Война моего отца. Ч. 2 Кёнигсберг 1945

Кенигсберг. Апрель 1945.
Среда

- ПНШ-262, к командиру бригады!- Положив телефонную трубку, заорал из-за соседнего стола дежурный по полку лейтенант Захарченко.
-Чего орёшь - спросил я самого дежурного офицера.
Скучно! - ответил Серёга, ещё шесть с половиной часов здесь сидеть.
- Нормальная землянка, почти сухая. Чего тебе не хватает? По мокрому снегу давно на пузе не ползал?
 - Вчера.
 Форт ослепляли, выскочили на директрису, развернуться не успели, как дали по нам с двух сторон - трое раненых!
- Зато два дота новых вскрыли.
- Скажешь тоже новых, да тут всё при царе Горохе построено!
- Ладно, не новых, а ранее не обнаруженных. Я их вчера на карту нанёс, в штаб бригады отдал, а что про царя, 700 лет эту крепость строили, Город короля - это понимать надо!
 - Старший лейтенант Колобов, может Вы уже приступите к выполнению приказа и навестите "старика".
-Ты ж без меня вообще тут сдохнешь от безделья, но есть шанс спастись - закончи за меня требование на топливо.
- Была охота чернилами пачкаться.
- Лейтенант, учитесь не только стрелять, может до ПНШ дорастёте.
ПНШ-262 - это помощник начальника штаба 262 полка 17 отдельной  артиллерийской истребительно-противотанковой бригады. Недавно отдельные полки ИПТа стали сводить в бригады, по два,три полка в бригаде. Вообще в армии много изменений, почти все в лучшую сторону.
Начинал я  войну в Красной армии в ботинках с обмотками (двух метровые полоски ткани). Ноги обматывались от щиколотки до колена. Зимой гораздо удобнее сапог. Снег внутрь не попадает, если промокнут, оберни вокруг живота, через пол - часа сухие, вместо бинта или жгута можно использовать, плот связать. Как у шинели и пилотки - 100 способов применения.
 На воротничке петлицы. Винтовка Мосина с трёх или четырёхгранным штыком. Противотанковая пушка калибром 45мм на конной тяге - снайперская винтовка на колёсах.
Прошло четыре года- армия совсем другая, особенно артиллерия.
На ногах сапоги, на плечах - погоны. Автомат ППШ, (а у нас американские Томпсон). Пушка "Зверобой" 100 мм. "Тигра" в лоб насквозь бьёт. Ствол длинной 11 метров. После  выстрела факел на 9 метров. Вместо лошадок американские бронетранспортёры "Скаут" и автомобили "Студебекер". На "Скаутах" по 3 пулемёта "Кольт-Браунинг".
Даже на марше, если какой "стервятник" сунется, мигом на высоту загоним. Офицерские доп.пайки тоже американские. Картонная коробка на сутки.
 Внутри три коробочки, завтрак (кофе с сухим молоком, джем, пачка галет - несладкое сухое печенье). Обед может порадовать таким вариантом - вяленая буйволятина с вишнёвым вареньем или свиная тушёнка с кашей в сладком соусе, баночка кока-колы. Ужин - банка сардин, кофе. Кроме того три сигареты или сигара.
Смех да и только, но как добавка пойдёт. Ещё на неделю положен один самый нужный для нас предмет - презерватив. За ними очередь из солдат. Спички, табак от воды предохраняет. Умельцы из двух, мешочек для документов делали. Для чего они по настоящему предназначены узнали случайно совсем недавно. Постоянные хохмы по этому поводу, очередь из желающих не уменьшили. Кстати, когда получали бронетранспортёры, в одном был трёхметровый ящик, обильно оббитый железными полосами. Краской по русски написано "Запасные части", а в описи этот ящик не значился. Когда вскрыли, увидели коробки с американскими сухими пайками и сердцем, нарисованном на листе бумаги.
Шлёпая по растаявшему снегу, сильно сожалел, что дефицитные мешочки такие маленькие и на ноги их не натянешь. Талая вода через минуту хлюпала внутри сапог.
Ну и гнилой здесь климат. Восточная Пруссия. Колыбель германской военщины. Ветер постоянно приносит сырые туманы, когда тумана нет сыпет мелкий дождь со снегом, он такой мелкий, что отличается от тумана, только большим количеством воды. К вечеру вся эта дрянь замерзает. От сырости можно спастись только внутри печек. В родном Севастополе, как в любом приморском городе, зимой сыро, но тут перебор. Мы здесь, третью неделю, а надоело...
 Теперь я понимаю, почему прусаки всю историю с кем-то воевали - искали, где посуше.

