Малиновый рай Гл. 13 13. 1 13. 2

                Глава 13. Алексей  Иванович
Не  ленился, ежедневно  проделывал  обход-смотрины  этот  большой  почти  великан, строгий  да  грозный
авторитетный  директор. Так  было  принято  как  решит, так  делалось.  За  всё отвечал  и  головой  и честью 
этот  вспыльчивый,  умный,  мудрый  не сдержанный  в гневе, непредсказуемый  в  разгоне  увлечений сво-
ей  миссии  власти,  властный  человек.  Дети  боялись  его  и  уважали;  педагогов - же он  подмял под  себя
своей  волей , персонал  придавил  властью.  Они  как  огня  боялись  его  гнева  и  всевозможных  разносов. 
Старшаки  уважали  его ,  прислушивались.  Весь  контингент  подчинялся  его  требованиям  и  указаниям.
Всё  за  всех  решал,  твёрдой  да  жёсткой  рукой  правил  да  властвовал  бессменный  подобию  Сталина   
авторитетный  тиран- руководитель.  Время  течёт  неприметно, не успеешь  глазом  моргнуть , оно  уже  не
то- другое.  Сколько  верёвочке  не  виться, всегда  придёт  конец.  Наступило  новое  время,  оттепель СССР,
бьёт  башмаком  о  трибуну  Н. C. Хрущёв.  Хвастает  силой  да  могуществом  великодержавного  в  пятнад-
цати  ударного  увесистого  кулака.  Сила  ломит  солому,  трещит  от  удара  ботинок.  На  стенах  альмо-ма- 
тер  висят  парадом  высокие  чины  и  главы  государств  и  другие  высокие  лица.   Ты  должен  знать  их
всех  на  лицо,  заветам  Ленина  должен  быть  предан,  чуть  позже  примут  Вас  в  отряд , а  в  октябрята
этим  летом. Взволнованы  ребята ,  галдят,  шумят  ещё  прошли  один  этап;  в  значении  решения  глаза
детей  блестят. Вот  радость  новизны,  кто  знал, что  это  суррогат.  И  это  Вам  игра  в  жизнь  и  гордостью
полны  душы;  в  сиянии  значка, отражена  пятиконечная  звезда ,  играется  она  рубиновым ,  малиновым
вым  оттенком . В  центре  Ленин  молодой,  в  рубашке  белой, отложной;  такой  хороший  взгляд,  чистей- 
ший  сглаз, родной , такой  Вас  не  обманет;  в  нём  свежесть ,  белизна  и  совесть  на  века;  он  на  груди
всегда, кудряшки  агнеца  и  смотрит  на  века . Наивная  страна ,  высокие  материи,  пятнадцать  лет  она  в
романтике  мистерии;  ты  избран,  принят  в  клан,  похожим  будешь  в  план,  стремись  на  оттиске клише,
твой  облик  будет  лучше  и  новей  -  ты  только  поверь.  Большое ,  горделивое  чувство  распирает  буду-
щих  октябрят.  Пролетело  лето  в  солнечном  соцветье,  детишек  перевели  в  другой  корпус  средних 
классов . Ваню  вопреки  ожиданиям  не  взяли  на  каникулы  домой .  Скверно ,  тягостно  чувствовал  себя
в  просвечивающей  шкуре  среди  беспризорного  мальчишника.  Не  получалось  из  него  беспечного  хох-
мача – пофигиста. Год  учёбы  цепей  противостояния  расхристанной  толпе  диких  пацанов  истощили  его
природное  равновесие.  Нервы  на  пределе,  невозможно  играть  раннею  картину – я  такой - же  как все.
