Нелегалка 2009-2010. 2-6 италия справляет рождеств

Первая глава: http://www.proza.ru/2015/07/19/189
Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2010/11/23/367

24 декабря. В Италии – канун Рождества.
Я сижу на террасе, пью чай со свежайшими, невероятно вкусными миндальными пирожными и слушаю музыку. В соседнем доме кто-то с раннего утра играет на гармони. Когда стихает очередная мелодия, я складываю ладони рупором и кричу: «Браво!» В ответ раздаются громкие голоса, и гармонист с чувством исполняет: «Тореадор, смелее в бой!»
В кухне со звоном разбивается чашка. Руки плохо служат Агате, и она постоянно бьёт посуду. Мне не жалко. Посуды в доме полно. Агате тоже не жалко. Её расстраивает лишь то, что в данный момент не во что обмакнуть сладкую булочку. Я не даю её новую чашку, потому что у старушки по расписанию – тихий час. А у меня – два криминальных сериала.

Я укладываю Агату, навожу в кухне порядок и грожу пальцем Миксеру: «Обжора! Второго завтрака не будет! Жди обеда!» Миксер – это одноглазый кот, которого я долго считала за кошку. Кот отъелся и полинял. Оказалось, что он пушистый, морда и хвост полосатые; шапочка, спина и носочки чёрные; животик и лапки жёлтые; на боках шкура серая, с бурыми подпалинами. Ещё оказалось, что кот не только одноглаз, как Джузеппе, но и нем, как Агата. За полгода я слышала от него лишь два звука: чихание и шипение. Прибавить к этому, что он, как и я, живёт при этом доме божьей милостью – отсюда и кличка: Миксер. Ну, то есть, микс – из Джузеппе, Агаты и меня.

На улице +20, в саду продолжают цвести жёлтые розы и ещё что-то, что-то и что-то, но я не знаю названий. Из известных мне растений в других садах цветёт белая сирень, ромашки, гиацинты, каллы (у нас ещё не распустились). Из неизвестных цветёт всё.
Перед Рождеством в городе столпотворение. В седьмом часу открыты не только все магазины, но и работает огромный рынок. Площадь Карла Альберто и прилегающие улицы ярко иллюминированы, в толпе не протолкнуться. В обувных рядах играют на волынках шотландцы. Я в восторге. Я сияю, как все смешные ёлки Катании, вместе взятые.

Мы заходим в магазинчик «Всё по 99 центов». Я покупаю и тут же надеваю на голову оленьи рожки с бубенчиками, Алина – красный колпак с мигающими ёлочками. К автостанции поднимаемся, распевая: «В лесу родилась ёлочка», «У леса на опушке», «Ой, мороз-мороз».
В автобусе, кроме нас, один пожилой синьор. Мы поём всю дорогу. Когда выходим, синьор спрашивает у водителя: «Кто эти женщины?» Водитель отвечает: «Это – русские, которые никогда не платят за проезд».

Вечером мне принесли подарки. Раскрыв упаковку, я взяла ножницы и вырезала из блестящей серебряной бумаги звёздочки, ёлочки, снеговиков. Нанизала на нитки, украсила дверь. Из белой бумаги стала вырезать ангелов. Андреа и Джузеппе стояли и смотрели. Андреа сказала: «Мне очень нравится. Сделай и мне что-нибудь!» Я кивнула. На другой день Андреа принесла фиолетово-серебряную упаковочную бумагу, и я сделала ей красивую подвеску на люстру. Старалась, как на выставку. Получилось маленькое чудо.

В Рождество Алину отпустили ко мне на пару часов. Когда она звонила в дверь, к ней метнулся мужчина: «Подождите! Здравствуйте! С праздником!» Алина расцвела. Невысокий (ей до плеча, как раз в её вкусе) мужчина из дома напротив давно проявляет знаки внимания к моей подруге. Он ей тоже нравится. Мы обменялись любезностями. Мужчина ушёл.
Я открыла шампанское. Не успели выпить, - звонок в дверь. Я сказала: «Это - за тобой! Иди, гуляй! Такой приятный синьор – Италия сделала тебе рождественский подарок!» Алина ускакала.

