Мама первая моя учительница. К Дню Матери

Мама – первая моя учительница (Фрагмент из книги "Животворный дым детства")

     Помню, как мама обучала меня. Она не готовила меня к школе, как это делают сейчас, поскольку этого тогда не требовалось. Хорошо помню, когда мне было 4-5 лет, маме дали служебную комнату в сером одноэтажном бараке из нескольких подъездов. В нашем подъезде было также серо и темно, как и во всём доме. Мебели в комнате почти не было. Кровать, стол, шкаф и всё.
     Как-то однажды маме из школы большие ребята принесли парту, и она взялась меня учить грамоте. Первым делом мне давались задания учиться читать и писать прописи. Учёба чтению давалась мне исключительно легко, а писать прописи мне было скучно. Но прекрасно помню, как я целыми часами выписывал несколько строчек прописей и только затем, после маминой проверки, бежал гулять на улицу. Если писал прописи плохо, то мама настаивала на переделке. Приходилось писать и за прошлый день, и за нынешний. А гулять было уже некогда! Мама в то время работала в школе учительницей рисования, была пионервожатой, а я сидел дома и читал книжки. Постепенно так пристрастился, что оторвать меня от книжек было невозможно. Все события в книге я воссоздавал в своём воображении и переживал.
    Через многие годы, когда развивать мышление школьников стали с помощью видеофильмов, и развитие само по себе замедлилось, я стал задумываться над процессом мышления. Оказалось, что все радиопередачи для детей, где звучали популярные радиоспектакли, были не только познавательные, но и развивали мышление. Ребёнок воссоздавал в своей голове картинку услышанного из репродуктора и по мере прохождения всего действия в спектакле манипулировал с ней. В результате мозг непрерывно работал и, следовательно, развивался. При видеопросмотрах мозг гораздо менее загружен и активен, поскольку сама видеокартинка движется и изменяется перед глазами и потому не требует воспроизведения мозгом. Такая форма учёбы гораздо менее эффективна, чем учёба путём прослушивания. Поэтому, если мы хотим развивать у ребёнка образное мышление, способность к литературе, родному языку, творческое мышление и интуицию необходимо его мозг «загружать» постоянными тренировками по формированию образов – картинок. Это легко сделать прослушиванием радиопередач: спектаклей, рассказов и повестей чтецов по радио. Например, если мы изучаем произведение «Война и мир» Л.Н. Толстого, то именно прослушивание этого произведения будет весьма полезным.
    Конечно, просмотры фильмов тоже полезны и развивают, очевидно, другие сферы мышления, но они не подменяют прослушивания или самостоятельного прочтения литературных произведений. Это важно, когда идёт формирование мышления. В других случаях, когда мозг уже сформирован, пользоваться видеопросмотрами можно, по-видимому, без ограничений. Безусловно, если мы изучаем творчество художника, то без видеопросмотров его произведений нам изначально не обойтись. Но это уже другая специфическая стезя.
    Самостоятельное прочтение текста романа весьма полезно, поскольку тоже помогает развивать образное и логико-понятийное мышление. Буквенный строй слов и предложений трансформируется в мозгу человека в образы, которые живут жизнью автора произведения. Но это уже другой способ развития интеллекта. Он очень эффективен, но пренебрегается молодыми умами, предпочитающими более лёгкий способ добычи информации с помощью видеопросмотров. То, что видеопросмотры менее полезны для развития молодого развивающегося ума как-то не представлено в нашей педагогической литературе. Но иногда даже в прессе удаётся увидеть объективную информацию по этому вопросу. Например, недавно американские исследователи озаботились тем фактом, что «малыши, часто смотрящие телевизор, сильно отстают в развитии от своих сверстников». Уже в раннем детстве у них формируется отставание в развитии языковых навыков (см. журнал «Архивы педиатрии и детской медицины»). Такой результат исследований не удивляет, поскольку подтверждает сказанное, вынесенное из моего собственного опыта и системного подхода.
    Характерно, что с начала 30-х годов прошлого века радиопрослушивание было наиболее распространённым способом развития мышления у детей и юношества. Мы здесь не говорим о культурной составляющей, которая всегда оценивалась и признавалась. А вот о влиянии на развитие мышления ребёнка радиопередач не говорилось. Вспомним. Детские спектакли записывались на звуковые пластинки и долгое время могли нести в дома, в семьи нужное для нашего детского развивающегося мышления, доброе и вечное для нашей развивающейся души. Может быть, это и есть одна из важнейших причин повышенного творческого состояния и развития советского общества, которое «…. не только делало ракеты и перекрывало Енисей, но даже в области балета было впереди планеты всей», – говоря словами Владимира Высоцкого. Во всяком случае, я хорошо помню, как мама покупала мне пластинки с разными спектаклями, стихами Пушкина, Сергея Михалкова, Агнии Барто и другими. Помню, как мы внимательно слушали спектакли по радио, которое у нас в доме выключалось только на ночь. Спасибо тебе, мама, за это!
