Возвращение. Часть 8. Глава 1

   Письмо, пришедшее из Ниццы, стало для меня ударом. В сухой и сжатой форме вдова Милер сообщала о смерти мужа. Моё волнение было, увы, не напрасным. Жорж скончался второго января и пятого был похоронен на кладбище города Гатьер, согласно его завещанию, рядом с могилой Мерлен Берже. Могу себе представить, чего стоило исполнение последней воли мужа для несчастной Мари...
   Через несколько дней пришло письмо и от Даниеля, в котором он подробно рассказал о происшедшей трагедии. Дело в том, что Жорж скончался на кладбище от сердечного приступа, прямо на могиле Мерлен. Это обстоятельство семья хотела скрыть, но завещание, объявленное после его смерти, заставило вернуть усопшего на уже заранее приготовленное им место захоронения, где он и обрёл покой. "Каково же было моё изумление, когда после полученного от тебя письма, Эдуард, где ты беспокоился о судьбе своего покровителя, через два дня и случилось всё выше мною описанное, и не где-нибудь, а именно в Гатьер."
   "И там они обрели друг друга... Жизнью разлучённых повенчала смерть... Кто в сердце своём верен любви, обретает её в вечности..." - я бредил, горячка вновь завладела телом. Первой, кого я увидел, возвращаясь в сознание, была Ренеа. Её морщинистое лицо ещё больше состарилось и выглядело утомлённым.
-  Нолюэн, принеси тёплой воды, кажется, отец пришёл в себя! Как же вы нас напугали, Эдуард!
-  И давно я лежу?
-  Да уж третьи сутки, пылаете, как костёр...
   Я вспомнил слова старой ведьмы: "гореть тебе живьём, но не сгорать", как же там дальше-то было?.. Не помню. Права была мерзкая Гвендолин: и смерть не идёт, и исцеления нет.
   Нолюэн склонилась надо мной, показалось, или девушка плакала? Нельзя сейчас умирать, ты прав, Господи, нужно вначале позаботиться о них. Грешно сбегать в лучший мир, не закончив дела земные.
-  Всё хорошо, не переживайте так, я буду жить.
   В дом ворвался, как ветер, Бран. Его мокрый тёмный плащ с капюшоном напоминал крылья, я даже улыбнулся.
-  Пришли в себя, отец, слава Богу! Вот лекарства, - он выложил на стол несколько стеклянных баночек, - здесь подробно написано, как принимать. Ну и ливень, я вам скажу, промок до нитки!
-  Раздевайся! - Нолюэн заботливо сняла с него мокрую верхнюю одежду и повесила ближе к огню.
   "Я что-то пропустил? Или мне показалось, что эти двое ведут себя уже так, будто муж и жена?.."

   Ещё несколько дней я с трудом поднимался с постели, но молодой организм вновь одержал верх над злобным недугом, и только глубокая душевная рана от потери близкого человека продолжала причинять боль. Мерлен, отец Марк, теперь Жорж... самые дорогие на этой земле люди, все они один за другим покинули этот мир и ожидают меня ТАМ, за чертой, и я был бы счастлив сбежать к ним, но... У каждого свой срок, день и час, независимо от наших желаний. Нолюэн нуждается во мне. Её будущий малыш скоро появится на свет, кто позаботится о них, если не станет меня? Бран ещё так молод, сумеет ли решиться? Мне хотелось верить, но уверенности не было, лишь слабая надежда на чудо.

