тамвсё, эпизод 1. В сказке

- Осень странная, - думал Тиша, шуруя сырую листву ногами, - пахнет вкусно, а придаток физрец орать будет, как по нему трактором поездили... карочи, хрень будет, а не день. О, стихи почти, - решил он, - надо записать... - Тиша вытащил тамвсё и, почти не глядя на экран, записал для памяти эту красивую рифму: день и хрень. Затем он намечтал еще одно слово - оно совсем не подходило к романтическим стихам для одноклассниц, но тоже шло в стук.
   
  Девушки Тише нравились, хотя они ко всему были некстати - наверное, потому, что он них веяло полной неизвестностью и погремучей опасностью прослыть лузером или лохом, а что из этого хуже, тоже было неясно. И все же он желудком понимал, что без девушек ему в жизни не обойтись. Присматриваясь к этим медальонам с разных сторон, Тиша наблюдал за тем, как их аверсы и реверсы сами поворачивались к нему в разные моменты самыми неожиданными рисунками, а гуртов девичьих он избегал, поскольку были они порой столь остры, как их ногти. Поэтому крутиться возле девушек самому получалось занятием дурацким, то есть необходимым лишь при обязанности или желании: выдать швабры для уборки классов, например, а дальше он загадывать не хотел, уж больно мутно было...

  Когда он подошел к школе, что увидел необычный для понедельника бред - малочисленную горстку приятелей, их родителей и прохожих, которые разом лезли на стенку школы, будто она падала, и люди ее подпирали. Тиша подумал, что неоднократные причитания родителей "Ремонт пора делать!" перешли в жизнь, как и многие другие всплывающие подсказки николаши. "Ну, трендец школе, значит, поеду кататься, - подумал поначалу Тиша, - а с другой стороны, они - козлы, приложение давало: если думаешь о плохом, то оно сбудется. Я ж показывал, а у них тамвсё еще четвертого колена, и николаша не прописан", - Тиша вздохнул, но продолжал идти дальше - школа приближалась. Он достал из кармана тамвсё, машинально нажал кнопку приложения, спросил: "Домой?", но николаша ответил "Да нормально все, там хрен поперек селедки, не бери в голову".

  Школа не падала - вся ее печаль собралась в мемориальной доске, которую повесили нынешним утром. Обычная плитка пиленого мрамора, а может, и осколок бортового камня после дорожных работ, на которой  зубилом или керном наскально были выбиты памятные звуки. "В этой езьбе-почитальне нумер один при деревне Ичиги долгие годы работал заслуженный учитель детей, взрослых и животных Кулестар Покурович Рыбакоть."

  Люди, стоявшие рядом, молчали или перебирали губами. Тиша незаметно достал тамвсё, сделал пару снимков и отправил маме. Почему он это сделал, не знал даже николаша, хотя это безнравственное приложение обладало крайней мнительностью и в силу своего общего паскудства о многом догадывалось без слов. Но не до истории о том, что директор школы мог еще долго носить красивое имя, если бы не его приступ буйного остроумия в сторону Тиши, который имел неосторожность рассказать о шутке директора маме. И это имело последствия в форме мемориальной доски, рядом с которой на стене школы маячило красноречивое пустое место.
    
  Когда следователь опрашивал свидетелей, присутствовавших при кончине директора, то выяснилась масса подробностей. Тишина соседка орала, что прилетал бесполовой антихрист и бил директора лопатой за сто семнадцать пятьдесят, которая как сейчас стоит у забора. Через полчаса следователь допросы прекратил, поскольку у одного свидетеля Кулестар Покурович жрал вечером огурцы и вдруг подавился. У второго выходило, что сам напрашивался, третий сухо сообщал, что у директора совесть вышла наружу и загрызла его прямо в горло на глазах у всех. Жителей с пестрыми показаниями было много, однако следователю без армянского радио уже было понятно - нужно искать женские следы.