104
Рок  сожаления  горечи  отторжения  продолжал  витать  над   ним. Каждый  раз  отвечая  на  расспросы  па-
цанов -  почему- же  не  забрали  родители  на  каникулы ?  ему  было  нечего  добавить  к  уже  ранее  ска-
занному.  Он  изворачивался  привирая,  что  через  пару  недель  за  ним  заедет  мама, заберёт.  Таким  об-
разом  выигрывал  время.  Время , время , время,  ах  это  долгое  мучительно  тянущееся  в  неопределён-
ную  даль  мутное  звенящее  неопределенное  значение.  Как  тяжело  проворачивать   его  ватные,  несма-
занные  колёса . Как  завидовал  тем  кто  не  жалея  прожигал  пройденный  день  не  заботясь  ни  о  чём.    
Слёзы  наворачивались  на  ходу, он  сдерживал  их  неимоверным  усилием  воли, глаза  помимо  краснели
от  вранья  и мальчишка  отводил  глаза. Всё труднее  и  труднее  скрывать  срыв  который  готов  был выйти
наружу .  Мальчик  не  находил  себе  место  в  сборном  коллективе  брошенных  сирот.  Неприкаянной  те-
нью  в одного  ходил  вокруг  корпуса,  за  сараем, за  дровяником,  прятался  за  его  деревянным  прикры-
тием .  Медленно, медленно  передвигаясь – замирал,  ощущая   тягость  невыносимого  состояния  пере-
живания  не  в  силах  сдерживаться  давал  волю  нахлынувшей  волне  боли  горечи  и  сожалений.  Слёзы
текли  без  удержу  ручьём, не  было  сил  остановиться.  Всхлипывая, отчего  ещё  больше  себя  жалея, рас-
паляя  не  в  силах стоять, приседал  на  корточки, закрыв  голову  руками  ревел- рыдал.  Слезами  горю  не
поможешь,  поплакав,  прорыдав,  скуля,  всхлипывая  как  щенок,  потихоньку  приводил  себя  в  порядок,
и  вроде  ничего  не  случилось  со  скучающим  видом  выходил  из - за сарая. А, иногда  просто  перелазил   
через  ограду  интернатского  сада  и  забившись  в  кусты  смородины  или  малины,  сидел  на  корточках
долго , долго ; пока  не затекали  ноги, отходил  от  нависшей  тяжести  без исходности, становился  на  это
время  самим  собой. Отходил  душой  и  телом  от  нависшего  положения.  Ох,  тяжёло ,  ох,  скверно,  сам
себе  не  принадлежал  мальчик;  система,  сложившаяся  жизнь, да  обстоятельства  заставляли  играть - но 
не  вздыхать  полной  грудью.  А она  текла,  шла  своей  дорогой - паренёк - же  в  стороне , на  отшибе.   
Скверно  это,  подло  это,  не  по-людски.  Посмотрим  кто  поддержит  нашего  Ванюшу,  кто  руку  помощи
протянет  или  что  ещё… .
            13. 1.Банный  день  и  банный  дух … .
  Лето  шестьдесят  первого  года в  полном  разгаре.  Цветёт  акация ,  дурман  витает  по селу.  Тополиная 
аллея  усеяна  пушком.  Он  летает  по  селу,  волною  переносясь, кружится  вслед  промчавшейся  машине.
Село,  тенистые  сады,  трава,  тихие  дороги,  вражки  и  ложбинки - всё в  пуху.  Промчится  газик  или  ред-
кий лесовоз по пыльной  дороге, мощённой  бутовым  местным  природным  камнем, по центральной
105
улице  Культуры.  Солнце  в  зените,  не  укрыться,  душно.  Ребята  стройною  толпою  по  трое  в  ряд  идут
в  село. Сегодня  банный  день,  уклоняющихся  нет,  настроение  приподнятое.  Кто- то  пытается  по старой
привычке  петь  песню,  но  не  подхватывается  ребятнёй - не  то  настроение.  Ну, а  девочки -  припевочки,
неваляшки – песенушки  им  хоть  бы  что, всё  равно  поют  свои  песенки.  Удивляется  Ваня , какие  неуны-
вающие.  А , что  им  из  другого  теста;  несут  в  руках  куклы,  мячики  и  цветные  надувные  круги.  Зачем
им,  девочкам  надувные  круги. Шампунь,  мыло  понятно,  мячики,  круги  зачем ? Вишь  какие  ухожённые
косички  заплетены ,  ленточки  в  них,  платья  цветные,  яркие.  Весёлые,  щечки  лоснятся,  глазки  блестят.
