Опасный брод. Глава 3

Из серии: «Валеркины рассказы»

    
   Пожарили мы с Константином рыбки на палочках, поели с удовольствием, и после чая завалились спать, но почему-то на душе скребли кошки. Предчувствие не обмануло – проснулись от шума ливня с градом, он опять стучал по крыше с неистовой силой. Завел я машину, включил фары, чтобы проверить, поднялась ли вода, но пока все было спокойно. Подумал, если что... продуктов дней на пять хватит, а потом... есть рыбка – не пропадем.

   Больше всего опасался большой воды – пойдет волна, смоет к «едрене-фене» вместе с машиной. Заглушил мотор, приоткрыл окно, перекурил и лёг, но за ночь раз пять просыпался – нервничал. Костя же спал, как сурок, ему было всё до лампочки. Незаметно и я задремал, а когда утром открыл глаза, товарища в машине не было. Дождь прекратился. Посидел немного, решил, что надо идти искать, но только вышел... вдали замаячила моя «пропажа». «Спустил на него Полкана» за то, что ушел без предупреждения, а тот ответил со смешком:
– Ты так сладко спал, храп на всю окрестность стоял... я и не стал беспокоить.
Ходил посмотреть, не поднялась ли Читинка.
– Главное – ты нашелся. – ответил ему.

      Выглянуло солнце, на душе повеселело. Развели костёр, (у меня с собой была для этого жидкость в бутылке) скипятили воду, позавтракали тушенкой с печеной картошкой, напились чаю, и я предложил план действий:
– Надо кузнечиков наловить. Пойдем за хариусом на перекат, может и ленков поймаем...
Мы стали рьяно ловить кузнечиков, а это уметь надо... Носились, как дети по лужайке, ползали по траве с сачком, что оставил в кузове внучок, и вскоре большие спичечные коробки у нас наполнились. Штук по пятнадцать-двадцать набрали.
      Наладили удилища, привязали лески с крючками и пошли на перекат, там всегда стоял хариус. Зайдя в своих охотничьих сапогах в воду, я забросил удочку, насадив  кузнечика, а Костя пошел чуть дальше за перекат.
И... вот он, первый хариус затрепетал у меня в руках. Некогда было даже перекурить – заброс и... ещё один в руках. Сколько кузнечиков – столько и рыбин поймал.

      Открыл коробок, а кузнечики закончились. Пошел к Косте, а там, гляжу... только удочка лежит на берегу. Ничего не пришло в голову, покричал – бестолку.
Вернулся, очистил рыбу и отнёс к машине, подумав, что Костя мог упустить кузнечиков, а какая рыбалка без наживки – пошел снова ловить, постеснялся мне признаться.
      Спустился я с переката вниз по реке, прихватив с собой искусственную наживку-мушку, а там ждала удача – огромный куст навис над водой. Забросил рядом удочку и вытянул красавца ленка килограмма на полтора. Давно не встречался он мне в этих местах, даже руки задрожали от рыбачьего восторга. Следом вытащил ещё двух и перешел на другое место, не переставая думать о друге.

      Когда большая вода течет через перекат, внизу вымывается грунт и получаются ямы. Местные аборигены называют такую яму – Улов (ударение на У.) Хорошо, если  над ними нависают кусты ивы или черемухи – это самые «уловистые» места, где стоят  таймени или ленок, налим или сом. Эти рыбы между собой не уживаются, и за глубокое место между ними идет всегда битва.
Но... если там бьёт ключ – это зимовальный Улов – в этом месте рыбалка запрещена круглый год. Вода в реке спадает, рыбины остаются в ямах с водой парами – самка с самцом, иногда по три и по пять пар стоят.

    Из другой ямки опять выловил двух ленков, и с каждым забросом вытаскивал по рыбине. Меня охватил азарт – вернулся на первую ямку – еще двух поймал, и... вдруг остановился.
О плохом старался не думать, но на душе стало тревожно. Успокаивая себя, потрошил рыбу, потом посадил весь улов на кукан*, удилище оставил на берегу и опять понёс к машине. Надо было засолить, а то благородная рыба быстро портится.
     Возвратился на наше место, снова покричал, но... Костя пропал. Обошел поляну, где ловили кузнечиков, и там его не было. Заволновался. Даже представить себе не мог, куда он делся, где искать...
«Опять что-то не так – придет, «получит на орехи»,– подумал я.
И тут  вижу... идёт Константин, а на горбу тащит кабана... килограммов под пятьдесят. Я опешил. Ни ружья с собой не было, ни карабина, и такого зверя завалил. Вот тебе и Ёжик... У меня глаза на лоб полезли. А он подошел и так спокойненько рассказывает:
– Ловлю рыбу, чувствую, что сзади кто-то есть. Обернулся – кабан, еле живой стоит и шатается, а из брюха палка торчит. Пошел навстречу, а тот, видимо, собрав последние силы, рванул от меня в лес. Я – за ним. Он, раненый, а жить хочет, уходит от меня все дальше и дальше. Догнал я его, подкрался я, а кабан уже лежит на боку и тяжело с хрипом дышит. Пришлось облегчить его муки и прикончить – нож висел на ремне. Наверное, попал под быструю волну и наскочил на кол, поэтому мне и удалось с ним так легко справиться.
– Эх, Ёжик ты Ёжик... До инфаркта меня доведешь. Ну, ладно, теперь мы, если что, с мясом, и можно хоть месяц здесь жить. Рыбачить будешь или хряком займёшься?–  спросил его.
– Потрошить тушу буду. Давно на охоте не был – руки зудят, сами просят.
– Ладно, действуй, потом  позови меня, помогу дотащить, – добавил я удачливому рыболову-охотнику.
    Пока тот снимал шкуру и разделывал кабанчика, я поймал десятка два хариусов и столько же ленков. Разожгли костёр, поужинали жареной на палочках поросячьей печенкой, напились чаю и легли спать.
День был завершен, но никто не мог и предположить, что нас ждет завтра...

 Кукан* - это палка с наконечником, чтобы рыба не слетела.
Нанизываешь рыбу на него и несешь через плечо.


Продолжение:
http://www.proza.ru/2015/11/13/706