Дашенька 67. Мотоциклист

http://www.proza.ru/2015/07/23/1128

В день Дашиной свадьбы Кирилл купил себе мотоцикл. Вроде бы никогда особо и не мечтал о нём, даже не говорил никогда на эту тему, а тут снял деньги, пошёл и купил. Заправил тут же у магазина, - остановил первую попавшуюся машину, попросил бензина. Подкрутил в нём чего-то, потрещал мотором… Потом сунул деньги кому ни попадя, послал три бутылки водки купить. Мужики, что столпились вокруг - как же, такая покупка, новый мотоцикл, каждому любопытно - оживились, поняли так, что Кирилл собирается покупку обмыть. А он и впрямь, вроде как мотоцикл обмыть решил. Только пить с ними не стал, оставил мужикам бутылку, две заткнул себе за пазуху, упал в седло и вмиг оставил далеко позади кучку приятелей, слегка разочарованных.

Глядя вслед ему, Семеныч (тот самый бригадир полеводов, который грозился когда-то рассказать Даше, "что за фрукт есть этот Кирилл"), сощурив глаза от солнца, ни с того, ни с сего вдруг сказал: "Пошла брага чрез край, не удержишь". Что к чему сказанул, никто не понял.

Свадьба у Даши с Костей была не шумная. Невеста наотрез отказалась справлять её где-нибудь в арендованном зале. Костя пытался настоять, уговорить, но Даша и слышать ни о какой столовой не желала. "Хочу, чтоб спокойно, по-домашнему было", - и весь разговор.

Да и то сказать, гости были почти только со стороны жениха. Родня его, друзья. У Даши родственников - раз два и обчёлся. Приехал дядя, Мариин брат с сыном, а жена не смогла, разболелась не на шутку. Вот и вся родня. Подружки… Ну, две-три одноклассницы.
В общем, без особой гульбы решено было обойтись.

Вот от этой свадьбы и бежал Кирилл куда глаза глядят, будто калёным железом жгло его. А может, боялся, что дурь в голову ударит, и не сдержится, заявится незваным гостем в чужое веселье, скажет: "Да что ж вы делаете?.." Натворит дел, что и не расхлебает потом…

Вылетел за село. Когда исчезли из виду крайние дома, и остался он один в холодном ослепительно белом мире, остановился, заглушил мотор и сидел несколько минут, запрокинув голову, подставив лицо небу. Солнце слепило даже сквозь веки, наверно от него так жгло глаза, до слёз. Кирилл наклонился, подхватил с обочины пригоршню снега, умылся им. Потом вытянул из-за пазухи бутылку, сорвал пробку и глотал горькую, как слёзы пил. Отшвырнул пустую бутылку, снегом заел горечь и резко рванул с места, так, что заднее колесо юзом по накату пошло. Он выровнял мотоцикл и в вихре снежной пыли понёсся прочь по пустой дороге. Да только нету таких скоростей, чтоб от мыслей тяжких оторваться можно было бы.

Носило Кирилла по снежным просёлкам, по выстуженному белому миру, охваченному зимним оцепенением. В селе уже весна чувствовалась - дороги потемнели, сугробы осели, льдистой корочкой взялись. Солнышко сквозь оконные стекла, бывало, так ласково пригревало, даря обещание скорого тепла… А за селом во все стороны расстилалась снежная целина, тронутая разве что цепочками звериных да птичьих следов. Между полей встречались берёзовые и осиновые перелески. Будто и не шумела тут листва никогда, не звенели птичьи трели. Зачарованные тихие деревья стояли в инее, как прибранные к свадьбе невесты. Невесты… Дашенька теперь в таком же белоснежном наряде? Кто сказал, что траурный цвет лишь чёрный?
Где-то нырнула в сугроб и утонула в нём вторая пустая бутылка. Рёв мотора бандитским ножом вспарывал зимнюю тишину, вспугивал с дороги стайки воробьёв, срывались с придорожных кустов красногрудые снегири и уносились прочь. Хорошо, что просёлки были пустынны. Один только раз попались навстречу флегматичная лошадка, запряжённая в сани с большим ворохом соломы. Два мужика сидели на соломе. Тот, что правил, издали услышал стремительно нарастающий мотоциклетный треск, и загодя потеснил лошадь к обочине. Мотоциклист же, кажись, и не заметил их, пронёсся на такой скорости, что мужики переглянулись.

- Дурной какой-то, так по снегу гонять!
- Сумасшедший или пьяный, - определил один. - Убьётся, точно говорю.
- Это не Кирюха ли? - с сомнением проговорил другой.
- Не-е-е, не он, откуда у Кирюхи мотоцикл?
- А здоровый, как он.
- Погоди-ка… у Костьки ведь свадьба сёдня. С этой… ну, с девчонкой-то Кирюха ходил.
- Ну! Я ж и говорю, Кира это был!
- Да ну… куда бы он по этой дороге разлетелся? Она же до летнего стана только.
- Тьфу ты, бестолочь! - плюнул напарник и взмахнул вожжами, причмокнул: - Ннно! Уснула, халера!? Пшла!

Каурая дёрнула, взвизгнул под полозьями снег.

Вылетев на небольшой взгорок, Кирилл не вписался в поворот, и мотоцикл юзом вылетел на снежную целину, но не провалился, и Кирилл даже удержал его от падения. Снегу тут, на взгорке оказалось мало, ветер слизал его почти до самой земли. Кирилл машину не остановил и скорость на сбросил, и мотоцикл слетел со взгорка в низину, забитую снегом, надсадно ревя мотором, погнал перед собой снежный бурун. Мотоцикл прошёл с десяток метров и заглох, безнадёжно увязнув. Оглушённый внезапной тишиной, Кирилл сложил руки на руле и уронил на них голову. Шипел снег, таял на горячем металле…

В тот день он ещё ни один раз вытаскивал мотоцикл из сугробов. Где-то брёл без дороги, по целику, тащил мотоцикл на спине и проваливался под его тяжестью по пояс. Потом без сил лежал навзничь, глядя в ослепительно синее небо… Где-то со всей дури влетал в сугроб и кувыркался через руль, чудом не свернув шею. Сжёг весь бензин и домой вернулся уже ночью.

http://www.proza.ru/2015/07/23/1169