Гогочут,  поют, щебечут,  радостные  какие  в  недоверии  косится  глазом  в  сторону  Ваня. Всеми  мыслями
он  дома , здесь- же  в  знойном  Торъяле  эго  тень.  Ощущение  разгара лета  ещё  более  обострили  щемя- 
щую  тоску  по  родному  дому  и  местам.  И  сейчас  следуя  в  группе,  ощущал  идёт  по  родному  посёлку,   
по  пыльной , разбитой  машинами,  лесовозами  широкой  в  песке  в  одуванчиках,  ромашке,  лопухе  по
обочинам  дороге. Аромат  прогретой  хвои  сосен, елей  перешибает берёзовый  ветродуй. Хорошо  летом.
Вернулось  настроение,  отступили  горести,  баня,  лето,  немножечко  душа  согрелась.  Не  всё  так  плохо,
как  чёрт  малюет.  Щебет,  возня  за  место,  борьба  за  шайку.  Как  на  беду  не  всем  досталось  тазиков .
Ваня  налил  водички,  пошёл  погреется  в  парилку;  порядком  посидев,  попотев, отошёл  от  тягомотины      
довлекших  дум , немного  попарился  свежим  берёзовым  веничком , совсем  отошёл.  Вышел  и  парной      
обновлённым,  новеньким  пятачком.  И  чего  это  затормозился  на  доме,  на  воспоминаниях;  здесь  не 
так  уж  плохо  и  не  гонят  со  двора. И  уход  и  еда  и  режим  и  постель  и  кино и  всяко  другое  г ххх о.
Что  ещё  надо маленькому  пацану.  Жизнь  не  такая  плохая  штука, сам  её  лепи, не  унывай,  бодрей, ве-
селей  гляди  вперёд. На  подъёме  обновления , на  крыльях  настроения  подошёл  Ваня  к  месту  своему,   
глаза  не  верят.  На  его  месте  плескается , да  моется  закоренелый  подлый  вражина “ Ремез”.  Вот  не
ожидал,  не чаял, не  думал  и  даже  не  допускал,  что  так  скора  развязка.  Твёрдое  знакомое  чувство
бойца   моментальным  остриём  вошло  в  готовое  к   драке  тело.  Дороги  назад  нет,  отступать  некуда,   
за  нами  Москва  в усмешке  промелькнула  смешная  мысль,  но  так  оно  и  было.  Мышцы   моментально
одервенели,  походка  стала  упругой,  осторожной ,  в  нём  пробудился  дикий  и  хищный  зверь.  Без  раз-
бору ,  без  развода  налетел  на эту  упругую,  вёрткую  человеко- скотину;  ударил  ниже  пояса,  по  дыху ,
в  грудак,  по  челюсти ,  в  нос .  От  чего  у  Ремеза  пошла  носом  кровь.  Тот  сподличал,  сделал  вид  что
отступил  в сторону;  отошёл, а  когда  Ванька  подумал  что  тот  отступил,  резко  повернулся,  нанёс   
106
тазиком  в  переносицу.  Дикая  боль  охватила  Ваньку. Ах , ты  подлюка  мелькнуло  в  разбитой  голове.
