Уценённая жизнь часть вторая

               

Если меня вернули с того света,
Значит это кому-то очень нужно.


                ЧАСТЬ ВТОРАЯ

                ДУБНА АТОМНАЯ
 
                ДИПЛОМНИКИ

   Через два часа поезд прибыл на станцию Дубна. Дело было к вечеру и в институте делать было уже нечего, поэтому ребята отправились по адресу Дугина который был у Каракоза. Они были легко одеты и сразу ощутили на себе дубненскую свежесть и прохладу. Город был необычайно чист и утопал в цветах и зелени. Прохожие вежливо подсказали им как пройти по нужному адресу и через десять минут они пришли в общежитие института. Дугин был в своей комнате в месте со студентом дипломником из МИФИ. Ребята достали бутылку бормотухи и консервы, захваченные а гастрономе у Савёловского вокзала и сели отмечать прибытие и встречу. Дугин находился в Дубне уже около месяца и рассказал ребятам про Объединённый Институт Ядерных Исследований и Дубну. Его общага находилась на центральной улице Дубны Жолио-Кюри, рядом с административным корпусом и лабораториями института. Дугин предложил ребятам переночевать в его комнате, поскольку двое студентов были в отъезде и их кровати были свободны. Саня с Каракозом с удовольствием согласились и Панькин по этому поводу сбегал в гастроном и принёс вина. За разговорами время пролетело быстро и около полуночи студенты легли спать. Утром Дугин отвёл Саню с Ванькой в отдел кадров а сам пошёл в свою лабораторию на практику. Вскоре за ребятами пришла женщина, которую они видели в кабинете декана. Она оформила им пропуска и забрала их в лабораторию. Там был уже Лыско и они все вместе пошли к начальнику отдела, доктору наук. Тот им сразу сказал, что их всех взяли только на диплом, а на работу в его отделе никого не оставят. Он так, же предложил оставить двух дипломников Лыско и Каракоза на дипломную практику этой женщине Ане, а Саню повёл представлять в венгерскую группу доктора Чера Ласло. Группа была небольшой и состояла из шефа венгра Ласло, его жены сорокалетний русской женщины программистки, двух венгерских электронщиков и русского физика Валери гмужа Ани. Ласло сказал, что-бы Валера показал Сане установку и они пошли на реактор, где в экспериментальном зале Валера всё показал и рассказал. Установка называлась «Корреляционный спектрометр», основной его частью был алюминиевый диск, диаметром около метра, с бериллеевыми окнами по периметру, расположенными в случайном порядке. Диск вращался и прерывал поток нейтронов, пропуская их только в окна. Дальше находились два плеча различной длинны старт и стоп детекторов нейтронов. Компьютер обрабатывал данные с помощью корреляционный программы и времяпролётной методики  и  определял энергию нейтронов. Валера сказал, что Санина задача рассчитать светосилу и разрешающую способность спектрометра. Они вернулись в комнату группы и Саня пошёл к ребятам в группу Ани. Там студенты позвонили Дугину и тот пригласил всех на обед в столовую. Столовая находилась рядом и отличалась тем, что на раздаче были кроме виллок и ложек ещё ножи и стаканы были похожи на хрустальные. На столах были салфетки, горчица, соль и перец. Выбор блюд был большой и всё было свежим и вкусным. Обед стоил семьдесят копеек. Дугин сказал, что многие однако ходят обедать в город в кафе «Огонёк» или «Дружба» рядом с проходной института там вроде вкуснее готовят и можно выпить пива, хотя пиво есть и здесь на площадке в буфете Лаборатории Теоретической Фъизики (ЛТФ). Боб с Ванькой сказали, что основную задачу они на сегодня уже выполнили, притащили Ане сосуды Дьюсра с жидким азотом и с чистой совестью могут идти пить пиво остальные поддержали это предложение и компания переместилася в ЛТФ, где всех поразила тишина и безлюдие. Дугин обьяснил, что теоретики имеют право работать на дому, поэтому большинство появляется здесь только за зарплатой. Ребята попили пива и вернулись в свои группы. Валера дал Сане литературу, в основном препринты Обьединённого Института Ядерных Исследований (ОИЯИ), и Саня задремал за предоставленным ему столом. После пяти Валера сказал ему, что надо идти поселяться в общежитие. Саня зашёл за Ванькой и они пошли в отдел кадров. Оттуда их какая-то женщина отвела в общежитие на улицу Ленинградскую, в километре от административного корпуса, но коменданта на работе уже не было, сказали приходите завтра и женщина устроила ребят на ночлег в соседнем здании общежития филиала МГУ. В комнате стояло четыре кровати и женщина сказала что позже прийдут двое армянских студентов. Ребята вспомнили анекдот про армянское радио, которое на вопрос правда ли, что женщина как пластинка, проиграл, послушал и выбросил, ответило, зачем выбросил, перевернул и играй дальше. Послышался скрип дверного замка, Ванька заорал: «Саня хорони дупло, армяне идут». Зашли двое молодых ребят и явно застеснялись, поскольку слышали Ванькину тираду. Однако они проявили кавказское гостеприимство и напоили незванных гостей чаем.
   Утром за Саней с Ванькой зашла женщина из отдела  подготовки кадров и забрала их, они вернулись опять в общагу по адресу ул. Ленинградская десять, где комендант сказал, что в этой общаге есть только одно свободное место в комнате Лыско, а два свободных места есть в общаге по адресу ул. Моховая 6. Все вместе зашли в комнату к Лыско, Тот резко запротестовал селиться вместе с Ванькой, сказал, что давай мол терпеть его оба, я с ним работаю, а ты Саня живёшь с ним в одной комнате, на том и порешили и Саня с Ванькой пошли селиться на ул. Моховую. Там их поселили на самом верхнем третьем этаже в тпрёхместной комнате. Весь день ребята занимались своими делами, а вечером собрались все в комнате Лыско отметить приезд. Закупили в магазине «Волга» портвейна «Три семёрки», подтянулся к ним Дугин и примкнули два студента дипломника из Уральского Политехнического Института  (УПИ). Один из них был старше остальных лет на десять и к нему сразу прилипла кличка Старый, хотя ему ещё и тридцати лет не было. Уральцы были электронщиками и в Дубне уже жили больше месяца. Студенты быстро выпили бормотуху и компания подалась на танцы в ДК «Мир». Там играл ВИА «Легенда» и было весело. Вскоре однако Ванька подошёл к Сане и сказал, что он повздорил с местными ребятами и те его ждут на улице типа поговорить. Саня быстро собрал сваю компанию и все вместе вышли на улицу. Там сразу завязалась драка и послышалась сирена ментовской машины. Все разбежались и разными путями направились в общагу на ул. Ленинградская десять. Все собрались в комнате Лыско целыми и невредимыми, кроме Старого у которого был синяк на пол физиономии. Старый рассказал, что когда все разбегались то в тёмной аллее кто-то подставил ему ножку и он башкой ударился об чьё-то вовремя подставленное колено. На следующий день в институт никто не пошёл, а собрались все в пивном баре возле улицы Ленинградской для «разбора полётов». Старый рассказал, что их знакомый, выпускник УПИ, подрабатывает опером и дежурил на танцах в ДК в тот вечер и он поведал, что подъехавшие мёнты, повязали шпану, затеявшую драку и у одного из них изъяли заряженную ракетницу. Шпана вроде была с Большой Волги. Ребята опять закупили бормотухи и пошли в общагу на ул. Жолио Кюри. Там к ним с удовольствием присоединился Панькин и веселье продолжилось. Сане в общаге быстро нашли гитару о он запел актуальную песню:


                В понедельник дело было вечером 
                Голова болела словно адово,
                Возвращаюсь я в гараж к диспетчеру,
                Говорю, что мне уехать надобно.

                Говорю ты мне путёвку выпиши,
                Чтоб куда подальше да посеверней,               
                А ты меня не нюхай, я не выпивший,
                Это я с тоски такой рассеянный.
               
                Я гулял на свадьбе в воскресение,
                Тыкал вилкой в винегрет закусывал,
                Только я не пил за счастье Ксении,
                Я вообще не пил а лишь присуствовал.

                Я ни шкалика и ни пол шкалика,
                А сидел жевал горбушку чёрную,
                Всё глядел на Ксенькина очкарика,
                Как он строит из себя учёного.

                А живёт то он не в Дубне атомной,
                А в НИИ каком-то под Каширою,
                Врёт, что шеф он там над автоматною,
                Электронно-счётною машиной.
 
                Говорит он ей, помножь ка мне
                Двадцать пять на девять с одной сотою,
                Ну а сам сидит, болтает ножками,
                Сам сачкует, а она работает.
               
                А может я и сам из семинарии,
                Может шоферюга я по случаю,
                Вижу даже гости закемарили,
                Даже Ксенька стала туча тучею.               

                Стыл, я стыл и стал как замороженный,
                Вдруг меня как будто чтой-то подняло,
                Встал сказал за счастье новорождённых,
                Может кто не понял, Ксенька поняла.

                И ушёл я не было двенадцати,
                Хлопнул дверью, празднуйте соколики
                И в какой-то будто бы прострации,
                Я добрёл до станции «Сокольники».

                В автомат пятак засунул молча я,
                Будто бы в копилку на часовенку,
                Ну а он залязгал пастью волчею
                И порвал штаны мне с низу до верху.

                Дальше я не помню дальше кончики,
                Плакал я и бил его ботинками,
                Власти зазвенели в колокольчики,
                Граждане смеялись над картинкой.

                Так давай папаша будь союзником,
                До суда поездом дни последние,
                Ох обрядла мне вся эта музыка,
                Это автоматное столетие.

   Панькин предложил по этому поводу сбегать в Россиянин за добором, все дружно скинулись по рублю и он принёс сетку бормотухи. В двенадцать часов пришла вахтёрша и вежливо предложила «завязывать», народ неохотно стал расходится. Утром Ваньку с Саней разбудил Лыско и забрал Ваньку в лабораторию. Саня остался спать дальше. Около одиннадцати он пошёл завтракать в кафе «Нейтрино», которое находилось в ста метрах от общаги напротив вокзала. Аппетита не было и он съел салат и выпил стакан кофе. Вспомнив про старого, который наверняка с таким бланшем сидит дома, Саня зашёл в магазин Волга, купил четыре бутылки пива и килограмм креветок и пошёл в общагу на ул. Ленинградскую. Старый действительно скучал в своей комнате на втором этаже. Саня сходил на третий женский этаж, нашёл у баб кастрюлю и сварил на кухне креветки. Они сели со Старым пить пиво, обсудили как всегда за пивом женский вопрос. Старый сказал, что уже жил в Дубне в прошлом году и с бабами здесь плохо. В общаге одни продавщицы, а местные дочки физиков красивые как их папы, а умные как мамы. Саня пошёл относить кастрюлю и в коридоре встретил Хорду, который на предложение сыграть в преф, с удовольствием согласился. Игра была скучной, играл постоянно старый, а Саня с Хордой писали только висты. В результате Старый  неплохо выиграл. Хорда за игрой рассказал, что они с Бакланей делали оба диплом в Нейтронке в группе Ани, после диплома никого там на работу не оставили и пришлось соглашаться идти на работу инженером-оператором на строящийся новый реактор. Поскольку реактор ещё не  не построен, он посещает какие-то курсы по реакторам, сегодня он уже до обеда сдал экзамен и свободен. Баклане не дали распределение в ОИЯИ, поскольку его привлекали в ментовку в Харькове за какое то дело к которому он не имел никакого отношения и он после университета уехал со свободным дипломом в свою Горловку и пока нигде не работает. Хорда сказал, что в Нейтронке можно остаться на работу только инженером-оператором на реакторе, но он это делать не советует. Хорда ушёл, Саня хотел отдать проигранные деньги, но Старый отказался. Он взял колоду карт, тщательно потасовал, дал Сане сдвинуть и раздал, Саня поднял свои карты и увидел у себя верные десять взяток, Старый открыл остальные карты и показал, что это девять, поскольку расклад был четыре : ноль и у Сани четвёртая восьмёрка в длинной масти не играла. Саня сказал, что такую квалификацию можно получить только на зоне, Старый ничего не сказал, только улыбнулся. Вскоре пришёл Лыско, сказал, что Ванька пошёл в читалку в ЛТФ. Он рассказал, что Аня ныла, что их с Ванькой не было вчера и ей пришлось самой таскать Дьюары и она оформила дипломников на пол инженерской ставки и теперь они будут получать по шестьдесят пять рублей в месяц, но должны каждый день утром таскать Дьюары с жидким азотом, на что, сидящий в комнате стажёр Куня заметил, что женщине, как и человеку иногда в голову приходят умные мысли. Саня сказал, что надо бы завтра сходить в лабораторию и надоумить на этот счёт и Валеру. Он вспомнил, что два дня почти ничего не ел и предложил друзьям сходить в столовую, те отказались и Саня пошёл на площадь Мира в кафе «Дружба». Там действительно в буфете на первом этаже было три сорта пива, он взял пару бутылок Портера, газету «Московский комсомолец» и пошёл ужинать на второй этаж. Готовили здесь действительно вкуснее чем на площадке, а стоил ужин те–же семьдесят копеек, конечно в Пятихатках в зэковской столовой, стоило всё в два раза дешевле, но здесь был ещё и Портер, у которого на наклейке было написано восемнадцать градусов, хотя Саня понимал, что это не те градусы, пиво ему понравилось и он сходил на первый этаж повторить. Когда Саня пришёл в свою комнату в общагу, то увидел Ваньку в костюме лежащего на кровати. Тот читал журнал «Физ. Рев.» и что-то записывал. Он сказал, что приходил их сосед по комнате Петя с женой, забрали какие-то вещи и сказали, что Петя живёт у жены в общаге на уд. Жолио-Кюри и будет приходить сюда редко. Саня разделся, лёг в постель и взял почитать газету. Ванька что-то вещал про массу электрона и Нобелевскую премию, которую он получит когда посчитает эту массу и Саня незаметно заснул. Разбудил их опять Лыско и они все вместе пошли в лабораторию. Валера встретил Саню не очень дружелюбно и сказал, что Сане нужно сделать расчёты предложенные им ранее. Саня спросил его на счёт пол ставки инженера, на что тот туманно ответил, что скоро будет сеанс на реакторе, Сане нужно будет дежурить на установке ну мол тогда и оформит его на пол ставки. Саня сел за стол и стал писать формулы для установки. Он написал дифферинциальное уравнение состояния нейтронов Шрёдингера и два уравнения по методу вторичного квантования с операторами рождения и уничтожения. Он никогда не занимался ранее этим, но формулы откуда-то появлялись в голове и Саня их только записывал на бумаге. Написав три листа формул, Саня сделал преобразования и получил два простых уравнения с тремя неизвестными. В комнату зашёл Ванька и позвал Саню на обед в столовую. Саня отдал Валере полученные уравнения, предложил ему попробовать их решить и пошёл с Ванькой в столовую. Там их уже ждали Дугин и Лыско. Они пообедали и пошли в буфет  ЛТФ, там был хороший кофе по шесть копеек чашка и бутерброды с осетриной по десять копеек. Дугин рассказал какое было горе в ЛТФ, когда их единственная лабораторная установка-кофеварка сломалась, весь научный процесс стал. Лыско со свойственной ему прямотой сказал, мы попали в болото, но а как у тебя дела Начальник, эта погремуха приклеилась к Дугину в ночлежке, поскольку он из десятка обитателей единственный проживал там официально. Ты мол на дипломе в ЛЯРе (Лаборатория ядерных реакций), в Лаборатории Флёрова. Тот ответил, что моему шефу Друину до меня нет никакого дела, поскольку он соавтор Флёрова в открытиях всех новых элементах и с его званиями и регалиями ему не до меня. Лыско спросил, а кто он этот Друин. Начальник ответил, что это самый худой человек в институте и рассказал анекдот, как на кладбище в Дубне ночью два скелета искали третьего что бы сообразить на троих, видят идёт третий, они спросили мол будешь третьим, тот ответил, что я Друин иду на ночную смену работать на установке в сеансе и мне пить нельзя.   
   Лыско предложил Ваньке пойти залить азот в установку, они ушли, а Саня с Начальником пошли в общагу на ул. Жолио-Кюри. Там в комнате все были в сборе. На кровати сидел и писал формулы Санин однокурсник теоретик Шанхай, он делал диплом в ЛТФ и как все теоретики работал дома. С Панькиным о чём –то беседовал его однокурсник Лёша. На Санин вопрос как дела Панькин сказал, что в двух словах это не изложить, и предложил скинуться по рублю и обсудить это дело. Ребята скинулись по рублю, Панькин принёс сетку бормотухи и Начальник сказал, что на счёт дипломов всё понятно, ироблем ни у кого не будет, а что делать дальше на предмет трудоустройства. Мифисты сказали, что у ОИЯИ и МИФИ есть договор, по которому, дипломникам гарантируется последующее трудоустройство. Теоретик сказал, что в ЛТФ можно остаться только временно на один год стажёром с окладом в сто рублей. Лёша сказал, что не смотря на гарантии шансов остаться работать в его группе нет и заткнут им какую нибудь дыру. Панькин разлил вино по стаканом и сказал, что ему всё равно. Беседа затянулась до вечера. После восьми в комнату зашла новая подружка Начальника Валя из соседней комнаты девушка лет двадцати пяти, которая работала в «Доме торговли» заведующей отделом тканей. Она выпили с ребятами стакан вина и пошла на кухню варить им Останкинские пельмени из пачки. Ребята выпили и с удовольствием съели пельмени. Саня пожаловался что нет гитары, Валя предложила Сане завтра к одиннадцати подойти к магазину «Тысяча мелочей» и  она там решит вопрос с гитарой. Времена были такие, что гитару в магазинах купить было не возможно и Саня с удовольствием согласился. На следующий день Саня подошёл к одиннадцати часам утра к магазину на площади, вскоре подошла Валя, они прошли с какой-то сотрудницей в подвал на склад, там было несколько гитар из которых Саня выбрал ту, что имела мягкие струны и приятно звучала, заплатил в кассе и пошёл а свою общагу. Была суббота и Ванька был в комнате с каким-то обросшим мужиком. Они оживлённо обсуждали проблемы  теоретической физики. Человек работал МНСом в ЛТФ. Он предложил ребятам сварить грибной суп, для чего ему нужен был один белый гриб. Саня сказал, что через час будет тебе ведро грибов. Они с Ванькой пошли в лес, который находился в ста метрах, прошли метров пятьсот и упёрлись в забор с проходной, там была надпись «ЛВЭ» (Лаборатория Высоких Энергий ОИЯИ). Ребята поняли, что это вторая площадка института. Они повернули назад, продолжая собирать грибы. Дошли до магазина «Репка», купили там картошки и бормотухи и пришли в общагу. Позвали бородатого теоретика Колю, он насчитал два десятка белых, красноголовиков и подберёзовиков, остальные грибы выбросил и попросил кастрюлю. Саня пошёл в соседнюю комнату к девушкам, попросил кастрюлю и сказал, что бородатый Коля будет варить суп, мол приходите. Те дали кастрюлю и тареелки но идти отказались, сказали, что Коля чёкнутый и они его бояться, хотя его недавно выпустили из психушки и пока он нормальный. Суп получился действительно вкусный, раньше Саня ничего подобного не ел. Коля рассказал, что он уже пятнадцать лет работает в институте и не советует после диплома идти в стажёры.
   На следующий день утром Ванька не хотел вставать и Саня пошёл завтракать в кафе «Нейтрино». Был солнечный воскресный день. Саня погулял по набережной реки Волги и проходя мимо общаги на ул. Ленинградской решил зайти к друзьям. В комнате был только Старый, который пил пиво с каким то бородатым седым человеком. Старый представил его Сане, это был его шеф по диплому, с которым они предыдущий вечер провели в ресторане «Дубна», и теперь приходили в себя после вчерашнего. Саня присоединился к ним, но они бурно обсуждали своего начальника Денисыча, и его регалии. Тот, как понял Саня, то же был соавтор академика Флёрова по открытым новым элементам, несколько лет назад перешёл в ЛВЭ, по причине того, что не взял в соавторы нового открытого им элемента академика Флёрова и теперь разрабатывает ионные источники для Синхрофазатрона. Старый и его шеф разрабатывают электронику для этих новых ионных источников. Вскоре разговор перешёл на музыку и шеф Старого предложил пойти к нему домой послушать новый диск «Ping Floid». Ребята с удовольствием согласились и они по дороге зашли в магазин «Волга» и затарились портвейном. Вадим-шеф Старого жил на улице Курчатова, между ул. Ленингадской и площадью Мира, в коммуналке на первом этаже. Комната у него была метров десять квадратных, акустическая система «Эстония», с колонками АС-35, быстро утомили ребят своей громкостю, поэтому вскоре её выключили и пошли разговоры о делах насущных. После третьей бутылки Саня понял, что у Старого нет никаких шансов остаться на работу в группе, да и с дипломом будут проблемы. Он вежливо откланялся и пошёл в общагу к Начальнику. Там в комнате были только Начальник с Валей, остальные где-то гуляли. Валя предложила ребятам пойти попробовать грузинского  вина, которое привезли её соседке по комнате Манане. Манана, что-то читала, но гостей приняла с грузинским радушием, быстро накрыла на стол и поставила вино. Вино всем понравилось и Манана рассказала, что она аспирантка и работает над диссертацией в ЛТФ. Саня предложил познакомить её с будущим теоретиком Ванькой, но Валя не одобрила эту идею.  Валя предложила всем поехать на экскурсию по Золотому кольцу, которая состоится в следующие выходные. Все кроме Мананы с удовольствием согласились. Около двенадцати Саня пришёл в свою общагу. Ванька уже спал в своём парадной костюме, Саня тихо разделся и лёг спать.
   Утром как всегда разбудил их Лыско и все пошли в Лабораторию. Там Саню встретил радостный Валера и сообщил, что он решил Санины уравнения геометрическим способом, подставил измеренные на установке значения пролётных баз. Саня уже про своё уравнение забыл, но раз Валеру такое решение устраивает, то и ладно. Валера сказал, что оформил Саню на пол ставки инженера, которые он «выбил» у какого-то зам. директора, а с понедельника начинается сеанс на установке и Сане надо будет ходить дежурить на установке каждый день. Он дал Сане изучать программу сеанса и описание установки. Саня полистал бумаги и пошёл на первый этаж к Лыско. Там с ребятами был какой-то техник, у которого они были в выходные в гостях и они обсуждали лабораторные новости. Саня понял, что техник был одинокий сорокалетний «мальчик», типа шефа Старого, который то-же проживал в коммуналке. Техник сказал, что видел нейтроны и они были зелёные, чем привёл ребят в восторг. Подошло время обеда и все дружно двинулись в столовую. Там к ним присоединился Начальник и после обеда студенты пошли в буфет ЛТФ пить кофе. Как всегда после кофе Лыско с Ванькой вернулись на установку, а Саня пошёл в общагу с Начальником. В комнате были Панькин и Шанхай и что-то читали. Дугин сказал, что все они едут в выходные по Золотому кольцу, поездка бесплатная, поскольку её организует дом учёных, но будет одна ночёвка в лесу, палатку на четверых он уже взял бесплатно на  прокат в общаге, но надо скинуться на продукты и на ужин. Панькин предложил скинуться по три рубля, мол хватит и на вино. Все дружно согласились. Саня с Панькиным пошли в гастроном «Россиянин», закупили портвейна и консервы, по возвращению все дружно сели пробовать вино. Вскоре в комнату зашёл проходивший мимо из лаборатории в общагу на улицу Ленинградскую Лыско и присоединился к тесной компании. Ему ребята предложили ехать с ними на экскурсию по Золотому кольцу, но он отказался и как всегда, с присущей ему прямотой отметил, что ему не нравится название и он видит в этом нехороший намёк. Засиделись ребята до поздна и Саня остался ночевать у друзей, поскольку утром надо было рано вставать и ехать всем вместе на экскурсию.

                ЗОЛОТОЕ КОЛЬЦО

   Утром полусонные студенты загрузились в автобус тронулся по «Владимирке». Саня сразу заснул и проснулся когда уже проезжали Владимир. Он окинул взглядом автобус, в нём ехало человек тридцать. В основном это были сотрудники института с семьями. Из молодёжи были только две девицы. Эскурсовод сказал, что во Владимире останавливаться не будем, поедем сразу в Суздаль, а Владимир посмотрим на обратном пути. Вскоре автобус прибыл в Суздаль.
   Саню приятно удивило большое количество церквей, по словам экскурсовода их там было больше сорока. Большинство из них отличалось неописуемой красотой. Особое место занимал в этом ряду конечно монастырь, в трапезной которого прошёл обед дубненской группы. Перед обедом Саня с Панькиным успели выпить по два литра медовухи в процессе прогулки по Суздали, поскольку она продавалась на разлив на каждом углу, была приятно сладенькой и стоила по двадцать копеек стакан, но она была раза в три крепче пива. Выпив за обедом ещё по паре стаканов медовухи, Саня с Панькиным нашли возле монастыря лавочку под деревом и дружно улеглись спать. Их никто не стал беспокоить, поскольку у группы было свободное время. Их разбудили в пять часов вечера когда все садились в автобус, чтобы ехать за город на место ночёвки. Автобус привёз группу к одному из самых старинных соборов «Покрова на Нерли». Хотя собор был построен и расписан Андреем Рублёвым в двенадцатом веке он хорошо сохранился и был очень красив. Саня всегда преклонялся перед такими святыми местами и сфотографировался возле собора на память. Дальше автобус отвёз туристов на берег Нерли, где они поставили палатки остановились на ночлег.
   Студенты быстро развели костёр, испекли в нём картошку и устроили не хитрую трапезу. К их компании присоединилась пара девиц, которые были Вале знакомы по работе. Быстро стемнело, но хотя было тепло, комаров почти не было. Саня взял гитару и запел:
                Одесса зажигает огоньки
                И корабли уходят в море прямо
                Поговорим про берега твои
                Красавица моя Одесса-мама.
 
                Мне здесь знакомо каждое окно
                И улицы знакомые такие,
                Одесса мне не пить твоё вино
                И не утюжить клёшем мостовые.

                Настала ночь залётная идёт,
                Губернский розыск
                Рассылает телеграммы
                И что Одесса переполненна ворами
                И что настал критический момент
                Что задаёт тёмный элемент.
               
                Тихо лаяли собаки
                В затухающую даль,
                Я явился к Вам во фраке,
                Элегантен как рояль.

                Вы сидели и молчали,
                Двадцати не полных лет,
                Молча я сжимал в кармане
                Леденящий пистолет.

