В этом обществе историю делают владельцы денег

 В этом обществе, таким образом, историю делают владельцы денег – последняя историческая фигура , завершающая предысторию человека. Маркс, а затем и Ленин, верившие, что нужно изменить общество, и разрабатывавшие общественную теорию развития, даже не подозревали о концепции развития личности, которая окажется еще более сложной на фоне развития противоречий развития личности. Откуда им надо было знать, что, в конце концов, люди отделятся от старого общества, стоявшего над ними, и будут предоставлены себе и что именно в этой обстановке будет развиваться их сознание как сознание личности, а их отношения друг с другом – просто как отношения межчеловеческие, межиндивидуальные, межличностные и, какие бы трудности здесь ни возникали, эти их отношения станут человеческими, а стало быть, в конце концов, и люди осознают себе таковыми. И сегодня все происходит именно так. И сегодня не родители воспитывают своих детей, а, напротив, дети воспитывают своих родителей. И так же можно сказать, что не школа воспитывает школьников, а наоборот. И старшие до сих пор не знают, куда идет молодежь, кем она становится в нашу эпоху. И это есть наше настоящее невежество.
В этом контексте мы еще далеки от реального понимания нашей жизни. И объясняется это, очевидно, тем, что мы умеем анализировать и осмысливать только события общественной жизни, социальные, экономические и культурные факты в их традиционном плане, и до сих пор сидим с этими мерками, не зная, как подойти к изменившейся жизни, основу и содержание которой составляют уже не экономика и даже не политика, а люди и их взаимоотношения между собой. Иначе говоря, реальные взаимоотношения между людьми, гораздо более проблемные, наполненные острыми конфликтами, нас до сих пор не интересуют перед лицом безличных объектов, социальных структур и политических феноменов, которые не имеют никакого решающего значения перед лицом современной жизни и которые разлагаются в полном смысле этого слова. Именно со стороны этих безличных социальных структур создается впечатление, будто люди, массы – это просто тени, а не реальные движущие силы истории. В действительности сегодня в нашу стремительную эпоху впервые в историю вовлекаются массы, каждый отдельный человек, ибо историей двигают их страсти: жажда денег и жажда обогащения, охватившие   душу каждого человека и как таковые несущие миру разрушения. Ведь совсем не случайно, что желают мир сделать разумным, в то время как в действительности, на основе наживы, он, напротив, становится поистине безумным и именно поэтому теряет свою упорядоченность. И это говорит о том, что поведения и поступков этого человека (владельцев денег) мы еще плохо понимаем и поэтому не знаем, в чем его историческое призвание. Стало быть, мы очень плохо знаем самого себя. Миссию пролетариата определил К. Маркс. Его поведение, кровавые революции были оправданы историей. А вот куда сегодня идет человек, бессознательно разрушая окружающий себя мир, об этом мы не имеем понятия, И именно поэтому нам кажется, что человеку надо только «обогащаться», насытиться, иметь материальное благополучие - невероятный миф. Потому что не к этому сводится назначение владельца денег. И пока существует эта историческая фигура, мир не будет знать покоя.
Отсюда и тот факт, что все то, что происходит в мире, мы по большей части приписываем людям, их сознанию и свободной воле и ждем, когда они, наконец, создадут на земле сказочный рай. Между тем, ставя все в зависимость от сознания индивидов, можно легко уйти от ответственности, ибо ищут «виновных», а не объективность, причину путают со следствием, случайность с необходимостью, закономерность с произволом. И тот факт, что в этой обстановке люди становятся самостоятельно и что между ними вырабатываются индивидуальные связи и т. д., отнюдь не означает, что в рамках денег они не должны управляться и что люди сами самоорганизуются.
   «Жажда денег» - факт индивидуального смысла. Ее порождает и беспрерывно воспроизводит самоликвидация денег, которая является результатом того, что эти деньги так же беспрерывно накапливаются в руках других людей. И это есть общественный процесс, которым могут руководить не индивиды, а только общество, государство. Она образует, следовательно, основу современного общества.