Подожди ,  заживёт,  я  тебе  ещё  устрою.  Ваня  отступил , нос  был  разбит , переносица  ныла,  похоже 
перебита.  Пацаны  наблюдали  за  дракой ,  видели  подлость,  внутренне  стояли  на  стороне  Ваньки. Из
парной  вышел  Иван- дурак. Начал  домогаться  кто?  Что? Побил  его  дружбана  и  подельника, но пацаны
не  повелись,  оставили  на  усмотрение  Вани.  Тот  молча  пожал  плечами;  мол  не  поделили  место,  но
Володя,  нутром  чуя  неладное  не  смог  устоять  от  соблазна  здесь  и  сейчас  закрепить  пошатнувшийся
ране  авторитет. Ваня  являлся  своего  рода  моральным  буфером  в  киче  пацанов, скрепляющим  центро-
вым.  Игнорировали,  но  всегда  брали  в  расчёт,  что- то  от  него  исходило  надёжное,  негнущееся  и  оно
при  нём  всегда  неизменно.  Настоящее  оно  всегда  настоящее  этим  не  бросаются.  Володька  Иванов 
нутром  почуял  возможность  реабилитироваться  как  всегда  продумано,  ловко  использовал  случай дра-
ки  в свою пользу. Когда  все мылись, а  Ремез  пошёл  в  парилку,  Ивашка  увязялся  вслед. Прикрыв  дверь
внутри  сходу  стал  избивать  Ремезова;  тот  выскочил, Ивашка  вслед. Ремез  славился  верткостью,  уклон-
чиками, мандражом. Но с  Вовой  хорошистом, продуманным  фашистом  этого не следовало проделывать.
Вова  отрезал  все  ходы  и  в  ярости  психоза,  за  то  что  пришлось  на  виду  у  братвы  поскользнуться , 
упасть,  за  то  что  его  быстрые  кулаки  летали  сильно,  да  мимо. Отжав  Ремеза  к  раздевалке, загнал  в
угол;  сильно  с  жестокостью,  в  злобе  с  размаху  в  хлёст,  нанёс  два  удара  по  голове.  Бедный  Ремез
упал  на  шкаф,  Ивашка  вдогонку  ударил  ещё  разок  сжатым  коронным  ударом  Ваньки,  сразу  двумя 
руками.  Но  в  отличии  от  него  удар  был  такой  силы,  что  Ремез , поверженный  и  сломленный  упал 
вместе  с  опрокинутым  шкафом ,  долго  не  мог  прийти  в  себя .  Ивашка  вернулся  в  моечный  зал, взял
тазик  и дал  Ваньке  со  словами - Не ссы, я  его  замочил,  так  будет  с  каждым  кто  без  меня  устроит  в 
отряде  без  моего  согласия  драку.  Здесь  я  шишак,  увижу  кто  борзеет -  замочу. Ваня  и  пацаны  в  шоке
переглянулись  меж  собой,  до  того  у  него  был  страшный , пугающий  вид.  Некоторые  заступаются  за
бывшего  дружка  по  праву  сильного,  такое  встречалось  в переделах;  другие  продумывает  ход,  мутят
третьи  с  головой  не  порядок. Одно  было  очевидно, всем  понятно.  Сильнее  всех  оказался  этот  умник,
хорошист  и  вовсе он  не  трус, а новый  лидер - шишак. Чутьём  Ваня  предположил, не  интересно  с  маль- 
ками, скучно  ему. Ведь  Володя  на  полтара  года  старше  каждого, выше, крепче  и  гораздо  сильнее. Как-
то  сознался  в  откровении  решил  защищать  достойного  пацана, а  не  вертухая, потому, что у  него  дома
107
остался  братик. По  интонации, произнесённым  словам   понял, скучает  и  по  своему  страдает  этот  неза-
висимый , своенравный , но  сильный  пацан. Вот  по этой  причине  опекал,  лепился  к  Ване,  видно  про-
должал  жить  той  прежней  жизнью.  Понятно  стало  его  осторожность  к  дракам,  разборкам;  тоже 
видно  не  любил,  тяготился  этим.  Оттого  такая  нервозность,  никакого  хладнокровья,  видно  поскорее
хочется  покончить  с  вынужденным  делом , отсюда  и  психоз,  понятно.  Без  этого  не  обойдёшься,  осу-   
дят,  опустит  расхристанная  пацанва. С  волками  жить ,  по - волчьи  выть. Поговорив  раз  и  навсегда ут-
рясли  свои  заморочки ,  по  своему  решили  негласно  уважать  друг  друга,  не  допускать  подлостей ,  по
возможности  заступаться.  Ваня  знал  его  слово  твёрдое,  какое  у  Ивашки?  Но  Володя  зауважал  после
выяснения  маленького,  стойкого  Ваньку , обошлось  без  клятвы  как  у  Марк  Твена  с  Томом  Сойэром.
