Клавдия Тоюшева. Не могла оставаться дома

 
 Клавдия ТОЮШЕВА, медицинская сестра СЭГа №290.
 Военные годы. Во время дежурства.             
 

                КЛАВДИЯ ТОЮШЕВА. НЕ МОГЛА ОСТАВАТЬСЯ ДОМА

   Не сразу после окончания Великой Отечественной войны 1941-1945 годов стали собираться на встречи  фронтовики, которые служили в сортировочном эвакуационном госпитале (СЭГ) № 290 Западного, а позже - 3-го Белорусского фронтов. 
  Но на первых же встречах бессменный начальник СЭГа № 290,  военврач  1-го ранга, полковник медицинской службы Вильям Ефимович Гиллер (1909-1981)   призвал всех своих  боевых товарищей - бывших подчинённых написать воспоминания о том, что им пришлось пережить в годы войны.

  Пусть не все, но многие последовали совету своего "Бати" и написали: кто как смог. Эти воспоминания и  публикуются на литературном портале Проза.ру.  Каждый из таких рассказов -  страница страшной войны, которую развязали немецкие фашисты и их пособники. Их попытки: поставить на колени советский народ - разбились о его сильную волю.
  Основу Победы составило  великое чувство: любовь к  Отечеству.

   К молодым патриотам смело можно отнести и Клаву Тоюшеву - КЛАВДИЮ АЛЕКСАНДРОВНУ БОЛТНЕВУ (фамилия мужа). Когда началась война ей было 16 лет.
   Клавдия Александровна написала короткое воспоминание, но в нём вся её жизнь. Она служила в СЭГе № 290 с 1941  до победного 1945 года. А следовательно, была участницей Московской битвы, а также Смоленской ,Белорусской, Минской, Вильнюсской, Каунасской, Восточно-Прусской, Кёнигсбергской  боевых операций.
   Жила Клавдия Александровна  в г. Химки Московской области.
   Воспоминание она написала, когда ещё работала.
 
                ОТ МОСКВЫ ДО КЁНИГСБЕРГА

   "Я, Болтнева Клавдия Александровна, родилась в 1925 году. С двухлетнего возраста детство моё прошло в Подмосковье, на станции Крюково Октябрьской железной дороги. Там в 1939 году я окончила 7 классов и поступила в Московскую двухгодичную школу медицинских сестёр (р-н Новые дома).
  В 1941 году я, комсомолка, видя войну и горе, не могла оставаться дома. По настоятельной моей просьбе Химкинский райвоенкомат направил меня на работу в госпиталь № 4863, который находился в лесу (ст. Фирсановка).

   При подходе фронта к Москве этот госпиталь был расформирован. В октябре 1941 года меня перевели в СЭГ № 290, который тогда находился в Москве в районе Сокола.
   После одной страшной бомбёжки корпуса госпиталя были сильно повреждены. Поэтому он передислоцировался в Лефортово и расположился в опустевших зданиях эвакуированного в тыл госпиталя.
   Здесь я работала с доктором Сапожниковым; накладывала гипсовые повязки. Поток раненых был очень большой, для их размещения не хватало мест.
   Вот тогда и приспособили помещение пустующей школы. Начальником того отделения была военврач, капитан медицинской службы Клавдия Ивановна Кукушкина. Меня перевели туда палатной медсестрой.

   В этом отделении, кроме своей основной работы, я  часто проводила беседы с  медсёстрами и санитарками о положении на фронте; читала раненым газеты. В моей палате лежал тяжело раненный Костя Зеленов - сын нашего хирурга Галины Петровны Зеленовой. В послевоенные годы мы встречались с ним в День Победы.

   Когда фашисты были отогнаны от Москвы, СЭГ № 290  ещё какое-то время находился в столице. А  в марте 1943 года наш госпиталь передислоцировался под город Вязьму - в Пыжовский лес.
   Весь персонал и мы, 18-летние медицинские сёстры, в свободное от дежурства время пилили лес, таскали на своих плечах брёвна, восстанавливали старые и  рыли новые землянки, а затем утепляли их.
   Советские войска начали наступление на фашистов; ожидался большой приток раненых. Там мы построили  подземный медицинский городок со всеми службами для помощи раненым.

   В Пыжовке я работала в  хирургических отделениях А. А. Шлыкова и К.Я. Грищенкова.  Там же самоотверженно оказывали помощь раненым замечательные медсёстры Наташа Миссюра, Зина Левицкая, Аня Курашева и многие другие.
   В 1943 году из Пыжовки я сопровождала легко раненых в госпиталь (ГЛР) в город Мытищи Московской области. При погрузке наш поезд был подвержен мощной  бомбёжке немецкими самолётами. Меня сильно контузило. Но молодость победила. Я осталась в поезде, в пути его следования, как говорят, очухалась.