   Саня взял налитый ему Панькиным стакан портвейна и передал гитару Шанхаю, тот запел что-то лирическое. Кто-то предложил  идти на Нерль купаться и компания двинулись к реке. Одна из девиц купаться не пошла и Шанхай остался с ней у костра.  Купание не получилось, так как речка оказалась мелкой и компания вскоре вернулась к костру. У костра сидел Шанхай и обнимал оставшуюся с ним девицу. Панькин, увидев такое безобразие заорал на него: «Встать щенок!» Саня понял, что Панькин то же «запал» на эту девицу, сказал ему, что он неправ и увёл от костра успокаивать, но вечеруха расстроилась и все легли в палатке спать.
   Утром все сели в автобус и поехали во Владимир. Саня всю дорогу до Владимира проспал. Во Владимире посмотрели их главную достопримечательность, старинные городские ворота и поехали дальше. Автобус сделал небольшую остановку возле придорожного кафе на обед и поехали дальше. После обеда прибыли в Дубну и студенты пошли в общагу на улицу Жёлто-Кюри. Там они решили отметить поездку и Саня пошёл за вином в «Россиянин». Дугин ушёл к Вале в комнату, а Панькин с Шанхаем остались в комнате вдвоём. Когда Саня вернулся из магазина, то увидел, что Панькин с Шанхаем деруться и оба кричат: «Забери его а то убью». Саня вмешиваться не собирался и только спокойно спросил, мол не помешал ли я вам. Ребята сразу прекратили драться и выбежали из комнаты. Саня пошёл за ними и нашёл Панькина в туалете, где тот умывался. Панькин был прилично избит, они выпили вина, но тут ввалились в комнату два мента с Шанхаем. Саня объяснил ментам, что вроде как инцендент исчерпан и он не допустит продолжения такого безобразия. Менты высказали недоумение по поводу того, что Шанхай измордовал Панькина и сам вызвал милицию и ушли. Саня после их ухода спросил Шанхая зачем тот ментов вызвал. Тот сказал, что боялся, что Саня его побьёт, Саня сказал, что это их личное дело и он вмешиваться и не думал.
   Утром как всегда в комнату за Ванькой зашёл Лыско и Саня с ними пошёл в институт. По дороге зашли на ул. Жолио-Кюри, там в комнате был один Панькин, вид у которого был ужасный, оба глаза заплыли и он был похож на китайца. Лыско сходил в аптеку за бадягой и начал его лечить, приговаривая, что с ним самим такое часто бывало, когда он работал до физ-теха на заводе.
   Студенты оставили Панькина лечиться и пошли в Лабораторию. Валера встретил Саню с деловым видом и дал обрабатывать данные сеанса. Саня до обеда просмотрел их и пошёл на первый этаж к ребятам. По дороге в коридоре столкнулся с директором академиком Франком. Его кабинет был то же на втором этаже. Саня его видел только на фотографиях в журналах, но узнал и вежливо с ним поздоровался. Франк был единственный в институте лауреат Нобелевской премии, которую получил вместе с академиком Таммом за теорию эффекта Черенкова. Саня зашёл к ребятам и они пошли вместе обедать в столовую. Там встретили Дугина, пообедали и пошли пить кофе в буфет ЛТФ. За кофе поделились впечатлениями о поездке и Саня рассказал друзьям про драку. Лыско как всегда, с присущей ему прямотой заметил, что не зря ему не понравилась эта затея с поездкой и советовал больше с бабами ни куда не ездить.
   На следующий день Лыско опять забрал Саню с Ванькой утром из общагу и они зашли по дороге в инстигут к Панькину. Тот уже оклемался и просил купить ему пива. Лыско сказал, что после работы купит и все пошли в лабораторию. Валера сообщил Сане, что они с Аллой уезжают в отпуск в Алушту в институтский дом отдыха и всех Алыных дипломников и Саню отправляют на месяц в отпуск. Ребята за обедом решили все вместе ехать в Харьков, поскольку надо было всем взять в общаге зимнюю одежду и решить кое какие вопросы в университете. В понедельник вечером все дружно сели в Харьковский фирменный поезд и утром во вторник были в общаге в Пятихатках.
   Саня пошёл в ночлежку, там его радостно встретила тёплая компания, которая уже пила пиво, на вопрос почему они не на практике, ответили диким матом, Саня понял, что там им делать нечего. С ними был Толя Кожин, который выполнял дипломную работу в Сухуми и приехал по своим делам. Вся ночлежка после защиты дипломов должна была ехать на работу в Бердянск на завод Азовкабель. Дипломные работы иебята выполняли в УФТИ, где они никого не интересовали. Толя Кожин в Сухуми попал на практику в группу к молодому профессору и там произвел фурор. В мае туда приезжал зав кафедрой Афанас и Толин профессор его спросил мнение о Кожине. Афанас сказал, что Кожин и Нобелев посредственные студенты. Тогда профессор спросил, а где сейчас Нобелев, Афанас ответил, что Нобелев в Дубне. Профессор расстроился и сменил тему.
   Саня сходил в камеру хранения, но там своих вещей не обнаружил, вернулся в ночлежку и предложил всем идти купаться на лесное озеро. Все дружно согласились, по дороге зашли в гастроном и закупили ящик бормотухи. На озере за разговорами не заметили, как наступил вечер и все вернулись в ночлежку. Там сели играть в преферанс, игра продлилась до утра и после шести все пошли в зэковскую столовую пить пиво. Попив пива все вернулись в ночлежку и легли спать. Проснулись дружно после обеда и стали собираться в дорогу по домам. Саня поехал одним поездом с Мериным. Они залезли в плацкартном вагоне на верхние полки и заснули. Проснулся Саня, когда поезд уже поддержал к его станции, Марина в вагоне уже не было, он ночью сошёл на своей станции. 
   Дома была только мать, поскольку день был рабочим. Саня выпил стакан компота и лёг спать. Вечером пришёл с работы отец, принёс из подвала графин вина, поужинали и Саня рассказал про Дубну. На следующий день Саня как всегда устроился с книжкой под деревом в саду. Вечером пошёл на улицу, поговорил с пацанами. Они рассказали, что Чап закончил институт и уехал по распределению работать на Курилы главным геологом. Остальные кто сидит, а кто в армии, на улице безлюдно.
   Саня провёл отпуск в основном за чтением книг, поскольку пацанов на улице было мало. Несколько раз Саня ездил купаться на Исаковское водохранилище, там были благоустроенный пляжи, на которых стояли палатки «Воды морозево» и в будние дни народу на пляже было не много, хотя дорога в переполненном дачниками раскалённом автобусе утомляла. Отпуск «пролетел» быстро и Саня вернулся в Дубну. Лыско с Ванькой были уже там и ребята на следующий день все вместе пошли в лабораторию.
   Валера встретил Саню с важным видом и показал Сане новый препринт. Саня посмотрел его и увидел там все формулы, которые он написал Валере для расчёта параметров спектрометра. Саня глянул на авторский состав на обложке и увидел там братскую могилу из десяти человек, своей фамилии среди них он не обнаружил. Валера сказал ему, что если бы ты ходил регулярно в лабораторию, то и твоя фамилия была бы на обложке. Саня понял как делается большая наука и сделал вывод брать кого либо в соавторы только в крайнем случае.
  Обедать пошли как всегда дружной компанией, в ЛТФ за чашкой кофе Лыско сказал, что по словам Аллы Валера ходил по кабинетам  и собирал подписи начальников-соавторов для публикации, когда он дошёл до административного директора лаборатории, тот посмотрел на список авторов и сказал, что всех знаю, а этого нет, вычеркнул Саню и подписал.
   Ребята попили кофе и разошлись. Саня пошёл на большой институтский компьютер набивать перфокарты. Рядом бурно обсуждали распечатку с ЭВМ два иностранца, и спор не по русские прерывался периодически вопросом одного из них:«Не звиздишь?» и следовал ответ другого то же по русские: «Железно!» Саня отнёс перфокарты Валере, спустился на первый этаж и с Лыско пошёл в общагу на ул. Ленинградскую. В комнате был только Старый, который был рад приезду Сани, сказал, что приехал с шабашки с деньгами и предложил Сане отметить встречу в ресторане. Саня с удовольствием согласился и они со Старым пошли в ресторан при гостинице «Дубна».
   Не смотря на будний день народу в ресторане было много. Сане со Старым нашлись места за столом за которым уже сидели мент с продавщицей из общаги Старого. Мент работал следователем и старый знал его и подругу по общаге. Не смотря на различие в профессиях, нашлись общие темы для разговоров, была живая музыка и Саня пару раз потанцевал с ментовской подругой. После одиннадцати музыканты играли только по заказу, а в двенадцать ресторан закрыли и ребята разошлись по домам. Утром как всегда за Ванькой зашёл Лыско, сказал, что Старый ушёл в институт. Саня пошёл с ними, но по дороге зашёл а общагу к Дугину. Дугин был в комнате один и Саня пожаловался ему, что трещит башка после вчерашнего и они пошли в пивной бар. Выпив по четыре кружки пива, ребята решили проведать старого. Того дома не оказалось и они пошли на третий этаж искать подружку Дугина Любу. Они ввалились в первую попавшую комнату и спросили Любу. Одна из девушек не растерялась и ответила, если Вам Люду, то это я. Ребятам предложили сесть, они посидели и поговорили минут пятнадцать с девушками и пошли на улицу. Там они разошлись в разные стороны в направлении своих общежитий.
    Ванька в комнате не было, Саня лёг спать и проспал до пяти вечера. Вечером проснувшись, зашёл в магазин «Волга», купил пива и креветок и пошёл в общагу к Старому. Старый был в комнате один, он был рад Саниному приходу, пошёл на кухню, сварил креветок и они сели пить пиво. Вскоре пришёл Лыско и присоединился к ним. Лыско пил пиво и бурчал, что мол я вам говорил, что золотое кольцо до добра не доведёт, ну и вот. Саня спросил, мол о чём это ты? Лыско поведал, что по дороге в свою общагу, он зашёл в комнату Дугина. Там сидел Начальник с Валей, очень важные и торжественно Валя предложила ему быть у них на свадьбе свидетелем. Заявления они в загс уже подали и свадьба состояться через месяц в сентябре. Лыско сказал, что он отказался, потому, что уже был два раза свидетелем на свадьбе, а есть примета, если был три раза свидетелем, то не женшься никогда. Саня сказал, что пил сегодня пиво с Дугиным и тот об этом ничего не говорил. Лыско со свойственной ему прямотой сказал, что хвастаться здесь не чем. Ребята попили пива и разошлись. На следующий день Саня с ребятами пошёл в лабораторию, день прошёл скучно, а по дороге домой Саня зашёл к Дугину, которого в обед в столовой не видел. В комнате сидели Важные Дугин с Валентиной и пили чай. Они предложили Сане чаю, тот с удовольствием составил им компанию и Валя за чаем предложила Сане быть свидетелем у них на свадьбе. Саня уже был готов к этому предложению, поскольку Лыско ему намекнул, что оно Сане последует, но сделал вид, что удивлён и  с удовольствием согласился, так как понимал, что вопрос со свадьбой уже решённый.
   Наступила суббота, была летняя тёплая погода и Саня со Старым пошли купаться и загорать на Волгу. Там к ним присоединился Хорда и они сели играть в карты. День пролетел быстро и Саня со Старым пошли в магазин Волга. По дороге они обогнали Люду с подругой. Старый с ними поздоровался и Саня сказал, что он с Дугиным как-то заходили в её комнату. В магазине как всегда закупили портвейна и увидели опять там Люду с подругой. Ребята решили пригласить девушек пить вино. Саня подошёл к ним и спросил, что бы они посоветовали к вину, девушки порекомендовали яблоки. Ребята купили яблок и пошли с девушками пить вино в комнату Старого, поскольку там никого не было, все уехали на выходные.
  Ребята провели вечер с девушками, они оказались довольно общительными, Мила рассказала, что работает в магазине «Волжанка» и учится заочно в институте торговли, её подруга Валя работала в отделе неведомственной охране бухгалтером и предложила ребятам в свободное время поработать оперативниками или сторожами. Ребята согласились идти работать сторожами и пообещали в понедельник утром прийти в неведомственную охрану устраиваться на работу. Они все договорились идти на следующий день купаться на реку «Дубна».
  Утром как договаривались все встретились у Милы в комнате и пошли на речку Дубну. Был конец августа и вода была уже прохладной. Девушки купаться не захотели, а Саня со старым переплыли реку и вышли па опушку леса собрав там с десяток грибов, белых и подосиновиков. После обеда все вернулись в общагу и Саня сходил в магазин «Дубна» ,закупил там вина и картошки. Рядом находился небольшой базарчик, где он докупил грибов. В общаге девушки пожарили картошку с грибами и ребята поужинами с девушками. На следующее утро Саня со Старым, как обещали пришли в неведомственную охрану. Там их встретила Валя и отвела к начальнику. Тот предложил им работать оперативниками, но ребята сказали, что хотят работать только сторожами, начальник удивился, но подписал им заявления и отправил в отдел кадров. Там быстро всё оформили и сказали выходить на следующий день на работу в ночь с шести вечера до шести утра охранять объекты. Сане досталась контора стройуправлению (СМУ), а Старому стадион.
   На следующий день Саня сразу из Лаборатории пошёл на работу. СМУ находилось рядом с площадкой института и представляло собой старый барак, вокруг которого лежали стройматериалы. Территория СМУ была огороженна и ночью освещалась прожекторами. Саню встретила женщина бригадир сторожей, которая дала ему ключи от всех кабинетов и сказала, что в шесть часов утра прийдут на работу уборщицы, Саня отдаст им ключи и будет свободен. Бригадирка ушла, Саня закрыл дверь управления изнутри, нашёл кабинет с диваном и завалился спать. Проснулся он около шести часов утра, оддал ключи уборщицам и пошёл в свою общагу спать дальше. В лабораторию он не пошёл, но его разбудил Старый, который сказал, что надо сходить в отдел вневедомственной охраны подписать приказ. Они пришли в отдел охраны, где их встретила Валя и всё им оформила. Старый пошёл в ЛВЭ, а Саня решил зайти в магазин Волжанка проведать Милу. Мила стояла за прилавком в белом халате и увидев Саню застеснялись. Она дала Сане большой пакет воблы, что по тем временам было  большим дифицитом. Саня узнал до скольки она работает и сказал, что у него сегодня нет дежурства и они со Старым приглашают её с Валей после работы попить пива с воблой.
   После восьми Саня сходил за девушками и ребята сели дружно пить пиво. Саня наконец рассмотрел девушек. Мила была крепкой блондинкой с голубыми глазами и ямочками на щёках, когда она улыбалсь то появлялись на щёках ямочки и это было действительно очень мило. Валя была то же симпатичной, но постарше и построже. Обе были ростом где то под метр семьдесят. Саня взял гитару, спел пару песен из репертуара Северина Краевского, «Червоных гитар». Затем гитару взяла Мила и спела про камешек в груди и «Плачет девушка в автомате», Саня заметил, что хорошо когда девушка играет и поёт, можно в это время выпить и налил себе кружку пива. Мила сказала, что по субботам она играет на клавишных с ВИА «Эхо» на танцах в ДК «Мир». Саня сказал, что в субботу прийдёт на танцы обязательно.
   Санина сестра прислала телеграмму, что у неё родилась дочь и пригласила его в гости в Киев. Саня давно собирался съездить к ней в гости, а тут ещё в Киеве должен был состояться интересный футбольный матч местного Динамо и Мюнхенской Баварии в рамках европейского кубка. Саня быстро собрался и поехал. 
  На киевском вокзале были большие очереди в билетные кассы. Саня терпеливо выстоял свою очередь и когда предстал перед кассиршей, та ему сказала, что есть один билет на Киев, в плацкартном вагоне, но поезд наверное уже ушёл. Саня попросил продать ему билет, схватил его и побежал на перрон. Там Саня увидел последний вагон удаляющегося его поезда. Саня догнал его и вскочил на подложку последнего вагона. Дверь вагона была закрыта, одной рукой Саня держался за поручень, а в другой был портфель с дорожными вещами. Поезд набирал скорость. Вдруг поезд резко остановился, какой-то мужик открыл дверь в тамбур вагона и втащил Саню внутрь. Он сказал, что курил в тамбуре, увидел висящего на подложке Саню и дёрнул стоп кран. Саня поблагодарил своего спаситель и пошёл по вагона искать своё место. Поезд тронулся дальше, а Саня пришёл в свой вагон, сел на своё место и задумался. Опять ангел спаситель уберёг его от верной гибели, поскольку на высокой скорости долго на подложке вагона не провисишь.
   Саня прибыл в Киев утром, пересел на электричку и через час был у сестры в Яготине. Там его встретили с радостью, вечером после работы пришёл домой муж сестры Толя и сказал, что у его брата прораба Юры есть два билета на футбол Динамо Киев – Бавария, которые ему достались от футболистов, поскольку тот строит им гаражи. Толя с удовольствием уступил предложенный ему Юрой билет Сане и Саня на следующий день с Юрой пошли на футбол. По дороге они зашли в гастроном и Саня купил бутылку водки и пару бутылок пива. Саня сложил всё в дипломат и они пошли дальше. По дороге попался небольшой рынок, где Саня купил килограмм грецких орехов и высыпал их в дипломат рядом с бутылками. На подходе к стадион они попали в непрерывный поток болельщиков, выбраться из которого было не возможно. Этот поток вынес их на милицейский контроль перед входом на стадион. Мент попросил Саню открыть дипломат. Саня положил его на колено и приоткрыл, оттуда посыпались орехи. Мент сказал не надо и пропустил их на стадион. Стадион вмещавший сто тысяч зрителей был переполнен, шум стоял неимоверный, но игра была интересной. Динамо выиграло и победный гол забил Олег Блохин. Не смотря на контроль, постоянно был слышен звон бутылок катящихся под скамейками вниз. Ребята то же выпили пиво, которое удалось пронести на стадион. Вечером сели с Толей, выпили водки и обсудили футбол. Толя сказал, что если бы менты нашли у Сани бутылки, пришлось бы ему ночевать в обезьяннике. На следующий день Саня погулял по Яготину, городишко был сильно растянут, поскольку состоял в основном из частного сектора, но был чистеньким и зелёным. Вечером Саня уехал в Москву.
  На Савёловском вокзале он сел в экспресс и поехал в Дубну. Минут через пятнадцать пути к нему неожиданно подошла Мила и сказала, что к ней в гости приехала мать, она её встретила в Москве и они вместе в соседнем вагоне то же едут в Дубну. Они поговорили с Милой всю дорогу, а перед Дубной перешли в вагон в котором ехала мать Милы. Мила познакомила Саню с матерью и тот помог ей донести вещи до гостиницы Дубна. Там они расстались и Саня пообещал зайти к ним вечером в гостиницу. Вечером как договорились встретились в гостинице в номере матери Милы.
  Мать Милы была симпатичной женщиной средних лет. Работала она в торговле после окончания Московского института советской торговли. Как полагаелось торговому работнику работнику она накрыли стол с шампанским, чёрной икрой и крабами. Она рассказала, что уходит из торговли и уезжает на север в Надым зарабатывать хорошую пенсию. Саня рассказал про Надым и немного о себе.
  На следующее утро как всегда разбудил ребят Лыско и они пошли в лабораторию. Там всё было без изменений и после обеда Саня пошёл с Дугиным в общагу на ул. Моховую. Там скучал Панькин и они быстро сообразили на троих. Дугин после третьей напомнил Сане, что у него в выходные свадьба и Саня на ней свидетель. По этому поводу Валя отложила ему модную рубашку в магазине по блату и её желательно до свадьбы выкупить. Саня поблагодарил Дугина и пообещал её забрать завтра. Когда Саня пришёл к Вале в магазин, та отвела его в подсобку и показала пару рубашек, зелёную и кремовую. Саня купил кремовую и пошёл в общагу к старому. Тот сидел за столом и чертил какие-то схемы. Саня сказал что у него есть с собой вобла и они пошли пить пиво.
  В пивном баре народу было днём немного и ребята спокойно обменялись новостями. Саня рассказал о поездке и футболе, Старый рассказал, как он сторожил стадион и о том, что бригадирка спрашивала куда запропастился Саня. Так же Старый рассказал, что пригласил в гости двух сестёр Лепёшкиных, одна из них которая была замужем, осталась у него ночевать. Саня их знал и спросил, мол незамужняя вроде посимпатичней? Старый сказал, что она оставаться не захотела, а на следующий день пришли обе искать у Старого обручальное кольцо замужней и вроде где-то нашли.  Саня спросил как дела с Валей, Старый сказал, что она ему надоела, но он к ней иногда ходит, когда голодный и та его кормит.
   Неделя пролетела незаметно и наступила суббота, день свадьбы Дугина. Саня как свидетель ездил с молодыми в ДК «Дружба», на другую сторону Волги в старую Дубну, на торжественную регистрацию потом катался с ними на Татре по городу и окрестностям. Пьянка была в общаге на ул. Жолио Кюри. Народу было человек тридцать. Приехали родители Дугина, которые часто бывали в Пятихатках и знали Саню. Студенты были почти все приглашены, но большинство присутствовавших составляли коллеги Вали. Тамада на свадьбе быстро «отрубился» и свадьбу пришлось вести Сане. После двенадцати все разошлись в соответствии с распорядком общаги, но как положено в полдень на следующий день пьянка продолжилась в том-же составе. Саня взял с собой Милу. Мама Дугина многозначительно всем сказала, что лучше бы Дугин выбрал Милу, которая всем понравилась. Свадьба как всегда была с дракой. Опять отличился Шанхай, который в субботу после ухода Сани отлупил Каракоза из-за какой-то сорокалетний тётки, к которой и ушёл ночевать как победитель.
   После свадьбы Дугина Саня был вызван на работу в СМУ телефонным звонком в общагу бригадирки. Валера приставал, что бы Саня сидел в лаборатории до шести вечера, но Саня уходил раньше, так, как с шести вечера была его смена в СМУ.
  В Дубну зима пришла в начале ноября, после работы в СМУ приходила Мила, Саня выбирал кабинет с телевизором и они садились там ужинать. Как то засиделись они до двенадцати и Саня не смотря на протесты Милы пошёл её провожать. В ста метрах от СМУ им на встречу попалась бригадирка, которая шла проверять Саню. Саня отдал ей ключи от СМУ и сказал, что скоро вернётся. Проводив Милу, он вернулся на объект, бригадирка расписалась в журнале контроля и ушла, а Саня лёг спокойно спать. На следующий день Сане позвонили в общагу из вневедомственной охраны и сказали, что он уволен. Саня сильно не расстроилась поскольку надо было писать диплом, да и они с Милой подали заявление в Загс и свадьба была назначенна на конец декабря. Лыско, когда узнал, что заявления в Загс подал ещё и Панькин с соседкой по комнате в общаге Надей, бурчал, мол я говорил, что эта поездка по золотому кольцу до добра не доведёт. На что Саня ответил, что после жизни в больших городах в этой деревне сам бог велел жениться. Они с Милой быстро собрались и поехали к Сане домой. Мила Саниным родителям понравилась, они одобрили их решения и дали Сане триста рублей на кольца и свадебный костюм. Саня с Милой провели с родителями выходные дни и вернулись в Дубну готовиться к свадьбе. 
   В Дубне всё шло своим чередом. В лаборатории студенты начали писать дипломные работы, чем занялся и Саня. Как-то в столовой в обед к ребятам подсел Хорда и пригласил всех в следующую субботу на свадьбу, на квартиру невесты в Дубну-3, на другую сторону Волги. На свадьбу к Хорде приехал из Харькова Боб и собрались все студенты и однокурсники Хорды, находившиеся в Дубне. Свадьба как положено продолжалась два дня и народу гуляло на ней человек тридцать. На второй день Саня взял с собой Милу и познакомил её с Хордой и его друзьями. На свадьбе опять отличился Каракоз, который на второй день быстро напился и его кто то проводил в общагу. Там его уложили спать в комнате Старого. Когда Старый пришёл в свою комнату и увидел храпевшего в одежде Каракоза, то взял ножницы и отстриг Ваньке один ус. Когда тот проснулся то поглядил усы и побурчал, что где-то по пьянке один ус потерял, пришлось ему и второй сбрить. Лыско опять вспомнил про золотое кольцо и бурчал, что все переженились.
   Подходил к концу декабрь и приближался день Саниной свадьбы. Организацией свадьбы занималась Мила. Саня заказал в ателье чёрный свадебный костюм и съездил в Москву с Милой в салон для новобрачных, где купили по справке из Загса обручальные золотые кольца и импортные туфли на свадьбу, поскольку всё это в свободной торговле не продавалась. Мила заказала банкет в кафе «Огонёк» на пятьдесят человек и чёрную представительскую машину Тарту на двадцать седьмое декабря. Были заказаны так-же номера в гостинице для гостей на десять человек и праздничный заказ деликатесов, включающих чёрную и красную икру, для гостей на второй день свадьбы.
   Как-то Мила позвонила неожиданно Сане в лабораторию и сказала, что в Дубну приезжает Владимир Высоцкий и вечером в ДК «Мир» состоится его концерт. У Милы был пропуск в ДК, поскольку она играла там в оркестре на танцах и не смотря на отсутствие билетов в свободной продаже можно было вечером пройти в ДК и посмотреть и послушать концерт с балкона. Саня с удовольствием согласился. Высоцкий был на столько популярен, что информация о концерте держалась в секрете и билеты стоимостью по девяносто копеек на любые места распространялась через общество книголюбов. Несмотря на это зал был переполнен и много людей стояло в проходах. Саня с Милой без проблем прошли на балкон рядом со сценой и сели на принесённые туда сотрудниками ДК стулья. Высоцкий вышел в зелёной рубашке, такой как у Сани была кремовая и джинсах, с гитарой и сразу спел песню «На братских могилах», затем сказал, что это, что бы его узнали и попросил не хлопать ему, так, как тогда он без пауз споёт больше песен. Говорил он мало и почти без пауз пел полтора часа. Концерт Сане очень понравился и многие песни он слышал впервые.
   Гости на свадьбу стали приезжать в четверг двадцать пятого декабря и у Сани с ними было много хлопот по их поселению в гостинице и подготовке к свадьбе. Большинство Саниных однокурсников уехали на распределение в Харьков, но приехал из Харькова Краснов, у которого с распределением было уже всё решено и они вместе со Старым помогали Сане. Ребята закупили в магазине Волга два ящика водки и отнесли их в кафе «Огонёк». Гостей, которые хотели остаться на Новый год поселили в общагу на ул. Ленинградскую в комнаты для приезжих.      
  Бракосочетание прошло как положено в ДК «Октябрь» на другой стороне Волги, туда ездили, только свидетели и родители на Татре и двух Волгах. Свидетелями были Старый и школьная подруга Милы Ира, которая приехала из Пензы. Потом пару часиков покатались на машинах по окрестностям Дубны. Возложили цветы к огромному памятнику Ленину у истока канала им. Москвы. Напротив раньше стоял таких же размеров памятник Сталину, но его к тому времени уже снесли.  После прогулки все разъехались готовиться к свадебном банкету. Для Сани с Милой был снят уютный номер в старом корпусе гостиницы «Дубна», где было тихо и молодые отдохнули перед банкетов.
   Свадебный банкет начался в шесть часов вечера. Саня был знаком только с третью из пол сотни гостей. С его стороны были Валера с Аллой из лаборатории, Хорда с женой и Старый  с Красновым а так же родители и сестра с мужем. Остальных Саня не знал, и его с ними знакомили. Конечно с родной Милы Саня познакомился накануне. Банкет удался на славу, закончился после полуночи в музыкальном сопровождении ВИА «Легенда». Саня запомнил как весело отплясывал шеф Милы, начальник Дубненской торговли. 
  На следующий день свадебное гулянье продолжилось в общаге на ул, Ленинградской как положено в полдень. В одной из комнат для приезжих были накрыты столы человек на двадцать и гулянье затянулась до нового года. Часть гостей конечно уехала, но появлялись какие-то новые люди, которые поддерживали веселье. Незаметно наступил Новый год и гости стали разъезжаться. После нового года Саня с Милой начали искать квартиру, поскольку жить в гостинице было дорого.
  Кто-то присоветовал искать квартиру на Большой Волге в частном секторе. Как-то поиски увенчались успехом, случайно попавшаяся им на улице бабушка, сказала, что уезжает в Москву к дочке до весны и сдала им пол дома. Дом был деревянным и там было печное отопление, но это было их первое жильё и ребята были счастливы. Они уходили утром на работу и встречались только вечером, в холодном домике топили печку и готовили на ней ужин. Туалет был на улице, а деревянный домик к утру сильно остывал.
   К ним часто приходили гости. В основном Старый с Валей, иногда они оставались у них ночевать. Приезжала в гости школьная подруга Милы свидетельница на свадьбе Ира, приходил по этому поводу и Старый, который подружился с ней на свадьбе. Саня ходил в лабораторию регулярно и к концу февраля отдал рукопись диплома печатать машинистке. Все дипломники занимались оформлением дипломных работ, сбором отзывов и поисками работы. Ванька и Лыско в Дубне оставаться не хотели и рассчитывали на распределение в университете. Саня и Дугин нашли работу инженерами в Отделе Радио-Электроники (ОРЭ) и оттуда были оформлены им приглашения на работу. Старый нашёл работу в Лаборатории Вычислительной Техники и Автоматизации (ЛВТА) в отделе эксплуатации в качестве инженера. Все получили отличные отзывы для дипломной защиты кроме Старого. Тому шеф и Денисыч поставили четвёрку не смотря на то, что результаты работы были опубликованы ими в западном научном журнале. Сане это напомнило публикацию его изысканий в научных трудах института. Однако наступил март и все дипломники разъехались защищать свои дипломные работы.

                ИНЖЕНЕРЫ

  Саня приехал в Харьков утром на фирменном харьковском поезде и сразу отправился в Пятихатки в общагу. Там в ночлежке собрались уже все его друзья и дружно пили пиво. Они рассказали подробно, что надо делать и Саня первым делом сходил в деканатеи выполнил все необходимые формальности. Защита диплома была назначена на следующую неделю и он спокойно вернулся в ночлежку пить пиво. За пивом студенты делились последними новостями. Санина группа ядерщиков после защиты дипломов в большинстве уезжала по распределению в Бердянск на завод Азовкабель. Кто имел харьковскую прописку оставался в городе в основном на заводе им. Шевченко. К вечеру подъехали ребята из Челябинска. Они уже защитили свои закрытые дипломные работы по месту их выполнения и прибыли выполнить необходимые формальности в университете. В ночлежке все были рады армянскому коньяку, который по словам Перла свободно продавался в их закрытом городе.
  Защита прошла тихо и спокойно, Саня и Дугин получили по пять баллов, и все дружно отправились отмечать это дело в шашлычную на Ипподроме. Гуляли там как всегда до полуночи и после закрытия продолжилось веселье в ночлежке, которое затянулась на неделю, поскольку постепенно приобщались к нему защитившиеся в последующие дни студенты из других групп. В этот период Саня рассчитывался с библиотекой и снимался с комсомольского и профсоюзного учёта. Когда он приехал в военкомат сниматься с учёта, там ему нашли его дело и прочитали оттуда какую-то бумажку, что офицерскоое звание ему не прсвоили за систематические нарушения дисциплины и «отсидку» на гауптвахте. В деканате ему сказали, что без снятия с воинского учёта диплом ему не выдадут и он должен отслужить в армии солдатом один год, раз ему не присвоено офицерской звание. Саня опять поехал в военкомат, там его без разговоров отправили на медкомиссию, которая там проходила по случаю весеннего призыва на срочную службу. На мед комиссии ничего решить не смогли и отправили Саню в глазную клинику им. Гиршмана. Там посмотрели глаза на каких-то приборах и признали не годным к срочной службе в армии. Саня получил соответствующую справку и поехал с ней в военкомат. Там приняли справку, в течении пятнадцати минут выписали «белый» военный билет, одним днём поставили и сняли с учёта и отпустили с богом. Саня пошёл первым делом на переговорный пункт и позвонил Миле. Ожидая пока их соединят он задумался и мысленно поблагодарил бога, за то, что он его опять спас от больших неприятностей. Мила на радостях, что служба в армии отменяется расплакалась и пришлось её успокаивать и объяснять, что через пару дней он будет в Дубне. Когда Саня появился в ночлежке и со словами в десант не годе показал военный билет, друзья пили вино из бочонка, приведённого Толей Кожиным из Сухуми, на радостях они налил ему полный литровый рог и попросили показать как он не годен. Саня выпил рог до дна и веселье продолжилось.
  На следующий день Саня в деканате предъявил военный билет и остальные документы о снятии с учёта и получил диплом. Вечером он уехал в Москву и к обеду был в Дубне. Мила была на работе, поэтому он затопил печку и лёг спать. Мила пришла вечером и они сели «обмывать» диплом. Сане полагался один месяц отпуска после окончания университета, поэтому он на работу не спешил и проспал до обеда, проснувшись пошёл проведать друзей в общагу на ул Жолио Кюри. В коридоре ему на встречу попался Дугин, который теперь жил с Валей в одной комнате и шёл на кухню разогреть обед.  Дугин рассказал, что отработал в Отделе Радио-Электроники (ОРЭ) уже неделю, там очень скучно и не интересно и по его мнению Саня сразу начнёт искать другую работу. На работу выходить быстро не стоит, так, как институт месячный отпуск молодым специалистам оплачивает. Дугин был ещё расстроен тем, что распределён был в ОРЭ как инженер, а оформили его старшим техникам с окладом на десять рублей ниже. Саня спросил его подписывал ли он приказ о приёме на работу, тот сказал, что нет, на что Саня посоветовал ничего не подписывать, пусть оформляют, как обещали инженером. На следующий день они пошли в отдел кадров и всё поставили на свои места. Их оформили инженерами и выдали подъёмные в размере одного оклада, по сто тридцать рублей. Дугин тонко подметили, что им удалось за один день сделать большую карьеру, перейти из старших техников в инженеры.
  На работу Саня вышел первого апреля. Определили его на работу в группу Токарева, который то же пришёл в ОРЭ недавно из Дубненского филиала МГУ. В группе было с десяток сотрудников в основном инженеры и техники. Занималась группа, как и весь отдел разработкой систем охранной сигнализации. Первое рабочее место у Сани было на верхнем этаже в котельной на территории Центральных Электро-Механических Мастерских (ЦЭММ). Дугин попал в другую группу, которая сидела в бараке на территории Лаборатории Ядерных Проблем (ЛЯП). Работы было мало и сводилась она в основном к проверке и настройке каких-то систем поступающих из Московского института. В отличии от других сотрудником института сотрудники ОРЭ получали ежеквартальную премию в размере оклада, что сопровождалось групповой попойкой как правило на квартире переводчика Донцова. Начальник отдела сидел в кабинете через стенку и обычно либо дремал, либо читал научно-популярный журнал «Радио». Саня сразу заскучал от такой деятельности и стал искать другую работу. Панькин, который остался на работу по месту выполнения диплома в ЛЯПе предложил Сане поговорить на предмет трудоустройства с академиком Бруно Понтекорво, Панькин работал в одной группе с сыном Бруно Джилем и сказал, что по его впечатления Бруно, как итальянец не понимает советских законов о может решить Санин вопрос, не смотря на то, что молодой специалист должен отработать три года по месту распределения. Саня пришёл в кабинет к Бруно Пантекорво и заявил, что хочет в него работать. Саня раньше слышал народную поговорку, что ум светится и он её понял, когда «столкнулся» с Бруно. Тот достал блокнот и сказал, что он как пожилой человек, всё записывает. Саня рассказал коротко о своей ситуации и что он хочет работать физиком. Пантекорво сказал, что физики без электроники не бывает и он готов Саню взять на должность инженера электронщика, но для этого ему надо заменить в его отделе вакантную должность старшего техника на должность инженера и как только он этот вопрос решит, то сразу позвонит Сане. Сане очень понравился Бруно и как он быстро всё понял и предложил возможный вариант решения вопроса. Саня пошёл в библиотеку и взял книгу Сегрэ про Энрико Ферми. Там он прочитал, что Ферми, создатель первой атомной бомбы вспоминал, что группе никак не удавалось получить реакцию деления урана, но в группе в начале тридцатых годов появился талантливый аспирант Бруно Пантекорво, который замедлил нейтроны с помощью парафина и деление урана при помощи «медленных» нейтронов пошло. Бруно запатентовал этот метод замедления нейтронов и теперь регулярно получал гонорары от строительства атомных электростанций. В народе ходили разговоры, что в Союз Пантекорво попал как один из трофеев второй мировой войны. Семья его в местной газете вспоминала, что после войны они ехали на поезде вроде как в Швецию, а оказались в Советском Союзе. Бруно сделал в союзе много открытий в том числе в физике нейтрино, стал академиком и начальником отдела в ЛЯПе. Саня уже успел забыть про него как вдруг Донцов ему сказал, что его по телефону домогается какой-то иностранец, который говорит со страшным акцентом. Саня понял, что это был наверняка Бруно и перезвонил ему. Тот долго извинился и сожалел, что ему не удалось изменить штатное расписание, но он будет иметь Саню ввиду. Саня удивился, что один из главных учёных института оказался таким внимательным к его скромной персоне.
  Тем временем наступила весна. К Миле приехала в гости школьная подруга Тихомирова Ира, которая была свидетельницей у неё на свадьбе. Саня с Милой уходили на весь день на работу, а Ира оставалась одна в домике. Однажды когда Ира была дома одна неожиданно приехала из Москвы хозяйка дома. Она поинтересовалась у Иры не помёрзла ли в подполье её картошка, на что Ира по своей душевной простоте ответила, что мы едим, вроде не помёрзла. Вечером, когда Саня с Милой вернулись домой с работы хозяйка им заявила, что бы они через неделю покинули дом, поскольку она хочет вернуться на лето жить в свой дом на Большую Волгу.
   Ира уехала через пару дней, а Саня занялся поисками квартиры. Квартиру он нашёл на ул. Мичурина. Через неделю они переехали к одной старушке в двухкомнвтную хрущёвку. Старушка оставалась жить в проходной комнате, что создавало некоторые неудобства. Вскоре Ира прислала приглашение на свадьбу и Саня с Милой поехали к ней в Пензу на выходные дни.
  Свадьба была в Пензе, Саня с Милой остановились не на долго в гостинице, немного отдохнули и отправились в ресторан на свадьбу. Ира вышла замуж за студента однокурсника из Пензенского политехнического института и свадьба была студенческой. В ресторане играл какой-то местный ансамбль со скучным репертуаром. Вскоре Саня решил «оживить» обстановку, вышел на сцену, взял гитару ритм, сказал оркестру «Конфетки бараночки» в ми-миноре и запел. Студенты «оживились» и стали лихо отплясывать. Это Саню раззадорило и он спел для Иры песню на музыку из кинофильма «Джентльмены удачи»:
               
                Я Ирочка пишу, под пьянку и под шум,
                Пишу тебе с одной бандитской хаты.
                Тебя я видел раз, но этого для нас,
                Достаточно и я влюбился сразу.