Ну  и  всё  на  том, вернёмся  в  славные  детские  годы, не  такие уже  они  плохие, однообразные; есть  что   
вспомнить,  описать  и  отметить.  Мы – же  с  того  поколения;  пятидесятых,  шестидесятых,  семидесятых. 
Спасибо  Родине,  её  полям,  холмам  и  плоскогорьям , её  раздольной  ниве, неба  вышине;  её  холодным
водам,  тишине, её  тенистым  рощам , шуму  града, что  шлёпает  по  лужам  в сентябре.
108
                13.2. Выше  облаков… .
   Низкие кучевые  полные  сырости  и  холодного  испара  рванные  в  просвете  неяркого,  серого  неба  об-
лака  стремительно  гонят  лето.  Дует  сквозной,  порывистый  ветер. Капли  дождя  неутомимо  хлещут  на-
искосок.  Водяные  струи  льют,  колют ,  гвоздят  онемевшую  землю.  На  дворе  одна  тысяча  девятьсот 
шестьдесят  четвёртый  год , село  Новы - Торъял . Ваня  в  пятом  классе.  Не  шатко, не  валко  прошли  ми-
новали  детские  годы  сердешные.  Отболела  душа,  отошла,  подрос  мальчишка,  не  спеша  стал  интере-
соваться  общей  жизнью. Немного  вышел  из  тени, опаски  страх  загнал  внутри,  деваться  некуда порхать   
удел  других;  он  вглубь  и  вширь  решил  пойти,  познать  истоков  глубину;  читает  день  и  ночь  подряд ,
от  глаз  людских  укрывшись  в  сад,  под  партой  в  классе,  под  замком  там  жизнь  витает , бьёт  ключом.
Начал  познавательную  деятельность  с  чтения  серии  ”Мир  приключений”  А. Н. Толстого,  плавно  пере- 
шёл  к  Канон  Дойлу .  Прочёл  все  романы ,  прочёл  Фенимора  Купера  всего,  прочёл  Джека  Лондона.      
Прочёл  книги  натуралистического  характера  Чарльза  Дарвина,  рассказы,  повести  Пришвина,  Мамина-
Сибиряка,  Полежаева ,  Стивенсона  всего ,  Жуль  Верна  всего.  Книги  революционного  содержания  Фа-
дева, Симонова,  Шолохова  и  всякое  другую  от  чёрта  исходящую  потреблитературу.  Внимательно,  на
бреющем  полёте  прочёл  Аркадия  Гайдара,  все  его  произведения  и  “Чуг  гек “ и “ Р В С” и  главное “Ти- 
мур  и его  команда”. Выискивал  подоплёку  их  добропорядочности  в  исполнении  приписываемого  дол-
га ,  не нашёл,  но  осталось  чувство  неестественного  инородного  клише ,  осталось  и  всё  тут.  Какая -  то   
натянутая  улыбка  слащавого  клоуна  до  сих  пор  стоит  у  него,  у  всего  поколения  того  времени. Прочи-
тал  залпом  книги  патриотического  плана  ” Алитет  уходит  в  горы” “ Война  и  мир “ Толстого  Л. Н. ,  ото- 
шёл  от  чтения,  непонятная  глыба.  Долго  и  нудно  повествует  животрепещущие  сцены  жизни,  которые
в  сущности  на  самом  деле  происходят  быстро,  порою  мгновенно;  нет  порою  разбирать и  страдать  по 
проходящим  процессам;  жизнь  порою  сама  ставит  на  свои  места , потому  как ей  видней  со своего пе-
дестала.  Ваня  понял,  лучше  не  трогать, не  копать  большую  тему  жизни;  ибо  своим  малым  человечес-   
ким  опытом  уяснил,  что  не  всё  на  сегодня  достойное  может  быть  завтра  пригодно;  оно  только  лишь
готовит  почву  для  нового  качественного  отношения,  а  дядя  Лёва  завяз  в  трясине  человеческих  отно-
шений ,  в  настоящем – же  просто  или  да  или  нет , другого  не  дано.  C  большим  интересом,  в  один 
присест  проглотил  романы  исторического  жанра” Борис  Годунов” ,  “ Пётр  1”. Пробудилась  головушка
109
от  такой  массированной  атаки.  Проявилась  до  толе  спавшая  фантазия,  проявился  резкий  прорыв  в 