  В чем-то он был прав, но отчасти. Ри, Тишина мама, услышав о рыбакотьих шутках, взвилась и чуть было не собралась лететь в школу, блистать стальными чудесами остроумия с масляной рукоятью. Но до Тиши и должностного лица ей нужно было ехать не один час, и она привезла она сыну из города конфект на днях - совсем нежданно, ближе к ночи. А к утру директора не стало. И ведь всем было понятно, что это случайное  совпадение! Однако Ри по возвращении домой еще час чесалась от нервного срыва и только после этого ударила рукой по тамвсё, точнее - по иконке николаши.
В эту ночь приложение узнало, что его разработали потные албанские пастухи с небритыми подмышками, апгрейдят карлики-дебилы с кривыми ногами и еще много, много интересного из тех областей, где николаша был уважаемым, но все же козлом. Ри кидала комками нервов, и они потихоньку расслаблялись.Утром у Ри и Тиши приложение сразу не заработало, и маме с сыном пришлось свои тамвсё перезагружать. Невыспавшаяся Ри назвала представителя программы, с которым она порой встречалась на переговорах для обсуждения вариантов апгрейда, козлом - в то утро она разнообразием не страдала, однако после перезагрузки тамвсё николаша заработал.
      
  Кстати, о козлах. Физра шла первым пахаловом, и физрец Сояну Эмильевич Пэдэреску, заслуженный учитель Нагорных Карабахов и другой дребезды, проводил ее из-за подозрительно теплой погоды прямо на улице. При этом сам Пэдэреску надел кацавейку, отобранную у Вани Смолянинова, сморкался пальцем в землю и ругался на климат средней полосы, в котором ему, как офицеру в отставке, хотелось застрелиться, но перед харакири насладиться  водкой и женщинами. Сколько ему нужно было огненной воды и чудесных созданий, он точно не знал, но некоторая определенность все же в такой формуле присутствовала: чем больше водки, тем меньше красоты. Однако самому Пэдэреску эти пропорции были непонятны, и он уныло приближал момент торжественного расставания с жизнью, путая женщин с напитками. Одно прекрасное явление в его жизни неизменно вплеталось в другое, мутное и требующее с утра аспирина. А лекарство уже давно и никому не помогало, как и все разбодяженные стиральным порошком импортозамещающие препараты. Поэтому и лезла из заслуженного учителя с утра и такая придурь, как притащить в одиночку к середине школьного забора снаряд о четырех копытах и устроить на физре запрыг через него в честь 70-й сессии Генассамблеи ООН.

  - Фуетень, шо сентябрь, - орал Сояну на весь двор, хотя в школе шли уроки, - мы наш, мы новый мир ... эта... в общем, тэрпэние и труд, поэтому все пэрэмрут, понялы, козяуки? Во я вам козла поставил, сигаем поверху него, да ..?

  Сояну Эмильевич смотрел на собравшийся Тишин класс гадостным взглядом нациста, гуляющего с автоматом в еврейском гетто. Ученики и ученицы были одеты в разности, но козла уже недолюбливали одинаково, поскольку народный артист-канатоходец не сказал им, как остаться во время и после прыжка в живых. А классу этого как-то, в общем, хотелось. Тиша сначала сжал тамвсё с одним желанием - чтобы эта муть исчезла вместе с Пэдэреску и козлами. А сам Тиша  вдруг очутился бы где-то в Баварии, на зеленой лужайке из телерекламы, где под придурошную музычку прыгают идиоты с пачками масла и таблетками против запора. Как-то он спросил приложение, почему бы ему так не сделать и не махнуть в один миг в этот солнечный край? "Ja, das ist sehr richtig! Ты будешь долгожданным гостем, но только после милых европейским сердцам иранцев...", - начал отвечать николаша, однако связь, как это иногда бывало, прервалась.

  Тем временем учитель решал свою, сложную для нынешнего утра задачу - зацепиться за кого-то из учеников взглядом, а затем словом. Глаза его видели лишь общую массу, но со временем он выделил высокого Тишу. 

  - У тебя это, - вдруг захрипел педагог удавом, глядя прямо Тише в лицо, - фамилье-то, кажись, такая, что ты вроде как пошел, да? Пошел фамилье? Точно, пошел! Значит, ты первым и прыгай.

  Тиша Пашов нажал кнопку и побежал.