                Я Ирочка раз сто, ходил па год и стоп
                И приобрёл вещей тебе охапку,
                Пять шуб одно пальто, сто двадцать пять часов,
                Семьсот рублей и золотую каску.

                Не бойся за меня, я здесь уже три дня
                И пусть нас КГБ повсюду ловит,
                Косой всю ночь и днём, на шухере с Хмырём,
                Али Баба нам жрать на всех готовит.

                Всё хорошо но вот, я слышал пристаёт,
                К тебе один парниша, он нахал.
                Пусть иусоров зовут, я пасть ему порчу,
                Рога сломаю выколю моргалы.

                А если он полезен на рожон, и подойдёт
                Совсем, совсем, совсем уж близко,
                То ты ему скажи, то ты ему скажи,
                Канай отсюда цвелая редиска.

  Студенты лихо отплясывали и Саня под аплодисменты сошёл со сцены. К Сане с Милой подсела невеста Ира и стала рассказывать про жениха, что он побывал в какой-то автомобильной аварии и у него есть проблемы с головой. Саня вспомнил, что на его свадьбе в Иры не было отбоя от женихов. Ира сказала, что из них жениться никто не хотел, кроме Краснова, а тот ей не очень понравился, вот за неимением ничего лучшего, да и поскольку все подруги вышли замуж, она и пошла за однокурсника. Свадьба продолжилась до полуночи, а потом Саню с Милой довезли до гостиницы на свадебном автобусе.
  На следующий день в гостиницу к ребятам приехали Милы отец и сестра с мужем. Пообедали все вместе в гостиничном ресторане и пошли гулять по весенней Пензе. С набережной реки Суры посмотрели на ледоход и зашли в уютный пивной ресторанчик, построенный в виде огромной пивной бочки. Как всегда за пивом в присутствии женщин, мужики заговорили о работе. Володя, муж Веры, сестры Милы заканчивал институт и выполнял дипломную работу по электронике. Он попросил Саню достать микросхемы для диплома. Саня работал с ними и пообещал поискать. Вечером Саня с Милой на фирменном поезде «Сура» уехали в Москву. 
  На работе всё шло своим чередом. Начальник группы по понедельникам собирал всех инженеров и нудил больше часа про то, что никто не делал и не собирался. Саня терпеливо сидел и слушал эту «нудьгу». Выдали всем премию за первый квартал и хотя Саня не работал, ему то же что-то начислили. Народ пошёл по этому поводу к Донцову на квартиру пить портвейн. Саня то-же пошёл. Вскоре с работы пришла жена Донцова, которая работала переводчиком в международном отделе института и присоединилась к застолью. Донцов не мог с нею работать вместе, так как по его словам в КГБэшном отделе нельзя работать мужу с женой вместе. Сане принесли гитару и он запел актуальную песню:
                Я был душой дурного общества
                И я могу сказать тебе,      
                Мою фамилию, имя, отчество,
                Прекрасно знали в КГБ.

                В меня влюблялася вся улица,
                И весь Савеловский вокзал,
                Я знал, что мной интересуются,
                Но всё равно пренебрегать.

                Свой человек я был у скокарей,
                Свой человек у щипачей
                И  гражданин начальник Токарев   
                Из-за меня не спал ночей.
               
                Ни разу в жизни я не мучиться
                И не скучал без крупных дел,
                Но кто-то там однажды ссучился,
                Ментов навёл и я сгорел.

                Начальник вёл себя не въедливо,
                Но на допросы вызывал,
                А я всегда ему приветливо,
                И очень скромно отвечал.

                Не брал я на душу покойничков
                И не испытывал судьбу,
                И я начальник спал спокойненько,
                И весь вал МУР видал в гробу.

                Но дело не было отложено
                И объявили приговор
                И дали всё, что мне положено,
                Плюс пять добавил прокурор.

  Попойка продолжилась до поздна. Когда Саня пришёл домой, все уже спали, он тихо прошёл в их комнату и лёг спать. Лето пролетело быстро. Мила была беременной, бабушка заметила в неё живот и сказала, что с дитём их держать не будет и что бы искали квартиру. Квартиру семье с ребёнком найти было невозможно. Начальник Милы говорил, что сделает им комнату с соседями в коммунальной квартире, через местный комитет, но это требует времени пол года, а ребёнок должен был появиться через месяц. Саня с Милой подали заявление в исполком на однокомнатную коопоративную квартиру. Хозяйка их с квартиры выгнала и они разъехались по своим общагам. Мила была уже в декретном отпуске и поэтому уехала в гости к сестре и отцу в Пензу. В виду того, что Мила представила справку в исполком, что ждёт ребёнка им дали двухкомнатную кооперативую квартиру, в новом строящемся доме на Чёрной речке, но дом будет готов только через год.
   Мила не захотела рожать ребёнка в Пензе, приехала в Дубну и привезла деньги три с половиной тысячи рублей, которые дал на кооперативную квартиру её отец, такой был первый взнос в размере сорока процентов стоимости квартиры, остальная сумма была рассчитана на следующие пятнадцать лет. Ребята заплатили деньги и получили на руки документы на двухкомнатную корпоративную квартиру. Рядом с Саниной общагой стояли два полупустых барак, предназначенных под снос. От жителей бараков Саня узнал, что в барак можно временно поселиться с разрешения заместителя административного директора института. Саня с Милой пошли к нему на приём, предоставили документы на квартиру и тот разрешил временно пожить в бараке. Там им дали большую светлую комнату на первом этаже, требующую ремонта. Мила иногда жила в Саниной комнате, поскольку его соседи часто уезжали. Мила продолжала заочно учиться в Москве в институте. Сане начальник предложил съездить на один день в Москву в командировку и Саня согласился, что бы заодно проводить Милу в институт по текущим делам. Вечером они собрались ложиться спать в Саниной общаге, как люда почувствовала боли в животе и около двенадцати Саня отвёл её в больницу, которая была в пяти минутах ходьбы. Там сказали, что Мила рождает и оставили её на ночь.
   Утром Саня пришёл на работу, начальник спросил почему он не в Москве, Саня сказал, что жена рожаает, тот конечно не поверил. Вечером после работы Саня позвонил в роддом, его попросили перезвонить через час, мол будет всё ясно. Саня пошёл в магазин Волга, купил пять бутылок водки и консервы. ЛВернувшись в общагу, он перезвонил в общагу и ему сказали, что у него родилась дочь весом три с половиной килограмма и ростом пятьдесят два сантиметра. Он пошёл на телеграф и отправил всем родственникам телеграммы. По дороге попался на встречу Старый, которого Саня забрал с собой в общагу отмечать рождение дочери. С работы вскоре пришли соседи по комнате Игорь и Вадим и все в четвером сели пить водку. После двенадцати легли спать, а утром Саня пошёл в роддом к Миле. В роддом конечно никого не пускали, но Мила выглянула в окно палаты со второго этажа и попросила принести сгущёнки для чая, что бы прибывало молоко для кормления ребёнка. Саня принёс ей сгущёнки и пошёл в хозмаг, где купил обои для ремонта комнаты. Вернувшись в общагу он в комнате застал живописную картину. Вадим спал а одежде поперёк квартиры, Игорь сидел на кровати, держась руками за голову и касаясь взад и вперёд. Саня достал из сумки бутылку бормотухи и они сели с Игорем опохмеляться, Вадима разбудить не удалось и они с Игорем допив вино пошли в барак клеить обои. Игорь работал в ОРЭ вместе с Саней инженером в группе Лебедева и поскольку отдел переезжал в новый корпус на ЛЯПовскую площадку, там был хаос и на работу им можно было в тот день не приходить. Ребята весь день клеили обои и к вечеру комната обрела вполне приличный вид. Вечером к ним в общагу пришёл Донцов и принёс Сане деньги собранные ему в отделе на подарок. Саня сходил в магазин Волга за вином, Игорь собрал кого смог из коллег и все дружно сели праздновать рождение Саниной дочки. На следующий день на работе все Саню поздравляли и в комнате висел плакат с аистом несущим ребёнка.
  Барак считался семейным общежитием и в соседних комнатах проживали ещё три семьи. Саня с Игорем получили у комендантши пару кроватей и шкаф и принесли в комнату. Через несколько дней Саня забрал Милу с дочкой из роддома и началась «весёлая»  жизнь. Девочку назвали Ксюшей и она три месяца не спала ни днём не ночью. На работе напротив кабинета начальника отделащ стояло старое кресло и Саня садится в него покурить и сразу засыпал. Начальник, выходя из кабинета тихо переступал через Санины ноги и старался его не разбудить, что умиляло Донцова и коллег. Вскоре отдел переехал в новое здание в конец ЛЯПовской площадки и Саня стал ездить служебным автобусом домой на обед. Иногда в обеденный перерыв удавалось дома полчаса поспать.    
  У Дугина и Пинькина то-же родилось по дочке. Дугин жил в маленькой комнате в семейном общежитии института, а Панькин рядом с Саниным бараком в коммунальной квартире, оба получили жилье от работы жён, которые были постарше и отработали уже много лет в Отделе Рабочего Снабжения (ОРСе). Жены часто вместе гуляли с детскими колясками. Наступил Новый год. Саня и Панькин праздновали вместе семьями. Девочки уже по ночам спали, так, что родителям удалось в новогоднюю ночь отдохнуть.
  Зима пролетела быстро. В бараке было всё предусмотрено для семей с детьми и было тепло и сухо. Саня по вопросу трудоустройства пришёл на приём к директору Лаборатории Ядерных Реакций (ЛЯР) академику Флёрову. Тот его отправил на собеседование к начальнику сектора, который предложил работу, связанную с длительными командировкам нп Камчатку, где в них была установка по поиску новых элементов в природе. Саню конечно такие командировки не устраивали. Собеседование с профессором Свиридовым из ЛВЭ то же не дало результата, поскольку у него то же была установка в Протвино на Серпуховском ускорителей и это то-же было связанно с длительными командировками. Неожиданно наступила реорганизация ОРЭ, отдел переводили из ОИЯИ в ведомство какого-то Московского института. Все сотрудники написали заявления, а Саня, Дугин и Валера, который после МИФИ отработал там уже два года, писать заявление отказались. С ними провёл воспитательную беседу полковник КГБ зам министра по режиму, после которой Валера заявление написал, а Саня и Дугин опять отказались. После этого они оказались первыми безработными в институте. Хождения в течении месяца по лабораториями в поисках работы к результатам не привели. За этот месяц им зарплату не заплатили и они пришли в отдел кадров. Женщина в отделе кадров очень неприветливо дала Сане номер телефона Инкина из Отдела Новых Методов Ускорения (ОНМУ). Саня позвонил по этому телефону и договорился на счёт собеседования. Инкин оказался очень приятным человеком, средних лет, Саня с ним хорошо побеседовал и тот его взял на работу в свой сектор на должность инженера. Через две недели устроился и Дугин инженером в ЛЯП в отдел Бруно Пантекорво. Сане за месяц поисков работы ничего не заплатили, хотя он был офпрмлен на работу в ОНМУ приказом о переводе из ОРЭ с сохранением оклада. Он сразу же вышел на работу в Инженерно Физический Отдел (ИФО), начальником которого был Долбилов.