В руках людей деньги действуют против общества. Производство определяется этим принципом, а не законами разума, следовательно, подчинено деланию денег, а не  благосостоянию каждого, ибо мы имеем дело с индивидуальной деятельностью миллионов людей. Трудно сказать, что, например, жажда обогащения созидает мир, если она руководит помыслами миллионов людей. Единицы же в капиталистическом обществе, владевшие средствами производства, заставляли рабочий класс трудиться ради получения прибыли. И на этой основе развивалось общество как таковое. Напротив, теперь именно ненасытность и жажда наживы, принявшие массовую форму, разрушают мир, противостоящий человеку, оказавшемуся изолированным и одиноким и в силу этого вынужденным выживать. Ведь это характеризует не отдельных людей, а каждого человека. Что же здесь человечеству нужно, «обогащение каждого» в этой обстановке или развитие общества?
Сейчас же «обогащение каждого» действует как принцип разложения общества. Раньше целые классы мирились со своим положением, и каждый безропотно нес бремя эксплуатации. Теперь же каждый стремится стать миллионером. В Казахстане официально зарегистрировано около миллиона человек, занятых предпринимательской деятельностью. Но мы не знаем, сколько на них работают людей и как работают и что здесь творится в действительности. Колхозы и совхозы, предприятия и учреждения, промышленность и торговля и т. д. в советское время были на виду, и их деятельность строго контролировалась. Если учесть, что, помимо сказанного, Казахстан сидит еще и на иностранном капитале, то его деятельность менее всего контролируема. Нам пресса каждый день сообщает о вопиющих несправедливостях, творящихся в иностранных компаниях, работающих на территории Казахстана с использованием местных ресурсов. Насколько человек к своим личным интересам приспособил систему, свидетельствует коррупция, которая пронизывает всю сферу государственного управления. И полагать, что все это обусловлено сознанием людей и их «свободной волей» - значит не понимать объективность данных процессов и ту глубокую необходимость, которая развертывается в рыночном обществе и которая конкретно проявляется в действиях людей как их поведение.
Прежде пытались понять «поведение» общества, и прогнозировали будущее, исходя из него, поведения миллионов людей сводя к общей социальной субстанции. А теперь мы желаем осознать себя, ориентируясь на Запад и не видя, что происходит с нами. А это, значит, ориентироваться на абсолютную власть денег, в которой деньги манипулируют людьми, а значит на чисто формальную свободу, которую дают людям только деньги. Реальная свобода находится по ту сторону денег, и предполагает она манипулирования деньгами ради человека. Ведь мы находимся не на такой стадии развития истории, когда нужно ликвидировать деньги. Деньги никогда не изобретали, и они исчезнут, когда в них отпадет надобность. К тому же они самоликвидируются независимо от нашего сознания. А этого мы не знаем. Пока же деньгами можно только манипулировать, зная их тайны. И если мы знаем, что в руках людей они действуют как разрушительные силы, то манипулировать ими должно только государство, и регулировать их движение в интересах развития общества.
Какого-либо другого выхода в сложившейся ситуации нет. Запад именно на этой основе разрушается, через деньги разлагая людей. И теперь им не помогают ни электронная система и ни их карточки, которых они придумывают одну за другой для овладения хаосом. Но вот как государство должно обращаться с этими деньгами, это уже вопрос, который должен быть решен применительно к людям. И этот вопрос подробно мы рассмотрим позже. Во всяком случае, история, загнавшая людей в тупик, предусматривает и выход, который должен быть найден в познании.       
Экзистенциализм в этом смысле впадает в иррационализм, ибо он занят поведением индивидов, их сознанием и чувствами. Мир должен сообразоваться со стремлениями индивидов. Таковы их представления. Но тот факт, что этот мир изменяется людьми и только их сознательной деятельностью, отнюдь не означает, что мир этот зависит от сознания индивидов. И если мы этого хотим понять, исходя из поведения индивидов, то мы должны заниматься, во всяком случае, не сознанием отдельных людей, а стремлением массы, в котором выражено недовольство, желания противодействовать – дух разрушения. Причины недовольства человека скрыты не в нем, а в социальной системе, противостоящей каждому. И мир никогда не приспособится к этому духу, а напротив, освободится от него, осмыслив, что находится за ним. Терроризм исчезнет не тогда, когда люди образумятся. Напротив, в современном мире, люди медленно сходят сума. Процессы же созидания с точки зрения личности начинаются с обуздания власти денег.