 Располагались мы на восточной опушке леса, совсем недавно последней немецкой линии обороны, перед городом - крепостью Кенигсберг. Пехотинцы на танках ловко просочились ночью через эту линию, отсекая её от города. Контратаки подавили в зародыше. Фашистам осталось два пути - сдаться или пытаться проползти в крепость.
Вообще такое положение войск характерно для всей Восточной Пруссии. Назвать можно "слоёный пирог". Красная армия взломав стратегическую оборону в Прибалтике, рванула на запад, обходя очаги сопротивления, оставляя в тылу довольно крупные гарнизоны противника. Ключ к Пруссии- Кенигсберг. Возьмём город-крепость - 100 тысячная группировка немцев будет блокирована на Земланском полуострове.
Отдельный полк наш влился в бригаду после переформировки. Опять наш полк разбили, в этот раз бесславно. Наступая на Варшаву по распутице, коммуникации растянулись до 200 километров. С горяча переправились через Вислу, окопались. Из нашего полка смогли перевести 3 пушки, 5-ть утопили немецкие самолёты, остальные застряли в грязи без топлива. Командир приказал всем свободным переправляться. Всё бы было хорошо, если бы Верховное командование не решило дать Войску Польскому поучаствовать в освобождении Польши. Как только на плацдарме появились поляки, немцы взбесились. Два дня беспрерывных бомбёжек вывели из строя всю технику, потом танки ликвидировали всех, кто уцелел. Мне повезло, ещё до переправы, командир послал найти  снаряды, бензин, кухни и т.д. Пока нашёл, собрал в кучку - некого кормить стало. Потащились по грязи назад- переформировываться, писать отчёты и похоронки. Снова новые люди, новый командир полка.
Полковник Чапаев Иван Васильевич - сын легендарного комдива Василия Ивановича. Такие же усы, папаха заломлена по-чапаевски. Умный, образованный, справедливый командир.
 Зимой 43-го меня выписали из Челябинского госпиталя с рекомендацией освобождения от строевой службы на 3 месяца - ноги плохо срастались. "Кадры" предложили на выбор - преподавать на артиллерийских курсах или самому поучиться на 3-х месячных курсах "Выстрел" в Москве. Конечно Москва! "Выстрел"- это Академия Генерального штаба.
 Лейтенант, не Герой Советского Союза, за одной партой с майорами и подполковниками. Три месяца четырнадцати часовых занятий в классах и полигонах. В Москве был один раз - праздновали выпуск в ресторане. Получил старшего лейтенанта и в родной полк ПНШ. Вообще-то, положено было минимум начальником штаба, но в кадрах разглядели год рождения, решили хватит и помощника. Молодой, войне конца не видно, успеет ещё.
 К стати за Курскую дугу не получил ничего, кроме премии за четыре подбитых танка. Откуда эта цифра не знаю. Особист, который снимал в госпитале показания, (хороший мужик), по своим каналам узнал, что весь штаб нашего полка погиб, представления просто некому писать. Штабу Рокосовского своих бы наградить, а мы временно прикомандированы, даже Сеньку Горохова посмертно не наградили, а он больше десятка танков сжёг.
 В жизни для справедливости места очень мало.