                МОЛОДЫЕ УЧЁНЫЕ
 
  Сектор Инкина занимался автоматизацией ускорителя. Саня занялся сразу системами диагностики. Ускоритель создавался на новых физических принципах и Саня по началу много времени уделял изучению новых методов ускорения. Тем временем строительство кооперативного дома было закончено и Саня с Милой переехали в новую двухкомнатную квартиру. Мебели в квартире почти не было. Диван пара табуреток и детская кроватка. Как было принято перед переездом Саня сам отциклевал паркетные полы, покрыл их лаком и повесил над окнами карнизы. Ему удалось договориться в новом отделе с ребятами на счёт шабашки, поскольку срочно нужны были деньги на мебель. Саня оформил себе очередной отпуск, который в него сохранился после перевода из ОРЭ и в пятницу вечером встретился с Борисом и Иваном на вокзале в Дубне. Борису Шестову было лет тридцать, он уже лет пять отработал в ОНМУ после окончания МИФИ. Ивану Лужину было лет сорок и он работал в одной группе с Борисом слесарем. Оба были сильно выпивши, поскольку на работе отмечали день рождения Ивана. У них с собой была бутылка спирта, прихваченная с работы и как только все сели в электричку, то стали пить спирт. Через час дороги Боря с Ванькой совсем «окосели» и пытались затеять между собой драку. Саня пх помирил, но они не разговаривали друг другом и они так доехали до Курского вокзала. Там Боре не сиделось на перроне в ожидании поезда и он пошёл погулять в здание вокзала. Его долго не было и Саня пошёл на его поиски. В переходе Саня увидел, что Борю куда-то ведут менты. Сане с трудом удалось уговорить метров отпустить Борю, он привёл его на перрон, тот сел на рюкзак и ворчал, что зря не побил каких-то пенсионеров. Ваня сказал Сане, что не стоило забирать в ментов Борю, пусть бы переночевал а обезьяннике. Подошёл к перрону долгожданный поезд, ребята загрузились в вагон, легли на свои полки и заснули. Утром всех разбудил проводник и сказала, что скоро будет их станция Белгород. Дальше они на автобусах без особых приключений добрались до деревни Уточка, где их встретил Юра Алешин, который находился в Уточке уже неделю и подготовил ребятам жильё и фронт работ.  Работа заключалась в устройстве мягкой кровли на крыше бетонного коровника площадью около гектара. Для этого рулоны рубероида рассказывали одновременно прогревая их бензиновыми горелками и рубероид приклеивался к предыдущему слою, а швы промазывали битумом, который варили здесь же на крыше в огромной бочке.
  Работа шла быстро и без особых осложнений и подходила к концу, как вдруг выяснилось, что Юра не заключил договор с колхозов и председатель не хочет с ним встречаться. Вечером все за ужином обсудили ситуацию и выбрали бригадиром Саню. Юра сказал, что председатель колхоза бывает в управлении только в пять утра и сразу уезжает по полям. Саня на следующий день в пять утра был в управлении колхоза. Вскоре появился председатель. Саня прошёл за ним в кабинет. Тот был с сильного похмелья, сел в кресло и тупо уставился на Саню свинячьими глазами. Саня достал из сумки бутылку водки и поставил перед ним на стол. Тот достал молча из тумбочки два стакана, Саня сказал, что он так рано не пьёт, тогда Демьяныч, так звали колхозники своего председателя, налил себе полный стакан водки и выпил его залпом. Пару минут посидел молча, оживая на глазах, потом буркнул, что надо, Саня сказал, что работу заканчивают и нужен договор и рассчёт. Тут в дверь кабинета кто-то постучал. Демьяныч спрятал бутылку и стаканы в тумбочки и сказал войдите. Ввалился какой- то смурной колхозник и сказал, что утопил трактор в речке, ночью, когда ехал через мост домой. Председатель спокойно сказал, что он уже в курсе, что тот проехал пьяный днём мимо моста когда ехал за водкой, незлобно пожурил и послал того в гараж за трактором вытаскивать свой из речки. Потом Демьяныч вызвал бухгалтершу, сказал ей сделать Сане договор как у Ашота и уехал на поля. Саня получил от бухгалтерши договор, около обеда появился председатель, подписал договор и Саня пошёл на стройку коровника. По дороге Саня встретил Ашота, бригадира армянской бригады, которая работала на соседнем коровнике. Ашот был перепуган и сказал, что у вас самый пожилой студент с крыши упал. Саня сразу понял, что это был Иван и пошёл в столовую, так, как был обеденный перерыв. Столовая была в жилом корпусе и там вся их бригада сидела за столом. У Ивана болела рука и он ничего не ел. К полуночи Ваньке стало плохо и Ашот отвёз его в больницу на своих Жигулях в райцентр за сорок километров. Там определили перелом и наложили на руку гипс. На следующий день они с Ашотом вернулись в Уточку.    
  Иван рассказал, что его по пьянке сбросил с крыши крановщик Леха, который поднял краном на крышу рикшу с рубероидом и резко подал её на Ивана, который стоял спиной к краю, а что бы не упасть затылоком вниз с пятиметровой высоты Ванька резко развернулся и прыгнул сам вниз, что и спасло ему жизнь. Стоявший внизу Борис, сказал однако, что он летел как мешок с картлшкой. Иван с рукой в гипсе больше не работал, Саня в управлении занимался рассчётом с колхозом, а Юра с Борисом заканчивали работы и готовили объект к сдаче. Наступил сентябрь, темнело уже рано и ребята за ужином обсуждали насущные дела. Борис часто благодарил Саню, за то, что он его отбил у ментов, поскольку он имел кандидатский испытательный срок в ком. партию, то привод в ментовку означал бы конец карьере. Ванька сокрушался, что не сможет делать ремонт новой квартиры перед предстоящим переездом, которую он получил как кавалер ордена трудового красного знамени. Орден Ванька получил недавно в ОНМУ, который пришёл в отдел по разнарядке и Ванька подошёл как кандидат в орденоносцы, удовлетворяющий всем тридцати пяти пунктам необходимых условий. Иначе пришлось бы ему жить с семьёй в хрущёвке до конца его дней. Юра сожалел, что пропустил вперёд на защиту кандидатской диссертации в своём теоретическом секторе какого-то еврея, хотя надо было сказать шефу еврею Алику, что он то же еврей, Анастас Аполлон Торрес, фамилию имя отчество ему поменяла мать, после того как его отца репрессировали и она вышла замуж за Алёшина Ивана. Родного отца Юры посадили по дежурной пятьдесят восьмой статье за то, что он хотел взорвать Кузнецкий мост, хотя это была московская улица.
  Подошло время отъезда, объект сдали, все бумаги подписали, а денег в колхозный кассе не было. Демьяныч сказал Сане, что деньги появиться через месяц и ребята уехали ни с чем. В Дубне сразу все вышли на работу, телефонные звонки были в Уточку безрезультатны и Саня через месяц собрался и поехал на поезде в Белгород. Там он без труда нашёл квартиру родителей Дугина, переночевал у них и утром поехал на автобусе в Уточку. Там его встретили довольно приветливо, Демьяныч дал указания и ему выпьатили рассчёт на всю бригаду. После этого посидели с Демьянычем и его замом, выпили водки и составили договор на работы на следующий год. Договор был на строительство нового коровника. Саня переночевал в колхозный гостинице, а утром с Демьянычем на его машине поехали в райцентр. В стройуправлении начальника не оказалось и Демьяныч отвёз Саню к начальнику домой. Там выпили дорогого коньяка, Демьяныч уехал, а Саня остался ночевать к начальника дома. Утром поехали с начальником в стройуправление, подписали договор на строительство коровника в Уточке на следующий год и Саня уехал в Дубну. Новость о том, что Саня привёз деньги была для ребят неожиданная, но приятна. В тот же день все собрались на квартире у Сани поделили деньги и отметили это дело. Мила уже вышла после декрета на работу и с годовалой Ксюшей, неделю пока не было Сани сидел на своей старой квартире Ванька с одной рукой в гипсе. Мила утром привозила к нему Ксюшу, а вечером забирала.
  Мила вышла на работу в срок после года декрета, но детского Сада у Ксюшы не было, поскольку она родилась в сентябре, а давали только детям родившимся до августа. Поэтому Саня работал во вторую смену а Мила искала Ксюше няню. Сане не нравилось работать во вторую смену, поскольку после восьми часов занятий с маленькой дочкой голова работала уже не так хорошо как с утра. Вскоре Мила случайно встретила на улице бабушку, которая выгнала её беременную из квартиры год назад и она согласилась сидеть с Ксюшей по сходной цене.
  Мила договорилась в ОРСе на счёт чешского гарнитура Жилая комната, но денег набралось только на половину. Нужно было срочно где то занять тысячу рублей. Саня спрашивал у коллег, но никто не давал такую сумму в долг. Наконец Саня подошёл к Юре Алёшину, тот предложил сходить вместе в сбереассу, где снял со срочного вклада, который был предназначен на покупку машины, тысячу рублей и отдал Сане безо всяких расписок. Саня на следующий день выкупил гарнитур, привёз и поднял мебель со Старым и Борей в квартиру на двенадцатый этаж.
  За месяц Саня собрал вместе с родственниками тысячу рублей и отдал долг Юре. По этому поводу на квартире у Сани выпили много водки и Юра ушёл. На следующий день Юра появился в отделе после обеда и рассказал Сане, что после ухода от Сани продолжил пить в соседнем доме на квартире у шефа Алика. Проснулся он утром в кустах на против своего дома в пять часов утра от холода. С удивлением обнаружил в кармане тысячу рублей и пошёл досыпать домой.   
  На работе у Сани всё шло нормально. Боря стал комсоргом ОНМУ и выдвинул Саню председателем совета молодых учёных отдела. Саня согласился поскольку эта общественная работа много времени не отнимала. Саня скооперировался с Серёгой Тютькиным из сектора Долбилова и они вместе стали разрабатывать новую систему диагностики ускорителя по тормозом излучению. По этой теме Саня поехал в Харьков в командировку, поскольку там были первые результаты и публикация по этой теме. Там он сразу пришёл на старую площадку УФТИ в группу Ильина к Диме Горожанину, который всё ему показал и рассказал. Потом Саню отвели к академику, начальнику отдела, который передал в Дубну какую-то копию большой статьи. Вечером Саня с Димой пошли к Сане в гостиницу пить водку. Около одиннадцати Дима предложил перебраться к нему на квартиру и там продолжить. Они закупили в дежурном гастрономе на ул. Пушкинской по бутылке водки и поехали к Диме домой на трамвае на Салтовку. Саня заметил, что они сидели на последнем ряду, а народ почему-то скучился в передней части трамвая. Очевидно их научное обсуждение как всегда сопровождалось громким матом. Жена Димы и сын спали и молодые учёные сели на кухне пить водку. На следующий день ребята появились в отделе к обеду, пообедали, посмотрели установку в работе и пошли пить пиво. Вечером Дима проводил Саню на вокзал и посадил в поезд. По приезду в Дубну Саня занялся обработкой данных по формулам привезёнными из Харькова. Инкина дал ему свободную ЭВМ и заказал необходимую для создания системы диагностики электронику. Саня быстро настроил электронику и система заработала, став в короткое время основная системой диагностики ускорителя ОНМУ. Саня быстро опубликовал пару работ, предусмотрительно взяв в соавторы только начальника сектора, начальника ОНМУ и Тютькина.
  Наступило лето и Саня вспомнил про договор с Уточкой на строительство коровника. Он стал собирать бригаду из молодых учёных института, которые сильно нуждались в деньгах. Саня оттбрал пятнадцать человек из трёх десятков желающих. На такую бригаду нужна была поварихи и он предложил поехать с ними Миле. Та согласилась и они повезли дочку на время шабашки к бабушке в Донбасс. Бригада в это время уехала в Уточку приступать к работам. Когда Саня с Милой приехали в Уточку, то увидели живописную картину. Перед жилым корпусом стояли кровати с постелями и на них отдыхала пьяная Дубненская бригада. При виде Сани все разразились диким матом из чего Саня понял, что спят они под открытым небом уже три ночи и никто не даёт им ключей от жилого корпуса. Саня пошёл в управление поймал в обед Демьяныча и получил ключи от жилого корпуса. Там он узнал, что их коровник уже строит бригада Ашота а им пока работы нет, но Демьяныч обещал, что нибудь найти человек на пять. Саня пришёл к своей бригаде, открыл им жилой корпус и объяснил, что к чему. Ребята сказали, что нашли работу уже в соседнем колхозе и уходят туда. Саня сказал, что кто захочет может остаться мол он найдёт им работу здесь. Изъявили желание остаться только трое: Боря, Юра и Хорда, которые хорошо знали Саню и верили в него, остальные десять человек сразу уехали в соседний колхоз.   
  Работы была немного и ребята сильно не напрягались. Мила осталась поварихой на пол бригадной ставки в связи с сокращением бригады и в принципе это было похоже на отпуск в деревне. Колхоз обеспечивал бригаду не дорогими натуральными продуктами и дал в помощь бесплатно своего сварщика для монтажа железо-бетонных конструкций. Так прошли три недели и Саня занялся расчётом. Денег в колхозный кассе опять не оказалось и ребята уехали ни с чем. В Дубне сразу все вышли на работу и через месяц Боря поехал опять в Уточку за расчётом ещё через неделю он вернулся и привёз расчёт по пятьсот рублей каждому члену бригады.
  У Сани работа шла своим чередом, поскольку в его системе диагностики была постоянная потребность, а ускоритель работал в две смены, то ему часто приходилось работать по двенадцать часов в сутки. Саня постоянно развивал возможности системы. Он с помощью специалистов из Лаборатории Ядерных проблем создал быстродействующий полупроводниковый детектор превосходящий по своим характеристикам американский фирменный аналог, купленный институтом для немецкой группы за десять тысяч долларов и теперь заменил один всю немецкую группу на ускорителей. В таком режиме работы прошли два года. Саня опубликовал ещё несколько работ, в том числе в научных журналах, которые публиковались на западе. Инкин ему сказал, что на кандидатскую диссертацию материала уже достаточно. Для защиты диссертации необходимой было сдать кандидатские минимум, а это три экзамена. Экзамены по философии и английскому языку Саня между делом сдал, но к экзамену по специальности домускались только соискатели, подобие аспирантов в ОИЯИ. В соискатели принимал Алик начальник теоретического сектора ОНМУ. Ввиду того, что в ОНМУ за последние десять лет не появилось ни одного кандидата наук, Алик решил устроить показательный приём в соискатели. Он собрал комиссию из десятка опытных сотрудников и пригласил туда семь молодых кандидатов в соискатели, в том числе Саню Борю и Тютькина. Комиссия обсуждала каждого, потом стали голосовать. Приняли в соискатели всех кроме Сани. На счёт Сани мнения разделились. Пять членов комиссии за и пять против, тогда решили, что Алик, как председатель комиссии имеет два «голоса» и Сане было в соискательстве отказано. Инкин посоветовал Сане съездить в Харьковский университет и поступить там в заочную аспирантуру.
  Саня поехал в Харьков и сразу пошёл на работу к Диме. Тот был на месте и показал свою новую установку, которая давала удивительные результаты, которые Ильин уже успел доложить на конференциях. Дима рассказал, что он готовится к защите диссертации и поступил в заочную аспирантуру на физ-тех. Для этого надо написать заявление Алиму зав кафедрой плазмы. На следующий день Саня приехал на физ-тех к Алиму, написал ему заявление и пообещал через год представить диссертацию к защите. Год пролетел в таком же темпе работ, Саня получил свидетельство на изобретение нового метода диагностики и написал диссертацию.
  Начальник ОНМУ сказал, что достаточно её доложить на семинаре ИФО и он организует отзыв отдела для представления диссертации к защите в Харьковском университете. Однако Алик сказал, что нужно пройти прдзащиту на семинаре ОНМУ. Перед семинаром Саня зашёл к начальнику отдела, который был соавтором всех его работ и пригласил его на семинар, однако тот на семинар не пришёл. На семинаре Алик и его шестёрки устроили истерику, мол они отработали по десять лет и им ничего не светит, а тут человек за три года работы хочет получить учёную степень. В результате получилось повторение соискательской комиссии. В ОНМУ однако в руководстве была негласная договорённость не допускать людей к защите диссертаций, поскольку они со степенями разбегуться. В результате Саня не получил ни какого решения семинара и никакого заключения научно-технического совета, это была типичная ситуация застойных времён, когда на все вопросы не было ни каких ответов.
  Саня понял безысходность своего положения, работа потеряла всяческий смысл, поскольку любой новый результат вызывал только негативную реакцию окружающих. Саня перестал публиковаться, поскольку было уже достаточно публикаций на несколько диссертаций и стал работать как говориться в ящик стола или для себя. Начальники по прежнему ездили на конференции и отчитывались на всех уровнях результатами его работ. Саня понимал, что надо уходить из этого «болота» и искал работу в других лабораториях института. Начальники понимая это всячески его ублажали мелкмими подачаками, что бы он не ушёл из ОНМУ. Ему повысили на двадцать рублей оклад и отправили на две недели в командировку за границу.
  Саня позже объездит весь мир и поработает во многих университетах, но впечатления от первой загранкомандировке были самыми яркими. Вылетали они из Шереметьево в Дрезден втроём, с Саней летел как положено коммунист Харитон человек лет пятидесяти из ЛЯРа и поляк. Позади остались всяческие комиссии и собеседование на лояльность в госкомитете по атомной энергии и вот они утром рано в свераающем огнями и чистотой международном аэропорту Шереметьево-2. Таможенный контроль вплоть до раздевания действовал удручающе, пограничный контроль с вопросом, что в паспорте не ваша фотография и Сане пришлось корчить рожи пришедшему на помощь к прапорщику капитану, но наконец всё пройдено и они в «отстойнике». Саня сказал Харитону, что у него в кармане завалялись две пятёрки и таможник сказал, что их нужно пропить в буфете.  Они пошлм в буфет, перед ними стояли немецкие курсанты, которые взяли по кружке пива и рюмке водки. Саня взял себе и Харитону по кружке пива, на что только и хватило десяти рублей в валютном буфете.   
  В аэропорту Дрездена всех встретили, поскольку Саня с Харитоном были гостями разных организаций, они разъехались в разные стороны и Харитон обещал зайти к Сане вечером в гостиницу. Саня был приглашён Техническим Университетом, сотрудник которого Томас его встретил и на машине отвёз в центральную гостиницу на Прагер штрассе. Там они оставили вещи в номере и уехали в университет. В университете дали Сане почитать их труды и сказали, что завтра его повезут за город в Пирну в их экспериментальный центр. Вечером Саню привезли в гостиницу, он принял душ и вскоре пришёл Харитон. Тот рассказал, что был весь день в Розендорфе в Ядерном институте и поселили его в пансион к фрау, где нет душа. Харитон сходил в душ, а Саня заказал у портье пива. Пиво называлось Радабергер, ребятам понравилось и они повторили заказ. Потом Саня пошёл провожать Харитона и они зашли в бар на первом этаже гостиницы выпить на посошёк. Там сели за столик, где сидел какой то пьяный человек и Саня заказал водки всем, в том числе и случайному человеку, оказавшиеся в их компании. Они с Харитоном выпили и повторили себе заказ. Тут вдруг очнулся их третий поднял рамку и заорал с акцентом: «За Сталина!» Харитон резко поднялся и сказал уходим, Саня молча выпил свою рамку и пошёл следом за ним, им вслед неслось: «Тогда за Гитлера». Харитон рассказал, когда Саня выходил человек за столиком ему сказал, что он болгарин и работает в Дрездене шофёром.
  На следующий день Саню повезли в Пирну на Трабанте. Томас сказал, что далеко он ездит на Трабанте, поскольку тот потребляет мало бензина. По дороге он рассказал, что в Пирне находятся рудники, где добывают уран для СССР и там хорошее снабжение, если что то надо купить, то Саню проводит местный сотрудник. Саня с удовольствием согласился. Сане показали циклотрон, установки на нём и он поговорил с сотрудниками. После обеда ему дали сопровождающего немца, говорящего по русские и он повёл его по магазинам, которые имели более широкий набор товаров чем а Дрездене. Саня купил много вещей жене и дочке в подарок и вечером вернулся с Томасом в Дрезден, на прощание тот сказал, что утром приедет рано, поскольку их профессор назначил Сане встречу на семь часов утра. Вечером Саня пошёл погулять на рождественский базар, который находился рядом с гостиницей. Там поужинав традиционной сосиской с квашенной капустой, выпил пива и пошёл отдыхать в свой номер. Утром в семь часов Саню уже ждал немецкий профессор, они хорошо поговорили и тот сказал, что на следующий день его отвезёт Томас в Розендорф. Ядерный центр в Розендорфе Сане понравился. Ему дали поработать на установке при циклотроне и начальство обещало сделать для Сани электронику по его схемам для ОНМУ. После обеда Саня пошёл в Сауну с коллегами, которая находилась на территории института. Сауна Сане понравилась и после его отвезли в Дрезден и высадили, как он попросил возле Цвингера (Картинной галереи), где он зашёл в уютное кафе и выпил пива. Потом Саня пошёл в Цвингер. Там посидел перед картиной «Секстинская мадонна» Рафаэля, которая произвела на Саню неизгладимое впечатление и он стал приходить к ней каждый день, созерцая на неё часами. Наступила суббота и утром к Сане приехал Харитон. Тот предложил съездить в Советский военный гарнизон, мол там магазины на территории лучше чем в городе. Действительно у Сани было около двух тысяч марок, которые надо было потратить и он согласился ехать в гарнизон. Там Саня купил много такого, чего в Дрездене в продаже не было, в основном джинсы и обувь. Потом они пошли на выставку Грюнес гевёльбе (Сокровищницу саксонских королей). Там они встретили поляка, с которым летели вместе в самолёте. Тот сокрушался, что Брежнев ввёл войска в Польшу для борьбы с Солидарностью. Поляк был там не первый раз и много интересного рассказывал, особенно про польские экспонаты, оказавшиеся у немцев. Такого количества алмазов и бриллиантов Саня конечно никогда не видел. В воскресение Саня погулял по рождественскому базар и посмотрел в кинотеатре новый американский фильм по мотивам произведения младшего Дюма «Дамы с камилиями».
  Следующую неделю Саня много работал в Розендорфе, ему предоставили необходимую аппаратуру для диагностики и перестроили на один день режим работы ускорителя в соответствии с его требованиями. Саня получил интересные результаты и руководство института пообещал создать прибор по Саниным схемам для ОНМУ. После работы Саня ходил с немецкими коллегами в сауну и ресторан, а так же участвовал в их рабочих обсуждениях с пивом в институтском буфете. Из разговоров с сотрудниками Саня понял, что зарплаты в ГДР в марках были в десять раз выше чем  в СССР в рублях, а цены, как он видел были такими же как в Москве. Получалось, что уровень жизни у них был на порядок выше. Это было хорошо заметно по лицам сотрудников института, естественно о какой либо безработице не могло быть и речи.
  По вечерам иногда в гостиницу к Сане приезжал Харитон, принять душ и попить пива. Две недели пролетели быстро и они опять втроём улетел в Москву, где их встретили на институтский машине, предварительно заказанной Харитоном и они через час были в Дубне. Дома Сане были очень рады, он кроме массы впечатлений привёз много подарков к наступающему Новому году.
   На работе всё шло без особых изменений, Саня в результате дальнейших исследований получал всё более точные результаты по плазменным неустойчивостям, подтверждающим невозможность работы ускорителя на этом принципе. Результаты он никому не показывал, да и было непрнятно говорить в отделе о неустойчивостях, а кто затевал подобные разговоры либо изгонялся из отдела, либо отправлялся в психушку. Тем не менее в отделе строился новый ускоритель на этом принципе. Саня продолжал искать новое место работы, а начальство зная об этом ублажало его мелкими подачками. Его фотография висела на доске почёта ОНМУ и ему дали путёвку на две персоны в дом отдыха министерства среднего машиностроения в г Судак, который находился на берегу Чёрного моря в Крыму. Мила узнала, что такую же путёвку и то же на июнь месяц получила одна из её подруг Галя. Они договорились встретится в Судаке, поскольку Сане с Милой нужно было ещё отвезти дочку на этот период в Донбасс к Саниным родителям так, как с детьми находиться в этом доме отдыха было нельзя.
  В Судаке Саня с Милой поселились в корпусе поближе к морю, с балкона открывался прекрасный вид на море и корабли стоящие на рейде. Они без труда нашли Кораблёвых, подругу Милы Галю и её мужа Вову, который после МГУ работал в Дубне на заводе «Вектор» программистом. Саня был первый раз в доме отдыха и ему там всё очень нравилось. Каждый вечер была дискотека с «живой музыкой», либо концерт. Утром Саня шёл на пляж, занимал лежаки поближе к морю, потом они с Милой завтракали в столовой и шли на пляж. Вскоре подтягивались к ним Кораблёвы и они до одиннадцати играли в карты. В одиннадцать открывались питейные автоматы и все дружно шли пить пиво или вино и то и другое в автомате стоило двадцать копеек. Рядом бабушки продавали варёные раков по двадцать копеек штуку. После двенадцати шли в столовую на обед, где предварительно каждый заказывал желаемое блюдо, затем все расходились по номерам отдыхать. После трёх опять собирались на пляже, купались и играли в карты. Как то вечером ребята собрались и пошли после ужина в ресторан, который находился не в далеке не горе. Галя тормозила Вову на предмет выпить и тот предложил Сане пойти покурить. Покурив Вова позвал Саню в бар, где они выпили ещё водки и вернулись за столик. Мила рассказала, что официант увидев, что мужики ушли, заподозрил, что с концами и попросил девушек рассчитаться и Гали в него на глазах стала доставать деньги из лифчика. Галя на этой почве расстроилась и стала пить больше Вовы. В двенадцать часов ресторан закрыли и ребята дружно двинулись вниз с горы в дом отдыха.
  Утром на пляже Галя сокрушалась, что вечером после ресторана умылась лимонадом, поскольку после двенадцати в номерах воду отключали, а утром не могла открыть глаза так, как они слиплись. Вскоре Мила встретила в доме отдыха свою однокласницу толстенькую девушку, которая «запала» на Вову и  присоединилась к их компании. Галя её ревновала к Вове, который был не смотря на свою яркую внешность к женщинам равнодушен. Вся их дружная компания часто принимала участие в турпоездках по Крыму. Сане особенно понравился Бахчисарай, с его знаменитым фонтаном слез, описанным Пушкиным.
  Быстро пролетел отпуск и Саня вышел на работу. Он был председателем совета молодых учёных, общественной организации научных сотрудников и инженеров ОНМУ до тридцати трёх лет, которых было в отделе около пятидесяти человек. По этой линии Саня принимал участие в организации научных конференций и культурных мероприятий. Однажды от одной из конференций Саню послали с двумя машинами, Татрой и Волгой привезти в Дубну артистов из Большого театра. Машины остановились у служебного входа и Саня пошёл искать артистов. В театре сказали, что артисты соберутся через два часа и шофёры предложили Сане пока пообедать в чебуречной. Там шофёры дружно заказали себе чебуреки и по сто пятьдесят граммов водки. Саня спросил, а как же теперь поедем, они ответили, что на машинах стоят дипломатические номера, без права остановки. Действительно назад шофёра ехали быстро не обращая внимание на дорожные знаки и посты ГАИ.
  Сане так же приходилось организовывать школу молодых учёных на острове Липня в Московском море на базе отдыха института. Для этого, по спецзаявлению на базе ОРСа получали диффецитные продукты, включая чёрную и красную икру. К Сане в гости приехал однокурсник Черныш, который работал в Челябинске и он уже месяц жил в Саниной квартире, и искал работу в ОИЯИ. Он согласился посидеть выходные с Ксюшей и Мила поехала с Саней на Липню. Там было весело, всё сопровождалось пьянками с шашлыками и ухой, днём купались и загорали, а вечером была дискотека. С утра обычно проводились занятия и лекции по физике на свежем воздухе. На Липне был Санин начальник отдела с женой и  Мила с ними познакомилась. Жена начальника пригласила Милу с Саней в гости. Вскоре Мила сказала Сане, что в субботу их действительно ждёт начальник с женой на пельмени. После шести часов вечера Саня с Милой и Ксюшей пришли в гости к начальнику, который жил в котедже, поскольку в отделе работало пятьсот человек и он по статусу приравнивался к лаборатории.
  Шеф сразу предложил Сане сыграть в шахматы и выпить пива, пока женщины накроют на стол. Начальник играл хорошо и выигрывал, не смотря на то, что Саня старался играть внимательно. Вскоре их пригласили за стол и они согласились на ничью по предложению шефа. За столом шеф с женой рассказывали про институт и Дубну. Жена то же была профессором и работала в ЛЯРе. Когда жена выходила на кухню, шеф предлагал выпить, похоже она его ограничевала в этом. В результате мужики выпили по бутылке водки и съели много домашних пельменей. Разошлись они около одиннадцати.
  Саня организовывал так же  вечера молодых учёных. На это в отделе выделялись деньги и стоимость билетов была чисто символической. На очередной такой вечер Саня предложил пойти и Чернышу, который в это время гостил у Сани. Мероприятие называлось международным и проводилось в доме учёных института. Черныш заартачился, мол он работал на секретном объекте и ему нельзя контактировать с иностранцами. Саня объяснил, что там кроме пьяных болгар и кубинцев никого не бывает, тогда он согласился. Когда в пять утра пьяный Тито, старший сын Пантекорво сел за рояль и стал иммитировать джаз, а кубинец пытался залезть на высокую девку как на дерево, Черныш сказал, что зря он сомневался, у них даже на Урале так не пьют. 
  Наступила осень, Саня развил бурную деятельность по поиску нового места работы. В ЛВЭ он переговорил с Денисычем бывшим шефом Старого по дипломной практике, но тот мог взять нового сотрудника, по его словам только при переходе вместе со штатной единицей, но такой переход в институте был практически невозможен. Тогда Саня согласился с предложением Денисыча работать в его секторе на новой установке инженера Фадея не официально по выходным и по вечерам. Это было для Сани приемлемо, поскольку надо было двигаться в науке дальше. Саня собирал с Фадеем необходимую электронику для установки. Денисыч тесно сотрудничал с ОНМУ и конечно там знали, что Саня медленно но верно перемещается в сторону ЛВЭ. К нему присылали коллег с уговорами и угрозами со стороны начальства. В отдел привезли новые компьютеры и конечно в первую очередь предложили замену старой ЭВМ Сане. Инкин организовал по этому поводу субботник и в компьютерном зале собралось много народа. Что бы выбросить старую машину Саня отключил силовой электрощит и стал бокорезами с изолированными ручками перекусывать силовые кабели питания стойки. Он попросил коллег к нему не прикасаться и почему-то демонстративно вытянув руку начал «перекусывать» кабели. Вдруг раздался треск и полетели искры, свет в комнате потух. Саня отскочил от стойки, он понял, что кто-то включил незаметно перед этим силовой щит, конечно никто не сознался и разбираться не стали. На стальных бокорезах прожгло дыру, это говорило, что если бы Саня коснулся металла его бы убило током. Саня сел и несколько минут молча смотрел на бокорезы. В который раз жизнь его была спасёна  совершенно непонятным предостережением быть осторожным и внимательным, хотя он был уверен, что всё обесточенно. Саня мысленно поблагодарил бога и молча продолжил работы.
  На несколько дней прекратились развлекательные программы по радио и телевидению, потом объявили, что умер Брежнев. Народ это воспринял как начало перемен в жизни и политике, не задумываясь к чему они могут привести. Состоялись пышные похороны, после которых страной стал править такой же старый и больной человек и ничего не изменилось. Наступил новый год и Саня стал собираться опять в командировку в ГДР, так, как немцы сделали прибор для ОНМУ и его надо было проверить там на ускорителе.
  В феврале Саня полетел в Дрезден,  он был гостем Розендорфа и поэтому его поселили в пансион, в котором раньше жил Харитон. Условия в пансионе были не совсем комфортны, не было в нём и душа, но он находился на окраине Дрездена не далеко от Розендорфа и на автобусе до работы можно было добраться за пятнадцать минут. Саню иногда подвозил на машине немец, приставленный к нему на время командировки. Прибор Сане понравился, он имел микропроцессор и набор необходимых для Саниных задач программ. Саня произвёл с немцами его настройку и калибровку на ускорителе. По завершению работ отметили это дело с немецкими коллегами в ресторане и утром Саню отвезли в аэропорт. Там после регистрации объявили что по погодным условиям рейс в Москву откладывается и попросили пассажиров пройти в автобус. Саню попросила молодая немка с детьми ей помочь с вещами она то же ехала в Дубну к мужу и видно узнала Саню. Саня с удовольствием согласился помочь, они получили пакеты с завтраком и сели в автобус. В пакете оказалось две бутылки пива, которые улучшили настроение. Через два часа они были в Берлине, откуда сразу вылетели в Москву. Немку с детьми в Шереметьево ждала машина и Саня с ними быстро доехали прямо до дома.
  На работе всё было без особых изменений. Сане предлагали заказывать новую электронику, в том числе и западную для новой системы диагностики, но это его интересовало мало, так, как он твёрдо решил уходить из ОНМУ. Он тесно контактировал с молодыми учёными из других лабораторий и Председатель совета молодых учёных ЛВЭ Юра Братцев сказал, что в его секторе есть вакантная должность младшего научного сотрудника и рекомендовал поговорить Сане с его профессором. Саня поговорил с профессором Шаинским и тот сразу подписал Санино заявление о переходе. Саня тут же составил подтверждение соавторов его публикаций, что они не возражают об использовании материалов этих работ в Саниной диссертации и подписал его у Инкина и начальника ОНМУ. Заявление о переводе он отнёс в отдел кадров и отдал сотрудницей Яровой и та сказал надо ждать приказа. Лет пятнадцать назад муж Яровой работал в ОНМУ теоретиком и был убит ментами. Он с рабочим Чёрным пили в водку в гостях у жены коллеги Забухого, который был в командировке. Жене надоело, что они только пьют, а ею не интересуются и она их выгнала на улицу, там они подрались из-за того кому из них возвращаться к жене Забухого, Яровой упал, и потерял сознание от удара головой об бордюру. Подъехали менты и забрали Ярового в ментовку. Там его ещё побили и он скончался. Дело конечно повесили на Чёрного, дали пару лет условно и юрисудиили платить алименты сыну Яровой. Теперь Чёрный работал по прежнему вакуумщиком в ОНМУ и платил сыну Яровой алименты, отдел  же помогал ей материально, поэтому рассчитывать Сане на быстрое решение вопроса о переводе не приходилось.
  Саню тем временем послали на месяц на курсы по программированию для новой его ЭВМ СМ-4, которые вели молодые полячки из Краковского университета. Полячки были симпатичные и весёлые. Они не могли не обратить внимание на элегантного Саню, и делали ему поблжки в учёбе, которая его интересовала так же мало как и полячки. Как всегда учёба закончилась грандиозной пьянкой в аудитории с танцами под магнитофон. Самая красивая полячка сидела рядом с Саней и по окончании мероприятия предложила Сене пойти с ней в гостиницу позаниматься дополнительно. Саня вежливо отказался, понимая, что гостиница контролируется компетентными органами и оттуда можно угодить и в психушку.
  Дело о переводе затягивалось, Саня ходил в отдел кадров каждый день, а Яровая ему монотонно отвечала, что поскольку Шаинский подписал оклад Сане на двадцать рублей больше, перевод с повышением невозможен. Саня как-то встретил на улице Шаинского и тот сказал, подписывай перевод с тем же окладом, а я тебе это как нибудь скомпенсирую. Саня пошёл в отдел кадров института, подписал приказ и на следующий день вышел на работу в ЛВЭ.

