История с географией

Не раз доводилось встречаться с Иваном Леонтьевичем Скоком. Активист поселкового совета ветеранов до сих пор остаётся в самой гуще событий: организует и проводит встречи с ветеранами, навещает больных, юбиляров. И при случае любит вспоминать о своей работе. Сколько километров исколесил, сопровождая поезда с различными грузами! Как-то пытался подсчитать. Получилось, не один раз по земному экватору прокатился! Но до этих мирных, звенящих дорог были другие – по воде и по суше, в холод и зной, под бомбами и пулями. Боевые пути от Орловского района до Берлина.
…В семье было трое пацанов. Иван – средний сын. Из взрослых – мать и бабушка. Отца лишились рано. Он был старостой в хуторе Привольном. Там жили несколько зажиточных семей, и среди них – кумовья Скока. Когда приказали раскулачивать соседей, Леонтий отказался и уехал в Тихорецк, и там его убили.
Семья перебралась в Комарьков – ближе к школе. Мальчишкам надо было учиться. В хуторе, который сейчас называется Орден Ленина, была семилетняя школа.
Иван учился хорошо. Ему легко давались физика и математика, особенно любил историю и географию.
В 1941 году он окончил семилетку и во время каникул работал в колхозе, на полевом стане.
Иван Леонтьевич вспоминает:
--В июне прошли дожди, было свежо и хорошо. Я по пути на стан узнал, что началась война. Эта страшная весть долетела быстро, хотя у нас тогда ни связи, ни радио не было. С 22 июня каждый день в Орловку ездил нарочный и привозил известия о военных событиях.
Первые сообщения были неутешительными: Красная Армия отступала. В запоздалых газетах люди читали выступления Сталина и Молотова. И продолжали работать. Урожай был весомым, и его надо было убирать. Иван вместе с другими ребятами на бричках возил зерно от комбайнов на тока, скирдовал сено.
Осенью пошёл в восьмой класс Каменно-Балковской школы. А в 1942 году началась эвакуация населения, чувствовалось, что немцы приближаются. И в начале лета они появились в районе.
--А урожай был хороший! Нам тогда всё же удалось его собрать. Люди развезли зерно по домам. Немцы распорядились по-своему: они заставили свозить зерно в амбары, а потом – на элеватор в Орловку.
Долго тянулось время оккупации. Оставшиеся люди выживали, кто как мог. Денег у крестьян тогда не было, да и покупать было нечего. Что удавалось вырастить, то и ели.
К осени 1942 года стали доходить сведения о том, что немцы не могут взять Сталинград. В ночное время над хуторами летали наши самолёты. В ноябре румынские войска бежали с фронта, бросив оружие и лошадей. В те дни с самолётов сбрасывали листовки на русском и румынском языках, и солдаты узнали о свержении румынского короля.
Началось челночное движение немецких частей: на запад уходили разбитые, на восток спешили подкрепления. Именно в это время часто устраивал диверсии легендарный отряд «Максим-66».
К концу 1942 года стала слышна канонада с востока. Приближались бои. Немцы, сопротивляясь, отступали. В январе солдаты Красной Армии вступили на территорию Орловского района на замаскированных под снег танках и машинах. Как все радовались, встречая их!
Вместе с солдатами появились фронтовые газеты, и жители хутора узнали много подробностей о Сталинградской битве.
Четыре дня шли ожесточённые бои за Каменную Балку, за станицу Орловскую. Передовые части красноармейцев продвигались упорно. Фронт пошёл дальше, на запад. В хуторах стало спокойнее.
Люди принялись налаживать жизнь. В колхоз стягивали уцелевшее имущество. Вот когда пригодились выжившие румынские клячи! Колхозники их выходили, подкормили. И весной сорок третьего эти лошадки тащили плуги и бороны в полях. Хотя основными пахарями стали коровы и быки.
Трудно было всем. Не хватало продовольствия. Немцы, уходя, взорвали Орловский элеватор, и он, заполненный отборным зерном, сгорел. Потом закопчённое, но не совсем обуглившееся зерно давали людям на пропитание.
В начале февраля 1943 года призвали в армию всех юношей, родившихся в 1925 году, а в мае пришёл черёд и 1926 году. Из военкомата даже повестки не прислали, передали только общий список с приказом: «Прибыть в Орловский военкомат».
Прибывших отправили пешими в Белую Калитву. По дороге даже не кормили. Что смогли взять с собой, то и ели. А дома у большинства новобранцев почти ничего не было. На станции в Белой Калитве погрузили в полувагоны – в таких обычно уголь возят. Сначала в пути было тепло, а потом похолодало, и пошёл дождь. Голодными и холодными прибыли в Сталинград, на станцию Садовую. Там ребят поселили в большие землянки, в которых совсем недавно был военный госпиталь. Поделили на взводы, роты, дали обмундирование, один котелок на двоих. И новоиспечённые солдаты приступили к военной подготовке. Учились месяца два. А потом формировались команды, и приезжавшие из действующей армии офицеры набирали пополнение для своих частей. И едва пристрелявшиеся воины отправлялись на фронт – на поездах, машинах, пароходах.
Иван Леонтьевич попал в зенитную часть ПВО  Казани. Предстояло охранять этот большой промышленный город, в котором было много пороховых заводов. Получилось так, что у защитников пушки были, а тягачей не хватало. И команду, в которую попал и Скок, командировали за машинами. На обратном пути эшелон попал  под бомбёжку, и Иван был ранен. В Казани перевязали и отправили в гарнизонный госпиталь. Но лечился недолго. В это время пришло два приятных сообщения: сняли блокаду Ленинграда, был учреждён новый гимн страны.
Из госпиталя Ивана отправили на пересыльный пункт, с которого началась его большая и трудная дорога на Берлин. Скок попал в автополк в городе Хволынске Саратовской области.  Он до сих пор помнит номер полевой почты: 70421. Обучившись шофёрскому делу, эшелон отправился на запад.
В Минске  Иван был зачислен в 29 дивизию резерва главного командования, в 186 бригаду 1285 артиллерийского полка. Получил машину «Студебекер» и отправился на фронт. Это было уже осенью 1944 года, наши войска дошли до Вислы.
Жаркие бои были у Познани, на Ломже, позднее полк стал называться Познанско-Ломженским. С тяжелейшими боями вышли на Одер и стали готовиться к решающему наступлению на Берлин.
Самым светлым воспоминанием в боевой жизни Ивана Леонтьевича  остаётся известие о капитуляции Берлина. Каждый раз он вспоминает об этом, когда надевает боевые награды: медали «За отвагу», «За взятие Берлина», «За освобождение Варшавы», орден Отечественной войны второй степени. Множество юбилейных медалей. Его мирный труд отмечен медалью «Ветеран труда».
Вспоминает ветеран о былом и думает о том, что надо бы написать мемуары, память о войне должна перейти новым поколениям. Священная война не может быть забыта.