   Без извещения прибыл посланник от епископа, не кто-нибудь, а сам Бернард Жозеф Дюбуа, молодой энергичный секретарь его преосвященства, уже не диакон, а пресвитер-каноник, уполномоченный навести порядок в нашем приходе, а точнее в доме священника, приютившем падшую женщину. Вошёл бодро, как длань карающая Господня, непреклонный, исполнительный, убеждённый в своей правоте. Оглядев бесцеремонно комнаты и живущих в них, сделал выводы.
-  Не ожидал я от Вас, Эдуард Боссе, такой мягкотелости! Неужели предупреждений от монсеньора было недостаточно?! Вы и пальцем не пошевелили, чтобы исправить это вопиющее безобразие. Женщина, которую Вы пригрели, не может находиться с Вами под одной крышей, неужели это непонятно?! - он даже покраснел от негодования.
   За окном пошёл сильный дождь с градом. В комнату с поникшей головой вошла Нолюэн, бледная, но полная какой-то железной решимости, прикрывая накидкой свой большой живот. Она прервала монолог посланника его преосвященства.
-  Не кричите на отца! Он - святой!
   Бернард опешил от такого заявления.
-  Если бы Вы, женщина, пеклись о благополучии этого человека, то давно бы покинули гостеприимный дом, принадлежащий Богу! - он прошипел эти слова, ранив Нолюэн в самое сердце.
   И если бы я не схватил её за руку, она бы тотчас выбежала в непогоду и побежала бы к мосту, который не казался мне теперь таким красивым, как раньше, ведь унёс уже не одну жизнь таких же отчаявшихся несчастных.
-  Ты останешься здесь, дитя, до тех пор, пока мы не найдём достойное для тебя и ребёнка жилище! Молодой человек, - мне не хотелось называть его по имени, - а Вас я попрошу потратить своё красноречие в мэрии этого города, пороги которой я оббиваю уже не один месяц. Может быть, Вам удастся сдвинуть эту стену во благо всех нас и святой Церкви, чью непогрешимость я запятнал.
   У него перехватило дыхание, и Бернард Жозеф Дюбуа стукнув дверью, вылетел в непогоду, царящую за окном, даже не успев надеть пальто. В дверях он столкнулся с Браном.
-  Что за чёрт побери! Простите, отец! Вы этого клирика кипятком окатили, что ли?! Он чуть не сбил меня с ног!
   Нолюэн заплакала, сев на табурет, словно её покинули последние силы. Бран опустился перед ней на колени.
-  Что с тобой, мой Ангел? Тебя обидели?!
   Она ещё громче разрыдалась. Из кухни появилась Ренеа, не решавшаяся войти раньше. Вытерев полотенцем руки, она обратилась к Брану.
-  Коли она для тебя такой Ангел, что ж не спасёшь нас всех?!
   Я отвернулся к окну.
-  Мы не имеем права вынуждать Брана взваливать на свои плечи груз ответственности, просто потому, что у него доброе сердце.
-  Кто-нибудь может мне спокойно объяснить, что здесь произошло?
   В зале повисла тишина, только град за окном продолжал биться о стёкла, стены и крышу дома...
   Нолюэн, всхлипывая, всё-таки ответила:
-  Этот человек приехал, чтобы выгнать меня и наказать отца.
-  А заодно и меня уволить, - Ренеа протёрла полотенцем мокрый лоб, - потому что теперь мы все неугодны его преосвященству.
   Бран снял шляпу, с которой всё ещё капали тающие льдинки.
-  Вас-то за что? - без особого интереса спросил он, взяв в ладони тонкие пальцы Нолюэн и покрывая их поцелуями.
-  За то, что не досмотрела, за то, что не доложила, не жаловалась, а соглашалась... Или, вы думаете, на такую работу абы кого берут? Я стара, детей у меня нет, кто возьмёт теперь на обеспечение?
-  Не переживайте, Ренеа, поедете со мной, - я повернулся к присутствующим.
-  Куда? Боже упаси, отправят в самую глушь, где волки по ночам в деревню лазят! Слыхала я о таких местах, - она вздрогнула, - аж мороз по коже!
-  Какая разница, где жить? Лишь бы совесть была чиста!
-  Вот! В этом ты весь и есть! - Ренеа редко обращалась ко мне на "ты", но сейчас уже всем стало не до приличий. - Этим ты, отец, нас всех и пленил!.. Что ж, и отвечать за всё будем вместе.
-  Какой отвечать? Вы что здесь, все с ума посходили?! Разве за добрые дела наказывают?! - Бран вскочил на ноги. - Я ждал подходящего момента, думал, пусть родит, а там и свадьбу сыграем, хочется же, чтоб всё по-человечески: наряд невесте, застолье, гости... Деньжат бы ещё поднакопил... Но раз уж так встал вопрос, будь, как будет! - он снял шляпу и, поправив волосы, спросил, - Нолюэн, согласна ли ты выйти за меня?
   Девушка опешила, даже приоткрыла рот. Она бы и содержанкой быть согласилась, а тут такое... Разве же могла себе представить изгнанница, что удостоится такой чести?!
-  Что молчишь или язык проглотила? - Бран в нетерпении теребил в руках шляпу. - Я понимаю, что беден и не особенно привлекателен, и фамилия у меня не благозвучная, но всё же!
   Слёзы с новой силой брызнули из глаз Нолюэн. Она молча закивала головой, не в силах вымолвить и слова.
-  Слава Небесам! Созрел наш Ворон! - Ренеа добродушно похлопала его по плечу.
-  Так согласна или нет, что молчишь?! - он ещё не верил своему счастью.
-  Не мучай, девку, видишь, совсем распереживалась!..
   Мне казалось, я сплю: всё в эти минуты так хорошо складывалось, что должно было вот-вот исчезнуть, и тогда вернётся обычная жизнь, полная тягот и разочарований.
-  Отец Эдуард, обвенчаешь нас? Хочешь, хоть сейчас, заберу Нолюэн и избавлю тебя от проблем. Никогда не думал, что за милосердие могут наказывать в церкви!.. Ты уж прости, хотел, как лучше, дом уже присмотрел, думал, будет куда жену привести с малышом, да не это главное.
   И вдруг Нолюэн закричала. Так громко, что содрогнулись стёкла. Увы, мы не в сказке, и это не сон, кровавое пятно растеклось у её ног. Схватившись за живот, она согнулась и начала терять сознание. Вместе с Браном отнесли её на диван, положили. Ренеа побежала за врачом. Я дотронулся до живота, ребёнок отчаянно бился внутри, словно желая вылезти из клетки, в которой больше нет спасения. Не могу описать, какой животный ужас испытал я в эти минуты. И, самое страшное, что смерть уже стояла рядом.
   "За кем пришла? За матерью? За ребёнком?.. Изыди, ради всего святого! Оставь их! Хочешь, бери меня, что проку от больного священника?! Я готов. Оставь их, прошу! Не смотри на меня пустыми глазницами, в которых нет ни жизни, ни жалости... Неужто тебе, жница вечности, недостаточно хворых, да стариков? Уходи! Ради Бога, оставь их!.."

Продолжение: http://www.proza.ru/2015/11/08/663