                ФИЗИКИ

  В ЛВЭ Саню приняли душевно. Сначала минут пятнадцать с ним поговорил профессор, который сказал, что Саня будет ответственным за работу детекторов на установке, сидеть он будет в комнате вместе с Толей и и Володей и работать будет в тесном контакте с ними. Профессор познакомил Саню с сотрудниками сектора, сидевшими в смежой комнате, с двумя молодыми женщинами и с двумя парнями. Третьей женщине в комнате было лет пятьдесят и все её звали Натальей Пегровной. Потом профессор отвёл Саню на его новое рабочее место и познакомил его с Толей и Володей. Там Саню удивило, что на подоконнике росли огурцы и они как лианы вились до потолка. Как только профессор ушёл, Толя срезал на подоконнике большой свежий огурец и достал бутылку спирта из сейфа, со словами надо мол тебе прописаться, он разлил спирт по стаканом. Коллеги пили спирт не разбавленным, в Саня разбавлял его себе в стакане водой из крана. Они рассказали Сане, что много времени проводят в сеансах на Синхрофазатроне, когда приходится работать двенадцать через двенадцать, как старателям, то в день то в ночь и это сильно утомляет, но теперь с приходом Сани будет легче, так как добавится ещё одна его смена с кем нибудь. На установке в экспериментальном домике высокая радиация во время работы ускорителя, а в ночные смены все радиационных счётчики вообще зашкаливают, так как интенсивность ускорителя поднимается максимально, поскольку есть возможность побольше набрать статистику, что невозможно в дневное время, когда кругом ходят люди. После сеансов они жаловались на плохое самочувствие и депрессию, последствия высокой радиации. Коллеги рассказали, что профессор сильно облучился, поскольку любил играть в шахматы с коллегами во время работы установки, после этого ему в шестой клинике в Москве отрезали селезёнку, его характер сильно испортился и Сане с ним будет трудно, в секторе текучка кадров, так, как с профессором никто не уживается. Новые коллеги сказали, что Наталия Петровна соратница профессора и его неофициальный заместитель и все кто сидят с ним в смежной комнате приняты на работу в сектор по большому блату. Самый молодой Паша Рубин это приёмный сын академика, директора лаборатории, пришёл на работу месяц назад после МИФИ, парень постарше Толя Литвин, зять профессора из нейтронки, толстенькая Галя это дочь начальника мастерских ЛВЭ, а симпатичная Оля Колкина, дочь начальника Административно-Хозяйственного отдела института. Вскоре спирт кончился, Толя куда-то сходил и принёс ещё одну бутылку.
  В дверь периодически кто-то скучал, но ребята до вечера никому не открывали и на телефонные звонки не отвечали. Толя пару раз куда-то звонил, решал какие-то вопросы, потом продолжал вводить Саню в курс дел. Профессор после операции появляется на работе пару раз в неделю, его обычно замещает Братцев, который собирается защищать кандидатскую диссертацию. Ещё обычно на сеансы приезжает Бондарь из Питера, у которого то-же диссертация готова. Толя Литвин, закончил аспирантуру МИФИ и имеет уже написанную диссертацию, ждёт только необходимые для защиты документы. Так, что в нашем секторе материала немеренно, обрабатывай и защищайся, закончил Толя, но Саня понял, что в первую очередь это нужно Паше и решил, что надо продвигать ранее уже написанную диссертацию.
  Жизнь пошла своим чередом, в комнате поставили третий стол для Сани. Толя был худой но сильный жилистый мужчина лет пятидесяти, звали его коллеги Хреном, сокращённо от фамилии, Дядя Вова был крепким упитанным мужиком лет сорока. Оба были выходцы из окрестных деревень, женатым и имели по двое детей. Они сказали, что в ЛВЭ работают в основном старики и им часто приходится ездить в колхозы и участвовать в других общественных работах, как относительно молодым людям, что ждёт и Саню. Действительно ждать долго не пришлось, сразу после майских праздников Саню послали на один день в институтский пионер лагерь. Работа там была простая, подготовка территории и помещений к летнему сезону,установка кроватей и мебели. Погода была холодная и слесарь Леший из армянского сектора предложил скинуться и выпить для согрева. Армянский сектор был в лагере в полном составе во главе с начальником профессором Качаряном. Леший собрал со всех по три рубля, а с со своего профессора взял пять, сказал мол тебе много платят. Затем он сказал, что нужно кого-то послать в соседнюю деревню в магазин, профессор маленький, ему водку не продадут, далее рассуждал он, прийдётся идти самому, одному скучно, возьму с собой его и он указал на Саню. Саня с удовольствием согласился и они пошли в деревню. Саня спросил Лешего, что это он так не дружелюбно со своим шефом разговаривает. Леший рассказал, что месяц назад он в ресторане раскидал ментов по пьянке и на него пришла телега, а маленький профессор нет, что бы замять это дело, снял с него премию. Кочарян был действительно ростом метра полтора, а Леший двухметровый мужик лет тридцати. Леший по дороге рассказал, что в секторе Качаряна работают одни армяне и шеф стал профессором и начальником по тому случаю, что его дядя был прокурором на суде академика директора ЛВЭ, которого судили за то, что вроде он был виноват в гибели коллеги альпиниста, с которым вместе падали в связке со скалы. Прокурор замял это дело, предложив пожениться вдове погибшего и академику. Позже, когда академик стал директором он «пригрел» у себя в лаборатории Качаряна, о котором мнение в лаборатории было не высоким. Послали, как-то Качаряна в ЦЕРН (Европейский ядерный центр) в командировку на год, он приехал, нашёл на ускорителе профессора Руббиа (в будущем директора центра и лауреата Нобелевской премии), тот сидел с паяльником и ремонтировал какую то стойку с электроникой. Качарян представился: «Профессор из Москвы». Руббиа сказал, что очень вовремя, почини мол эту электронику, передал ему паяльник и ушёл. Конечно тот ничего не сделал, а спрятался в библиотеке, откуда не выразил три месяца. Через три месяца ему оформили вызов из Москвы и следом отправили его вещи.   
  До деревни было километра два, но за разговорами Саня не заметил как дошли до магазина. Там Леший купил на все деньги сорокоградусной перцовки и попросил в продавщицы стакан. Стакана у той не было и она дала Лешему пару пустых пол-литровый банок. Леший сразу за магазином разлил одну бутылку по банкам и они с Саней дружно выпили, потом потихоньку двинулись в сторону лагеря. Там пообедали все вместе собрав на столе всё, что кто привёз с собой и выпили перцовки. После обеда почти никто не работал, легли на кровати в корпусе и рассказывали анекдоты.
  Работа в ЛВЭ для Сани была не втягость. Он работал над созданием нового третьего плеча детекторов для установки «Диск», и должен был калибровать старые детекторы перед сеансом. Он был единственным физиком экспериментатором в секторе и никого не интересовало, чем он занимается, лишь бы детекторы нормально работали в сеансе. Пашу «пристегнули» к дедушке, семидесятилетнему старшему инженеру электронщику и они занимались настройкой и калибровкой наносекундной аналоговой электроники на установке. Наталья Петровна занималась вместе с немецкими коллегами из электронного отдела цифровой электроникой и связью установки с центральной ЭВМ лаборатории, а Братцев и Литвин обрабатывали данные полученные в сеансах, которые записывались на магнитные ленты. Больше всего Сане не нравились нудные обсуждения программы перед сеансом и после, которые устраивал профессор, поскольку сам он в сеансах на Синхрофазатроне по состоянию здоровья не участвовал. В этих обсуждениях кроме него участвовали только физики: Саня, Братцев, Литвин и Паша. Остальные под разными предлогами как правило уклонялись от этой рутины.   
  Сане профессор сказал, что в первый свой сеанс он пойдёт с Хреном, а последующие будет ходить как начальник смены. Поскольку установка «Диск» являлась первой мишенью на выведенном пучке Синхрофазатрона, то начальник смены на Установке «Диск» заказывал режимы ивботы и паузы на ускорителе таким образом практически руководил его работой. За Диском стояло ещё несколько установок, которые работали на «остатках от пучка ускорителя». Саня перед сеансом обошёл экспериментальный домик и увидел много щелей в радиационной защите, а входной и выходной тамбур вообще не имели защиты. Первый признак сильной радиации был в том, что коллеги были лысыми. Саня уже семь лет отработал в радиационных условиях и чувствовал сильную радиации, несмотря на утверждение советской медицины, что люди её не чувствуют. В первом же сеансе он почувствовал в домике сильную радиации, щимило ниже пояса. В тамбур он старался не выходить, и в основном лежал на диване, что бы сократить площадь своего облучения. Коллегам платили десять процентов к окладу и два оклада в конце года за работу в радиационных условиях (РОУ). Сане платили только десять процентов во время сеансов, на время которых его оформляли в РОУ. Постоянно оформить не было у профессора возможности, так, как число сотрудников ЛВЭ получающих льготы РОУ в ЛВЭ уже превышало лимит, поскольку все начальники и их дети получали эти льготы.
  Сеанс заключался только в наборе статистики и надо было лишь следить за мониторами на приборной стойке, что можно было делать лёжа на диване. Во второй свой сеанс Саня уже пошёл как начальник смены в паре с дядей Вовой. Третьим был Паша, который дежурил в километре от них на центральной ЭВМ и контролировал запись данных на магнитную ленту. При необходимости, а в основном от скуки он иногда приходил в домик. Связь с ним и диспетчером ускорителя осуществлялась по переговорному устройству. Перед тем как включить ускоритель, диспетчер делал объявление по громкой связи и на минуту включал сирену, что бы люди покинули зал, после чего все двери туда блокировались. Иногда надо было сделать какие-либо переключения или сменить мишени на ускорителе, тогда по Саниной просьбе диспетчер отключал вывод пучка, либо останавливал ускоритель. Поскольку на Диске проверялась и исследовались теории и идеи директора ЛВЭ, сеансы шли постоянно с паузами в одну или две недели.
  Во время пауз Хрен с дядей Вовой работали с восьми утра до четырёх вечера, а после их ухода Саня уходил к Фадею в соседний корпус, где до восьми или девяти часов вечера работал над созданием новой системы диагностики для установки «Крион-3». Саня с Фадеем работали на установке почти все выходные, так, как хотели поскорее её настроить и включить.  К концу года установка заработала и стала давать интересные результаты.
  Новый год как всегда начинали встречать на работе, поскольку тридцать первое декабря был обычным рабочим днём. Сначала всем сектором попили чай в комнате профессора, потом разошлись по рабочим местам, Хрен достал из сейфа бутылку спирта и продолжили праздновать втроём в своей комнате. Спирт выпили быстро и Хрен пошёл на поиски. Минут через пятнадцать он принёс бутылку какой-то розовой жидкости и сказал, что это они им «Людмилу» протирали, так называлась пропорциональная камера в соседнем отделе, она действительно была обклеена розовым бархатом. Дядя Вова со словами, да хоть бы Наталию Петровну мыли, налил пол стакана и выпил, закусил остатком торта и одобрил напиток. Все последовали его примеру, Хрен вспомнил как несколько лет назад трое умерли в ЛЯПе прямо на работе выпили по ошибке дихлор этан. Ребята допили спирт от Людмилы и отправились все вместа домой. Впереди шла в обнимку пьяная компания рабочих из мастерских  Они дружно пели «Катюшу» охранник, увидев их открыл ворота проходной и ребята последовали за ними. Сразу за проходной в сугробе лежал человек, дядя Вова его вытащил и отряхнул от снега, это был пьяный слесарь Гор из ОНМУ. Его ребята хорошо знали и повели домой. Он то же жил на Чёрной речке, Хрен знал его адрес, ребята прислонили его к стенке, позвонили в дверь квартиры и убежали, что бы не «обрести» от жены.
  После Нового года жизнь пошла своим чередом. Сеансы на ускорителе, смеялись работами на установке Фадея. С Саней работать в сеансах коллегам нравилось, поскольку он знал работу и детекторов и электроники и быстро устранял возникающие неполадки. Сане нравилось ходить с Хреном, поскольку в этом случае можно было ночью поспать, а утром пойти поработать с Фадеем. Раз в месяц в лаборатории все начальники физических установок получали спирт, который сразу в тот же день и выпивали со своей группой. Спирт был очищенный, медицинский. Лаборант Фадея принёс после обеда литр спирта и Саня, которому надо было идти к восьми вечера на ночную смену с Хреном сел с ними пить спирт. До восьми вечера они его «оприходоволи» и Саня незаметно удалился в ускорительный корпус. Пьяный Фадей подумал, что он пошёл домой побежал его догонять. На проходной он несвязно спрашивал охранника не проходил ли тут такой человек. Охранник сказал, что такие пьяные как ты сегодня ещё не проходили, Фадей побежал догонять Саню дальше до Чёрной речки, где была и его квартира. Саня пришёл в домик Диска, Хрен уже принял смену и бурчал, что ускоритель работает на дейтронах (ядра дейтерия) очень высокая от них радиация и предложил Сане выпить по стакану спирта, который он в этот день то же получил, как начальник смены. Саня знал, что стакан водки в десять раз понижает восприимчивость радиации и выпил ещё и с Хреном. Потом бросил на пол свой тулуп, в котором обычно ходил зимой и лёг на нём спать. На машине третьим в их смене был Паша и Саня мог спать спокойно, тот даже если прийдёт и увидит его спящим не «заложит».
  После сеанса во время «разбора» полётов профессор сказал, что у Братцева на контрольной кассете обнаружена большая доза радиации и послал Саню, Хрена и дядю Вову улучшать радиационную защиту домика установки «Диск». Они нагружал свинцовые кирпичи на тележку и возили их к домику. Саня впереди тянул тяжёлую тележку, а мужики сзади ёе толкали. При подходе к домику был небольшой наклон и тележка поехала сама на Саню и разогналась так, что её нельзя было остановить.  Саня с мужиками пытались её остановить, но это не получалось. Саня попятился к домику и сел на бетонный блок. Тележка ехала на него и он понял, что она ему сейчас отрубит ноги, но она едва коснувшись ног остановилась. Саня посмотрел и увидел, что у тележки к передней оси был приварен стальной штырь, который упёрся в бетонный блок и спас Санины ноги. Саня посидел молча пару минут, мысленно поблагодарил бога за очередное спасение, сказал: «Батста, пошли спирт пить»,- все дружно одобрили это предложение.
  На следующий день всех сотрудников послали на медкомиссию, которую  проходили раз в год все работающие в РОУ. Перед Саней беседовал с врачём дядя Вова. Врач его спросил сколько вы выпиваете, дядя Вова тупо молчал, врач дополнил, ну вы литр выпиваете, дядя Вова сказал, но я же работаю, врач добавил, да я имею в виду не водки а воды. Дядя Вова сказал, что если воды, то литр он выпивает. Сане на мед комиссии сказали, что зрение в него сильно ухудшилось и в следующий раз его к работам в РОУ не допустит. Саня поехал на следующий день в глазную клинику профессора Фёдорова в Москву, там провёл весь день, ходя по разным кабинетам и ему сказали, что надо прийти через год и если зрение не ухудшиться, то будут глаза оперировать. Саня понял по дискуссиям врачей, что на зрение отрицательно действует сильная радиация и что ему желательно поменьше работать в РОУ.
  Придя на работу Саня узнал от Хрена, что без него был «разбор» сеанса и Профессор предложил версию, что Саня во время работы ускорителя на дейтронах одевсл халат Братцева с контрольной касетой и ходил работать в нём в экспериментальном зале с высокой радиацией. Саня сказал, что он не одевал ни чей халат. Хрен сказал, что это неважно, Профессор заставит тебя сознаться. Действительно вскоре сначала в комнату прибежал Паша и сказал, что Братцев с Профессором обсуждали этот вопрос в смежной комнате и поскольку Саня был временно в РОУ, а это время истекло и нет возможности опять оформить ему соответствующие льготы, надо его обвинить в нарушении требований работы в РОУ, работе в халате с чужой касетой. Братцев за подобное нарушение потеряет два оклада в конце года, так, как он постоянно оформлен в РОУ и получит выговор, который испортит ему карьеру, а ему надо защищать диссертацию и вступать в компартию. Сане терять нечего и ему ничего не надо, поэтому на него нужно «повесить» эту злополучную касету. Паша сказал, что Саня не должен ни в коем случае сознаваться в том, что он не делал.
  Вскоре Саню вызвал профессор и елейным голосом начал убеждать его сознаться, что он одевал в сеансе халат Братцева. Саня категорически отказался, тогда праессор резко поменял тон и стал обвинять Саню в том, что у него не работал в сеансе новый Черенковский счётчик, который установил Паша для регистрации антипротонов. Саня возразил, что мол счётчик работает нормально, просто сигнал с него идёт слабый и надо убрать на щите делитель. Тогда профессор стал орать, что делитель рассчитывала Наталия Петровна с учётом того, что счётчик большой. Как Саня не пытался его убедить убрать делитель он стоял на своём, что Наталья Петровна для него является непререкаемым авторитетом и во всем виноват Саня.    
  Саню на месяц на время сеанса оформили в РОУ и приобщили ему в смену Пашу, который занимался антипротонами и третий сеанс у него не работал Черенковский счётчик. Смена было ночная и Саня просто взял паяльник и перепаяал на щите делитель. Радости Паши не было предела когда он получил нормальный сигнал и спектр антипротонов с этого детектора. Паша прикормил облезлого от радиации кота, который спал обычно на теплом магнита в зале и тот повадился ходить в домик. Сане приходилось выгонять кота и объяснять Паше, что от кота исходит сильная наведённая радиация. Как то прийдя утром на дневную смену, Саня с Пашей меняли Литвина с Ольгой после их ночной смены. Литвин сидел грустный и обьяснял Сане, что ночь они провели впустую, поскольку водород в криогенноя мишени выкипел, а они не заметили когда и за ночь никакой статистики не набрано. Литвин стал переодевать рубашку и Саня увидел на Спине в него свежие царапины, всё стало понятно, что ночью им было не до жидкого водорода, но Саня сделал вид, что ничего не понял, хотя вспомнил, что Хрен говорил, что у них, что то не чисто. 
  После сеанса Профессор собрал как всегда всех и сказал, что Братцев написал обьяснительнуя, что забыл халат на пару дней в тамбуре домика, где практически не было защиты и где постоянно курили Ольга с Натальей Петровной, но если дозиметрист спросит, то все должны подтвердить, что видели там халат. Ольга сказала, что у неё после сеанса отвалился  клок волос, Профессор запретил всем во время работы ускорителя выходить в тамбур. Потом профессор сказал, что пошли новые результаты по антипротонам и Братцев повезёт на конференцию в Швецию статью со следующим авторским составом. Паша спросил, почему среди авторов нет Нобелева, ведь он включил детектор в сеансе и получил спектр антипротонов. Профессор предложил голосовать по этому вопросу, большинство кроме Профессора и Братцева проголосовали за и Саню включили в авторский состав, хотя его это не сильно интересовало.
  У Фадея всё шло медленно, он постоянно то разбирал, то собирал установку с целью мелких улучшений, что тормозила продвижение Саниных работ и не позволяло набрать необходимую для публикации статистику. Так незаметно за работой наступило лето. Мила в ОРСе получила туристическую путёвку в Одессу на Чёрное море на двух человек. Саня оформил очередной отпуск и они с Милой поехали на поезде в Одессу, по пути завезли к Саниным родителям Ксюшу, поскольку туристический отдых с детьми не предусматривался. В Одессе их поселили в частном секторе в районе Лузановки. Комната у них была отдельная, но удобства были во дворе. Кормили в обычной столовой, а до пляжа надо было добираться на автобусе. К ним примкнули две коллеги Милы из ОРСа, их возраста и двадцатилетняя девушка из Москвы. Девушки были из их туристической группы и жили по соседству то же в частном доме. Они завтракали все вместе и потом дружно отправлялись на Лузановский. Городской пляж. По дороге заходили в магазин, закупали на день бормотухи и фруктов, на пляже занимали рядом пять топчанов и весь день купались и заорала. Девушки рассказывали о своей жизни и делились впечатлениями о проведённых вечерах. Симпатичная москвича Лариса сокрушалась, что не дала руководителю группы и тот перестал к ней вечером приходить. Люба из Дубны была года на три постарше и авторитетно спросила, а почему ты не дала. Лариса ответила, ну а ты бы дала на второй вечер. Люба сказала, что она не дура и дала бы и в первый вечер. Так за разговорами проводили время на пляже. Вечером гуляли обычно все вместе впятером по Одессе, поскольку криминальная обстановка была не простой.
  Как то поехали все вечером в загородный ресторан, Саня в баре заказал пять бокалов шампанского, с другой стороны подошли пятеро незнакомых парней и начали разбирать бокалы с шампанским, Саня строго сказал им поставить всё назад, они поставили, выражая удивление и недовольство. Когда Саня с девушками уходили, эта группа парней проводила их до автобусной остановки, но улица была многолюдной и они подойти не решились. На следующей автобусной остановке при пересадке другая группа парней злобно поинтересовалась у Сани не много ли он девок собрал. Тем не менее они продолжали гулять такой компанией, поскольку одним девушкам гулять по ночной Одессе было просто опасно. Как то на Привозе при покупке фруктов ребята услышали, что артист Водяной (Попандопало из кинофильма «Свадьба в Малиновке») открыл свой театр оперетты. Они здесь же в кассе купили билеты на ближайший спектакль и вечером все вместе пошли в этот театр. Доехав на автобусе до остановки театр оперетты, Саня спросил проходившую мимо девушку со скрипочкой как пройти к театру. Та как положено в Одессе спросила, а что вы там забыли. Саня не растерялся и ответил, что он режиссёр из Москвы и сним четыре девушки из группы варьете. Девушка сказала, что она идёт туда на работу и с удовольствием их проводит.  В перерыве спектакля эта скрипачка нашла Саню и он пил в буфете шампанское уже с пятью девушками. Люба однако занервничала и спросила Милу, как она такое терпит, Мила ответила, что ей всё равно одной подружкой больше или меньше.
  На следующий день группу рано утром повезли на экскурсию в Кишенёв. Саня и девушки перед этим после спектакля легли спать поздно и невыспались. В автобусе все спали. Разбудили их в Тирасполе и повели всех в ресторан завтракать. Пока официант накрывал стол, Саня пошёл в подвал в бар. Там не смотря на утро было много народу и все заказывали варёные вино. Саня то же заказал стакан этого напитка и ему он очень понравился и несмотря на то, что Саня обычно по утрам вино не пил, варёное вино было вкусным и приятным даже утром. Саня вернулся в ресторан, позавтракал с девушками и дорога до Кишинёва уже воспринимались как приятное путешествие и новая песня Антонова «Белый пароход» звучавшая в автобусе понравилась и запомнилась Сане. В Кишинёве гуляли компанией по городу и пили Молдавской вино, которое было гораздо вкуснее того, что им привозили в Москву, потому, что было свежим и продавалась на каждом углу из бочек по двадцать копеек за стакан. Было жарко и к вечеру к винным бочкам выстраивались очереди пьяниц, поскольку вино в бочках на жаре бродило и к вечеру его крепость удваивалась. В Европе виноделы такой напиток производят под названием «Штурм».
  Вернувшсь в Одессу, Саня с Милой угостили хозяев Молдавским вином, те были чисто русскими людьми, что довольно редко в Одессе, и проявили естественно гостеприимство, хозяйка старалась угостить гостей вкусными домашними блюдами, а хозяин конечно виноградным самогоном. Приближался конец отпуска и Саня с Милой решили отметить отъезд в ресторане. Они вечером обошли все рестораны в центре вокруг улицы Дерибасовской, но мест нигде не было. Наконец им повезло, они наткнулась на ресторан «Киев», где вход был платным по три рубля с человека и им удалось там сесть. Официантка толстая бабища сказала, что за эти входные три рубля она принесёт холодные закуски, Саня заказал котлеты по киевским, бутылку водки и бутылку шампанского. После семи начал играть оркестр, минут пятнадцать три старые еврейки на сцене подрыгали ногами под музыку семь сорок, это было варьете, потом зазвучали одесские песни: «Мясоедовская улица», про Костю моряка и т.д. Народ повалил танцевать, танцы периодически переходили в драки, в общем было весело. За стол к ребятам подсадили пару любовников, мужчина хотел произвести на свою даму впечатление и попросил у официантки меню, та сказала, что пойдёт принесёт и пропала надолго. Мужик за столиком в томительном ожидании спросил Саню, что здесь можно выбрать из холодных закусок на шесть рублей, Саня показал на тарелку с дурно пахнущей ржавой селёдкой и сказал, что она принесла им вот это. Через час появилась официантка и принесла меню, грязную бумажку. Мужик посмотрел в меню и сказал, что оно за февраль, официантка ответила, что другого не нашла, тогда мужик начал заказывать, на всё получая ответ, что этого нет. В конце концов мужику это надоело и он сказал, несите, что у вас есть только не надо это и показал на тарелку с ржавой сладкой. Тётка ушла, принесла любовником большую тарелку варёных яиц и убежала надолго.
  Из ресторана Саня с Милой вышли после двенадцати, долго ждали автобус на ул. Дерибасовской, наконец около часа ночи автобус подали, шофёр объявил, что едет до Лузановки без остановок и поехал. Не смотря на позднее время, автобус был переполнен, шофёр несколько раз объявлял передавать деньги за проезд, но в ответ только раздавался дружный хохот пассажиров. Автобус ехал по безлюдным улицам, только кое где попадались группы молодых парней, Саня понял, что это гопстоп вышел на работу. Шофёр остановил автобус возле одной из таких групп и открыл двери автобуса, зашёл с монтировкой в салон и стал проверять билеты. Все платили за поезд без разговора, выходить из автобяса к гопстопу желающих не нашлось.
  Вернувшись в Дубну Саня сразу вышел на работу. Сеанса не было по причине летних отпусков и профилактики ускорителя, поэтому Саня пошёл с коллегами в буфет пить кофе. Там он узнал все новости, самой обсуждаемой была та, что в буфете появилась секретарша из соседнего отдела Анюта. Иностранцы охотно брали в жены проституток и увозили их с собой, за что их называли «санитарами». Анюту никто не брал и она купила туристическую путёвку на Кубу, куда уехал приглашавший её к себе кубинец. Саня вспомнил, что на вечеринках в Доме учёных видел двух кубинцев. Один был светловолосым и тихим. Второй был темным, вечно пьяным, сморкался в скатерть и приставал к  женщинам. Тёмный куда то пропал, наверное Анюта ездила к нему. Ольга рассказала, что со слов Анюты, когда та приехала к кубинцу на Кубу, то обнаружила в его квартире ещё три жены и много детей. Она не хотела возвращаться назад в Дубну и «наскребла» денег на билет до Португалии, где её сразу отправили в психушку. Как то через посольство ей оттуда удалось через три месяца выбраться и прилететь в Москву.
  Жизнь пошла своим чередом. К Сане как то подошёл Братцев и попросил помочь с организацией городской школы молодых учёных на острове «Липня». Саня уже понял, что Братцев человек подленький, но ему нравилось отдыхать на островах в Московском море и он согласился участвовать в организации школы, тем более, что Братцев гарантировал поддержку в организации со стороны горкома партии. Действительно люди которых дал в помощь  Братцев Сане вплоть до поварих, оказались на редкость исполнительными. Саня понял, что они получили указания компетентных органов и решил в дальнейшем держаться от них подальше. На школу Саня поехал с Милой, поскольку Ксюша была у Саниных родителей в Донбассе.
  Было лето и сразу после школы весь сектор послали на один день на сенокос в подшефный колхоз. Хрен прихватил с работы литр спирта и за обедом его дружно выпили. Недалеко виднелась леревня и компания решила скинуться по рублю и послать гонца в магазин за добором. Решили послать Саню с Галькой. Они пошли в сторону деревни, но им преградила путь широкая квнава с водой. Саня разогнался и перепрыгнул, а у толстой Гальки это не получилось и она упалв в канаву с водой. Саня спустился к воде и вытащил Гальку из канавы, та была вся мокрая. Тем не менее они продолжили путь, закупили в магазине бормотухи и вернулись назад. Галька разделась, повесила на куст одежду сушить и голая села пить вино с компанией. Вскоре подали автобус и все поехали домой. В Дубне Хрен предложил продолжить веселье у него на квартире. Сане вскоре однако пришлось уйти работать к Фадею, а компания продолжала веселиться, пока их не разогнала пришедшая с работы жена Хрена. Особенно она не одобрила то, что по квартире гуляла пьяная голая Галька одежда которой посчму то сушилась в ванной комнате.
  С Фадеем работа шла не так быстро, как хотелось Сане. Тот постоянно то разбирал, то собирал свою установку, что замедлило набор необходимой статистики. Вместе с тем установка «Крион-3» имела возможность увеличивать магнитное поле сверхпроводящего магнита до такой степени, что наступало самосжатие пучка и установка превращалась в рентгеновский лазер, что уменьшало необходимое время для набора статистики. К концу года Саня показал результаты и подготовленную для публикации статью Денисычу тот побежал и показал её заместителю директора ЛВЭ по режиму, тот понял, с чем имеет дело и сказал Денисычу прекратить работы, пока вообще не закрыли эту тему. Тот решил свернуть эти работы и стал домогаться к Сане на предмет достоверности результатов. Предложенный Денисычем метод калибровки не только подтвердил достоверность Саниным результатов, а ещё и явно показал Лэмбовский сдвиг рентгеновского спектра тяжёлых ионов, за регистрацию чего уже полагалась Нобелевская премия. Это ещё больше расстроило Денисыча, поскольку он привык результаты получать сам и ему пришлось раньше даже уйти из ЛЯРа, поскольку он не взял Флёрова в соавторы открытия одного из новых элементов который был открыт  Денисычем во Флёровской  лаборатории. Как то Саня уехал на один день в Москву в командировку, а в это время Денисыч притащил из ОНМУ детектор немецкой группы и пытался целый день на установке Фадея получит спектр с Лэмбовским сдвигом. Когда Саня появился у Фадея, Денисыч начал ему вещать, что он ничего интересного не увидел, на что Саня ему ответил, что немецким детектором вообще ничего увидеть не возможно, поскольку он имеет импульс в тысячу раз больше по длительности чем Санин, тот всё понял, рассердился и стал откровенно тормозить работу Фадеевской установки.
  Работа Сани с Фадеем практически остановилась, поскольку там постоянно что то случалось, то не было жидкого гелия, то Денисыч присылал разные комиссии. Санин переход в сектор Денисыча застопорился, поскольку тот взял к себе в сектор назад вернувшегося из НИИ «Атолл» Овсова, который несколько лет назад защитил кандидатскую диссертацию мод руководством Денисыча и работали они вместе ещё в ЛЯРе. Овсов лет пять поработал в разных закрытых институтах Подмосковья о чём любил вспоминать за чашкой кофе в буфете. Саня с Вадеем с интересом слушали его рассказы. В ЛВЭ Овсов вернулся с надеждой получить новую квартиру поскольку жил с женой и сыном в однокомнатной старой хрущёвке.
  Сеансы на ускорители шли почти непрерывно и зима для Сани прошла незаметно. В институт поступило множество болгарских персональных компьютеров «Правец», которые были скопированы с американских фирмы IBM, но имели чёрно-белые мониторы. Все сотрудники Саниного отдела, вплоть до начальника, постоянно играли на этих компьютерах в игры. Любой новый советский институт что-то выдавал как правило только первые двадцать лет, потом решал лишь свои внутренние проблемы. ОИЯИ то-же за последние десять лет, как понял Саня ничего нового не выдал. Саня старался поменьше играть на компьютере, так, как заметил, что это вызывает зависимость и некоторые коллеги остаются в лаборатории на ночь поиграть.    
  Андропова сменил Горбачёв ироводив того в последний путь с соответствующими почестями. Прошедшие пять лет народ назвал пятилеткой пышных похорон. В секторе Шаинского защитил диссертацию Бондарь прикомандированный из Питера и сектор достойно отметили это событие в домике химиков, группа которых, состоящая из десятка пожилых женщин входила в состав  сектора Шаинского. Сначала посидели  в домике у химиков, потом человек пять во главе с Бондарем переместились в его номер в гостинице. Бондарю уже было больше пятидесяти лет и он своим молодым коллегам настоятельно рекомендовал не затягивать защиту диссертаций, что те конечно приняли к сведению. Вскоре защитил свою диссертацию в МИФИ Литвин, отметили это дело дружно всем сектором в котедже, где жил Литвин с семьёй и родителями жены, поскольку его тесть был профессором. Саня решил то же форсировать процесс защиты диссертации.
  Мила получила в ОРСе должность директора торгового объединения «Волга» и ей дали путёвки на трёх персон, включая одну детскую, в дом отдыха Дубна в Алуште на середину мая. Саня поговорил в школе с Ксюшиной учительницей и та разрешила Ксюше уйти на летние каникулы на неделю раньше. Саня сказал, что Ксюше надо закончить год без троек, что бы уехать на неделю раньше. Ксюша поняла всё буквально и принесла табель за год, где стояли только четвёрки. В середине мая Саня с семьёй прибыли в Алушту, где поселились в трёхместном номере дома отдыха Дубна. В доме отдыха было много детей, Ксюша примкнули к компании сверстников и проводила время в основном с ними. Дом отдыха находился на горе и к морю приходилось спускаться метров сто по ступенькам. Ксюшу поэтому часто оставляли играть с детьми на территории дома отдыха, что бы не гонять по жаре вниз и вверх. На территории находился винный ларёк «Дубок», где всегда отдыхающие могли купить вино. Внизу находился пляж, пивной бар и винные и пивные автоматы. Внизу вдоль берега моря было много кафе и ресторанчиков, где по вечерам была «живая» музыка и народ танцевал. В доме отдыха по вечерам то же была дискотека для детей и взрослых. Саня с Милой несколько раз ездили на экскурсии на морских транвайчиках, Ксюшу укачивало на волнах, поэтому её с собой не брали. Море было чистым и купаться было приятно. На пляже было почти как на работе, все друг друга знали и многие продолжали обсуждать физические и насущные проблемы. Как то на пляже пьяница из ОНМУ Носков громко читал в газете всем антиалкогольный указ подписанный Горбачёвым. Народ посмеялся и решил, что это всё не реально, но когда все поднялись на гору и пошли в Дубок, что бы выпить вина перед обедом вина, то увидели, что ларёк закрыт. Внизу все питейные автоматы то же закрыли, Саню это не сильно волновало, поскольку отпуск подходил к концу, но вновь приезжающие на отдых люди сильно расстраивались по этому поводу. В Дубне по приезду Саня с Милой вышли на работу и Мила рассказала, что в связи с Горбачёвским указом у них отстранили от работы начальника ОРСа, поскольку тот отдыхал в выходные дни с городскими руководителями на островах на Московском море и там один из них утонул по пьянке.
  Саня понял уже, что Денисыч не пропустит публикацию статьи с результатами полученными на Фадеевской установки и решил продвигать диссертацию самостоятельно. Он посоветовался с Пашей, можно ли получить разрешение на предварительную защиту диссертации от директора ЛВЭ, Пашиного отчима. Паша сказал, что по понедельникам академик после пяти часов вечера принимает сотрудников по личным вопросам, в основном квартирным и сильно от этого устаёт. Паша посоветовал хорошо подготовиться и идти на приём к академику. Саня подготовился и пошёл на приём по личным вопросам к директору лаборатории в следующий понедельник. Академик принял Саню в своём кабинете и они сели за столик друг против друга. Саня сказал, что является аспирантам Харьковского университета и ему нужно в лаборатории пройти предзащиту. Академик сказал, что впервые сталкивается с аспирантом заочником. Саня показал ему список основных работ по диссертации за подписью соавторов, что они не возражают против их использования в его диссертации. Подпись начальника ОНМУ была академику хорошо знакома, поэтому он сказал, что эта бумага меняет дело и предложил защищать диссертацию на учёном совете ЛВЭ. Саня сказал, что он уже сдал экзамен по специальности в Харьковском учёном совете и попросил академика подписать ему заявление на предзащиту. Академик взял заявление и написал на нём резолюцию, что бы начальник отдела синхрофазатрона рассмотрел этот вопрос на ближайшем научно-техническом совете (НТС) отдела и дал соответствующий отзыв. Саня спросил на каком семинаре нужно доложить диссертацию перед НТС, академик сказал, что семинара в секторе Денисыча будет достаточно и что он обязательно проследит за ходом Саниным дел. Саня сразу пошёл к Денисычу, которого нашёл в комнате у Фадея. Саня дал ему заявление с резолюцией  академика. Тот минут пять изучал бумагу, потом тупо уставился на Саню. Саня сказал, что ему нужно сделать соответствующий доклад в его секторе. Денисыч подумал и сказал, что семинар будет через две недели здесь в комнате у Фадея, поскольку ему надо будет почитать Санину диссертацию.
  Через две недели в комнате у Фадея собрался весь сектор Денисыча и пришёл заместитель начальника отдела синхрофазатрона Моня. Семинар продлится около двух часов, поскольку Денисыч сильно домогался, но Саню поддерживали Овсов и Моня, Фадей молчал, так, как ему хотелось бы, что бы Саня продолжал с ним работать. В итоге семинар принял решение рекомендовать работу к предзащите на НТС отдела.
  Саня часто пил кофе в буфете ЛВЭ в компании Мони и Овсова. Овсов рассказывал, как он защищался лет пять назад и как тормозила его защиту Денисыч, он советовал Сане не расслабляться, поскольку тот что нибудь предпримет как член НТС отдела. НТС был назначен через месяц.
  Саня знал, что предстоят расходы связанные с защитой диссертации в г. Харькове и в связи с тем, что на шабашки уехать не было возможности подрабатывал в выходные на строительстве в дачном кооператива, поскольку его тёща строила в нём себе дачу. Тёща по возрасту выходила на пенсию, она однако продолжала работать в Новом Уренгое, но не хотела возвращаться в Пензу, подарила свою квартиру и гараж старшей сестре Милы и думала о переезде в Дубну. Начальник ОРСа по старой дружбе обещал ей сделать в Дубне отдельное жильё и оформил на Милу её дачу на берегу р. Дубна. Там надо было отрабатывать на кооперативный основе какие-то часы или платить деньги по два рубля за час. Тёща платила Сане и тот отрабатывал эти часы. Питьевой воды там не было и народ пил воду из болота. Вскоре от этой воды у Сани заболела почка, Саня пошёл в больницу, его принял какой-то практикант и сказал, что надо ложиться на стационар, там вскроют и скажут, что к чему. Саня уже слышал, что иногда удаляли здоровую почку для пересадки людям за деньги. Он отказался ложиться на стационар, а почка через несколько дней болеть перестала и он про неё забыл.
  Саня отпечатал несколько экземпляров диссертации с учётом поправок Денисыча, выставил один в библиотеке ЛВЭ, другой отдал учёному секретарю лаборатории Ковалёву. Тот раньше работал то же в ОНМУ, сватался к дочке начальника, а женился на его жене, после чего перешёл в ЛВЭ, где стал кандидатом наук. Членом НТС был ещё один бывший сотрудник ОНМУ Осмолов, тот в ОНМУ был начальником сектора теоретиков и возглавлял комиссию по проверке докторской диссертации начальника отдела, после чего вынужден был перейти в ЛВЭ, где стал доктором наук, ему Саня то же отнёс один экземпляр диссертации.
  Саня в назначенное время пришёл в кабинет начальника отдела синхрофазатрона с Пашей, тот любезно согласился показывать Санины слайды на предзащите. Сане дали для доклада двадцать минут, в которые он постарался уложиться. Потом последовало множество вопросов на которые Саня ответил. Затем выступил Денисыч, он пытался придираться, но придраться было не к чему и на вопрос работает ли система на установке «Крион-3» ему пришлось ответить, что работает, поскольку на НТС присутствовали Овсов и Моня. В процессе обсуждений взял слово человек присланный из ОНМУ, который занимался Саниной системой после его ухода и сказал, что у него система не работает. Ему жёстко ответил Ковалёв, что это говорит только о невысокой его квалификации, поскольку Саня им оставил работающую установку. Тот что то стал говорить о достоверности результатов, но тут встал доктор Осмолов и сказал, что в прошлом году он был членом комиссии проверяющией работу ОНМУ и отдел полностью отчитался работами диссертанта. Председатель НТС после этого попросил членов НТС проголосовать за решение дать положительный отзыв на диссертацию, все в том числе и Денисыч проголосовали за это решение, председатель поздравил Саню и все быстро разошлись. Заседание НТС продлилась полтора часа и Саня с Пашей вернулись в свой корпус около семи часов вечера, но Паша был доволен, ему зрелище сильно понравилось. На следующий день Саня получил отзыв НТС, попили в буфете кофе с Овсовым и Моней, которые отметили дружно Санинрешение взять с собой Пашу показывать слайды, при котором Денисыч вынужден был вести себя корректно. Саня собрал необходимые документы, офпрмил командировку и вечером уехал в Харьков.