   Я продолжала работать, но та контузия постоянно напоминала о себе. С тех пор я страдаю сильными головными болями. Уже после войны, благодаря  Александру Архиповичу Шлыкову* меня приняли на лечение в Главный военный клинический госпиталь имени академика Н.Н.Бурденко (он расположен в  московском районе Лефортово; именно здесь в 1941-1943 годы работал СЭГ 290 - Л. П.-Б.).
  Там я пролежала более  шести месяцев. Специалисты госпиталя сделали всё возможное, чтобы я не потеряла зрение и могла передвигаться. После медкомиссия установила мне 2-ю группу инвалидности.

   *( А.А.Шлыков, нейрохирург; вот как о нём написал В.Е.Гиллер в документальной повести "Во имя жизни": " Доктор-умелец Шлыков был подлинным новатором хирургии. Он умел решительно отстаивать свою точку зрения, как это было недавно, когда у него возникли разногласия с ведущим хирургом госпиталя Шуром о лечении раненых с повреждениями черепа".
    Разногласия заключались в том, что А.А.Шлыков, вопреки установленным методикам, при некоторых типах повреждений наглухо зашивал раны черепа, объясняя, что так быстрее идёт заживление. Время и наблюдения за ранеными показали его правоту. Воспоминания о докторе-мэтре опубликованы здесь же - Л.П.-Б.)

   - С СЭГом № 290, - написала  К. А. Болтнева, - я прошла всю войну до стен Кёнигсберга. Демобилизовалась в августе 1945 года. В апреле 1945 года я вступила в кандидаты КПСС, но только в феврале 1950 года стала членом коммунистической партии".

                ПОТОМ  -  "ПОЧЁТНЫЙ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИК"

   После войны жизнь  Клавдии Александровны сложилась так. В марте 1946 года она  поступила на работу в Московский метрополитен, а с  января 1957 года перешла в аппарат МПС (Министерство путей сообщения). В 1968 году окончила железнодорожный техникум; её профессия - техник-строитель.
   Затем она работала в Управлении гражданских сооружений и водоснабжения МПС старшим экономистом. Несколько раз её избирали партгрупоргом управления, заместителем председателя профкома. Более 25 лет была руководителем агитаторов среди населения.

   Неоднократно награждалась парткомом МПС Почётными грамотами, дипломами; имела различные поощрения и от  руководства МПС.
   За долголетний труд, за развитие творческой активности и социалистического соревнования в трудовых коллективах награждена Значком "Почётному железнодорожнику". А за  активное участие в развитии железнодорожного транспорта СССР  получила  Знак "150 лет железным дорогам". Награждена медалью "Ветеран труда".

   Далеко не все санитарные дружинницы и медицинские сёстры, участвующие в Великой Отечественной войне,  после продолжили работать в медицинских учреждениях. По разным причинам.
  Но есть и те, которые признавались, что насмотрелись на страдания раненых и видели  так много крови, что не было сил  наблюдать нечто подобное и в мирное время.

   Боевые награды Клавдии Александровны Тоюшевой - Болтневой:
   Орден Отечественной войны 2-й степени; медали: "За оборону Москвы", "За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.", "За освобождение Белоруссии", а также различные юбилейные медали.

   P.S.
   26 февраля 2022 года

   Клавдия Александровна в своих воспоминаниях ничего не написала о своей семье. По рассказам Анны Павловны Медведевой (1920-2019; капитан медицинской службы; третий и последний председатель Совета ветеранов СЭГа 290), я знала, что у неё есть дочь. И больше никаких подробностей.
  Ещё мне хотелось найти её на фотографиях военных лет среди однополчан. Далеко не все такие снимки подписаны.
  А потому я обрадовалась, когда мне позвонила Елена, дочь Клавдии Александровны. Мы встретились 24 февраля этого года. Елена передала мне копии нескольких фотографий и свой рассказ о маме. Он дополнит воспоминания К. А. Тоюшевой-Болтневой.

   Елена Георгиевна Подгорнова написала:
   «Моя мама, Тоюшева (в замужестве Болтнева) Клавдия Александровна, родилась 29 июня 1925 года в Сызранском уезде Ульяновской области. В 1930 году семья бежала от голода в Москву.
  Отец, Александр Егорович Тоюшев, работал кочегаром на паровозе на Октябрьской железной дороге. Мама, Домна Васильевна, была домохозяйкой. Кроме Клавы, старшей, в семье было ещё три сестры. В школе Клава училась очень хорошо; мечтала стать врачом.