 Наконец-то по снежному супчику добрёл до комбриговского блиндажа. Восемь ступеней вниз по скользким доскам, толкаю дверь, набираю в лёгкие воздуха для доклада и попадаю в рай. Занавеска, отделяющая "кабинет" комдива от "приёмной", откинута. Командир отдельной бригады полковник Шпорт сидит в торце стола на табуретке, от жара печки-буржуйки сабельный шрам, делящий его лицо на несколько частей, алло краснеет. Между колен зажата металлическая труба с лапкой, для починки обуви. Полковник самолично подбивает свои сапоги!
- Товарищ...
- Ладно, заходи, садись, старлей. Вопросы у меня к тебе. Почему, ты, помощник начальника штаба полка, два дня назад, вместо наводчика по дотам стрелял?
Я с 41-го, до училища, два года наводил. На "Зверобое" войсковые испытания проводил. Лучше меня никто в полку не стреляет, а  тут ювелирная работа нужна. Быстро и точно в амбразуру.
 -Так ты три дота уговорил, тремя снарядами!
- Расчёты хорошие, слаженные, товарищ полковник.
- Сверли дырку, представлю на "Отечественную войну" 1-й степени.
- Служу трудовому народу! - Я нарочно ответил старой формой, предполагая, что именно эта форма наиболее близка командиру.
-Товарищ полковник, извините, Вы сами сапоги ремонтируете?
- Сапоги, сам товарищ Сталин, себе ремонтирует. Под мелкую работу думается лучше.
Полковник Шпорт был, старым другом товарища Сталина, ещё по Гражданской. Он и тогда командовал бригадой, только кавалерийской. В штабе стоял телефон, прямой связи с Верховным. Был у старого комбрига пунктик, не позволявший ему перейти в генеральский статус. Образование.
Закончил он два класса церковно-приходской школы и категорически отказывался дальше учится.
- Я, говорил Шпорт, - царских академиков-генералов в капусту крушил, зачем мне ещё учится ?!
 Сталин, неизменно, просил очередных руководителей, оставить в покое старого рубаку.
Как и кто решил поставить его на генеральскую должность, да ещё и одного из самых передовых родов войск, для нас это была загадка. Сказать по правде, "старик" дурных приказов не отдавал, всегда выслушивал заместителей, а снабжение поднял на не мысленную высоту.
-Вопрос второй, лейтенант, я тут, знакомился с личными делами, ты ведь, Тимофеевич?
-Так точно- дальнейшее направление разговора, мне стало понятно.

-Вы, товарищ полковник, с отцом, в 19-м году Первые командирские курсы в Москве заканчивали. Фамилия у Вас редкая, я запомнил. Батя про Вас рассказывал.
-Гриша! - Шпорт позвал адъютанта.
-Занавеску опусти и всё, что положено на стол!
-Тимоша жив?
-На Дальнем востоке снайперов готовит, а вот братишка младший под Нарвой без вести...
-А у меня двое сыновей... Помянём потом, давай за Победу!
 Генеральский коньяк приятно удивил мягкостью вкуса.
- Хорош коньячок у Вас, товарищ полковник.
- Ладно сынок. Зови меня Фомой Лукичом. Армянский Сам (он показал пальцем вверх) пьёт и меня не забывает.
- Про отца подробно давай.
- в 23-м туберкулез у него нашли, из армии уволили, послали в Крым на парт работу. В 36-м болезнь прошла, восстановили в армии. 2-а года учился в Москве. В 39-м послали в Испанию вывести испанский золотой запас. Наградили орденом Ленина. Командовал пехотным полком в Крыму. Написал "Наставление по снайперской подготовке в РККА". Дали орден Красного Знамени. За пол года до войны перевели на Дальний Восток. Месяц был на фронте на стажировке, в должности командира дивизии. Ещё есть младшая дочь - моя сестричка Римма. Вот и всё.
- Вишь как, со всего курса красных командиров, мы с твоим батей вдвоём остались, кто погиб, кто курву речистую - Тухачевского наслушался, военный переворот с ним готовил, только Кобу  никто перехитрить не сможет.
-Давай за Сталина, да и прикончим мокрое дело, сейчас Чапаев с комиссаром придут - не будем их смущать?
- Не будем, Фома Лукич.