сторону  аналитического  мышления,  дали  рост  сравнительному , логическому  анализу.  До  этого  непо-   
нятные  арифметические   действия  десятичных  дробей ,  геометрические  понятия  и  теоремы  стали  по-
нятнее,  логичнее.  Учёба  выравнивалась, с  двоек  перешёл  на  тройки, появились  четвёрочки. Особенно
удавалась  история,  география,  биология  и  как  не  странно  пошло  рисование,  физкультура,  труд. Если
в  период  со  второго  по  четвёртый  классы  Ваня  пребывал,  образно  в  коконе  и  высыпался,  блистать - 
то  нечем , то  с  пятого  по  седьмой  вёл  качественно-  познавательную  деятельность. Временами  он  вов-
се  забывал  про  существование  мира,  углубляясь  в  новизну  написанного, погружался  в  события  прочи-
нного;  путешествуя  с  героями ,  сопереживал,  вдохновлялся  их  поступками ,  фантазировал.  Это  было
так  здорово  и  необычно,  в  процессе  отключаясь  от  действительности, уходил в  дальнее  путешествие, 
да  так  глубоко ,  что  забывал  и  про  интернат  и  про  режим  и  про  обиды   и  про  обеды,  про  уроки,   
про  беды,  они  отступали  на  задний  план.  Ванюшка  плавал, летал ,  сражался , боролся  и  преодолевал
трудности  и  всё  обходясь  малым ;  хорошо  написанной ,  увлекательной,  интересной  книгой .  Прочиты-
вая,  с  каждой  черпал  неиссякаемый  кладезь  мудрости  и  знаний.  Поражался,  удивлялся  как  можно на
простой  бумаге  отобразить,  выстроить  волнующую  мысль  или  идею  и  всё грамотно  написать  на поль-
зу  людям. Приметил  человек  говорящий  доходчиво,  образно  с  увлеченим   многого  добивался  в  деле 
и  главное  продвигал  идею.  И  наоборот  действие  от  человека  треплющего   словами ,  не  подкреплен-
ного  доводами  фактов , словно  веткой  внахлёст  машущего  неподкреплёнными  словами  образной  дос-
товерности,  время  зря  тратит ,  к  тому  же  его  считают  несерьёзным  балаболом.  В  классе  балаболов
много,  есть  на  полпути  к тому.  Есть  двое, трое  мыслящих ,  идущих  по  правильному  пути;  трое,  четве-
ро  красиво  и  грамотно  выражающих  свои  мысли ,  но  забывающих  обязательства  по  сказанному. При- 
чём  половина  из  перечисленного  применяет  чужие  обороты  речи ,  остальная  половина  просто  копи-
рует  друг  друга, подобно  обезьянам  и  с  этим  ничего  не  поделаешь. Ваня  же  пытался  выражаться сло-
гом  прочитанных  книг,  старался  придерживаться   их  образцов.  Слова  липучки :  междометия, наречия,
просторечия  засоряющие  язык  не  применял.  К  примеру ; так  сказать, и , э, короче  говоря, типа,  как-бы 
и  другое  матерное,  режущее  слух  и  оскверняющие  душу. Это  не  просто  произносимые  слова, эта  гад- 
 кая , пакостная , нечестная  натура  проявляет  свою  толстую  шкуру.  Ваня,  уставившись  вдаль       
110
неподвижно  сквозил  сквозь  горлопанющую  матрицу  говорящего ,  презирая  убогость  и  бедность  вы-
женой  мысли.  Это  надо говорить  так  и  мысленно  строил  правильные  фразы  предложений.  Ловил  се-
бя  на  мысли ,  что  это  можно  написать  в  короткой  форме  рассказа. До  пятого  класса  писали  обычно 
изложения  ,  а  в  этот  раз  на  уроке  литературы  учитель   Евгения  Алексеевна  предложила написать  со-
чинение  на  тему :  Как  провели  летние  каникулы , встретили  Новый  год  и  другую  свободную  тему . 