  - Как выглядит козёл? - спросил он на бегу.

  - Неважно как, - ответил николаша. - Воняет, почуешь...

  - Я к козлу бегу! - уже в спешке проговорил Тиша, - как через него прыгать?

  - Ха! - выстрелило приложение. - Перед снарядом вытяни руки вперед, приготовься к прыжку вверх. Если он стоит вдоль, прыгай, опираясь и раздвинув ноги, приземляйся на согнутые ноги, руки вытяни вперед... И осторожно, не долбанись клювом, блин!

  Второй вариант николаша не успел рассказать, да он Тише был и не нужен - снаряд находился именно в первой позиции. Зажав тамвсё в кулаке правой руки, он прыгнул, с удивлением спокойно приземлился кроссовками в грязь и начал рассматривать их. Вдалеке что-то бешено орал физрец, от которого трудно было ждать чего-то хорошего. Тиша медленно побрел вдоль забора к классу.

  Остаток физры он гулял вдоль школы, возвращаясь к одноклассникам и осторожно приглядываясь к девушкам. Голос физреца слышался ему отовсюду, и Тиша понимал, что этот бессовестный вурдалак становился ему противен до беспамятства - купленные им с Ри кроссовки, которые ему очень нравились, были теперь грязными, и их предстояло мыть. "В конце концов, - подумал он, - какого жмуя он заставляет прыгать в грязь? Это он спецом, кончок беспалый, надо будет ему сказать... николаша тоже хорош, предупредить не мог..." Включив приложение, он спросил: "А почему вы про грязь не сказали?". На это николаша хамовито ответил: "Грязь везде, у тебя было настроение попасть именно в нее. Старайся так не делать, а то ведь грязь бывает такая, что после не то что кроссовки - себя не отмоешь...". Тиша выключил тамвсё - он не ждал такого паскудства от приложения.
   
  Когда он переоделся и пришел на информатику, любезный учитель ея Владимир Владимирович, обдолбаный походами в наркодиспансер, встретил класс придурошной улыбкой, которая затем сменилась неизмеримой строгостью. Прежде он работал в обществе "Знание".

  - Ну, - сказал он согласно инновационной методике преподавания, а после  замолчал минут на семь и глядел на пожелтевший лист фикуса. Затем педагог как будто проснулся, выйдя мозгой из мира бредовых чисел. - Шо будем делать? - внезапно спросил он. - Теорию задач решать? Необходимейшая вещь в мире аляпселей и транскриптов, я вам доложу!

  Учитель встал перед доской, с трудом засунул пальцы под жилетку и скорчил рожу абсолютного дебила.
  - Иметь-тарахтеть, - начал он веско. - Каляпсы модулей, вот наша тема! Когда оперативка хочет, а винчестер не может, встает вопрос дисплея. Как нам реорганизовать системный блок? - оратор начал слегка картавить, работая под параноика, - расхреначить материнку? Не выйдет - процессор не согласен! Поэтому же лучше меньше, да слаще, а еще длиньше - больше, да забористей, едрены макароны! Зачем орать? Чего смешного? Тише! Тише! Тише!
  Тиша не понял идиотского юмора.

  - Своего имени не узнает, - бесновался вокруг него обезьяной учитель. - К доске! Приглашаю! Будьте любезны! Извините, что сегодня без красной ковровой дорожки - в чистку отдали. В следующий раз непременно-с. А пока отвечайте-с. Задача для ответу. Ответу нет - гони монету, - верещал от беспричинного восторга Владимир Владимирович. Затем он подмигнул сам себе и сказал так. - Структура проекции двух программ содержит десятичные числа. Какова максимальная оперативная память всей этой муевины?
   
  Тиша уже отправлял вопрос николаше - синхроном он овладел давно, поскольку времени не было ни на задачи, ни на машину, ни на девушек, а хотелось заняться всем сразу и желательно позавчера.

  "Структура - это конструкция, каркас - ответил николаша, - она ничего не содержит. Чахотку идиоту надо лечить ".

