Рейс к островам Безутешности

После двух рейсов под Новую Зеландию наступило для меня  время отдохнуть. Но всего  через два месяца отпуск и выходные дни закончились, и послали меня временно стармехом на СРТМ «Чауда» в Измаил, на ремонт. Там было довольно весело.

Сразу же повстречался с Витей Варапутовым, стармехом  РТМ «Николаев», вместе проводили мы  всё свободное время, и домой ездили каждую пятницу на Витиных «Жигулях».

Но наступила пора деньги зарабатывать. Сергей Ефимович Чернат, наш капитан, или «командир», как он сам себя любил называть, стал собирать уцелевшие после отпусков кадры, чтобы сформировать экипаж на РМТ «Артек». Старшим помощником его на этот раз стал прекрасный парень, Толя Орешко.

Старшим механиком назначили Александра Алексеевича Баранова. Из машинной команды «Днепродзержинска» остались только мотористы Славик Агашин и Володя Гайдай, да электрик Валера Жогно.

Остальные люди были для меня  новыми. Принимать судно мы вылетали опять в Сингапур. Как обычно в то время,  летели мы через Москву, а в Москву не летели никогда, чтобы не дай Господь, не опоздать на рейс Аэрофлота в случае плохой погоды. В Москве ночевали в гостинице «Измайлово», а до Москвы было  потрясающее братание в поезде.

Ну, представьте, 78 человек экипажа. Кто-то с кем-то учился, кто-то  вместе работал. Кто-то слышал  только о капитане Чернате,  но никогда не видел. Встречаются на вокзале старые друзья, знакомые.

Технолог с рыбмастерами сразу же планирует, кого в какую смену поставить. Тралмастер ищет опытных моряков, трал на Кергелене ставить, это не головы рыбные рубить, тут высокая квалификация нужна.

Механики подбирают мотористов на вахты, а хорошие мотористы тоже смотрят, как себя подороже продать, что за механики собрались.

В общем, в поезде идёт бурление, люди знакомятся, прощупывают друг друга, переходят из купе в купе,  курят в тамбуре, и всё это происходит на фоне хорошей выпивки, которая начинается с первых оборотов колёс, покидающего Одессу поезда.

Управление наше имело обыкновение с каждым экипажем отправлять в Москву так называемого «сопровождающего».  Работа его заканчивалась  в Шереметьево, после благополучного прохождения всем  экипажем пограничных властей и таможни. Чаще всего, им был какой-нибудь кадровик. Но иногда посылали и боевых капитанов, временно находящихся в резерве. Такой вот капитан и нам попался, и в плане выпивки он мог дать фору молодым.

Закуски мне моя молодая жена выдала целую сумку.  Кстати, так снаряжали многих. Но было достаточно и холостых, неопытных, да и просто поиздержавшихся «на биче» моряков, отправляющихся в рейс без копейки денег.

Водка лилась рекой. Посторонних в вагонах не было. Впрочем, никто не пьянел. Как известно хорошая закуска «градус крадёт». Точно так же «крала градус»  и интересная компания молодых мужиков, соскучившихся за время отпуска по своим коллегам.

Застолье длилось часов до трёх ночи. «Сопровождающего» уложили на верхнюю полку и принайтовали к переборке после того, как он грохнулся вниз на сидевшую ещё в то время в купе компанию.

Станция Сухиничи!  Два часа до столицы. Пробудившиеся  уже организмы  не хотели с утра  принимать в себя холодные закуски. Горячая варёная картошечка на перроне шла на ура. Там же расхватывали солёные грибы и огурцы, которые помогали пережить похмелье. Зная, что впереди у нас не вылет, а ночёвка в Москве, люди опять собрались по купе, на этот раз – тихонечко похмелиться.

Я тоже с удовольствием выпил одну, ну, наверное, всё же не одну рюмку – под грибы с горячей картошкой  одной не обойдёшься, и тут же сказал себе «Стоп». На Москву у меня были совсем другие планы. Последний этап пути  прошёл у народа замечательно.

В Измайлово я поехал со всеми на поданном нам автобусе с намерением чуть позже уехать до утра к друзьям. Большой двухместный номер достался нам на двоих со старпомом.

-  Миша, у тебя водка есть? Я тут с девушками познакомился, ты как, с нами? – спросил вошедший в номер Орешко
-  Ну, наверное, есть. Не всё ж выпили. – Я полез в чемодан.
-  Толя, нету! Куда она делась?
-  А сколько у тебя бутылок было?
-  Десять! Ну не могли же мы всё выпить! Мы ведь и твою водку пили, и капитанскую. Я хорошо помню. Нет, должна где-то водка быть.
-  А дед к нам заходил? Целый час сидел. Тралмастер? Технолог? Да один только сопровождающий бутылки три выпил!
- То-то я смотрю, что не был пьян. Мало мне, наверное, досталось. Ну, найдёшь пузырь у кого-нибудь, а я переночую у друзей в Подмосковье. Вернусь утром, часов в двенадцать. Пообедаем вместе на Речном вокзале перед самолётом.

