2. Тэ-ним

«По барханам змеиным следом – Тэ-ним…

По губам водой из колодца – Тэ-ним…

В сердце кинжалом – Тэ-ним…

Кто создал такую красоту на погибель  достойным? Как прекрасный цветок на корявой ветви Стит будешь ты при дворе императора. Смогу ли дышать, видя тебя так близко в бесконечной дали пиршеств, в недосягаемой высоте имперского трона?

Вот моё сердце – возьми,  выжми жизнь соком янтарного плода.  Оставшееся откинь прочь.

Вот моя жизнь – пиалой, наполненной до краёв. Пригуби.  Остальное отдай песку…

Вот я –  через две недели  пути стою перед тобой,  не находя слов.  Вся мудрость моя – ничто. Всё чем владею – прах у края твоих одежд.

Сгинь наважденье!

О, богоравный, почему я послан тобой за тем, чему нет цены?  Воля моя, что воск, душа – птица раненая. Узки без меры врата долга. Как пройти?»

Так думал  Ха-той глядя на правительницу Лазурного  оазиса.  Забыв слова приветствия,  забыв  приличия,  забыв обо всём.

***

Полосатый варан в отдалении не сводит немигающих глаз со странного  гостя. Статен и тёрт жизнью, а застыл в изумлении словно мальчик-раб. Впрочем, чему удивляться? Перед правительницей все теряются.

– Что с тобой, амиб?  Тебе нехорошо? – смешинка в уголках губ, лукавый блеск в глазах, выдают торжество  правительницы.

– Солнце, светлейшая,  свирепо в последние дни.  Напекло. Прости мою неучтивость. – Приложив руку к груди Ха-той склоняет голову.

– Ах, солнце, – улыбка озаряет лицо Тэ-ним.  – Да, две недели перехода – труд.  Не каждому по силам. Двугорбые живы?

– Хвала звёздам, все дошли.

– Хвала погонщикам – искусны. Слуга покажет твои покои.  Остуди голову.  Говорить будем при тенях.

***

Полосатый варан застыл у края площадки, прислушиваясь к ночному разговору.

– Император красив?

Ха-той медлит с ответом, тщательно подбирает слова.

– Император мудр и великодушен. Красив  внутренне. Такая красота не бросается в глаза. Зато и не увядает.

Тэ-ним едва заметно вздыхает,  переводит  взгляд на варана и замолкает ненадолго. Кажется, женщина и ящер понимают друг друга без слов. О чём  секретничают? Ха-тою не понять. Спустя несколько долгих мгновений Тэ-ним вновь оживляется:

– Он будет рад моему приезду?

– К чему терзать душу сомнениями?  –  Говоря так, амиб знает:  император не спит, меряет шагами длинные дворцовые коридоры, не в силах справиться с волнением. Проводит крепкой ладонью по бритой макушке, встряхивает головой, словно отгоняя  невесёлые мысли. Что же будет, когда увидит дочь Лазурного оазиса? Когда собственное уродство стократ отразится в щите её красоты? Да, он крепок телом, и ещё крепче духом. Но не стереть  с лица ни сабельных шрамов, ни безобразных пятен от ожогов. Пусть целебные мази  и отвары помогли в своё время затянуться ранам и унять боль, убрать  их следы они бессильны.

Голос Тэ-ним  выводит амиба из задумчивости:

 – Довольны ли приёмом усмирители бурь и уговорщики песков?

Говорить страшную правду тяжело, но приходится:

– Со мной нет усмирителей и уговорщиков. Они сбежали во вторую ночь пути. Смелых заступить путь Тхашу, среди них не нашлось.

Глаза Тэ-ним широко распахиваются, и  недавняя безмятежность сменяется тревогой.

– Как же переберёмся через пустыню? Ведь я писала императору – без защиты мне дороги нет!

– Я буду твоей защитой, Тэ-ним. До последней минуты моей жизни, до последнего вздоха.

– Не сомневаюсь в твоей смелости и преданности, амиб.  Но против Тхаша  ты ничто. Ребёнок,  пылинка, не более.  Мой отец, вступая в сговор с Запредельным,  пообещал отдать меня ему, когда придёт срок. А потом сумел заручиться помощью вышних и оградил оазис защитными камнями - тланами. Сюда владыке песков  и бурь ходу нет. Но стоит мне ступить за ограду, Тхаш почувствует и придёт вернуть, то, что принадлежит по праву. Усмирители и уговорщики смогли бы удержать его какое-то время…

– Почему не взять тланы с собой, а когда минует опасность вернуть в оазис?

Тэ-ним удручённо  качает  головой.

– Тхаш жесток и беспощаден в своём гневе. Если мой народ останется без защиты, он обречён. Не могу этого допустить. Жаль, император не смог приехать в оазис.

– Если император покинет Круг, Стит убьёт его.  Догонит и убьёт. Так уже было с его братом,  когда он отправился в сонные земли за будущей женой.  Стит не прощает пренебрежения охраной рубежей.

– Стит владеет искусством  перемещения? Не знала.

– У Стит крепкие и быстрые корни.  – Воспоминание о корнях Стит заставляет Амиба внутренне содрогнуться. – Побеги, говорят, тоже прорастают стремительно. Правда, видеть не приходилось.

– Могущество не являет себя попусту. Ты готов пуститься в обратный путь, Ха-Той?

Тень, чернее души Тхаша, падает на сердце амиба. Но долг превыше всего и он твёрд:

– Готов.

Полосатый варан смотрит с лёгким изумлением.

– Через час выезжаем. – Тэ-ним стремительно поднимается и направляется к лазурному шатру. У края площадки оборачивается, окидывает Ха-Тоя долгим испытующим взглядом, и ничего не сказав, исчезает в шатре.

Далее http://proza.ru/2016/10/26/1812