Выпили стоя, про промокшие ноги я как-то забыл.
 Были вопросы про мать и отца, рассказывал пока не пришёл полковник Чапаев вместе с замполитом.
 - Расскажи, старлей, как ты без потерь три дота раздолбал.
- Не совсем раздолбал, товарищ комбриг, я только попал в амбразуры, выбил прислугу. Все форты соединены подземными ходами, солдат новых пришлют.
 - Обученных  из рукава не вытащишь. Да нам и не нужно  всё разрушить.
Задача ослепить сектор, дать возможность подрывникам и огнемётчикам подойти в плотную, подорвать  и сделать проход внутрь системы, тогда весь узел фортов к чёрту!
  Хочу выполнить задачу и людей сохранить, потому Вас позвал.
 Чапаев, почему у Колобова позавчера не было даже раненых?
 - Рядом танкисты стоят, договорились с их ремонтными мастерскими. На три бронетранспортера по правым бортам приварили крючки, навесили танковые траки, броневые листы . Колобов с разведчиками выбрал позицию. Три бронека с пушкой выскочили перед фортом, стали в линию правыми бортами, под их прикрытием орудие подготовили, зарядили, по команде машины в стороны, выстрел и к следующему доту.
 - Кто придумал?
 - Он  - показал на меня Чапаев - и придумал.
- Так- Шпорт растянул три буквы секунд на десять, соседи - это полк тяжёлых танков, попробую с ними договорится.
Тяжёлый танк - не кустарная самоделка, да и огнём прикроют.
Тут я влез:
 - Товарищ полковник, по танкам артиллерия огонь откроет - не дадут развернуться, лучше с хитринкой, только немцы не дураки. Два раза один фокус может не пройти.
- Лады, горячиться не будем, обмозговать нужно.
 - Комиссар, почему Колобов кандидатский срок выходил, а в партию не принят, не достоин?
-Так я в полку человек новый, ещё своего мнения не сформировал.
- А погибшему за Родину большевику - коммунисту, твоему предшественнику, ты не веришь?
- Виноват..
- Виноват, исправляй - пресек дальнейшие объяснения Шпорт.- До штурма провести парт собрание, принять всех кто достоин. На смерть солдат должен идти со спокойным сердцем, зная, что страна ему доверяет и надеется на него.
- Иван Васильевич, поощрить твоего ПНШ нужно.
- Так точно!
- За форты, я представление подписал, а за мозгу, дам тебе, старлей, разрешение на посылку. Отправить родителям есть чего?
- Найдётся, спасибо, товарищ полковник, только как?
 - Завтра к семи утра сюда. Возьмёшь  пятерых бойцов, полтора десятка пленных немцев. Отведёшь их сюда, пальцем показал на карте место, там сдашь под расписку, там же почта, военторг, купишь себе что-нибудь сладкое. К 20 часам доложишь об исполнении.
- Есть, товарищ полковник.
- Гриша, заверни из моих запасов две единицы, для отца старшего лейтенанта и разрешение на посылку выдай, а ты отпиши от кого коньячок.
- Обязательно напишу, спасибо товарищ комбриг, разрешите идти?
- Чапаев, задержись, Гриша вызови командира второго полка.
 Командиры остались разрабатывать тактические приёмы, а я побрёл по талому снегу собирать свою первую посылку и заказы в военторг. Собственно, кроме эсэсовского кожаного пальто, мне посылать нечего, заверну в него коньяк и аля улю.

Четверг.

 Утром у блиндажа комдива уже топтались около десятка пленных и пятеро бойцов.
 - Становись - скомандовал сержант.
Товарищ старший лейтенант. Пленные в количестве четырнадцати душ и команда конвоирования пять бойцов разведвзвода готовы начать движение.
 Доложил сер...
 Я махнул рукой :
- Знаю Веситаев кто докладывает. Завтракали?
- Так точно, сухой паёк получили и на Вас тоже.
Нравился мне этот сержант - чеченец. Лёгкий кавказский акцент по душе.
Спокойная рассудительность нравилась. Как он двигался легко и пружинисто, словно зверь, всегда готовый к прыжку. До войны техникум сельскохозяйственный закончил. Несколько раз хотели его в училище послать- отказался:
-Русски плёхо понимаю- нарочно коверкая язык, отвечал начальным людям.
 Командир разведвзвода, не горя желанием лишится такого бойца, всегда его поддерживал, мол - бестолковый горец, пока ему растолкуешь - язык сотрёшь, но смел до отчаянья.
 Остальных разведчиков я не знал, но вид у них бывалый. Форма подогнана, ножи, фляги. По большому запасному диску к автомату на 100 патронов. Малый, рожковый на 20 прищёлкнут к Томпсону, я такой же взял.
Автомат так себе, средненький, не лучше ППШ, хотя по надёжности почти не уступает. Большое преимущество, четыре вида магазинов и любой диск или рожок подходит к любому Томпсону. А к ППШ два диска выдаётся и запросто может к другому не подойти. Пацаны и женщины клепают, что с них спрашивать!
 За каждый автомат, банку тушенки, самолёт - союзничкам золотом придётся платить, хоть в рассрочку, но платить! Союзники - мать их, пока не испугались, что мы до Ла-Манша дойдём, вместо Второго фронта  тушенкой отделывались.
 Дорого нам эта война обойдётся. Пол страны, самой обжитой, разрушена. Народу самого плодовитого перебито. Сейчас уже 23-х,-25-летних почти не встретишь - выбиты, а война ещё не кончилась.
 Проклятый Гитлер, только жить нормально стали..., да и не один Гитлер, чтобы замполиты не говорили о подневольной Европе, по чешским, французским танкам я сам стрелял. Румыны, венгры, турки, болгары, французы, шведы, норвеги, финны, испанцы, португалы, итальянцы войсками, техникой, продуктами, ресурсами все с Гитлером. Даже поляков, воюющих на стороне фашистов, гораздо больше, чем Войска Польского. Все надеялись откусить от Страны Советов.
Возьмём Кенигсберг, Будапешт, Вену и сразу все эти шавки антифашистами станут, товарища Сталина в укромное место целовать выстроятся.