  Тиша вспомнил, как Ри была недовольна работой приложения после таких фраз и уезжала на переговоры с представителем разработчика для апгрейда. "Это - фольга, - говорила она почему-то, - я этого не хочу понимать". Тиша слов мамы не понимал, но теперь ему стало куда спокойней и он ответил:

  - Структура ничего не содержит. Если представить ее в виде элементов, она сама будет состоит из различных частей, образующих форму. Можно и нарисовать структуру, но ее содержимого на рисунке не встретить.

  Он флегматично прошел вдоль парт и сел на свое место.

  - Двойка! - мерзко проскрипел педагог.

  "Лихо его сегодня забрало", - подумал Тиша и оставшуюся часть урока проспал.

  На перемене он мельком увидел Ульку, но она была довольно далеко и его не заметила.

  На математике всем классом решали задачи, и каждый щелкал пальцами тамвсё, считая. Учительница плотоядно прохаживалась вокруг Тиши и без стеснения смотрела на экран его тамвсё - он был лучший в школе, да и в Ичигах о таком никто не мечтал. О приложении, разумеется, в деревне не знали, и какой-либо ценностью в глазах местных жителей оно быть не могло. Да и теперь она была невелика - задач училка понатыкала глупых, решить которые почти никто не мог, а на николашу нашла неслабая дурнина и на Тишины вопросы он, в основном, отвечал шуточками с малороссийским акцентом. В иное время им можно было улыбнуться, но сейчас Тише были не очень интересны рекомендации  "Тю! Та кажи ей, шо она - Великий Мудвин и нэ зубрыла долбицю помножэнья! Да и нэ трэба то решати - це нэ инновации!". После урока, ни черта не успев сделать, Тиша в сердцах спросил у приложения: "Ну зачем так делать? Вам трудно было ответить?". На это он получил ответ, но не голосом, а на экране тамвсё: "Раньше было тяжело, поэтому теперь не трудно. И тебе иногда стоит немного попробовать."

  Эти слова Тишу почему-то погрузили в полное уныние - приложение не первый раз намекало ему на то, что он что-то должен делать сам. Поел он почти без аппетита, и оставшиеся уроки стали ему фиолетовы - сидел он на них в забытьи, думая о проблемах со скоростью сети и о машине, поскольку не только раздатка в ней была не новой. О гитаре, институте и домашних заданиях - обо все этом размышлять было крайне тревожно и неблагодарно, поэтому Тиша избрал беспроигрышную тему. "Надо прыгнуть с самолета, - решил он, - или с парашютом. Хотя в самолете... там стюардессы, поэтому лучше, а у летчиков попрошу порулить, пару бомб сброшу... ". Он набрал приложение и спросил:

  - Вы с парашютом прыгали?

  - Да сто раз, - ответил николаша, - как напьюсь, сразу с парашютом, куда ж я без парашюта?

  Тиша удивился алкогольным пристрастиям приложения, но спросил:

  - Ну и как его открывать, когда полетишь?

  - Если полетишь... - задумался николаша, - первый раз тебе с инструктором падать надо, не иначе. Ты ж талантлив, блин, на эйфелёвую башенку аккурат штанами и присядешь... И напомни этому любителю суицида, чтобы он вытяжное кольцо не забыл выдернуть, иначе ты на Карлсона не выучишься.

  - Тиша! - услышал он бабушкин голос, и обнаружил себя стоящим на улице - школа оставалась за спиной.

  Когда он подошел к машине и уселся, бабушка помахала пестрой связкой и сказала:

  - Шоколад я купила, Тиш, но это потом, ладно? Сначала домой, обедать, я уже рыбу приготовила. Отметки какие есть?

  - Ага, - ответил Тиша, - четверка по физре, а по информатике два.

  Бабушка тяжело вздохнула и сказала:

  - Не знаю, что тебе мама скажет, но она этого клоуна знает. Ладно, поехали...

  - Тишка! - раздался сзади вопль. К машине бежал Каглеев, известный тем, что съел на праздничном конкурсе ведро леденцов, после чего ему пополохело. Он был помещен в больницу, где выдержал пытки модернизированного здравоохранения и даже умудрился выжить.

  - Тишка! - продолжал орать Каглеев. - А твой тамвсё - теперь тоже отстой, как у всей школы! Новый выпустили, мне дали поносить полчаса, смотри.