Предварительно  зачитав  пример  написания  зимы по  Гоголю.  Гоголя  пока  не проходили,  но  стиль  из-
ложения  про  хрустящий  снег,  про  луну  в  отблеске  тысячи  серебристых  снежинок,  подобно  в  песке 
мерцающего  плёса,  задали  тон  и  радужное  настроение,  благо  и  причина  имеется -  скоро  Новый  год.
Прекрасно,  прекрасно, ну  держись, что- то  зажглось  внутри, завихрилось, включилось  горячее, обжигаю-   
щее, щемящее  чувство. И  слёзы  и  боль  и  горячность  и будоражащее  внахлёст  волнение  и  трепет  вол-
ной  по  всему  телу;  в  дыхании  отлива , в  агонии  прилива  ощущал  мальчишка. Право  боже  нам  не  го-
же  видит  Ваня  солнца  ложе;  вот  солнышко  скатилось,  луна  прилежно  залегла  на  небосвод  в  холод-
ный  Млечный  путь  ушла ;  затем  опять  прилежно  проявилась;  в  окрест  лежат  лесов  синеющие  дали,
заиндевелой  свежестью  ветра  шумят , поскрипывают  сани  на  ходу  кружится  лист  вчерашний ;  шуршит
позёмкою  в  окно. На  окнах занавески  задрапили, гипюр  в  домашней  тине  замирает, отражается  в трю-
мо;  на  улице  темно,  за  тенью- тень,  за  дымкой  мгла,  гарцует  жёлтая  луна.  Так  сидя  за  партой  судо-
рожно  в  торопях  описывал  события  предполагаемой  побывки  домой, в  предполагаемый  приезд.  Со-
чинение  получилось  живое, почти что  реально.  Понятно  он  придумал, но  ведь  и  жанр  писания  являл
свободным  и  тема  задана  свободная . Что  ж  должен  описывать  как  тяжёло  и  тягостно  волочиться   
через  “ пень  на  колоду” ,  что  нерадостно  жизни  бытовуха , что  мается  да  прозябает  в  глухих  стенах
его  душа,  тем  временем  другие  скачут  за “ козла.” Нет  не  готов  осознать,  дать  должную  оценку , вер- 
но  доходчиво  отобразить  в  письме  свою  позицию.  Душа  как  молода  и  миру  солнца  открывается  и 
тянется  она,  без  задней  мысли  и  без  зла. Не  всякий  приходит  к  такой  мотивировке,  иные  с  детства
строчат  бумагу  не сознавая  для  чего  строчат  и  для  чего  даны  мозга. Иные  к  старости  строчат  воспо-
минания  лихие, всё  про войну,  насилие,  разврат, про  то  как  на  Берлин  ходили  в  ряд; вся эта  мерзость   
вылезла  на  улицы  России. Растление,  насилие,  разврат  и  плагиат  имеет  место  быть  на  буфере  прохо-
да,  из  перехода  реформации  вподряд ,  вернее  из  одной  формации  в  другую.  А эта  аксиома  всё  той- 
111