                ДОКТОРА   

   Утром Саня прибыл в Харьков на Южный вокзал и сразу отправился в Пятихатки. На проходной стоял охранник Юра, с которым Саня поздоровался и спокойно прошёл безо всякого пропуска. Алим оказался на месте, Саня сразу отдал ему решение НТС о рекомендации принять диссертацию к защите, Алим воскликнул, что если бы ты вошёл в эти двери завтра, то я бы уже ничего сделать не смог, сегодня я сдаю план на первое полугодие, а потом будут перевыборы учёного совета. Алим назначил защиту на четырнадцатое мая следующего года и попросил Саню в течении трёх месяцев представить в совет публикацию автореферата и все необходимые документы по списку, который принесла ему секретарша. Потом он по телефону договорился с Саниным оппонентами и сказал, что все остальные вопросы решит в рабочем порядке. Саня собрал свих однокурсников, они выпили вместе с Алимом армянский коньяк в кабинете у Алима, закрыв двери по причине антиалкогольного указа и Саня уехал в город на старую площадку УФТИ.
  Диму удалось застать на рабочем месте, установка у него работала и он показал Сане нашумевший в научных кругах эффект ускорения ионов в тормозящем электроны поле, полученный на его установке. Этот эффект позволил Диме в текущем году защитить кандидатскую диссертацию. Дима рассказал, что он как то в воскресение после дня рождения с больной головой пришёл на работу, включил установку и задремал. Когда он проснулся и хотел выключить установку, он увидел на экране осциллографа огромный импульс. Он аккуратно записал положения ручек всех приборов и ушёл домой. В понедельник Дима пришёл на работу и включил все приборы так, как он записал в журнале в воскресение. Он опять увидел эффект ускорения и большой импульс на экране осциллографа. Он ста разбираться и обнаружил, что в воскресение с больной годовой он забыл включить ускоряющую секцию и она тормозила электроны, которые при этом отдавали энергию иона  и те ускорялись.
  Рабочий день подошёл к концу, Дима сказал, что Сане не стоит останавливаться в гостинице, они взяли в гастрономе пару бутылок Андроповки (дешёвой водки появившейся при Андропове) и поехали на Салтовку к Диме домой. У Димы жена была немка, она накрыла ребятам стол и интеллигентно ушла спать. Саня с Димой засиделись до поздна, Дима принёс папку с копиями документов, которые он предусмотрительно собрал в процессе защиты диссертации, папка была толще чем диссертация. Дима достал несколько копий отдал их Сане и сказал, что подобные документы Саня должен вместе с авторефератом представить в совет в течении ближайших трёх месяцев. Он сказал, что будет Сане давать последовательно образцы документов поэтапно.   
  На следующий день Саню около десяти утра разбудил Дима, они позавтракали и поехали к Диме на работу. Сане нужно было встретится с оппонентом профессором Опаловым, который работал с Домой в одном отделе. Дима отвёл Саню к Опалову, познакомил их и Саня передал тому один экземпляр диссертации. Дима продолжил вводить Саню в курс бюрократических дел. По его словам самое сложное в том вопросе было сдать все документы начальнице секретариата университета Раисе, которая злобствовала неимоверно, но ещё не было случая, что бы Высшая Атестационная Комиссия (ВАК СССР)  отклонил отправленные ею документы по диссертации и по этому все Раису уважали, хотя были случаи, когда люди не могли сдать ей необходимые документы годами. Пока Дима занимался своими делами, Саня нашёл однокурсника Шагина и провёл время работая с ним на его установке. После работы ребята вернулись к Диме на квартиру, поужинали с женой и сыном Димы и Саня уехал на вокзад.
  В Дубне Саня первым делом стал искать себе научного руководителя, поскольку Алим сказал, что одного кандидата наук Инкина недостаточно нужно иметь второго, желательно профессора. Денисыч категорически отказался, поскольку вёл работы с ОНМУ, Саня поговорил с профессором Осмоловым, но тот то же отказался, сославшись на то, что он теоретик. Саня сделал предложение своему профессору Шаннскому, тот без разговоров согласился. Саня в течении двух недель написал автореферат, собрал все необходимые для его публикации документы и успел сдать всё в издательский отдел до Нового года.
  Новый год встретили как всегда весело в ломе учёных не успели утром лечь спать, как Миле позвонили с работы и вызвали её по каким-то срочным вопросам. Саня поехал с нею в её головной махазин «Волга». В торговом объединении, которым руководила Мила было около десятка магазинов и более сотни сотрудников и ей часто приходилось работать по выходным и праздничным дням. В магазине был накрыты стол и пока Мила работала, Саня продолжил праздновать с продавщицами. После Нового года Саня продолжил рутинную работу по сбору документов для защиты диссертации на каждый из которых требовалось получить множество подписей и печатей.
  Наконец автореферата был готов, все бумаги собраны и Саня опять поехал в Харьков. Алим его встретил  по деловому, подписал ему все необходимые документы, заказал номер в гостинице УФТИ, сказал ему быть сегодня в шесть вечера в него на квартире, поскольку ему «стукнул» полтинник и отправил в университет к Раисе. Та оказалась приветливо женщиной, приняла от Сани автореферат, два экземпляра диссертации и передала привет Алиму. Затем Саня зашёл к Диме, они пообедали, Дима рассказал, что нужно дальше делать Сане и передал копии следующих документов, которые тому нужно было готовить для приёма диссертации к защите.
  Немного иогуляв по городу Саня поехал в Пятихатки. Там он поселился в гостинице, которая была в котедже, бывшем доме академика Синельникова. Саня принял душ и пошёл на квартиру к Алиму. Там народ был в сборе и Саня увидев за столом весь цвет Харьковской физики попытался незаметно сесть за стол на свободное место, но видавший рядом Миша Кабаков спросил Алима мол кто это, Алим сказал, что это наш парень, его все знают и представлять не надо. Миша вспомнил сразу, что он был с Саней вместе в строй отряде «Север» лет десять назад и стал рассказывать ему про свою жизнь. С другой стороны от Сани сидел профессор Иноп, который прошёл войну и был начальником теоретического отдела УФТИ.
  Много было тостов и все желали Алиму Михайловичу здоровья и успехов, Алим был профессором и заведующим кафедрой физики плазмы на физ-техе. Вместе с тем он был уже много лет председателем учёного совет по защите диссертаций, через который проходили все учёные УФТИ. Застолье продлилась до полуночи, после чего Саня пошёл спать в гостиницу, которая находилась метрах в ста от дома Алима.    
   Саня проснулся около одиннадцати, собрался, рассчитался с гостиницей и уехал в город, поскольку понимал, что Алим и его гости продолжают праздновать юбилей и на физ-техе делать нечего. Он приехал к Диме на старую площадку УФТИ и они пошли обедать. После обеда Дима предложил погулять по городу и выпить пива. Пиво в связи с указом Горбачёва можно было выпить только в бане на Холодной горе. Они купили в гастрономе пару бутылок Андроповки и пошли в баню. Там они купили входные билеты по пятьдесят копеек, раздались в предбаннике до гола и пошли за пивом. Им дали по кружке пива и они сели отдыхать в предбаннике. Дима готовил Саню к защите, он сказал, что в совете собран свет советской науки. Реальный председатель совета член корреспондент академии наук СССР Степанов. В сравнении с ним академики из Курчатника Велихов и Кадомцев мальчишки. Там будет академик Жека Волков, отец супарсимметрии, и что бы не было у тебя в докладе ни каких сорных слов, типа ну, значит и т. д.  Речь ты должен подготовить и выучить наизусть, что бы людям было интересно.
  Дима проводил Саню на Южный вокзал, на Диме была облезлая кроличья шапка, на Сане была дорогая шапка жены из норки, которую он по её просьбе по пути получил в Москве в ателье на Арбате. Саня шапку одел, а старую такую как у Димы выбросил в утру на Атбате, что бы не таскаться. Дима на прощание сказал свою дежурную фразу:«Чем-же тебя задрочить» на последок что бы ты не спал в поезде и у тебя не спёрли шапку». Он сказал, что Раиса терпеть не может грамматических ошибок в документах и любит конфеты московской фабрики «Красный октябрь».
  В Дубне Саня стал готовиться к защите диссертации и собирать полный комплект документов которые должны были пойти в ВАК через Раису. Каждый начальник для солидности подписывал бумаги через несколько дней. Больше всего удивил Братцев, который был парторгом отдела и стал сам писать Сане характеристику, поскольку на ней кроме начальника отдела и председателя профкома, должна была стоять и его подпись, хотя Саня был беспартийным. Но написать ничего плохого он не смог и через несколько дней отдал характеристику Сане. Ведущей организацией по диссертации у Сани был Московский Радиотехнических Институт (МРТИ), Саня там уже диссертацию на семинаре докладывал, пару лет назад, когда работал в (ОНМУ), но его попросили сделать доклад ещё раз. В МРТИ в отделе пропусков он встретил Диму, который приехал туда в командировку. Дима сказал, что с удовольствием послушает Санин доклад и они вместе пошли на семинар. Семинар прошёл спокойно, вопросы были по существу, Сане сказали, что положительный отзыв МРТИ отправят по почте в Харьковский учёный совет.
  Начальник отдела Кирилл, довёз Саню с Димой на своих Жигулях до Савёловского вокзала и они пошли пить там пиво. Дима рассказал Сане харьковские новости и ехать к Сане в гости в Дубну отказался, поскольку ему надо было идти на следующий день рано утром быть в МРТИ.
  На работе Сане дали ходатайство в глазную клинику профессора Фёдорова на предмет срочного проведения операции за подписью академика, поскольку там была большая очередь которая длилась годами. Саня приехал с этим документом в клинику, целый день проходил по разным кабинета и ему назначили операцию на конец мая.
  На работе Паша принёс новость, что по Шведской радиопрограмме, которую он иногда слушал на английском языке сообщили, что к ним из СССР ветром принесло радиоактивные осадки. Дня через три в газете «Известия» появилась короткая заметка об утечке радиации на Чернобыльской Атомной Электростанции (АС). Саня будучи специалистом в области атомной физики, сразу понял, что это серьёзная авария, если радиоактивные облако попало в Швецию. Несмотря на Горбачёвскую гласность пять дней не было никакой информации и в Киеве в ста километрах от Чернобыля проходила многолюдная Первомайская демонстрация и Велогонка мира. После майских праздников Саня уехал в Харьков защищать диссертацию. В городе все гостиницы были забиты Чернобыльскими беженцами, которых перед поселением посылали на санитарную обработку в бани. Сане удалось снять только дорогой номер люкс в спортивной гостинице возле стадиона «Металлист». В номере жили обычно спортсмены, поэтому вся мебель была поломана, а посуда побита. Саня оставил вещи в номере и поехал в Пятихатки. Алима он застал в его кабинете и тот его сразу «огорошил», тем, что Санин опонент профессор Опалов уехал пить вино по случаю юбилея Сухумского физ-теха, где тот проработал много лет и нужна замена оппонента. Он несколько раз позвонил по телефону, наконец сказал Сане, что нашёл замену и оппонентом у Сани будет профессор Берёза который сейчас является начальником Димкиного отдела вместо академика Файнберга. Саня встретился на факультете с другим оппонентом доцентом Луцко, передал ему окончательный вариант диссертации и уехал в город к Диме, они вместе сходили к профессору Берёзе отдали ему диссертацию и поговорили о Саниных публикациях. После этого Саня уехал в гостиницу и занялся подготовкой к защите диссертации. 
  Саня выучил наизусть текст доклада гуляя по пустому стадиону «Металлист» и в назначенное время прибыл в Пятихатки на факультет. У входа в учебный корпус Алим возился  в моторе своих жигулей. Он сказал Сане, что ему нужно привезти на заседание академика Ключарева, а машина не заводится. Саня предложил попробовать завести её с «толкача». Он позвал куривших рядом студентов, машину дружно толкнули и она действительно завелась и Алим уехал в город. Саня поискал на факультете однокурсников, попался только Бане и они вместе пошли на заседание совета. Дима уже был там и сказал Сане, что всё законспектирует, что-бы тому было легче писать справку о заседании совета для ВАКа.
  Сане дали двадцать минут для доклада, в которые он уложился. Потом последовали вопросы, которые были по существу и на которые Саня успешно ответил. Затем Саня вышел, а совет остался совещаться и голосовать. Вскоре к Сане подошёл Алим и сказал, что с тобой хочет поговорить членкор Степанов, который председательствовал на этом заседании совета. Степанов сказал, поскольку совет решил, что Санина диссертация заслуживает присуждения ему докторской степени, то по нынешним правилам, сейчас ему ничего не присваивают, а через год он проходит повторную защиту той же диссертации на степань доктора наук с новым авторефератом. Он сказал, что новых трёх оппонентов Алим Сане найдёт и всё пройдёт без проблем. Саня знал, что докторская степень утверждается в ВАКе не менее чем через год, а это означало, как минимум ещё два года работать МНСом и снова собирать уйму документов для новой защиты диссертации. Саня сильно сомневался, что вообще понадобится какая либо степень в стране через два года, когда вся наука разваливалась на его глазах. Он немного подумал, поблагодарил Степанова и совет за высокую оценку его работы и попросил присудить ему степень кандидата наук. Степанов сказал, что это не вызывает ни у кого сомнений и они с Алимом пошли голосовать. Совет проголосовал единогласно за присвоение Сане степени кандидате наук, все его поздравили, а он поблагодарил за это членов совета и оппонентов.
  Ввиду того, что в связи с Горбачёвским указом банкеты были отменены, Саня с Димой и Алимом поехали пить коньяк гараж Алима в Пятихатках. Там к ним приобщился сосед Алима по гаражу, который в ту злополучную ночь должен был работать наладчиком оборудования со своей бригадой на Чернобыльской АС, но он отложил командировку на один день по семейным обстоятельствам, а теперь вся его бригада лежит в шестой клинике в Москве, а он пьёт на радостях в гараже, потому, что остался цел и невредим. Компания быстро выпила привезённый Саней армянский коньяк и Саня с Димой пошли к монтажнику покурить, когда они вернулись к Алиму, то увидели, что гараж закрыт. Саня проводил Диму до автобуса и сам пошёл спать в гостиницу УФТИ. На следующий день Алим сказал, что спал в гараже, дал Сане указания готовить с секретаршей документы для отправки через Раису в ВАК и пошёл домой. Саня пошёл в гостиницу и занялся подготовкой документов. С помощью полученных в Димы образцов, Саня через несколько дней подготовил и подписал у Алима все документы и отвёз их в университет Раисе.
  Алим сказал, что Раиса не имеет к Сане вопросов по документам и отправила их в ВАК. На следующий день в субботу должна была состояться встреча Саниных однокурсников по случаю десятилетия окончания Физтеха. Саня по их просьбе  пригласил на эту встречу Алима. Тот пытался отказываться, но сидевший рядом его заместитель сказал, что почему бы не сходить, выпить водки, съесть шашлык, упасть мордой в траву и спать. Алим подумал и принял Санино приглашение.
 Утром как договаривались около десяти часов все собрались возле учебного корпуса Физтеха в Пятихатках. Пофотографировались прихватили с собой Алима и ещё пару преподавателей и дружно пошли в лес на шашлыки. В основном присутствовали Харьковчане и Дубненцы. Санины закадычные друзья не приехали из других городов. Ему было скучно и он пил коньяк с Алимом. Алим быстро захмелел, сказалась напряжённая рабочая неделя и Саня повёл его домой. Возле подъезда Алим сказал, что он дальше сам дойдёт, они распрощались и Саня пошёл в гостиницу. Вещи у него были собраны в дорогу заранее, он рассчитался, сдал свой номер и ключ и уехал на вокзал.
  В Дубне всё было без изменений и Саня отработал неделю и в назначенный день поехал с Милой в Фёдоровскую главную клинику на операцию. Там его быстро подготовили и положил на конвеер. Молодые хирурги выполняли каждый свою операцию на подъезжающих к ним на конвейере пациентах. Мила сказала, что Саня был на конвейере минут сорок. Потом он с заклеенным глазом посидел пол часа в анимационной комнате, послушал музыку, выпил чашку кофе и его отпустили. Мила сказала, что нужно взять такси до Савёловского вокзала, но Саня, будучи под наркозом, сказал, что чувствует себя хорошо и они поехали на автобусе. Возле вокзала Мила пошла в аптеку купить медикаменты по полученному рецепту, а Саня остался ждать её на улице «Большая Дмитровка». Неожиданно отошёл наркоз и Саня стал терять сознание. Он сел на подоконник какого-то подвального помещения и думал только о том, что бы никто не вызвал ментов, поскольку заберут и начнут бить, а он и сказать ничего не сможет. Но в очередной  раз, благодаря Ангелу спасителю, первой появилась Мила и сказала, что у него вид был очень бледный. Они пошли на вокзал, сели в Дубненской экспресс и нормально доехали до Дубны. Там Сане выписали больничный лист на один месяц и он потихоньку пришёл в себя.
  На работе первым попался Паша и сказал, что без Сани сеанс прошёл в пустую, что Сане лучше в сеансы не ходить, поскольку хотят его сделать козлом отпущения за безрезультатную работу. Саня пошёл по этому поводу в поликлинику и продлил себе больничный ещё на месяц.
  Мила достала путёвки на море в Сухуми и они с Ксюшей поехали отдыхать. Дорога на поезде была утомительной, но природа субтропиков, сразу настроила на отпускной лад. Путёвка была туристической, поселили их в частном секторе, у них был отдельный деревянный домик недалеко от пляжа. Пиво там было пополам с водой, мороженое солёное, но тёплое море и южное солнце создавало хорошее настроение. В первую же субботу Саня повёз своё семейство в Агудзеру в гости к однокурсникам. Адресов у него не было, но посёлок был маленький и им прохожие показали где жил Толя Кожин. Толя оказался дома, был очень рад встрече с Саней и его семьёй, взял канистру и пошёл за вином. Его жена приготовила борщ на обед и они сели отмечать встречу. Толя много рассказывал о жизни в Сухуми и о делах однокурсников, которых там было не мало. Толина семья занимала две комнаты в пятикомнатной квартире, но начальство обещало вскоре соседей отселить и всю квартиру отдать Толиной семье.  Толя предложил Сане поговорить с его профессором на счёт трудоустройства с предоставлением квартиры в Агудзере. Ребята засиделись до поздна и Саня с семьёй остались ночевать у Толи, а на следующий день Саня с Толей встретились с его шефом, который несмотря на воскресение был на работе. Тот сказал, что на работу Саню возьмёт с удовольствием, но квартирный вопрос от него не зависит.
  Ребята вернулись к Толе домой, забрали Милу с Ксюшей и поехали в Сухуми. Там вместе поужинали в их летнем домике и Толя уехал в Агудзеру. Отдых в Сухуми всем понравился несмотря на бытовую неустроинность. Больше всего понравился Сухумский ботанический сад и обезьянник.
  По возвращению в Дубну Саня сразу стал искать новое место работы уже как кандидат наук. Овсов советовал поговорить с Володей Шевцовым, который защитил диссертацию работая в теоретической секторе в ОНМУ, ушёл в НИИ «Атом» в Дубне и там стал большим начальником. Саня встретился с Шевцовым в ОНМУ в буфете и поговорил на счёт трудоустройства в НИИ «Атом». К новому году Саня получил диплом кандидата наук и отнёс его в отдел кадров ЛВЭ. Там его попросили написать заявление, что-бы его не считали кандидатом наук, поскольку иначе его даже временно не смогут оформлять в РОУ и он потеряет в зарплате, так, как кандидату наук работать в РОУ не положено. Саня написал такое заявление и остался на должности МНСа с прежним окладом в сто семьдесят рублей. Вскоре позвонил Шевцов и сказал, что его ждёт в НИИ «Атом», его будущий начальник отдела и дал Сане его номер телефона. Саня поехал в НИИ «Атом» и встретился там с будущим начальником отдела. Они поговорили около часа, тот в итоге сказал, что берёт Саню начальником сектора с окладом триста рублей и ежеквартальной премией в размере оклада. Саня согласился и тот отвёл его в отдел кадров, где Саня сдал свои дипломы и заполнил необходимые документы. Там ему сказали, что оформление займёт пол года и когда всё закончиться ему позвонит.
  Новый год встретили весело, как всегда, в доме учёных. Сразу после Нового года Саня поехал в Москву в Фёдоровскую клинику, там его обследовали и назначили операцию второго глаза. Мила заказала в ОРСе служебную «Волгу» начальника и отвезла Саню на операцию. Машина их в Москве ждала и они спокойно на ней в тот же день вернулись домой. До лета Саня пришёл в себя. В ЛВЭ отдел кадров провёл переаттеитацию научных работников, которую Саня прошёл успешно, но у него ничего не изменилось, его оставили на той же должности и с тем же окладом без учёта учёной степени. Вскоре позвонили из отдела кадров НИИ «Атом» и сказали, что оформление на работу закончено и можно там приступать к работе. Саня подписал у своего профессора разрешение на перевод из ОИЯИ в НИИ «Атом» и сразу приступил к новой работе.   