   Когда началась Великая Отечественная война отец благословил свою 16-летнюю дочь Клаву на защиту Родины. Мама пошла учиться на медицинскую сестру в больницу имени Н. Н. Бурденко, расположенную в районе Лефортово.
  Как написала мама в своих воспоминаниях, сначала Химкинский военкомат направил её на работу в госпиталь № 4863, который находился в лесу (ст. Фирсановка). При подходе фронта к Москве этот госпиталь был расформирован. В октябре 1941 года её перевели в СЭГ № 290, который тогда уже находился в Москве.
  С этим госпиталем мама встретила Победу над фашистами в местечке Тапиау, близ Кёнигсберга.

   После возвращения домой в 1945 году мама, как фронтовик, попала на приём к Михаилу Ивановичу Калинину и попросила выделить земельный участок в посёлке Крюково для строительства там дома.
  При наступлении немцев на Москву во время бомбёжки на железнодорожной станции Крюково был разрушен дом, где проживала семья мамы. Около посёлка Крюково были остановлены фашистские войска, рвавшиеся к Москве. Семья мамы всю войну прожила в землянке.

  Детская мечта мамы – стать врачом – не сбылась. После войны она не смогла пойти учиться; как старшей дочери ей пришлось помогать матери по хозяйству, растить младших сестёр. И работать, работать, работать!
   Сначала мама работала дежурной на станции «Красные ворота» в московском метро. Там же она познакомилась с Георгием Ивановичем Болтневым; он работал машинистом. Они поженились. Родилась я.
  Мой отец - участник Великой Отечественной войны. Был моряком Балтийского флота, защищал Ленинград как морской пехотинец. В октябре 1941 года тяжело ранен и, по счастью, буквально в последний момент был отправлен в госпиталь в Красноярск. Это его спасло.

   Прошло время. Мама окончила строительный техникум. Работала главным инженером на строительстве жилых домов в Сокольниках. Потом была приглашена работать в Министерство путей сообщения (нынешнее РЖД), где проработала до 70 лет.
   Она была очень энергичным и высоко профессиональным работником; ей поручали ответственные задания в социальной сфере (строительство жилья, больниц, домов отдыха для работников железных дорог).
   Учитывая организаторские способности, коммуникабельность и жизненную энергию, даже после выхода на пенсию, маме поручали важные дела. Она имела звание «Почётный железнодорожник».

   Моя мама много работала. Интересно, что она находила время для того, чтобы и дом вести, и заниматься любимыми делами. Она очень хорошо шила, вязала, вышивала. До сих пор у меня хранится несколько таких вещей, сделанных мамой.
  Скончалась мама 29 сентября 2020 года. В это трудно поверить, но она сама определила себе срок жизни; как-то сказала, что умрёт в 95 лет. Так и случилось.
   Я горжусь своими родителями – фронтовиками. Гордятся ими внуки и правнуки».
 ***********************
   Мне остаётся добавить, что Клавдия Александровна многие годы бывала на встречах однополчан в День Победы 9 мая. В Москву съезжались из всех союзных республик Советского Союза (и не только)те, кто все годы Великой Отечественной войны спасал раненых (обожжённых, контуженных, обмороженных, больных) в сортировочном эвакуационном госпитале (СЭГ) №290.
   Это и был весомый вклад всего персонала СЭГа 290 в разгром фашистской Германии и её союзников.

  Елена Георгиевна рассказала, что Клавдия Александровна с большой нежностью вспоминала о тех, с кем служила в госпитале. В отдельном альбоме она приклеила (приклеила специально – для крепости) фотографии военных и послевоенных лет, на которых она и её боевые товарищи. И наказала дочери хранить альбом.
 Елена Георгиевна, инженер; как и родители, из плеяды железнодорожников.   
 Меня восхищает то, как много наши фронтовики сделали для Отечества и после Великой Победы над фашистами.

  Здесь упоминается Крюково. Наверное, кто-то помнит песню «У деревни Крюково» (слова С. Острового, музыка М. Фрадкина):

   Шёл в атаку яростный
Сорок первый год.
У деревни Крюково
Погибает взвод.
Все патроны кончились,
Больше нет гранат…
Их в живых осталось только семеро,
Молодых солдат…
   Будут плакать матери
Ночи напролёт…

  Они были очень юными – те погибшие.
   Проклятые фашисты (не только немцы)!