  Тиша нахмурился и взял у Каглеева тамвсё - красивый, блестящий и с непонятными новыми значками. Листая пальцем экран, Тиша чего-то не мог взять в толк - движения пальцев становились все быстрее, но удовлетворения ему не приносили.
 
  - Так, а где... - начал он и тут же понял, что хочет спросить не у того и не о том.

  - Поехали, ба... - сказал Тиша, усевшись вновь в машину и крепко задумался.

  - Мама сегодня раньше приехала, - минут через пять сказала бабушка, - и не одна...

  - Понятно, - ответил Тиша, - они ж обе всегда приезжают.

  Бабушка чему-то улыбнулась, а затем уже не отвлекалась от дороги. Тиша напряженно думал - в его молодой жизни почему-то в короткое время произошло много нового, и он чувствовал, что эта волна будет долго длиться и даже крепнуть, а избежать этого наводнения у него уже не получится. Нужно было учиться хорошо плавать в безбрежном жизненном океане, что было, конечно, стремно. И тамвсё нового колена подрезал эту затею очень некстати - прибор содержал много нового и нужного, но, во-первых, его у Тиши не было, а во-вторых, николашей в нем и не пахло. И хотя приложение сегодня пару раз откровенно пороло лажу, в целом оно выручало, поэтому так, как с другими прогами, расставаться с ним не хотелось. Нужно было что-то делать, а что именно - Тиша не имел понятия.

  Когда они с бабушкой подъехали к дому, Ри в накинутой на плечи куртке встретила их у ворот. Тиша вышел из машины, глядя в пространство стеклянным взором, и посмотрел на маму как-то особенно.
   
  - Привет, мам, - сказал Тиша.

  - Здравствуй, - ответила Ри. Она тоже была не совсем обычной, взяла сына за руку и пошла, притирая его.

   - Новый тамвсё вышел, - сказал Тиша, в нем ICQ, 5G и голосовой набор всего во всё. Там всё.

  - Ладно, а ты с уроками как? - Ри немедленно увела разговор в практическую плоскость. - Отметки есть? Какие?

  - Ну, ты будешь подписывать дневник, заодно и посмотришь, - ответил Тиша.

  - Двойки, что ли? По труду? - спросила Ри.

  - Да, по труду и обороне! - недовольно ответил сын. - Сама потом посмотришь - там грамоты у меня, благодарности от Матери Терезы, Фонда Мира, Детского дома №1, правительства страны и лично Рамзана Кадырова.

  - Вот балбес! - пробурчала Ри, - опять с николашей наговорился?
   
  - Так я тебе и говорю, - в негодовании зашипел Тиша, - тамвсё новый это очень круто... А приложения в нем нет.

  - И что? - недоуменно спросила Ри.

  - Да как тебе сказать... - начал Тиша, но остановился, поскольку понял, что аргументов у него масса, но чего-либо понятного сказать решительно нечего. - Ну, вот ты бы себе новый купила, без николаши?

  - Ну, понадобится - куплю, - сказала мама.

  - А если ты его в воду уронишь? Или если он у тебя исчезнет? - настаивал на беспокоившей его теме Тиша.

  - Новый куплю, - скучно ответила Ри, - это пластмасса.

  - Ну, не скажи, - продолжал упрямиться Тиша. - Пластмасса разной бывает. Купишь, а в нем николаши нет.

  - Все, хватит, - отрезала Ри. - В доме николаша. В гости приехал, пойдем есть.

  - А это что - представитель компании-разработчика? Ты его опять строить будешь? - уныло спросил Тиша.

  - Нет, Тиш, никакой это не представитель, а одно лицо - человек и... ну, и приложение тоже. Его зовут так - николаша. Я его так назвала, - сказала Ри и пошла в дом, показывая сыну рукой, что ему нужно торопиться.
   
  - Это лучше, чем информатика, - у Тиши сразу изменилось настроение. Ему очень захотелось есть. - Я потом покатаюсь, мам, ладно?

  Ри незаметно улыбнулась и, не оборачиваясь, вошла в дом.