                МОРЯКИ

  Саня пришёл в первый день на новое место работы к восьми часам утра, как ему сказали в отделе кадров. У проходной института играла музыка, звучала популярная песня: «Какой счастливый случай». Народ торопился на работу проходя через две вертушки проходной, перед которыми выстроились очередь. Саня зашёл в отдел кадров перед проходной, ему выписали пропуск и проводили к начальнику отдела на территорию института. Тот представил ему двух женщин Саниного возраста, сказал, что это программистки, сотрудницы его сектора и посадил его за свободный стол стоявший рядом в этом помещении. В этой большой комнате сидело ещё человек десять во главе с начальником сектора электронщиков. Саня со своим сектором должен был разрабатывать программное обеспечение для электронных приборов.
  Начальник отдела провёл Саню по институту, показал ему электронные стенды для испытания приборов и компьютеры на которых Саня должен работать со своим сектором. Затем они зашли в кабинет к начальнику отделения Бокову, который сказал Сане, что даст ему десять молодых специалистов, которые на днях должны прибыть из Ростова и Питера и предложил найти себе в помощь ещё пару опытных инженеров. Саня получил от начальника отдела рабочую документацию на электронные стенды и сел её изучать.
  Институт имел морскую тематику, что то исследовал в морях и океанах, хотя Саню это интересовало мало, поскольку его сектор разрабатывал программы для конкретных электронных стендов создаваемых в отделе. В связи с тем, что он практически работал в морском ведомстве, Саня решил купить катер, тем более, что Дубна со всех сторон была окружена водой. Он нашёл по объявлениям подходящий вариант, позвонил и договорился с хозяином о встрече на лодочной станции. Там его встретил мужчина лет пятидесяти с мальчиком. В мужчине Саня узнал главного инженера завода «Вектор». Они прошли к его катеру «Прогресс», спустили его на воду, но тот стал неожиданно тонуть и в его днище обнаружилась большая дыра. Хозяин сказал, что пару лет не пользовался катером по причине занятости и дыру он ликвидирует, Саню это уже не интересовало и он потихоньку удалился.
  Саня сдал экзамен на право управлением маломерными судами и получил соответствующее удостоверение. В местной газете попалась объявление о продаже в Савёлово катера «Крым». Он договорился по телефону с хозяином катера о встрече на причале в Савёлово и поехал к нему. Катер Сане понравился, они с хозяином сделали на нём небольшой круг в бухте возле причала, хозяин высадился на берег, а Саня поехал один по Волге в сторону Дубны. Когда катер вышел из бухты, Саня понял, что на Волге штормит и Волны достигали двух метров. Он вспомнил, что его учили идти галсами и ставить катер поперёк волн. Катер вздымался на волнах и с грохотом падал с них на воду. Шум шторма, гул мотора и удары днища катера о поверхность воды заглушали всё вокруг. Саня думал только о том, что бы не заглох мотор, так, тогда бы волны потопили катер сразу. Он проходил мимо устья реки «Дубна», где ширина Волги была больше километра. Саня шёл по фарватеру, так как там волны были меньше чем возле берегов. Вдруг Саня увидел, что его обходит «Метеор» на подводная крыльях, который включил сирену, которую Саня не слышал. Тот прошёл метрах в десяти и едва не перевернул Санин катер. Когда Саня подошёл к Дубненской лодочной станции, его встретил начальник станции со словами, кто это осмелился в такую погоду отправиться на прогулку, ведь это самоубийство. Он позвал людей и те помогли Сане вытащить катер на берег. Саня посидел возле катера, мысленно поблагодарил Ангела спасителя за то что очередной раз уберёг его и пошёл к начальнику договариваться на счёт стоянки для нового катера. 
  На новой работе было много дел. В институт прибыло больше сотни молодых специалистов после мехмата университета, в основном девушки. Саня старался выбирать парней, но их было мало и он брал их всех, кто изъявлял желание у него работать. К нему пришёл парень Миша, который делал диплом в ОИЯИ, но поскольку тот был женат, его там на работу не оставили, но Саня взял его вместе с женой на работу в свой сектор, так, как институт предоставил им семейное общежитие. Они оба были после физфака МГУ. Сане позвонили бывшие коллеги из ЛВЭ и порекомендовали взять ещё одну пару после уральского Физтеха. Саня в свой сектор взял парня Юру, а жену его взял к себе на работу Шевцов. Так набралось в Саниному секторе целая дюжина молодых специалистов. Для работы с ними Санино начальство разрешило ему взять пару опытных специалистов. Саня без особых проблем нашёл в ОИЯИ пару сотрудников своих лет желающих у него работать. Оба имели имя Александр и окончили МИФИ. Что бы не путаться, того, что постарше стали звать я Сашей, а того,  что на три года младше Шурой.
  Саня поговорил с комендантом института на счёт большой комнаты для сотрудников сектора и тот предложил сломать перегородку в двух соседних помещениях и отремонтировать то, что получится своими силами. Саня взял с собой ребят покрепче и они в течении месяца привели помещение в порядок, но поскольку оно было маловато на пятнадцать человек, туда пересадили начальников отдела, а Саниному сектору отдали освобождённую ими большую комнату.
  Саня напряжённо работал с молодыми специалистами, что бы ускорить их адаптацию в научной среде. Он проводил раз в неделю семинары в секторе, на которых ребята по очереди делали доклады по программированию. Они быстро адаптировались и уже к новому году половина из них могла писать программы дл ЭВМ. Саня старался подбирать для них в институте интересные темы по Научно Исследовательским Работам (НИР), к которым не предъявлялись строгие требования.
  Вскоре ребята себя так хорошо зарекомендовали, что Саня уже выбирал, какие работы выполнять, а от каких лучше отказаться, Самым большим НИРом руководил Антоныч, кандидат наук, переехавший в Дубну из Москвы. По этому НИРу в Саниному секторе собирали электронный стенд, что с удовольствием делал опытный Саша которого молодые коллеги называли Карпухой, производная кличка от фамилии. Карпуха заказывал электронику в ОИЯИ и настраивал её сам. Программной частью руководил Шура, которого молодёжь звать Тарасом, то же от фамилии. Саня часто ездил в Москву в Акустический институт (АКИН), с которым велись совместные работы.
  Не заметно за работой прошла зима. Вместе с приходом лета пришёл период работ на морях, где находились филиалы АКИНа. Сане приходилось часто ездить в командировки. Кроме того сектор поддерживал программное обеспечение стенда на заводе в Молдавии. В советскую. Молдавию в командировки ездила опытная программистки из Саниного сектора Кулик и молодая Жуля с начальником сектора электронщиков Сайко. Саня однажды поехал с ними на одну неделю. Молдавия ему понравилась. Там имелись в продаже книги выпускаемые местной типографией, которые в Москве купить было невозможно. Саня привёз книги Достоевского и Дюма и в Дубне все этому удивлялись. С работой там было всё нормально, он со своими сотрудниками установил там новое программное обеспечение для стенда, которое в дальнейшем поддерживали местные программисты.
  Институт арендовал базу оддыха на острове Клинцы в Московском море и Саня на неделю поехал туда отдыхать с Милой и Ксюшей. Они взяли с собой продукты на неделю, в основном тушёнку, сгущёнку и крупы, сели в свой катер «Крым» и утром подъехали по Волге к шлюзу. Там пропустили в открывшийся шлюз пару барж и зашли туда за ними. Вода сильно бурлила, когда открывали шлюз со стороны моря, но катер был довольно устойчив и поднявшись метров на десять до уровня моря вышел вслед за баржами на простор морской волны. Море было спокойным и Саня с семьёй через сорок минут причалили в Клиенцах к стоянке, где их встретил егерь с собаками. Егерь, крепкий старик жил там постоянно в домике, половину которого арендовал Санин институт. Сане с семьёй предоставили отдельную комнату с тремя кроватями, Кухня была в отдельном маленьком домике, где находились холодильник, газовая плита и посуда. Егерь сразу дал им много свежей рыбы в обмен на сгущёнку и тушёнку и Мила приготовила на обед уху. На острове было много комаров, поэтому после обеда Саня с семьёй поехали на своём катере купаться и загорать на соседний остров Харинку, где был песчаный берег и комаров ветер сдувал в лес.
  Вечером поужинали жареной рыбой, потравили в комнате комаров Дихлофосом и легли спать. Утром попили чай с бутербродами и уехали купаться и загорать на соседний остров Харинку. Егерь каждый день приносил свежую рыбу и всю неделю Саня с семьёй с удовольствием её ели. Погода стояла хорошая, как всегда это бывало в июле в Подмосковье, но неделя пролетела быстро и надо было возвращаться в Дубну. Саня отдал все оставшиеся запасы продуктов гостеприимным хозяевам, те дали гостям несколько килограммов воблы и тройку больших свежих линей с собой и проводили их в дорогу. Волна была на море небольшая и они спокойно доехали до шлюза. Там опять пропустили перед собой баржи, зашли в шлюз и спокойно за ними вышли на Волгу. Дома сварили вкусный суп из линей и отметили успешное возвращение.
  Через неделю приехал в гости тесть и услышав про отдых на островах, тоже захотел туда съездить. Мила должна была работать и в субботу Саня с тестем и Ксюшей собрались ехать на выходные в Клинцы. Пока Саня перегонялл лодку со стоянки на Чёрную речку, пока собрались и прошли через шлюз, наступил вечер. На море поднялся шторм и разразился гроза с ливнем. Тесть с Ксюшей сидел под тентом на заднем сидении. Волны достигали нескольких метров ливень застилал Сане глаза. Саня вёл катер по фарватеру между островов. Он потерял ориентацию и наугад повернул в пролив между островами. Ему повезло, вскоре он увидел заброшенную баржу возле причала Клинцов. Их встретил егерь с собаками и воскликнул, что это только Саня мог отважиться в такую погоду на поездку по морю. Тесть с егерем и Ксюшей понесли вещи в домик, Саня немного посидел в катере поблагодарил Ангела спасителя за то, что тот уберёг его в очередной раз, вспомнил пиратскую поговорку, что рождённый быть повышенным не утонет, закрыл катер тентом и пошёл за ними в домик. На следующий день была хорошая погода, гости с егерем поехали на соседний остров на рыбалку, там на берегу встретилась семья Лосей, вышедшая из леса на водопой. Тесть сказал, что столько много рыбы он ещё не видел, егерь дал ему в подарок три килограмма воблы, Саня взял с собой несколько больших свежих линий и гости довольные по тихой воде уехали в Дубну. 
  На работе дела шли нормально. Пришло приглашение на конференцию в Геленджик. Саня взял с собой туда Тараса, билеты н в самолёт удалось достать только до Краснодара, так как курортный сезон на чёрном море был в разгаре, а дальше пришлось добираться на автобусе. На конференции Саня сделал доклад по программированию нового электронного стенда, а остальное время проводили на пляже. Назад Саня улетел на самолёте из Краснодара, а Тарас остался отдыхать у какого-то друга.
  После чернобыльской аварии на Украине резко возросли случаи раковых заболеваний. От рака лёгких умерла Санина родная тётка не дожил до пятидесяти лет. Поэтому Саня пригласил е себе на лето сестру с досками из Киева. Он в выходные катал их всех на своём катере по Волге.
  На работе всё шло своим чередом. Саню назначили главным конструктором по одному большому НИРу и избрали в НТС института, что отнимало время для бесполезных заседаний. Его популярность в институте так выросла, что к нему в сектор постоянно просился кто-то перевестись. В одном из соседних секторов работал Хорда, перешедших туда из ОИЯИ, он попросился перейти в Санин сектор с повышением зарплаты, но Санино начальство не смгло для него это оформить, Шеф Хорды повысил ему зарплату и тот успокоился. Попросилась в Санин сектор соседка Лена Ростова, подруга Милы, но Санины опытные программистки запротестовал и Сане пришлось ей отказать, но её забрал к себе муж Володя, который работал начальником отдела на заводе «Вектор». 
  Перед Новым годом ребята программисты из соседнего сектора предложили Сане съездить с ними в командировку в Сухумский филиал АКИНа. Саня с удовольствием согласился. Поехал Саня с двумя инженерами Игорем и Толей ребятами лет тридцати, сразу по приезду в Сухуми все вместе пошли в институт, там начальник предложил им поселиться на бывшей Сталинской даче, где тогда там находился дом отдыха министерства и в межсезонье он пустовал. Ребята с удовольствием согласились и их отвезли туда на директорский машине. Там действительно было очень красиво, в саду можно было рвать с деревьев мандарины и вся территория была в цветах. На завтрак давали бутерброды с чёрной икрой и хачапури, на ужин шашлыки, а обедали ребята в институте. В субботу Саня поехал в Агудзеру к Толе Кожину в гости, там с ним и его другом попили молодого вина и Саня поздно вечером вернулся назад. В воскресение гуляли по саду и встретили сторожа Мишу абхаза лет тридцати. Игорь спросил Мишу где можно купить хорошего домашнего вина. Тот сказал, что у него дома есть в подвале запасы вина и предложил ребятам поехать к нему. Ребята согласились и они все поехали к Мише в гости. У того был большой свой дом с подвалом. Миша посадил гостей за огромный круглый стол в гостиной комнате и стал угощать их предлагая разные вина и закуски. Миша сказал, что у него русская жена, Игорь заявил, что она наверное Мишу бьёт. Миша сказал, что он в доме хозяин, ребята расслабились и спокойно продолжали пить вино. Вдруг солнце светившее в открытые двери закрылось чем-то большим. В дверной проёме стояла огромная баба, которая злобно поинтересовался, что всё это значит. Миша стал бормотать что-то невнятное, Игорь первый всё понял, встал и пошёл к выходу, за ним потянулись и Саня с Толей. Ребята вернулись в свой номер, а вскоре приехал Миша и привёз с виноватым видом три литра вина и бутылку чачи (виноградный самогон). К новогоднему столу Саня привёз домой мандарины и разные субтропический фрукты. Новогоднюю ночь, как всегда весело провели в доме учёных ОИЯИ.
  После Новогодних праздников Антоныч уехал жить и работать на Камчатку, где ему предложили должность директора филиала АКИНа и трёхкомнатную квартиру. Вскоре он приехал в командировку в Дубну и стал настойчиво агитировать Саню то же переехать с семьёй на Камчатку. Саня согласился приехать только на пару недель в командировку. Он полетел в Петропавловск камчатский в командировку с Ромой. Рома оказался самым способным из молодых специалистов и был основным разработчиком программного обеспечения электронного стенда на базе персонального компьютера (ПК). Самолёт летел больше девяти часов и приземлился в аэропорту Елизово. Антоныч за ними прислал машину, и когда ребята подъехал к зданию института из открытого окна на втором этаже раздавался дикий мат. Это Антоныч проводил совещание, Саня сказал, что это нормальная рабочая обстановка для нового директора. Их поселили в институтскую общагу и предоставили им компьютер для работы. После работы ребята ездили гулять по городу или купаться в термальных источниках на речку  «Паратунку». Питались они в местной кулинарии, где любая красная рыба стоила не более двух рублей за килограмм. Зима там была теплее чем в Дубне, а в термобассейнах температура воды превышала сорок градусов. Было приятно пройти по снегу босиком от раздевалки до бассейна и прыгнуть в тёплую воду. Саня пообещал Антонычу сделать для него исследовательский стенд на базе ПК. Они с Ромой закупили много красной рыбы, икры и крабов и улетел в Москву.      
  У Сани с Милой родилась вторая дочь и назвали её Натальей. Девочка была спокойной и по ночам нормально спала, что давало возможность Сане выспаться и днём не снижалась его работоспособность. Саня не давала покоя мысль, что установка Фадея при увеличении магнитного поля переходила в режим рентгеновского лазера. Он знал из прессы, что над проблемой его создания работали безуспешно целые институты. Он написал письмо в Центральный Комитет КПСС и сам отвёз его в Москву. Ждать пришлось недолго, вскоре перед институтом появилось несколько правительственных иашин и у директора института состоялось какое-то закрытое совещание. Шевцов, присутствовавший на совещании рассказал Сане, что он не понял, почему министр общего машиностроения Болтанов вёл совещание, институт же относится к министерству судостроения, но Саня понял, что это реакция на его письмо в ЦК, поскольку именно министерство Болтанова занималось разработкой рентгеновского лазера.
  В стране поднималась кооперативное движения. В Дубне то же кооперативы росли как грибы. В Санином институте ребята, с которыми он он ездил в Сухуми создали котператив «Дета» во главе с Игорем и вскоре ушли из институту. Саня то же начал искать заказы в прикладных областях науки. Он нашёл в Твери большой институт Геофизики, который имел деньги для прикладных тем, но не имел подходящих кадров для их выполнения. Саня открыл малое предприятие «Радикал» и написал проект Рентгеновского источника для геофизических исследований. Начальство Тверского института заигтересовалось этим проектом, но вопрос его финансирования решался медленно.
  Сане дали путёвку на морской круиз по Чёрному Морю. Из его института поехали в круиз ещё три человека. Они вместе прилетели в Одессу на самолёте и сразу отправились на Морвокзал, где без труда нашли свой теплоход «Аджария». Саню с коллегой Вовой, разместили в шестиместной каюте, в трюме возле машинного отделения. С ними в каюте ещё был молодой парень из Троицка. Теплоход сразу взял курс в сторону Кавказского побережья на Сочи.
  Санина туристическая группа состояла из двадцати человек,  в основном москвичей. Руководила группой женщина лет тридцати, которая организовывал дискотеки на верхней палубе теплохода по вечерам. В портах как правило группу ждал автобус и вёз туристов куда-либо на экскурсию. Теплоход далее заходил в порты Новороссийска и Сухуми и конечным пунктом был порт Батуми. Там несмотря на то что на календаре было первое декабря, было тепло, плюс двадцать пять градусов и вода в море плюс семнадцать. Группу сначала повезли в дельфинарий, где они посмотрели аттракционы с дельфинами, потом все поехали на море купаться. Саня с удовольствием поплавал в море, поскольку в Волге даже летом вода теплее бывает редко.
  Дальше Теплоход взял курс на Ялту, Санина группа устроила дискотеку на верхней палубе, все пили грузинское вино и закусывал мандаринами из ящиков, которыми был заставляет весь теплоход. К дискотеке присоединились, КГБэшники, которые по пьянке рассказывали, что они охраняют дачу Горбачёва в Фарросе. В Ялте группа посетила Воронцовский дворец и дальше теплоход взял курс на Одессу  Там всех высадили и отправили проходить таможню. Такого шмона Саня ещё не видел, но он ничего не имел лишнего и прошёл эту процедуру без проблем. Вся процедура длилась около двух часов. У Саниного коллеги Вовы нашли двести рублей, отобрали и составили протокол, который отправили в институт, чем подпортили ему карьеру.
  Дальше теплоход взял курс на Болгарский порт Варну. Там хотя руководитель группы говорила не ходить по городу по одному и не гулять более часа, утром народ покинул теплоход и собрался только к ужину. У туристов было на руках немного болгарских денег, которые они в ограниченном количестве обменяли на рубли в Одессе. Саня быстро потратил эти деньги, купив кое что, в основном из одежды детям. Он гулял в центре Варны, как вдруг встретил семейную пару москвичей из его группы. Те предложили поменять на левы по тридцать рублей, которые пропустила таможня и сходить выпить за отъезд. Саня сказал, что таможня может попросить показать эти рубли при въезде. Мужик сказал, что если не покажу, то не пустят в Москву? Это прозвучало убедительно, они поменяли деньги в ближайшем обменом пункте и отправились в бар.
  Вечером все собрались на теплоходе и тот взял курс на Одессу. Море сильно штормило, ребята после ужина лежали на кроватях, так качка переносилась легче. Вдруг Саня обратил внимание, что вся группа собралась в их каюте, кто играл в карты, а кто просто пил болгарский бренди «Плиску». Саня спросил, что это они здесь скучковались. Ему объяснили, что в их каютах на верхних палубах сильно качает, а Санина каюта находится возле машинного отделения, центра тяжести теплохода, вокруг которого всё болтается, а сам центр тяжести остаётся неподвижным. В каюте было душно и Саня вышел подышать на верхнюю палубу, но там долго находиться было трудно, из-за сильной качки начинало тошнить и он вскоре вернулся в каюту, лёг на свою кровать и заснул. Утром туристы позавтракали на теплоходе и дружно высадились на берег. Таможня приезжих не шманала, поэтому быстро её прошли и всей группой отправились на вокзал, там на Привозе купили в дорогу продукты и сели в поезд Одесса - Москва.
  В Дубне всё было нормально, на работе проходили перевыборы начальников. Саню выбрали единогласно. Директора института и многих начальников  переизбрали, но в целом ничего не изменилось. Зима прошла спокойно. Санино малое предприятие имело договор с Тверским институтом и практически изготовило первый макет прибора, но деньги на счёт не поступали. Антоныч попросил привезти к нему стенд на базе ПК и Саня быстро собрался с Ромой в командировку не Камчатку. Когда самолёт приземлился в Елизово, то Саня увидел живописную картину. По снегу со склона вулкана «Апача» сползала лава. Ребята взяли такси и доехали до гостиницы в Петропавловск Камчатский. Там из окна открывался красивый вид на действующий вулкан. На следующий день ребята приехали в институт, и Антоныч сразу сказал, что вдоль берега океана прошёл краболов и порвал все его антенны, работать сейчас не с чем и можно улетать назад. Билеты назад у ребят были через три недели. Позвонили в Аэропорт, но там сказали, что в связи с извержение вулкана в городе паника и на ближайший месяц билетов на Москву нет, все стараются вывезти на материк своих детей. Антоныч заказал ребятам в близлежайшем доме рыбака номер и они поехали отдыхать.
  Вечером к ребятам в номер зашёл за сигаретами рыбак, сказал, что не пошёл в рейс со своим траулером и теперь здесь месяц бичует. Он предложил сыграть в преферанс, ребята с удовольствием согласились. За игрой пришли к выводу, что они друзья по несчастью и Сане с Ромой придётся здесь то же бичевать три недели. Рыбак сказал, что недалеко на берегу есть рыбколхоз и там можно найти работу на три недели в техническом отделе. На следующее утро ребята пришли к председателю рыбколхоза и предложили свои услуги. Тот с удовольствием их выслушал и отправил к начальнику технического отдела молодому инженеру Игорю. Они обсудили возможность применения стенда на базе ПК для обработки данных эхолота при поиске рыбных косяков. Всё это оказалось вполне возможным и они вместе сели за ПК писать проект. Проект должен был выполнен на малом предприятии «Радикал», а заказчиком должен был стать трест Камчатрыбпром, который финансировал технические проекты. Ребята взяли с собой документацию на эхолот и пошли писать проект в свой номер. Вечером к ребятам опять пришёл сосед рыбак и они сели играть в карты. Тот рассказывал, что месяц назад пришёл из рейса, получил шесть тысяч рублей, прогулял их за неделю, опоздал на рейс и теперь «бичует» и ждёт выход в море с каким-либо траулером. Рома скромно заметил, что шесть тысяч это его зарплата за три года.
  Утром пришёл человек от Игоря и принёс десятилтровую канистру пива и пакет Кетового балыка. Ребята весь день пили пиво и писали проект. Вечером к ним пришёл Игорь и ответил на все возникшие по проекту вопросы. Он рассказал, что в техотдела платят мало и он иногда на Траулере ходит в море в качестве акустика. Недавно он собрался в рейс, пришёл н судно, а там никого кроме капитана нет. Прошло три часа в ожидании команды, но никто не появлялся. Капитан сказал, что матросы загуляли и стал куда-то звонить. Вскоре подъехал милицейский воронок, мент отсчитал  им десять человек, те поднялись на борт и Траулер вышел в море. Больше всех страдал один интелегентный мужичок, что мол он бухгалтер, не пьёт и случайно попал в медвытрезвитель, а ему надо квартальный баланс сводить. Через три месяца они причалили к безлюдному берегу на севере Камчатки, что бы заправиться свежей водой и половина команды с корабля сбежало. Второй раз они причалили за водой и продуктами к острову Сахалин. Без женщин он сказал, что после трёх месяцев воздержания терпеть не возможно, и они пригласили на борт «русалок», расконвоированных заключённых женщин, которые там на рыбзаводе чистили рыбу. Что там у них происходило при такой экскурсии на судне описанию не подлежит.
  Саня с Ромой написали проект и сдали его в Камчатрыбпром. Там им сказали, что своё решение пришлют по почте в «Радикал» и они вскоре улетели по своим билетам в Москву.Через месяц пришёл отрицательный ответ на их проект,  но Саня сильно не расстроился, поскольку пришли деньги на счёт «Радикала»  из Твери. Саня решил больше внимания уделять работе в малом предприятии, поскольку наука разваливалась очень быстро. Он написал заявление об уходе и отдал его своему начальнику Бокову. Тот попытался Саню отговорить, предлагал повышение в должности, но Саня подписал у него заявление на отпуск и сказал, что после отпуска на работу в институт уже не выйдет.
  В отпуск Саня с семьёй поехал к его родителям, которые переехали в Новомосковск, где купили дом на берегу Самары. Там Санин брат купил для них путёвку на турбазу. Был август месяц, стояла тёплая солнечная погода, им был предоставлен отдельный домик с кухонными и постельными принадлежностями. Домик стоял в лесу на берегу Самары, рядом был пляж, где они купались, загорали и катались на лодке. Продукты привозил регулярно брат на машине и у Саниной семьи отпуск проходил в безмятежной обстановке. Неожиданно восемнадцатого августа Саня увидел столпотворение отдыхающих на пляже у репродуктора. Там диктор загробным голосом вещал, что какой то комитет отстранил от правления президента СССР Горбачёва и взял власть в стране в свои руки. Саниной семье надо было уезжать через три дня в Москву, и он не понимал, что им делать. Вскоре приехал на машине Санин брат и забрал его с семьёй в Новомосковск. Там по телевизору показывали Танки в Москве, а западное радио сказало, что есть жертвы среди протестующего мирного населения. Пьяный сосед твёрдил, что Сане срочно надо ехать в Дубну и забирать в институте своё заявление об уходе назад. Так прошли тревожные три дня, а в день отъезда вдруг объявили, что справедливость восторжествовала, танки из Москвы ушли, этот странный комитет арестовали и теперь в Москве демократия и правит всем Ельцин. Саня успокоился и с семьёй вечером сели в поезд по расписанию и на следующий день благополучно прибыли в Дубну. Там Саня пошёл в институт подписал обходной лист, передал коллегам дела и попрощался со своим сектором. Ребят он успокоил, пятерых своих основных сотрудников обещал обеспечить работой по совместительству в «Радикале», поскольку в НИИ уже платили зарплату не регулярно и поблагодарив всех за совместную работу покинул институт.         