Искать сходства в различных людях, исходя из их характеров и особенностей, сознания и стремлений, - значит заниматься частными проявлениями жизни, обобщать которых как раз невозможно именно в силу неповторимости каждого человека и индивидуальности их поведения. Закон же выражен в том, что объединяет их отношения в нечто целостное и что развертывается как необходимость, не зависящая как раз от сознания и воли индивидов. Здесь необходимо установить связи между частным и общим, конкретным и абстрактным. И если общее конкретно выражено в частном, то частное (конкретное) как синтез многообразного выражает стратегию, без выявления которой вообще невозможно познать реальную жизнь в ее динамике.
В этом, возможно, экзистенциализм прав. Но это только поиск, который никак не оправдывает игнорирования социальных законов, содержащихся как раз в общем. Неограниченная власть денег над людьми – факт, например, общественный, и люди против нее так же бессильны, как и против государственной власти. И они могут действовать только в рамках этих отношений. А как конкретно проявляется поведение индивидов в рамках этих отношений, этим интересуется не философия, а психология, пытающаяся понять человека в сфере мотивации, где побудительные силы или скрыты в пластах подсознания или сознательны, и поэтому воспринимаются и осмысливаются в психологических категориях. Психотерапия может, например, отсюда, излечить только отдельных людей, но не «деградацию человека» и тем более проблемы пауперизма населения. Если процессы деградации личности приняли массовую форму, значит, противоречия общества обостряются, и это общество обречено в его бессознательном движении в противостоянии между личностью и обществом, чего как раз не могли предвидеть классики марксизма, исходившие от общества, в котором еще отсутствовала точка зрения личности. Здесь поведение индивидов задано деньгами и определяется их функцией, а не внутренней субстанцией. Здесь необходимо, следовательно, не психологическое рассмотрение человека, а изучение его через функцию денег, в которой и выражены законы.  И нас интересует развитие общества, осуществляющееся через человека и его развитие. Предыдущие общества развивались за счет людей, подавляя целые их классы.
Слепое отношение к деньгам и слепое подчинение их власти – факт изначально характерный Западу, где товарные отношения развились полностью и выявили всю свою сущность, раскрытую К. Марксом. И слепое развитие Запада связано именно с этим фактом. Запад не сможет освободиться от этого отношения до скончания своих веков. Напротив, он, в конце концов, «свихнется», как и мы, именно от денег.
Искать какой-то смысл в этом отношении в западном мире, который сам гибнет бессознательно, не имея даже элементарного представления о своем существовании, значит просто заблуждаться, не понимая собственное существование и забывая свою неповторимость. Запад, обращенный в прошлое и в потусторонний мир, не может нам дать ориентир. Мы никогда не были ниже Запада и не будем им и впредь, раз мы первым вступаем на историческую полосу духовного осуществления человека.
Сейчас, как мы уже подчеркивали, уже каждый человек знает, что процветание Запада отнюдь не означает и его духовного расцвета. Запад гибнет духовно. И это сегодня признали все. Духовно же гибнущий мир, как правило, не интересуется реальной жизнью, а только потусторонней, существующей только в человеческом воображении, но который, тем не менее, является лишь перевернутым пониманием реальной жизни и следствием ее преобразования в сознании. В таком обществе люди утешаются только мифами, надеясь, что будет отсрочено существование. Поэтому западный мир  усиленно производит мифы, питающие  людей. Люди же,  раз материально они насыщены, лишь отталкиваются от этого мира и бессознательно ищут иные способы выражения, являющиеся уже нематериальными. Страх же смерти есть лишь боязнь, преследующая каждого в этом искусственном мире с угрозой разрушить его и лишить человека иллюзии эгоистического блаженства. Парадокс состоит в том, что материально завершенный мир полностью порабощает человека, а он развивается по материальным законам, еще не осознавая свое происхождение и воображая себя суверенным. Он стремится к своей человеческой сущности. В поисках ее этот дух человека устремляется в прошлое и создает будущее, отталкиваясь от настоящего. Очевидно, отталкиваясь от реальной жизни, порабощающей его своей низменностью, человек стремится лишь к идеальной жизни, в которой свобода ему представляется свободой духа, но обусловленной деньгами. И это говорит о том, что даже сказочное богатство убивает дух познания, превратив его в голого потребителя, каким он является в реальной жизни и в то же время от чего и отталкивается, не находя в нем творческого удовлетворения.