  Пленных осмотреть. Солдаты как солдаты. Трое в наших сапогах.
-Иса- подозвал Веситаева- Троих распатронили?
- Только сапаги, командыр ,что ж пабэдытэлям в худом воевать?
- Нормально говори, Ваньку не валяй.
-Жаловаться не будут, обменяли с довеском.
 Спустился в блиндаж комдива. Шторта не было. Адъютант Григорий выдал бумаги, объяснил, где подпись, где печать поставить, назвал телефонный позывной бригады.
- Повнимательнее старлей, тут чёрт знает что творится. Где наши большие части мы знаем, а что между...
- Есть, повнимательнее.
 Построив по трое пленных двинулись по лесной брусчатке. Дороги в лесу вымощены камнем- чудеса! Правда, лесом в русском понимании эти ровные посадки назвать трудно. Один из бойцов шёл впереди, метров 100, четверо по  сторонам. С неба не капало, но зато вокруг стоял то ли туман, то ли дымка. В глубину леса видимость метров 20, по дороге 120-150. Наша авиация не летала вторую неделю, хотя имела подавляющее преимущество. Небо было нашим, погода не давала обработать эту чёртову крепость с верху. Часа через три с той стороны откуда мы вышли началась густая ружейно-пулемётная стрельба. Пленные заволновались. Конвой передёрнул затворы.
Немцы знаками давали понять, что к своим им попадать не резон, мол запросто расстрелять могут. На самом деле, что у них в головах, бог его знает. Плохо быть пленным. Жизнь на войне ничего не стоит, а жизнь пленного...Однако пока жив,  организм требует внимания Сделали привал, перекусили, покурили. Немцы свои эрзац-сигареты. Опилки, пропитанные никотином. Мы мой офицерский Беломор. Из фляжек для согрева по глотку пропустили. Я обратил внимание, что у разведчиков сапоги блестели и вода с них скатывалась. Запашок, правда какой-то странный.
- Чем сапоги мажете?
- Свежую селёдку выпотрошить, немного погреть над огнём и ею мазать сухие сапоги несколько раз - месяц не промокают!
- Здорово! Надоело с мокрыми ногами ходить.
- Приносите к нам, сделаем в лучшем виде.
Самый молодой из разведчиков, почти ровесник, старался угодить.
- Спасибо, обязательно принесу, завтра же.
 Сказал и внутренне обмер. Нельзя на войне про себя сроки в будущем назначать, точно что-нибудь случится.

Пошли дальше. Прошли перекрёсток. На фанерке, указывающей влево, написано "Хозяйство Тарасенко" ниже карандашом "Тарас- пид-с". Посмеялись. Про себя отметил, видимо крупная часть.
 Над головой мелькнула тень. Звук авиационного двигателя сразу же потерялся в дымке, зато нервы резанул сдвоенный визг падающих бомб.
 -Воздух!
Опередил меня Веситаев. Мне показалось, что он крикнул раньше, чем истребитель пролетел над нами. Осколки мелких бомб (20-50 кг) просвистели над головой, засыпая срезанными ветками .
С такой же скоростью, как влетел в придорожный кювет, я вылетел из него.
 Аккуратная канавка доверху заполнена талой водой. Обмундирование ч/ш (чистая шерсть) на сквозь не промокло, зато сапоги полные воды, а главное, парадная фуражка с чёрным бархатным околышком (В Москве купил), плавала в канаве. Весь отряд ( наши и чужие) матерясь, выбираются из канав по обе стороны дороги. Один молодой разведчик сидел на дороге. Выловив фуражку,  спросил:
- Все целы?
-Молодого вроде зацепило.
- Как вроде?
 Плюхая водой из сапог на длинную кавалерийскую шинель, подошёл к бойцу. Парень ни как не мог встать на ноги. Я подходил сзади и
сразу увидел небольшую подпаленную дырочку на спине. Сырая шинель в этом месте слегка парила.
 -Сиди, не рыпайся, сапожных дел мастер.
- Как же ты так? - спросил, расстёгивая его шинель.
- Растерялся.
 Сняли гимнастёрку, на белье два небольших пятна крови, справа под лопаткой и справа под грудью.
- На вылет, чепуха, сейчас перебинтуем.
А  у парня посинели губы и с каждой секундой становилось всё хуже.
 Один из пленных подбежал и начал что- то лопотать, показывая то на свой рукав, то строя крест из пальцев
 - Медик?
- Доктор?
- Фельдшер?
Немец мягко меня отстранил, смотал бинт, поднял вощёную упаковку от бинта, разорвал на две части, прилепил бумажки на раны, а затем уже перебинтовал. Наш паренёк порозовел, оделся с нашей помощью.
 - Не пойму, что со мной, ребята. Вообще не больно, а силы, словно вода, вытекали. Ещё чуть-чуть и сознание б ушло.
- Идти сможешь? А то носильщики есть.
- Попробую, командир.
- Тогда всем сушиться.

