Et in Iesum Christum, Filium eius unicum, Dominum nostrum:
qui conceptus de Spiritu Sancto, natus ex Maria Virgine,
passus sub Pontio Pilato, crucifixus, mortuus et sepultus:
descendit ad inferos; tertia die resurrexit a mortuis:
ascendit ad caelos; sedet ad dexteram Dei Patris omnipotentis:
inde venturus est iudicare vivos et mortuos.
Credo in Spiritum Sanctum,
sanctam Ecclesiam catholicam,
Sanctorum communionem,
remissionem peccatorum,
carnis resurrectionem,
vitam aeternam.

Amen.


Продолжение: http://www.proza.ru/2015/08/23/137