Таким образом, человек не может освободиться от общества, поработившего его в вещных отношениях. Но деньги его как раз освобождают от этого, индивидуализируя его и отделяя его от общества. И он инстинктивно стремится к превратности жизни и тем выворачивает ее наизнанку. А современный мир не предлагает человеку другую форму выполнения его личности, кроме иллюзорной в его стремлении к его собственному благу, в котором он как раз отчужден от реального мира в процессе его отделения от него. Ибо человеческое лицо капитализма создается деньгами, воспроизводящими эгоизм, как единственную сущность человека в сознательном его отношении к жизни, за которым глубоко спрятана его общественная сущность и историческое происхождение. В этом смысле человек западного мира не имеет перспективу в иллюзорной духовной свободе и обречен на деградацию в сказочном богатстве.

У нас же люди озабочены не проблемами потусторонней жизни и освобождения духа от сует мирской, а, как раз наоборот, вполне жизненными задачами выживания. И это его заставляет духовно осваивать реальную жизнь, чтобы выжить. Сравните: средний гражданин США в среднем имеет доход 30-40 тыс. долларов на каждого работающего человека в год, а средний же  гражданин Казахстана немногим больше трех тысяч долларов. Это по официальной статистике, данные которой весьма сомнительны. В действительности средний уровень граждан Казахстана ниже этого уровня. Поэтому каждый казахстанец радуется «экономическому процветанию» своей страны, прибавкам к зарплате, пособиям, с надеждой смотрит на свое государство, безмолвно возмущаясь, если оно обманывает его.

Словом, казахстанец живет каждодневными заботами существования, и у него попросту нет времени на подобного рода мечтания. И если даже он и мечтает, то только о вполне реальных вещах, которые могут осуществиться в реальной жизни, а не в потусторонней. И ради этого он борется. Жить ради потусторонней жизни, пожертвовав земной, – это характерно только средневековью, сжигавшего людей на костре инквизиции за отступления от веры. Но сегодня оно воспроизводится в самоубийствах не по велению бога, а кризисными ситуациями, ломающими судьбы людей и убивающими в них стремления к жизни. И саморазрушение обусловлено этими фактами. Сегодня их оправдывают «неизбежными издержками переходного периода», будто он имеет свой конец и завершится «разумным рынком». И я даже не знаю, как оценить подобную бесчеловечную философскую позицию.

Нами могут руководить только такого рода иллюзии, а не вера в потустороннюю жизнь. Мы верим, что, в конце концов, обогатимся как американцы. И в этом нет ничего предосудительного и тем более мифологического. Просто мы еще не понимаем, что этого мы достигнем другим путем – преодолев разобщенность и объединившись на новой основе.
Мы определяем общество исходя из того положения, в котором находится большинство членов общества. 30 процентов нищих, живущих в США, например ничего не значат по сравнению в среднем с обеспеченным населением, превышающего этот процент нищих в несколько раз. У нас, напротив, большинство населения поставлено в условия выживания. Поэтому рекламируемый призыв «стань миллионером» может быть созвучным только стремлению американца, для которого это вполне реально, тогда как для казахстанца - это просто миф, навязываемый на широкие слои населения состоятельными гражданами Казахстана. Состоятельные, богатые люди в Казахстане составляют единицу, и их стремления поэтому не находят отклик в их душах.

Казахстанцу нужно освободиться, прежде всего, от материальной необеспеченности, чтобы стремится к духовной свободе, и мечтать о райе, но не о потустороннем мире. Он не пожил еще как следует в этом мире, и материальная жизнь ему еще «не надоела». И они еще не хотят себя заморозит, как это делают миллиардеры  Большинство населения здесь, поэтому, поставлено в условия выживания. И безденежье здесь охватывает все более широкие масштабы. И хотят этого или нет, именно в этой сфере люди вынуждены размышлять, искать пути и способы. А богатый думает только о том, чтобы сохранять нажитое состояние свое состояние, и он кровно заинтересован в сохранении выживания. Просто сам принцип его жизнедеятельности как денежной формы личности задает ему цель и направление деятельности.

Как видим, различия совсем не маленькие. И нам необходимо знать их, чтобы знать функцию денег, которая порабощает человечество, удерживая его на уровне материальных отношений и приковывая к потреблению, которые в действительности являются лишь предпосылкой для полного и свободного развития каждого человека – пространство развития человека, пока заполненное паразитическими структурами, блокирующими общественное развитие.