  Разделись, отжали бельё, портянки. Холод достал до костей, зубы выбивали чечётку. В "сидорах" бойцов нашлось кое что сухое, у кого гимнастёрка, у кого портянки. конечно максимум сухого одели на раненного. Выпили по полстакана. Медику - немцу тоже плеснули. У раненного забрали автомат, поставил к нему двух пленных и
- Команда, бегом марш!
 Через пол часа от всех валил пар.
- Команда, стой. Оправиться, перемотать портянки.
 И в этот момент впереди заухали танковые пушки, застучали пулемёты.
- МГ- немецкие - определил Веситаев.
- А пушки вроде наши.
- Немецких танков здесь быть не должно. Неоткуда им взяться.
- Что делать будем командир?
- Приказ выполнять.
- Команда, бегом марш!
- Команда, шагом.
Канонада не стихала, хотя интенсивность снизилась, точно определить направление было невозможно. То вроде левее дороги, то правее.
Боец, шедший в авангарде, остановился, поднял руку.
- Стой, к бою.
- В чём дело?
- Машина стоит с людьми в странной форме.
 В бинокль рассмотрел четверых военных и открытый грузовичок вроде Доджа. Смущали черные фуражки с жёлтым околышком.
 Подозвал Веситаева.
 -Ты таких видел?
- Не пехота, куртки короткие кожаные на меху, галифе цветом как наши. Может лётчики, только чьи?  Можно вдвоём через лес выйти прямо к машине, видимость способствует.
- Давай так. Двоих оставляем с пленными, ты с напарником через лес, через 5  мин я с бойцом, иду к ним по дороге, а там видно будет.
- Смирнов  со мной, Давиденко с командиром, остальным не спать, пленных посадить на задницы.
Через 5 минут двинулись к машине. Азарт прихватить вражеских лётчиков пересилил осторожность.

 Только лётчики оказались своими, ну как своими - французскими. А фуражки не чёрными, а тёмно синими. Эскадрилья "Нормандия". Я в газетах про них читал. Третья по численности и оснащению армия в мире, за месяц без особых потерь легла под Гитлера и только несколько десятков лётчиков пробрались в Советский Союз воевать с фашистской Европой. Французы ехали в военторг, но стрельба их остановила.