     К пяти годам я уже читал складные картонные книжки сам. А когда перечитал их раз по десять и запомнил наизусть, мама меня записала в детскую библиотеку, где я стал брать книги из серии «Мои первые книжки». Постепенно я освоился в библиотеке, и меня даже стали отмечать как юного читателя и ставить другим в пример. Но лучше бы они этого не делали: у меня появился дурной вкус к похвале и славе, стремление к ним. Мама меня, конечно, не баловала, но баловали другие. Стихи я схватывал на лету и быстро запоминал. Постоянно рассказывал их на ёлках и утренниках. Помню, как меня ставили на табуретку, и я вещал. Стихи и поэмы Пушкина я мог читать и рассказывать часами. Особенно пользовалась моим вниманием поэма «Руслан и Людмила», которую я знал почти наизусть.
    Куда потом пропали мои способности, я не знаю, но сегодня запоминаю стихи с трудом! Тогда же мама не могла на меня налюбоваться. Напомню, что я был маленького росточка, но …. уже считал своей первоочередной задачей добиться похвалы от любого.
    Однажды, уже в пять с небольшим лет это сыграло со мной и мамой дурную шутку. Ещё до определения в детский сад, мама взяла меня с собой на очередные производственные курсы во Владивосток. Мы с ней разместились на одном плацкартном месте, поскольку она представила меня как не достигшего пяти лет. Я бы об этом ничего не знал, если бы мы не попали в руки к ревизорам.
    Причиной же оказалась банальная зависть. Дело в том, что я всю дорогу рассказывал соседям по купе стихи Пушкина и других поэтов. Меня, завидевшего слушателей, просто нельзя было остановить! У многих взрослых не укладывалось в голове, что ребёнок столь малого возраста так много знает и умеет. Мама, скромный человек, призналась, что мне всё-таки уже идёт шестой год (было пять с половиной!). И этого было достаточно. Нашлись завистливые соседи, которые подсказали ревизорам, что ребёнку требуется отдельный билет. Ревизоры «прицепились» к маме с вопросом, сколько же мне лет. Для выяснения пришлось направить нас под их сопровождением во Владивосток, куда мы, собственно, и ехали. До Владивостока было совсем близко, и мы по приезде туда были сопровождены ревизорами сначала к станционному начальству, а затем и в железнодорожную милицию. Как мы, наконец, вышли из этого положения, я не знаю, но помню эту сумятицу, беготню по кабинетам, позор и угрозу штрафа, от которого, по-моему, не удалось отделаться. Эта история могла бы оказаться грустной, если бы не общая  радость и впечатления от таких довольно редких поездок.
    На время заседаний конференции или занятий мама оставляла меня в гостинице – Доме колхозника, где я коротал день за книжками или разглядывал город через окно. Комната в гостинице была просторной: на 10-12 кроватей. Подоконник был широкий, и по нему было удобно мне – маленькому мальчику – ходить и наблюдать жизнь большого города через стекло. Этаж старинного дома был высокий (5-6) и мне были видны трамваи, идущие с характерным скрежетом вдоль улицы и звонящие на каждом углу, толпы снующих внизу пешеходов. Всё было насыщено специфическим запахом этого города: запахом смеси городской печёной булки с манной кашей и пельменями. Этот запах иногда мне снится или мерещится в сонме моих воспоминаний. Не скажу, что он мне нравится, но не оставляет равнодушным. Для меня это запах первого большого города в моей жизни.
     После занятий мама приходила, готовила на электрической плитке обед, и мы обедали довольные друг другом. Потом мы гуляли по центру Владивостока, ходили на карусели или в кино, ели мороженое и пили морс. Приезжали мы обратно в Иман радостные и счастливые от общения друг с другом.
     Следует заметить, что раннее образование, полученное от мамы, не сослужило мне той полезной службы, что предполагалась ею. … Всю мою учебную жизнь, а может быть и далее, я страдал неспособностью к тяжёлому учебному труду. Мне всегда хотелось получать от учёбы наслаждение, а это, как известно, бывает далеко не всегда. К тому же прекрасная ранее память стала почему-то меня подводить, а это уже совсем другие условия учебного труда, к которым я не был подготовлен мамой.