Перелёт наш не запомнился мне ничем, видимо всё прошло безупречно. В Сингапуре приняли пароход  у ремонтно-подменной команды и вышли в море, точнее, в Малаккский пролив. Район промысла в этот раз нам был определён новый – архипелаг  Кергелен в Индийском океане. Район лицензионный, хозяева там французы.

 Главный остров архипелага, самый большой, занимающий более 90% площади архипелага,  называется на самом деле  Гран-Тер, но мы именно его  и звали Кергеленом. Все, наверное, слышали выражение «ревущие сороковые» широты. Вот как раз в сороковых, а точнее, на 49-м градусе южной широты, и находится Кергелен.

С 1955 года территории  архипелагов КергелЕн и КрозЕ  официально называются заморскими владениями Франции. Там постоянно находятся работники научно-исследовательских станций. Ещё раньше острова носили название островов Безнадёжности, Безутешности, Одиночества, Запустения. Как видите, по доброй воле, никто туда ехать не хотел.

Берега островов  из вулканических, базальтовых  пород, очень сильно изрезаны.  Растут на них только кустарники, в основном, заячья капуста. Погоды – что летом, что зимой – отвратительные. Штормовые ветра, доходящие силой чуть не  до 200 км в час.Постоянные летние ливни, мокрый снег зимой.

Но послали нас именно туда, потому, что рыбы там много, и рыба качественная. Мраморная нототения. Сквама. Клыкач. Макрурус. Ледяная рыба. Всё это – дорогая рыба, и, надо сказать, очень вкусная.

Получив разрешение на лов рыбы непосредственно от представителя французских властей, мы приступили к промыслу. Работа была тяжелой, В машине, конечно, разница  с Атлантической рыбалкой  не заметна, а вот матросам траловой команды доставалось. Выполняй они все требования правил техники безопасности, ничего бы мы там не поймали. Штормовая погода постоянно.

Рядом с нами работал траулер «Взморье» из нашего управления. По-моему и севастопольцы были, кажется, «Сапун-гора». Снабжение и топливо в такой район завезти сложно, слишком маленькая экспедиция. Но и без топлива нельзя. И вот, в декабре 1980 года в наш район пришёл грузинский танкер, почти новый, болгарской постройки. Назывался он «Капитан Макацария».

Ответственным за выдачу топлива, является обычно специальный человек, донкерман. Но, как нам потом сказали, выдавал топливо второй помощник, а после завершения бункеровочных операций, судно ушло с промысла, и вахту второго нёс четвёртый штурман, малоопытный.

Не берусь утверждать это наверняка. Как бы то ни было, танкер на полном ходу напоролся на подводную скалу, да так и остался на ней сидеть. Судно получило поперечную трещину корпуса, пришлось им давать сигнал бедствия.

Получили мы его «СОС» днём, часа в два, я был на вахте. Быстренько развернулись, набрали скорость, шаг винта установили максимально возможный и пошли снимать людей. Больше сделать ничего было нельзя. Туда же снялось и «Взморье».

Подошли, спустили шлюпки, забрали людей, половина на «Взморье» отправилась, половина – к нам. Танкер остался без экипажа. А ещё до нашего прихода грузины потеряли спущенную шлюпку с шифрами первого помощника. Шлюпку оторвало от судна порывом ветра.

Около суток мы ходили кругами, искали эти документы, очень уж капитан танкера с комиссаром переживали за них. Но не нашли. А вторая шлюпка досталась нам. Погрузили её на бак, красавицу. Но в конце рейса начальство распорядилось отдать на плавбазу «Восток».

Потерпевшие, попав к нам, очень были удивлены нашей бедностью. После огромных помещений танкера, где места не жалеют, наша теснота была им непривычна. К тому же большая часть кружек была разбита во время штормов, и мы уже и не замечали, что пьём чай из пол-литровых банок.

Вспоминали они и ценности свои, сгоряча оставленные на танкере, стали просить капитана разрешения съездить на судно, забрать кое-какие пожитки. Мастер к подобной просьбе отнесся неодобрительно.

-  Съездить можете, - сказал Чернат, - мы всё равно промысел приостановили, документы ваши ищем. Но на судно заходить категорически не рекомендую, танкер может переломиться в любой момент. А впрочем, у вас свой капитан есть, у него и разрешение спрашивайте.

Грузинский капитан подниматься на борт своим людям запретил.
-  Хватит мне неприятностей с утерей секретных документов, не хватает ещё людей потерять.
 
Шлюпка с нашим старпомом во главе всё же описала пару кругов вокруг танкера, на этом дело и кончилось. А уже днём, если я правильно помню, танкер раскололся на две части и ушёл под воду в районе островов Крозе, где и произошла посадка на мель.

Вспоминается ещё неумеренно обильное застолье  в честь наступления Нового, 1981 года. Французы презентовали нам дубовую двухсотлитровую бочку вина, поэтому праздник был обречён на успех. Впрочем, лучше бы бочка была емкостью поменьше. Собирать по кускам своих подчинённых мало радости.

А рейс мы закончили в Лас Пальмасе, куда пошли по окончанию промысла. Там у нас грузинскую шлюпку и забрали на базу.  Мне на память оставили только два накидных ключа – «звёздочки»  из набора инструментов  трофейной шлюпки.

• На снимке - конкуренты из Севастополя РТМ "Сапун-Гора".