Нам они обрадовались как родным. Мы,  артиллеристы без своих пушек чувствовали себя не ахти, чего ж про лётчиков говорить. Только познакомились, со стороны нашего пункта назначения застрекотали мотоциклетные двигатели. Моментально машину (Додж три четверти) поставили поперёк дороги, заняли оборону.
Один за другим из дымки выскочили три мотоцикла с ручными пулемётами на колясках. Наши. Танковая разведка.
 Капитан-танкист поведал о попытке прорыва крупной группировки фашистов. Танкисты-разведчики определяют ширину прорыва.
- Они лесом прут,  нашим танкам в лес соваться не с руки. Сам понимаешь. Перекрёстки контролируем, но куда они стремятся, в каком направлении не ясно.
- Возле нашего расположения тоже стрельба вскоре после нашего ухода началась.
- Думаешь  попытка прорыва в крепость?
- Не знаю, с востока и запада им не пройти. может югом? Ты лучше скажи, как же мне пленных доставить?
- И не мечтай.
- Понимаешь, я не уверен что смогу их провести обратно.
- Шлёпни их и все дела.
- Они сами сдались.
- А до этого сами убивали женщин и детей.
- В конце концов, у меня бумага, я их кому- то сдать должен под роспись.
- Это решим.
- Товарищи офицеры - один из французов подошёл к нам, -Разрешите присоединится.
Он представился:
- Капитан -фамилия сразу же вылетела из моей головы.
- Хорошо говорите по-русски.
- Родители жили в Российской империи, уехали до революции.
- Друзья тоже говорят?
- Немного
- А по немецки кто-нибудь понимает? Мне пленного нужно опросить.
- Роже свободно говорит, но сперва товарищи, выслушайте наше предложение.
- Валяй летун.
- Мы возвращаемся к себе в "хозяйство Тарасенко", нас сопровождают
а) мотоциклисты;
б) мотоциклисты забирают пленных, артиллерия на нашем Додже едет к нам в гости.
Ухватываюсь за этот вариант:
- От лётчиков я со своими свяжусь, обстановку узнаю, примешь пленных , капитан ?- я подмигнул ему так чтоб никто не видел. Вообще я был готов на что угодно, лишь бы  не участвовать в не праведном деле. На войне иногда стреляют и даже убивают, но стрелять в безоружных, хотя и безвыходном положении... На самом деле такое развитие я обдумывал, если б вместо наших мотоциклистов появились немецкие, сразу же отдал команду перебить пленных и уже накручивал себя:
- Виля, братишка, убили гниды!
Вспоминал как шалили, дрались с другими мальчишками, ловили в море рыбу, однако, ненависть к этим промокшим, уставшим солдатам чужой армии, не поднималась.
 Танкист щелчком запустил недокуренную папиросу по высокой дуге в лес:
- Давай бумагу.
На бланке приёмки пленных химическим карандашом написал :
"Пленных в кол-ве 14 чел. принял. Начальник разведки 706 танкового полка капитан Маринков."
- Быстро допрашивай своего немца и мотайте отсюда!
Вытащив из сбившийся кучки медика, подвели к Доджу . Я задавал вопрос  французу, он переводил другому на французский, тот спрашивал на немецком, потом наоборот.
 Меня интересовал способ заклеивания ран в районе лёгких бумагой.
 Когда я лежал в госпитале, подружился с молодым доктором, привлекавшим меня оказывать помощь раненым. Я многому у него научился и считал себя спецом по первой помощи, но сегодня оказался беспомощным.
 С переводом не всё получалось - немец главное называл на латыни, которую, естественно никто не знал.
 Постепенно всё- таки разобрались. Как я понял, главное обеспечить герметичность грудной клетки, а то лёгкие не смогут делать вдох, раненный умирает без кислорода.  Разобравшись с грудными ранениями, попросил Роже перевести, что пленные переходят к танкистам, какая тоска залила глаза немца - медика! Он сразу всё понял.

 -Не сразу- попросил я танкиста- Дай союзникам отъехать.
- Само собой.
 Забрав у пленных свои вещмешки, кое как загрузились в машину. Додж ощетинился стволами автоматов. Летуны повеселели, закричали:
-Тавай, тавай!
Один из французов сел за руль, развернулся и мы быстро набрали скорость. Сырость снова стала пробирать. Сзади недолго застучали пулемёты, потом несколько одиночных выстрелов . На душе стало ещё гаже.  По  кругу пошла чья-то фляжка, естественно с водкой. Союзники пили не морщась, солдаты спросили дают ли им наркомовские, переводчик Анри- Андрей отмахнулся
- Это не проблема. Нам позвонили, что в военторге будет хороший коньяк, за ним и ехали.
 Виктор, не обижайся, но настоящий коньяк может быть только французским.
Коньяк - это название местности во Франции. Мы тебе нальём попробовать.
 Немного есть, сам понимаешь, экономим. Из Франции посылки редко приходят.
  Повернули на указателе с надписью про Тараса.
Потом приехали на аэродром, дозвонился в свой штаб, доложил где и при каких обстоятельствах здесь очутились. Оказывается была атака на наше расположение. Отбили. За нами пришлют бронетранспортёр.
 Потом пили с французами. Курили французские сигареты "Жиган"* -цыган по русски. Крепкие, ароматные. Чем французский коньяк лучше армянского, я так и не понял.
               
  * Память подвела, правильно "Житан "                г.  Краснодар  Сентябрь 2015