Дашенька-19. Две матери

http://www.proza.ru/2015/07/09/1078

Вечером того же дня Мария нежданно-незванно пришла в дом Кирилла. Татьяна, матушка его, обернулась на стук двери, лицо посмурнело.

- Вечер добрый, - поздоровалась гостья.
- Проходи, Мария, садись к столу, ты как раз к чаю. Мы со старой почаевничать собрались.
Отвернулась было к плите, где чайник закипал, шумел сердито, да не удержалась, опять повернулась к Дашуткиной матери:
- Только, Мария, ты если на Кирилла пришла с обидами, так я-то ведь что могу?.. Он такой у нас… если чего решит, так его не своротишь…

Старая бабушка близоруко щурилась на гостью.
- Ой, что ты, Татьяна! Я и пришла - вроде повиниться, что ли. На сына твоего не наудивляюсь. Это правда, что он своего добьется, хоть ты тресни, я уж заметила. А только… - она как бы недоверчиво-удивленно покачала головой. - Как ты его такого вырастила, Татьяна? Настоящий мужик… хозяин…
- Я вырастила! - насмешливо проговорила хозяйка. - Чего я там могла вырастить? Сам поднялся, откуда что взялось. Правда, что заботливый да хозяйственный. Просить иль напоминать не надо ни об чем, весь дом в руках держит, все хозяйство.

- Да ведь он теперь и об нашем так же заботится! Мне аж неловко, я ж как его гнала. Тебе жаловаться приходила. А теперь - сколь уж раз спасибо ему сказала! Он-то вроде и не помнит никакого зла, а мне иной раз смотреть на него неловко. Вот, пришла хоть тебе про это сказать.

- Это ничего, - улыбнулась Татьяна. - Кира добрый, и понимает все. Ты ведь тоже, не со зла. Нешто не понятно. А Дашуня чего? Не обижает ее Кир? Не переживаешь больше за нее так, мол обидит?
- Нет, Татьяна, нет! Какое там обижает! На руках носит.
- Дай им Бог, - улыбнулась мать. - У нас с тобой, как погляжу, жизнь у обоих не шибко задалась, так хоть на деток бы порадоваться.

Она поставила на стол еще одну чашку, налила чаю.
- Мама, ты с вареньем или с сахаром будешь? - спросила она свекровь.
- Сахарку мне, сахарку положи.
- Гляди, не обожгись, потихоньку, - предупредила заботливо старуху. - А ты, Мария не стесняйся. Вот, хошь варенье бери, малиновое. Это уж нонешнее.

- Не сердишься на меня? - спросила Мария, медленно помешивая ложечкой чай.
- Я и не сердилась на тебя нисколечко. На что было серчать? Нешто не знаю, какая слава вперед сынка моего бежит? Так понятно, какая тебе, матери, от такого кавалера радость? Тут не знаешь, на кого и серчать надо. На Кирилла? Дак на него тоже, - могу ли я?

- Кира хороший у нас, хороший, - подала голос бабуля. - Вы его не забижайте. У него душа мягкая.
- Это правда, - покачала головой Татьяна. - Поглядишь на него - как стенка каменная, надежный, твердый. Не пробьешь. А он не в панцире, нет, мягкий он, как дитё. Его ранить легко.
- Да неужто так?

- Правду говорю. Я сама иной раз забываю, кажется, сколь не вали на него, все свезет, любую беду руками разведет и за спину откинет. Сам себя так ставит, не пожалуется никогда, не скажет, что не могу, мол, - нет, все умеет, все может. И вроде его ничто не возьмет. А иной раз вдруг как-то откроется, и такая жаль на меня найдет, до слез… "Ах, дитёночек мой, - думаю, - не от сладкой жизни ты с малолетства привык хозяином себя выказывать, все главные заботы в доме на себя брать… не по годам…"

http://www.proza.ru/2015/07/10/502