Около семи к Агате приехали родственники, молодая семья с двумя детьми, девочкой лет семи и мальчиком лет трёх.
Я провела гостей на кухню, села на своё место, занялась изготовлением бус из бумаги. От нечего делать я украшаю дом. Из цветных журнальных страниц наклеила «ёжиков», повесила на люстре, в дверных проёмах. Теперь вот занялась бусами.
Дети испуганно смотрели на Агату, жались к отцу. Их мамочка велела мне вымыть Агате руки. Я увезла Агату в туалет. Как скажете, господа! Руки у старушки чистые, перед приходом гостей она всего лишь щипала кекс. Но, хозяин - барин.
Агата вымыла чистые руки. Я снова придвинула коляску к столу. Все замолкли. Мне стало жалко детей. Я взяла лист белой бумаги, вырезала снежинку с оленями, протянула девочке: «Это – олени Санта Клауса. Бери!» Девочка обрадовалась. Мамаша ахнула, отвернулась от немощной родственницы. А я уже вырезала для мальчишки ёлку с Дедами Морозами, по-итальянски Babo Natale. Семейство заворожено следило за моими действиями. Хлопнула дверь. Пришёл Джузеппе.
Джузеппе не ожидал гостей, все оживились, загомонили. Визитёры показывали на меня и без конца повторяли, что я устроила для них настоящий спектакль. Джузеппе нахваливал меня, гости соглашались. Отдав работу мальчику, я принесла для родителей готовые силуэты: Льва и Тринакрию (символ Сицилии, три ноги означают три угла острова). Пока взрослые рассматривали подарки, девочка спросила, как я сделала ёжиков. Я улыбнулась: «Тебе нравятся?» - «Да!» - «Хочешь?» - «Да!» Я срезала с люстры синее украшение и протянула ей. Мальчик рванулся ко мне: «Я тоже хочу!» Я срезала для него жёлтого ёжика. Мамаша поинтересовалась: «Как это делается?! Я сказала: «О! Очень легко!» - «Это для Вас легко» - «Нет, на самом деле, легко и просто. Я сейчас покажу!» Я достала блюдце, положила его на журнальную страницу, обвела круг, вырезала. Сложила три раза и разрезала по сгибам, не доходя до центра на полтора сантиметра. Потом обернула один из элементов вокруг пальца, кулёчком, смазала кончик бумаги клеем и закрепила: «Всё! Таких дисков надо 8 штук, а потом надеть на нитку». Мамаша повторила, у неё не сразу, но получилось.

Джузеппе провожал повеселевших гостей. Меня на прощание обнимали и целовали. Все были довольны, а Джузеппе – больше всех. Я давно заметила, что отношения между многочисленными родственниками в этом семействе весьма непростые. Джузеппе меняется в лице каждый раз, когда узнаёт, что в дом кто-то собирается придти.
В эти праздничные дни визиты поднадоели не только Агате, но и мне. В другое время, когда кто-то хотел зайти к нам, меня предварительно оповещали об этом, делая звонок и сообщая о дне и времени прихода гостей. Даже Андреа и Джузеппе, если собирались придти не в обычное время, звонили по телефону и предупреждали, во сколько придут. И, приезжая, они сначала звонили в дверь, и лишь затем отпирали её. Меня это удивляло: они же у себя дома! Но синьоры неизменно проявляли фантастическую тактичность. Насчёт остальных родственников всё было ясно: в мои обязанности входило к назначенному часу надеть Агате чистую одежду, или даже новую, в зависимости от важности визита. На такие часы меня отпускали погулять. Я, конечно же, шла к Алине.

В понедельник я проснулась от того, что хочу мяса, жареного! Трёхдневное обжорство сладостями довело до отвращения к ним. В холодильнике есть готовая курица и котлеты, но я беру свежий кусок и кидаю на сковородку. Сковородка шкворчит и плюётся маслом, я облизываюсь в нетерпении, а потом вспоминаю, как в детстве папа кормил меня сырым мясом. Он нарезал тонкие ломтики говядины, и я ела их, привыкая к непонятному вкусу. Однажды мама застала нас за такой трапезой и очень ругалась. Папа пообещал, что больше такое не повторится. Соврал, конечно.
Сейчас моим родителям за восемьдесят. Я – не очень поздний, но, всё-таки, поздний ребёнок. Я часто звоню им. Папа кричит: «Наташа, когда домой?», мама тихо спрашивает: «Когда приедешь?» Скоро. Возможно, скорее, чем рассчитывала.
Агата слабеет с каждым днём. Она всё больше времени проводит в постели. Мне это совсем не нравится. В Италии – зима. Я говорю «в Италии», потому что мне по-прежнему хочется побывать в Риме. В Риме – снег и холод. Я ненавижу холод. Я уговариваю Агату поскрипеть до весны. Агате всё равно.

Перед выходным заглянула на полчасика Алина. Я учу Алину плести кружева. У нас они называются «фриволите», здесь – «кикьерино». Алина уже умеет делать колечки и пико, в этот раз показываю ей соединения.
Алина вдруг пускает слезу: «Вот умрёт Агата, ты уедешь из Сант Мариа, что я одна делать буду?» - «Почему, одна? В Сант Мариа, наверняка, ещё есть русские. Позвонишь в агентство, узнаешь телефон, познакомишься – будет тебе компания. И потом, у тебя теперь есть поклонник. Приятный мужчина. Спокойный, аккуратный, вдовец. Может, замуж выйдешь?» Алина оживляется: «А, может, ты с ним встречаться будешь? Станешь жить с ним, будем соседями!» Я откладываю челноки: «Что за дикая фантазия? Мужику под 60, рост метра полтора, - на кой чёрт мне такое счастье?!» Алина вскидывается: «А мне, значит, сойдёт?» - «Ты чего психуешь? Синьор в твоём вкусе! Было бы ему лет, хотя бы, 35 и рост, хотя бы, метр семьдесят, я бы, может, и задумалась» - «Да на тебя не угодишь! Всех от себя гоняешь!» - «Я гоняю от себя не всех, а только тех, кто мне не нравится».
Мне не нравится никто.

Продолжение: http://www.proza.ru/2011/02/08/603