                ОЛИГАРХИ   

  Работа в малом предприятии началась с поиска помещения для офиса, поскольку Саню попросили покинуть помещение в здании бывшего Интератоминструмента, расположенного рядом с домом быта в центре Дубны. Это здание приватизировал новый Конверсбанк, возглавляемый бывшим главным инженером завода «Вектор», у которого Саня не купил катер. К Сане на работу в «Радикал» попросился юрист, бывший начальник отдела кадров НИИ «Атом», которого приняли в Радикал и он занялся поиском помещения для офиса. Помещение он нашёл на первом этаже хрущёвки на Чёрной речке, Рома с ребятами из Саниного сектора его отремонтировали и завезли туда новую мебель.
  Тверской проект практически не финансировался, как и вся наука. Прибор для каротажа скважин приходилось разрабатывать за свои средства полученные «Радикалом» из других проектов. Деньги если и приходили из Твери, то с опозданием на пол года и обесцененные инфляцией в несколько раз. «Радикал» купил место на бирже в Москве и Сане приходилось раз в неделю ездить в Сокольники на торги. Однажды в входа на биржу он увидел изуродованную машину. На бирже рассказали, что это взорванная машина Березовского, офис которого находился в здании биржи. На бирже торговали в основном «воздухом» и толку от этого было мало.
  Саня нашёл пару проектов по программированию базы данных для промышленных предприятий. Эти проекты вели Рома с ребятами из НИИ и Хруновым с Кораблёвым с завода «Вектор», поскольку всем им давно уже не платили зарплату и они находились в неоплачиваемых отпусках. Однако эти заказчики не имели денег и расчитывались с «Радикалом» своей продукцией, которую приходилось реализовывать через биржу. Эти проекты приносили деньги на зарплату ребятам и разработку прибора для геофизиков. Средств всё равно не хватало и Саня постоянно брал кредиты в банке.
  Сане позвонил бывший коллега, с которым они ранее работали в ОНМУ теперь занимавший должность начальника гаража ОИЯИ. Тот предложил Сане купить в гараже директорскую «Татру», Саня с удовольствием согласился купить машину для Радикал по безналичному расчёту. Он пошёл в банк, взял кредит и сразу перевёл деньги на счёт гаража. Когда Саня пришёл в гараж получать машину, то ему сказали подождать, поскольку в сервисе её готовят к продаже. Знакомый шофёр сказал, что бы Саня её срочно забирал, поскольку в сервисе снимают с неё мотор и меняют на старый. Саня забрал машину и уехал. Машина была «Театра-513», представительский вариант, красивая, но «убитая» полностью. Она неделю ездила, неделю ремонтировалась.
  Юрист предложил взять в «Радикал» своего племянника шофёром, и съездить на «Татре» в Нижегородскую область, присмотреть там ферму для развития «Радикала», поскольку для этого можно было получить кредит. Саня с Юристом и его племянником поехали покупать ферму в Нижегородскую область. Юрист с племянником вели машину по очереди и они к веечеру прибыли без приключений в Нижегородскую область. Там переночевали у брата Юриста и утром пошли на собрание колхозников. Юрист около часа объяснял, как хорошо будет тем работать на частной ферме, но колхозников продавать ферму убедить не смог, поскольку колхоз давал всей деревне сено и корма для домашнего скота. Саня понял, что им не договориться и они срочно собрались и уехали в Дубну. Как только проехали Владимир, юрист сидевший за рулём сказал, что педаль сцепления упала, но он доведёт машину до Дубны без остановок, переключая скорости без сцепления. До Дубны доехали нормально и оставили машину ночевать на горке возле магазина «Россиянин», чтобы утром её завести, без сцепления, толкнув с горки на первой скорости.
  Утром машину шофёр отправил в сервис и там она простояла неделю на ремонте. После ремонта Саня поехал с Юристом в Тверь. Там приняли отчёт о работе по договору, но денег, как всегда сказали нет, а подписали новый договор, который  позволял взять кредит в банке. Саня взял очередной кредит в банке и работы по прибору для Каротажа скважин продолжились. Разработка макета прибора требовала много денег и Саня стал искать платёжеспособных заказчиков. Неожиданно проявила интерес к прибору французская фирма «Шлумберже», которая проводила половину каротажных работ в мире.
  Вскоре в Москву прилетели два представителя фирмы «Шлумберже». Их встретили Саня с Ромой в аэропорту Шереметьево-2 на «Театре»  и отвезли в Дубну. Их поселили в гостинице и все вместе отправились ужинать в дом учёных. За ужином французы рассказали про свою фирму и как они там работают. На следующий день им показали в офисе макет прибора и повезли на экскурсию в Загорск в Сергиеву Лавру. Там французов поразило количество и красота драгоценностей в Ризнице. Пообедали в ресторане и поехали назад в Дубну. Саня был за рулём и его удивило, что пожилой француз крепко держался в машине за поручено, но дорога конечно была сильно весной разбита. На следующий день отвезли французов в Москву в «Президент отель», где у них была запланирована встреча. Там с ними пообедали, они обещали сообщить о своём решении на счёт сотрудничества по почте и Саня с Ромой, который знал французский язык и переводил все переговоры, вернулись в Дубну.
  От французов вскоре пришло письмо, в котором они просили привезти к ним в Орлеан макет прибора для демонстрации и для стыковки прибора с их вакуумными агрегатами предлагали изготовить ряд деталей и привезти их с собой. Изготовление этих деталей по французским чертежам требовало много денег, да и прибор требовал доработки в соответствии с их запросами. Саня отправил аннотацию доклада на конференцию в Бельгию, что бы по пути заехать в Орлеан и договориться на счёт оплаты затрат по демонстрации прибора во Франции.
  Наступило лето и Саня решил съездить с семьёй в отпуск к родителям.и отдохнуть там опять на турбазу на Самаре. К Сане в гости приехал брат Юра и они все вместе рано утром отправились в Новомосковск на «Театре». Саня с Юрой вели машину по очереди, «Театра» держала среднюю скорость больше сотни, хотя под Курском дорога была сильно разбита и пришлось ехать медленно. Под Белгородом менты остановили машину за превышение скорости, но Саня дал им пару бутылок пива и они «отстсли».         Около десяти часов вечера, приехав за один день тысячу двести километров, «Татра» подрулила к дому Саниных родителей.
  Переночевав у Родителей Саня утром с семьёй отправился на турбазу на машине. Там с машиной отдыхать было хорошо, всегда можно было съездить в магазин за продуктами и покататься по окрестностям. Как то при очередной поездке в центре Новомосковска Саня припарковался возле здания мэрии и все пошли на базар за продуктами, когда они вернулись к машине, то к Сане подошёл мент и попросил документы. Он сказал, что возле мэрии парковаться нельзя забрал у Сани права и пошёл в свою машину выписывать справку. У Сани на «Татре» были институтские московские номера, оставленные юристом, что бы поменьше менты останавливали, но здесь это оказало обратную услугу. Мент злобствовал и было похоже, что он не долюбливает москалей. Саня отдал ему все украинские деньги, которые были у него с собой, тот вернул права и отстал.
  Погода была хорошая, Мила с детьми купались в Самаре и загорали, Саня ловил в речке рыбу и раков, которых было там множество и это говорило о хорошей экологии. Отпуск пролетел, как всегда быстро и Саня с Юрой повезли Санино семейство назад в Дубну. Под Курском за рулём сидел Юра и вдруг сказал, что педаль сцепления упала. Он сказал, что скоро будет заправка и надо заехать там на яму, посмотреть в чём дело. На ближайшей заправке поставили машину на яму, Юра сделал сцепление, но сказал, что до Москвы машина вряд ли дотянет. Однако до Дмитровского шоссе доехали нормально, а под Дмитровом сцепление опять пропало, но за рулём был Юра и ему, профессиональному шофёру не составило труда проехать последние пятьдесят километров до Дубны без остановок, хотя ему повезло, все переезды были открыты.
  На следующий день машину отправили на ремонт в сервис. Саня получил приглашение на конференцию в Бельгию. Конференция проводилась под эгидой Международного Комитета по Атомной Энергий (МАГАТЭ), который освобождал Саню от оргвзноса, но не оплачивал проезд и гостиницу. Денег в «Радикале» на поездку не было, и Саня решил ехать поездом, так, как это было не дорого. Он поехал в Москву, поставил в загаранпаспорт визу в Бельгийском посольстве и купил билет на поезд до Праги. Что бы иметь какие-то деньги на мелкие расходы, Саня накупил кое-какой мелочи, по совету друзей из ОИЯИ, на продажу. В купе с ним ехали семейная пара из Костромы и молодой испанец. Русский человек представился Сане как Костромота и как только поезд тронулся, он достал бутылку водки и предложил Сене составить компанию. Саня согласился и поставил на стол свою бутылку водки, что бы уравнять возможности. Испанец пить водку отказался и Саня с Костромотой незаметно за душевной беседой их «уговорили». Проводник обьявил, что скоро Брест и все стали готовиться к таможенному досмотру. Шмон в Бресте был серьёзный, у Сани была разная мелочёвка на которую не обратили внимание, у Костромоты была лишняя бутылка водки, но тот сказал, что они с Саней её сейчас выпьют и таможенники отстали, но у Испанца нашли деревянную икону и его сняли с поезда с вещами. Дальше все легли спать и проспал до Праги. В Праге испанца встречали родители, Костромота отдал им сватер, который парень забыл в купе и всё им рассказал.
  В Праге Саня купил билет до Антверпена и нашёл на вокзале пару русских попутчиков, которые ехали до Кёльна. До Кёльна доехали вместе, а там Саня пересел в Бельгийский поезд и дальше поехал один. Когда он прибыл на конференцию, шло пленарное заседание, но ему женщина из оргкомитета по телефону нашла не дорогую гостиницу и на машине отвезли его туда. Номер был за двадцать долларов в день, но человек на пятнадцать. Кровати были двухъярусные, Саня нашёл свободное нижнее место и лёг спать. Проснулся он вечером от шума, это зашли три английских парня. Они оставили свои вещи, приняли душ и ушли в клуб. Саня лёг спать дальше и проспал до утра. Утром англичане сразу покинули номер, они были участники велогонки и сказали, что на велосипедах едут в Париж. Саня позавтракал в гостинице, так, как завтрак входил в стоимость номера и поехал на конференцию. Там он послушал доклады, которые были ему не интересны, поскольку были не по его теме, он пообедал и пошёл гулять по городу. В городе он гулял около порта и увидел пришвартованный сухогруз, поднялся на его борт, там встретил боцмана и отдал ему за пятьдесят долларов всю проведённая мелочёвку, злектрокипятильники, сигареты и водку. Потом он поужинали в какой-то забегаловке и поехал в гостиницу.
  В гостинице Саню удивило, что номер открыт и замка в двери вообще нет. Он зашёл в номер, проверил на месте ли его вещи, всё оказалось на своём месте, а на соседней кровати лежала дорогая фотоаппаратура. Саня понял, что здесь не воруют. Вскоре в номер зашёл американец, собрал свои вещи и фототехнику с соседней кровати и сказал, что он путешествует по Европе и дальше едет в Финляндию. Тот ушёл, а Саня лёг спать. Утром Саня позавтракал, рассчитался с гостиницей, забрал свои вещи и поехал на конференцию. Доклад у него был стендовый, он развесил плакаты на своём стенде, посостоял возле них около часа и пошёл в оргкомитет. Там по его просьбе женщина, говорящая по французски позвонила в Орлеан и переговорила с пожилым французом. Тот ей сказал, что поезд из Брюсселя в Орлеан прибывает ночью, поэтому Саню никто встретить не сможет и он утром пусть приходит и найдёт его в фирме. Женщина посоветовалс вообще туда не ездить, исходя из их гостеприимства. Саня вспомнил, как он принимали французов в Дубне и понял, что ему в Орлеане делать нечего. Он поблагодарил оргкомитет за тёплый приём, пообедал и поехал назад в Москву. В Кельне у него было время до Пражского поезда, он погуляли по городу и зашёл в знаменитый собор «Дом». До Праги Саня ехал в купе с каким-то греком из Канады, который много интересного рассказывал про Канаду и улетал туда из Праги, поскольку это было дешевле. В Праге не смотря на октябрь месяц было тепло, Саня погулял по городу в ожидании Московского поезда. Вечером Саня сел в поезд и заснул. Его разбудили таможенники но узнав, что он едет с конференции шмонать не стали. По дороге в купе подсела молодая пара, Саня дремал на своей полке, и сквозь сон увидел, что парень собрался сходить со стоящего на станции поезда и снимает с крючка Санину кожанную куртку. Саня быстро вскочил с полки догнал в коридоре парня, сказал ему, что это моя куртка, тот отдал куртку и убежал. Проводница, видевшая всё это посоветовала Сане пойти не станцию в милицию и написать заявление, но это было всё равно, что ночью отстать от поезда. Подруга парня, сидевшая в купе сказала, что видела этого парня первый раз. Дальше до Москвы Саня доехал без приключений. 
  Тверь практически прекратила финансирование прибора, поскольку их институт едва сводил концы с концами, хотя отчёты за работу Саня им представлял регулярно и какие-то деньги на эту тему они похоже из Москвы получали.
  Дубненская мэрия поставила в офис «Радикала» пару отечественных персональных компьютеров и Хрунов с Кораблёвым вели для них разработку базы данных, но денег от мэрии не пступало. В стране шла приватизация предприятий, которая сводилась к тихому их переводу в собственность директоров и местных функционеров и те сразу становились олигархами. До Дубны этот процесс то же дошёл, но приватизировали всё в городе в основном Московские функционеры. Мила вышла на работу в небольшой магазин на площадке ЛВЭ, поскольку ОРС и её торговое объединение приватизировали Москвичи.
  В «Радикал» приехал из Мурманска инженер Миша с предложением совместно с Мурманским морским портом разработать судоводительский тренажёр на базе ПК. Рома с Карпухой написали быстро проект и отдали его Мише. Тот отвёз его в Мурманск и вскоре привёз в Дубну ПК производства фирмы IBM и договор на разработку тренажёра. Саниным ребята получили аванс и взялись за эту работу. Из мэрии Сане предложили оформить в свой информационный отдел Хрунова и Ковалёва на должности инженеров, поскольку другой возможности оплачивать их работу там не было. Саня с ребятами согласились и те уволились с завода «Вектор», который им уже давно не выплачивал зарплвту и прекратили работать в Радикале то-же, перейдя на постоянную работу в Мэрию.
  Неожиданно утром объявили, что прекращается хождение сотннных и пятидесяти рублёвых купюр и их меняют населению на новые в ограниченном количестве. Саню это волновало мало, так, как в «Радикале» наличных денег не было, но вечером к нему в квартиру позвонил перепуганный Миша прибывший с огромной сумкой из Мурманска и сказал, что срочно прилетел менять деньги. Саня поселили его в институтскую гостиницу и пару дней его не видел. На третий день Миша пришёл к Сане в офис, они решили текущие вопросы по проекту Тренажёра, Миша сказал, что у него была огромная сумка старых денег, которые он в Москве два дня менял на новые, не очень выгодно, но поменял. Саня повёл его ужинать в дом учёных, Миша был в новой дублёнке и пыжиковой шапке. Саня заметил скромно, что он одет не по инженерски. Миша очень важно сказал, что в порту он только числится, а работает в собственном рыбном магазине, вместе с одним из коллег то-же инженером. Третий их партнёр, «папа» города Мурманска известный авторитет. Миша подписал все текущие документы по договору и уехал.
  Саня регулярно посещал конференции ОИЯИ по интересным ему темам и на одной из них друзья познакомили его с Анди, физиком из Берлина, который отработал год в Ванкувере и сотрудничал с немецкими геофизиками. Тот проявил интерес к Саниному каротажному прибору и обещал передать проспекты по нему немецким геофизикам и организовать Сане встречу с ними в Германии. Вскоре пришло приглашение в Германию, Саня быстро собрался и поехал в Берлин на поезде. Там в процессе переговоров Саня понял, что есть реальная возможность получить в Германии грант на разработку нового макета прибора. Саня с немецкими геофизиками быстро написали прооэкт и те занялись оформлением гранта.
  Из Тверского института в «Радикал» приехала делегация принимать работу по очередному этапу проэкта, хотя за последний год ни копейки от них не поступало, тем не менее Саня им показал работающий новый макет прибора. Судя по их злобной критике, Саня понял, что денег от них ждать не приходится. Из Мурманска позвонил Миша и сказал, что нужно привезти к ним программное обеспечение для тренажёра. В Мурманск никто ехать не хотел и Саня полетел туда на самолёте один.
  В порт он прибыл утром, там без труда нашёл тренажёрный центр и его начальника, который сразу собрал инженеров и устроил совещание по проекту, на котором дали Сане пару сотрудников для освоения программного обеспечения тренажёра. Программы у Сани были на дискетках и он без проблем установил их на ПК. Инженеры занялись освоением программ, а Саня уехал в гостиницу в сопровождении Миши, который опять был одет в задрипанную куртку «Аляску» и на голове в него была трикотажная шапка пидорка. Саня поинтересовался у него, что это он опять в инженерском прикиде? Миша по дороге в гостиницу рассказал, что жизнь олигарха для него закончилась, поскольку на него с его партнёром наехали люди третьего их партнёра «папы» Мурманска. К ним в магазин в конце месяца приехали два бандита и потребовали по две тысячи с каждого за «папину крышу» и его партнёрство. Мишин коллега сказал, что денег у него нет и платить ему нечем, поскольку они занимались ремонтом магазина. Бандиты сказали, что за эти слова с того три тысячи, итого пять тысяч долларов с них обоих, они включают счётчик, один процент в лень, сказали, что время пошло и в магазине им лучше больше не появляться. В гостинице было холодно, номер у Сани был большой, но в аварийном состоянии. Воды не было никакой, а мебель вся поломана. Саня устал с дороги и сразу лёг спать. Утром он сразу сказал начальнику, что он сделал им всё, о чём они попросили и уезжает. Начальник попытался заказать ему билет на Москву, ему удалось достать билет по личным связям только на поезд, через неделю в плацкартном вагоне. Неделя в Мурманске была для него очередным испытанием. Он гулял по длинной центральной улице Ленина, хотя был уже апрель, всё время было темно и хмуро. Днём он коротал время в тренажёрном центре за компьютером.
  Наконец неделя прошла, он сел в Московский поезд и поехал. Место у него оказалось в последнем вагоне боковое, верхнее возле тамбура, у которого не было дверей и было видно мелькающие за поездом шпалы. Тем не менее Саня сразу заснул, и когда проснулся, поезд ехал уже по Карелии. Внизу постоянно меняющиеся пассажиры пили водку и настойчиво предлагали Сане присоединиться к их компании, он вежливо отказывался. Через сутки поезд притащился в Питер, там Саня погулял по персону, подышал свежим воздухом и дальше поезд уже побежал веселее, а утром Саня наконец прибыл в Москву.
   Наступило лето, Мила получила с детьми путёвки в Алушту в институтский дом отдыха. Саню пригласили опять в Берлин, для оформления гранта. Саня проводил свою семью в Алушту, а сам уехал на поезде в Берлин. На вокзале его встретил Анди, они поехали к нему домой, тот жил один, Саня переночевал у него, а утром они вместе на машине поехали в Магдебург, где находился институт геофизики. Там решили все вопросы по гранту и вернулись в Берлин. На следующий день Саня прогулял пл городу, купил подарки своему семейству и вечером сел в Московский поезд. В Бресте Саня попытался пересесть на поезд южного направления, но на ближайшие сутки билетов не было и он поехал дальше. В Минске ему удалось пересесть на Симферопольский поезд и он успешно добрался до Алушты. Семья уже отдыхала там неделю и была ему рада. Дом отдыха почти не изменился, хотя и обрёл украинского хозяина. На набережной по прежнему вечером работали кафе с живой музыкой и дискотеками. Семья провела весело отпуск и отправилась поездом в Москву. Поезд напоминал военные времена, проводник просил не подходить к окнам и по вагонами ходил мент с автоматом Калашникова. Около Запорожья в соседнее купе влетел камень и разбил голову священнику, который был в рясе и с большим крестом. Наташе было пять лет и это её сильно напугало, она заглядывала в соседние купе, а поп с забинтованной головой её успокаивал. Дальше до Москвы доехали без особых приключений.   
  В Дубне всё было без изменений, Саня занялся разработкой нового макета прибора по немецкому проекту, хотя денег оттуда ещё не поступало. К осени был создан новый макет, который работал уже автономно, без лабораторных электрических и вакуумных агрегатов.
  Как-то утром Саня опять увидел по телевизору танки на улицах Москвы и перестрелки  возле Белого дома. Дня три были неспокойны, но потом подразделение Альфа взяло штурмом Белый дом и всё успокоилось. Народу объяснили, что победила демократия и всё осталось без изменений.
  В начале ноября в «Радикал» приехали три немца во главе с Анди. Саня им показал макет прибора в Офисе, те остались довальны и сказали , что грант оформляется и как только они получат деньги, сразу же приведут определённую сумму на счёт «Радикала» в банке для дальнейших работ по проекту. Вечером Саня повёл их в русскую баню, где в парной было, как положено больше ста градусов и все дружно по команде оттуда выскакивали голые на улицу и обтирались первым пушистым снегом. После бани поужинали в доме учёных осетриной с водкой и решили на следующий день ехать на экскурсию в Загорск (Сергиев Посад).
  Утром Саня пошёл в гараж за машиной, ночью навалило столько снега, что пришлось откапывать ворота, что бы машина смогла выехать из гаража. Саня недавно поменял машину, «Татру» он продал и купил новую модель «Жигулей». Машина была переднеприводной и её заносило по снегу меньше чем «Татру». Но под первым снегом был лёд и Саня отвык к тому же за лето ездить по снегу, хотя помнил, что пользоваться тормозами нельзя, а вместо этого надо переключаться на пониженную скорость. Саня заехал домой, взял с собой Милу и они подъехали к гостинице с небольшим опозданием. Пунктуальный немцы уже ждали у входа. Они дружно сели в машину на заднее сидение и Саня поехал по Дмитровскому шоссе. Дорогу ещё никто не чистил и под рыхлым снегом был лёд. Только проехали Карманово, как Саня по привычке тормознул, машину начало крутить по льду, встречных машин не было, их развёрнуто два раза вокруг своей оси и машина задом аккуратно сползала в сугроб в кувете. Саня вышел из Машины, открыл заднюю дверь и высадили немцев. Всё произошло настолько быстро, что никто не успел испугаться. Машин на дороге было мало и Саня поблагодарил Ангела спасителя, что уберёг его и попутчиков от столкновения, поскольку машину крутило на встречной полосе. Немцы были легко одеты и мёрзли стоя на обочине. Наконец Саня остановил презжавший мимо грузовик и тот за бутылку водки вытащил «Жигули» из кувета. На машине, благодаря мягкому первому снегу не было ни единой царапины. Немцы начали уговаривать Саню ехать назад в Дубну, но Саня сказал: «Только вперёд».
  По дороге им попадались машины лежащие в сугробах в кувете, но Саня ехал уже осторожно и до Загорска добрались без приключений. Там, в связи с не простой обстановкой на дорогах народу было мало и удалось попасть в Ризницу и посмотреть царские сокровища. Когда поехали назад уже стемнело и ехать стало ещё труднее. На встречу попадались трактора, которых не было видно, поскольку те ехали с выключенном фарами. Ехали медленно, больше двух часов, но благополучно прибыли в Дубну и Мила накормила дома всех домашними русскими пельменями. На следующий день дорога уже была нормальной и Саня спокойно отвёз немцев в аэропорт «Шереметьево-2». 
  Зима прошла в мелких делах. В Москве все биржи объединили в одну большую, но ничего не изменилось. Торговали по прежнему «воздухом», если попадался какой-то товар, то сделка срывалась, будто кто-то всё контролировал, однако на мелких сделках удавалось сводить концы с концами и кое-как перезимовали. Деньги по немецкому гранту поступили в банк на счёт «Радикала» только в марте.
  Саня сразу их снял, поскольку банк находился на грани банкротства. Вся Москва чем-то торговали, везде возникали стихийно рынки заполненные товарами, привозимыми челноками. Саня купил себе и Миле в Москве путёвки в Дубай и они полетели туда в апреле чартерным рейсом. Рейс постоянно откладывали и в ожидании вылета им пришлось провести бессонную ночь в аэропорту. Самолёт вылетел только утром и был заполнен челноками. По дороге все перезнакомились и Саня с Милой узнали какой товар надо покупать на продажу. Самолёт приземлился в пустыне, всех сразу посадили в автобусы и развелзи по гостиницам. На улице было жарко, но в номере хорошо работал кондиционер и было прохладно.
  Весь город представлял собой огромный оптовый рынок. Торговцы не давали прохода, затаскивая яркую блондинку Милу в свои магазины и оттуда без покупки выйти было трудно. Вечером за ужином челноки рассказывали где и что удалось выгодно купить. Саня с Милой закупили в основном бытовую электронику и её сразу отправили в аэропорт. На улице было жарко и они вышли на берег Персидского залива. Там купались мальчишки и Саня с Милой то же разделить и полезли в воду. На Миле был купальник танго, представляющий собой две верёвочки. Находившийся рядом высотный стеклянный банк прекратил работу, служащие облепили окна и громко выражая свои эмоции, ожидали когда Мила будет выходить из воды. Сане пришлось отнести ей в воду полотенце она им обмоталась и потом вышла на берег.
  Вечером за ужином челноки посоветовали погулять по другой стороне залива. На следующий день Саня с Милой переправились на другую сторону залива, на деревянной вёсельной лодке с каким-то индусом и пошли гулять вдоль залива присматривая безлюдное место для купания. Они шли вдоль дороги, машин было мало, но за ними следовал какой-то молодой араб в грязном халате. Саня с Милой спустились к воде и пошли купаться. Вдруг Саня заметил, что араб кому-то машет руками. Ребята вышли из воды и Саня увидел, что недалеко остановился джип и араб с его пассажирами обменивается какими-то знаками. Саня с Милой быстро отделить и пошли в сторону города. Молодой араб пошёл за ними, но стали попадаться на встречу люди и тот отстал.
  Вскоре ребята вышли к огромному восточному базару. Сразу за ними увязался индус с ржавой тележкой, предлагая свои услуги, Саня ему объяснил, что они много покупать не будут и тот отстал. Саня с Милой купили сухой рыбы и морских «гадов», экзотических фруктов и на такси уехали в гостиницу.
  Назад летели весело. Кто-то из челноков купил ящик пива и кто хотел подходил, оставлял один доллар и брал банку пива из упаковки. В аэропорту их встретил на «Жигулях» Ваня Лушин и отвёз в Дубну. Там Саня сразу сдал весь товар на реализацию в магазин и тот по мере продажи рассчитывался.   
  Все деньги в «Радикале» вкладывались в создание нового, автономно работающего, макета прибора. Саня ездил в командировки в Протвино и Нижний Новгород, где создавались детали для прибора. В Нижнем Новгороде Саня работал с Институтом Прикладной Физики, где работал молодой кандилат наук Борис Немцов, который балатировался в мэры города и выиграл выборы.
  В Дубне был создан университет, который освобождал молодых ребят от службы в армии, но практически не давал никакого образования, да и специальности были никому не нужные, психология и экология В его большое новое здание перебрался информационный отдел, который по прежнему сотрудничал с «Радикалом». Там от начальника отдела Хрунова Саня узнал, что в здании работает американская группа по поддержке малого бизнеса в России. Хрунов отвёл Саню в эту группу и там ему предложили посещать курс английского языка. Саня с удовольствием согласился. На первое занятие и по английскому языку, пришло пять человек, все с высшим образованием, после МИФИ и МГУ. Всем было за тридцать и язык все уже подзабыли. Вёл курс знаменитый Дубненской учитель Давид Белл, которому было за семьдесят, но это был крепкий старик, который прошёл войну и сталинские лагеря, а теперь получил американское гражданство, но остался жить и работать в Дубне.
  Ещё до революции Белл маленьким мальчиком с семьёй уехал от еврейских  погромов в Америку. В тридцатых годах его семья вернулась в СССР строить социализм. Сталин их сразу отправил на поселение в Воркуту, без права возвращения на материк, и вернул их на материк Хрущёв только в шестидесятых годах. Белл поселился в Дубне и преподавал тридцать лет английский язык в школе.
  Наступило лето и немцы прислали Сане приглашению в Германию для демонстрации там макета прибора. Прибор подготовили для демонстрации, но он работал не более суток, а потом требовал регенерации в лаборатории, поскольку в нём был высокий вакуум. Процесс регенерарации проводилось на специальном оборудовании и стоил дорого, но с этим прибором можно было «пройти» одну скважину и это было не плохо. В Германии регенерацию прибора было проводить не возможно и лучше было его там бросить и сделать новый, но при оформлении декларации, таможенники сказали привезти его назад и показать им для закрытия декларации.
  Визу надо было Сане поставить в загранпаспорт в немецком посольстве, которое находилось на окраине Москвы, возле станции метро проспект «Вернадского». Посольство открывались в восемь часов утра, охранники запускает туда человек десять из огромной «живой» очереди и всем можно было после этого расходиться, как правило больше в течении дня никого уже не приглашали. Из Дубны первая электричка уходила в Москву в четыре сорок и в посольство можно было попасть в восемь пятнадцать. Саня поехал с первой электричеой в Москву, но когда он прибыл в посольство, было восемь пятнадцать и партию людей туда уже впустили. Народ сокрушался, что ночевали в соседних подъездах, но всё равно не попали в посольство. Какой-то парень составлял списки людей и регулировал по утрам очередь. За деньги он предложил Сане поставить его третьим в списке на следующий день. Саня заплатил ему за третье место в списке и уехал в Дубну. Вечером за ужином Мила сказала, что на следующее утро едет Санин знакомый шофёр за продуктами в Москву для её магазина и в пять часов утра можно поехать с ним и е восьми утра попасть в посольство Германии. Мила позвонила шофёру и тот обещал в пять утра подъехать к их дому и забрать Саню. Утром Саня сел в грузовик и в семь утра его высадили возле станции метро «Вахино». Дальше он поехал на метро, около восьми был возле посольства и успешно попал в приёмную. Там он заполнил анкету, отдал приглашение и паспорт и ему сказали, что в пятницу в четырнадцать часов он получит паспорт с визой на проходной посольства. В пятницу Саня получил паспорт с визой и сразу купил в Москве билет на самолёт в Берлин.
  В аэропорту «Тегель» Саню встретил Анди и они сразу поехали в Магдебург. Там они остановились на квартире у Алексея, который был по матери русским, учился как и Анди в Москве и хорошо говорил по русски. Они сразу сели пить пиво и решили к геофизиками ехать на следующий день. Алекс рассказал, что работает то-же в институте геофизики и после объединения Германии институт сильно сократили. Сократили, его жену и Саниных партнёров Михаэля и Вльфоанга, которые приезжали в Дубну. Свою жену Алексею удалось в институт вернуть, а Саниным партнёры взяли кредит, купили каротажный автомобиль и открыли свою фирму ББИ. Эта фирма получила грант на разработку каратажного прибора и как сказал Алексей, Саня будет разрабатывать прибор, а ББИ будет получать деньги и гасить свой кредит и в лучшем случае оплачивать Сане командировки, что бы тот приезжал в Германию отчитываться перед Бундесамтом за грант. Дальше Алекс и Анди стали обсуждать бизнес в России. Анди вложил все свои деньги заработанные в Ванкувере на бурение скважины в Оренбургской области, но нефти там не оказалось. Затем он купил на Урале драгоценные камни, но это оказались стекляшки. Алекс ездит от института в командировки в Томск, но там занимается только наукой.
  Саня принял к сведению информацию и следующий день, по совету Алексея в ББИ начал с составления договора. Он подписал договор на совместную с ВВИ разработку прибора и включил им свой прибор. После обеда подъехал какой-то лысый немец из бундесамта, ему показали работу прибора, объяснили, что нужно ещё много работать  для уменьшения его размеров и повышения надёжности. Тот подписал все бумаги по гранту и все дружно пошли ужинать в ресторан, который находился в старинном замке. В подвале была пивоварня и свежее оглаждённое тёмное пиво подавали к столу. Ели все айсбайн, двухкилограмовые свинины ножки, после которых Саня в гостинице выпил пол-ведра воды. Утром собрались все в фирме ББИ, обсудили ход дальнейших работ по разработке нового макета прибора и Анди на машине отвёз Саню в Берлин. Там Саня купил для Радикала Факс на командировочные деньги, полученные в ББИ и улетел в Москву.
  В Дубне Сане Белл сказал, что у него возникла проблема с помещением для курса английского языка, поскольку в университете начинается учебный год. Саня предложил заниматься у него в офисе «Радикала», все согласились и занятия стали проходить раз в неделю на Чёрной речке, рядом с Саниным домом. Сане предложили посещать курс менеджмента в Москве в Академии экономики и Саня согласился, поскольку те обещали после её окончания дать всем выпускникам грант на развитие фирмы. Курс надо было посещать раз в неделю и Саня всю зиму раз в неделю ездил в Москву н в занятия. Однако после окончания курса, всем выдали дипломы американского образца, а вместо грантов предложили кредиты. Саня от кредита отказался, поскольку по кредиту надо было выплачивать большие проценты.
  Науку практически перестали финансировать и народ в ОИЯИ выживал за счёт грантов. Основную поддержку оказывал фонд Сороса, который заработал миллиарды на финансовых операциях. Большинство Саниным друзей получили гранты по пятьсот долларов из этого фонда и вложили их в акции МММ и других сомнительных компаний, где они к них попали. Билеты на конференции оплачивал Березовский, «отмывая», таким образом деньги полученные от спекуляции автомобилями «Жигули».
Саня увидел такой билет на Самолёт в Америку, там была напечатана цена в десять раз выше реальной стоимости экономкласса.
  Сане позвонил Дугин и сказал, что в Дубну приехал на конференцию их однокурсник Крауз. Саня с ним встретился, тот рассказал, что работал после физтеха в Сухуми вместе с Толей Кожиным, защитил там кандидатскую диссертацию, но в Абхазии началась война и он переехал в Москву, где работает сейчас в Курчатовском институте. Перед переездом в Москву он, как немец по национальности хотел переехать на ПМЖ в Германию, но в немецком посольстве ему предложили ехать в Аргентину и он отказался. Где находится Санин друг Толя Кожины он не знал. Все деньги которые у него были он вложил в банк «Чара», который обанкротился. Теперь жил на зарплату института, которую выплачивали не регулярно.
  Саня регулярно посещал курс английского языка, поскольку тот проводил Белл в его офисе. Он готовил всех к поездке в Америку на месячную стажировку по своим личным связям. Разработка прибора шла не так быстро, как хотелось бы, поскольку все Санины разработчики уезжали на работу в Америку или в Европу, оттуда как правило никто не возвращался назад в Россмю. Тем не менее работы велись хотя с кадрами были проблемы.
  Осенью в Дубну к Сане опять приехали немцы, они посмотрели в офисе новый макет прибора и сказали Сане весной привезти его в Германию, поскольку у них наступает срок его демонстрации по гранту.
  Саня не сомневался в работоспособности прибора и всё внимание было уделено к его надёжности при транспортировке. В офисе постоянно проводили испытания макета и он уже мог работать несколько суток. Саня послал аннотации докладов на конференции и получил приглашение в Беркли на международный симпозиум на июнь следующего года. По этому поводу он собрал в офисе основных разработчиков прибора, и за коньяком они стали обсуждать, что следует показать на конференции и какие вопросы обсудить с коллегами. Овсов просил заострить внимание на керамическом корпусе и изоляции трансформатора Тесла. Вспомнили, что хоть изобретения Тесла являются гениальными, они не всегда работают. Обсуждения затянулись и ребята, закупили ещё коньяка и переместились к Сане на квартиру. Мила приготовила им ужин и обсуждение доклада продолжилось. Вскоре техник лёг спать в одежде на диванчике, а Овсов сказал, что он до дома дойдёт сам открыл шкаф и попытался туда войти. Саня проводил Овсовс и вернулся домой.
  Зима прошла незаметно и весной Саня стал собираться в Германию. Визу удалось получить в посольстве с первого захода и документы в таможне на вывоз прибора дали сразу, поскольку у них имелись копии предыдущих Саниным деклараций. Появилась новая недорогая авиакомпания Трансаэро с которой Саня и полетел. В Берлине как всегда встретил его Анди на новой машине, которую он получил от нового работодателя в Мюнхене, где работал консультантом. Анди сразу отвёз Саню в Магдебург, а сам поехал дальше в Мюнхен на работу. Саня остановился дома у Алексея, они поужинали и обсудили предстоящие дела. Алексей Сане сказал, что  партнёры закрывают этот грант и хотят открыть новый, так как их основная деятельность с каротажным автомобилем доходов не приносит. Он советовал Сане получить расчёт по этому гранту и только потом думать о новом.
  Утором Алекс отвёз Саню в ББИ и Саня сразу попытался включить прибор, но тот не работал. Саня попросил Михаэля привезти трансформаторные масло, поскольку при транспортировке оно потекло. Михаэль привёз масло, Саня его поменял и прибор  заработал. Но следующий день приехал лысый немец из Берлина, ему всё показали и он подписал все бумаги по гранту. Вечером опять дружно отметили закрытие гранта в ресторане старинного замка и Саня поехал ночевать к Алексею. На следующий день Саня с Алексеем приехали в ББИ, а там им сказали, что есть проблемы с банком и надо подождать. Алексей «надавил» на Михаэля и тот послал в банк Вольфганга. Вольфганг вернулся через два часа, Саня получил расчёт и Алексей повёз Саню в Аэропорт. Они ехали со скоростью не меньше ста пятидесяти километров в час и успели на регистрацию на Санин рейс. Наскоро попрощавшись и поблагодарив Алексея Саня заспешил на пограничный контроль. Уже в самолёте отдышавшись Саня поблагодарил бога за помощь и поддержку в этом не простом деле и задремал.
  В Дубне Саня усиленно занялся английским языком и посещал дополнительно семинары, которые устраивал Белл. Семинары проводились с опытными школьный учителями и те удивлялись Саниным познаниям. На курсе английского языка остались заниматься ещё три человека. Они все то же собирались в Америку, им нашли там фирмы для месячной стажировке. Сане такую фирму не нашли, как объяснил Белл, по техническим вопросам американцы сотрудничать не любят.  Саня купил билет в Аэрофлоте до Сан Франциско и готовил доклад на конференцию. Наступил июнь и Саня полетел в Сан Франциско.   
  В самолёте Саня познакомился с парнем Славой, который то же летел на эту конференцию. В Сан Франциско они вместе из аэропорта доехали до кампуса университета в Беркли, но там им объяснили, что конференция начинается на следующий день и отправили в ближайшую гостиницу, где они переночевал и утром пришли в кампус, там зарегистрировались в оргкомитете и поселились вместе в комнате студенческого общежития, которое пустовало по причине каникул. Оставив вещи в комнате ребята пошли на пленарное заседание. Слава познакомил Саню со своими коллегами из томского института и Саня стал придерживаться их компании.
  Саня с интересом слушал доклады, поскольку конференция была по теме его прибора и докладывали  известные учёные из Москвы и других мировых научных центров. В кулуарах за чашкой кофе Саня обсуждал с ними свои научные проблемы. В полдень был обильный ланч, после которого, многие уехали в Сан Франциско. Сане профессор Кондрат предложил поехать погулять и Саня согласился, поскольку у него был на следующий день доклад и надо было развеяться. Слава с ними доехал до центра Сан Франциско, сказал, что он любит гулять один и покинул их. Профессор хотел купить видеокамеру в подарок сыну у которого была недавно свадьба и они с Саней ходили по магазинам бытовой электроники, которых было в центре города множество. Наконец профессор купил видеокамеру, после чего они купили по литровый банке пива и сели отдохнуть в скверике. Профессор сказал, что пиво можно пить на улице только если банка спрятана в пакете, иначе полиция оштрафует. Попив пива они пошли гулять дальше и буквально через сто метров попали в негритянкий район. Там среди бела дня была прямо на улице дискотека и рядом на скамейке сидели проститутки. Одна из них схватила за рукав профессора и со словами восьми меня стала куда-то тащить. Сане с большм трудом удалось освободить его под неодобрительными взглядами двух негров.
  Саня предложил профессору укрыться в стоящей рядом гостинице, хотя вид у неё был не очень респектабельный а окна побиты как и во многих домах в этом районе. Они зашли в гостиницу, Саня спросил есть ли свободные номера? Портье дал ключи от номера, сказал, что стоит он двадцать долларов в сутки и предложил посмотреть. Ребята поднялись в номер, там всё было довольно просто, но стояла одна двуспальная кровать. Саня понял, что их приняли за голубых, которые были здесь сплошь и рядом. Они опустились на первый этаж, там стоял кофейный столик, ребята сели пить кофе и обсуждать состояние дел. Саня сказал не переехать ли им сюда в гостиницу, центр города и цена в два раза ниже чем в кампусе. Профессор сказал, что судя по обстановке на этой улице, вечером отсюда вообще не выйдешь так, как сразу подойдёт негр и скажет: «Дайте пожалуйста мне по пятьдесят баксов на наркоту»,-отказать будет трудно. Саня сказал, что скоро в кампусе начинается банкет по случаю открытия конференции и они пошли к станцию метро. Там билетный автомат «проглотил» у профессора доларовую купюры и ни чего не выдал. Тот по привычке стал стучать по нему кулаком и громко оскорблять автомат по русски, не стесняясь в выражениях. Тут подошёл к ним человек и на хорошем русском языке сказал, что мол подойдите к кассе и вам вернут доллар. Они подошли к окошка и кассир без разговоров дал профессору один доллар. Поезда в метро долго не было и ребята сели его ждать рядом с неграми на скамейку. Тут подошёл к ним белый американец и по английски спросил куда они едут, услышав, что в Беркли он сказал, что в связи с ремонтом поезда сегодня идут только в Сан Хосе и им надо садиться в любой поезд и ехать с пересадкой и вообще сидеть им вместе с неграми не прилично и попросил их пересесть. Ребята сели в ближайший поезд и к банкету попали в кампус.   
  Перед входом в банкетный зал на улице негр жарил на вертеле огромнуя индейку. Саня с профессором получили от него по куску горячего белого мяса и прошли в зал. Они сели за стол к томским колегам, за которым сидело человек десять во главе с их академиком, рядом с которым были его жена и сын Дима, симпатичный молодой человек, лет тридцати. Слава Сане рассказывал, что он был руководителем по диссертации у Димы и тот после защиты, три года назад уехал жить в Америку. Ещё за столом сидел бывший Славын шеф с женой, которые теперь жили в Лос Анджелесе.
  Академика с женой вскоре забрали за стол оргкомитета, после чего профессор Король сказал, что можно расслабиться и пошла простая пьянке. Все сибиряки были сильно пьющими людьми с хорошим сибирским здоровьем и официант не успевал приносить бутылки с вином. Саня почти не пил, так, как в него был на следующий день доклад и проужинав он пошёл в номер готовиться.
  Доклад у Сани, как и у большинства русских коллег, был стендовый, Саня постоял около часа возле своего стенда, отвечая на вопросы участников конференции и посмотрел другие стенды по своей тематике. В перерыве попили кофе с Димой, который рассказал, что живёт и работает в Нью Йорке и предложил Сане после обеда поехать погулять в Сан Франциско на машине, которую он взял на прокат. Они пообедали, взяли с собой Славу и поехали в город. Там Слава сказал, что хочет купить видеокамеру и они зашли в электронный магазин, где к ним «прилипли» два продавца, один из которых явно обладал гипнозом, поскольку уговорил не только Славу, но и Саню купить у них видеокамеры. Ребята купили видеокамеры и по предложению Димы поехали ужинать в русский район, который бал довольно большим и имел красивую православную церковь. Там они зашли в пильменную, где толстая русская официантка сказала как в России, что уже шесть часов в и она никого не обслуживает. Дима её всё же уговорил и она принесла им три порции пельменей. Саня сказал, что пельмени без водки едят только собаки и заказал бутылку. Официантка выпила вместе с ними и рассказала, что ихнему району больше двухсот лет и вообще Калифорния была открыта русскими и принадлежала раньше Россие. Ребята после ужина поехали на берег океана, вдоль котлрого шла набережная, где они прогуляли и Саня снимал всё на видеокамеру.
  Неделя пролетела быстро и многие по окончанию конференции улетели в Россию. У Сани, Славы и профессора Кондрата были двухнедельные билеты и они попросился пожить ещё неделю в кампусе, но им отказали и Дима отвёз их в недорогой кемпинг рядом с Беркли. Там они закупили в супермаркете калифорнийского вина и фруктов и сели в номере ужинать. Дима рассказывал, как он жил эти три года в Америке. Он работал официантов в русском ресторане в Нью Йорке и снимал там маленькую квартиру, в свободное время писал стихи и ухаживал последние дни за смертельно больным поэтом Бродским.
  Ребята прожили неделю в кампусе катаясь с Димой по окрестностям. Саня каждый день ходил в университет в Беркли, где знакомые физики показывали ему  установки и рассказывали о своих работах. Он заполнил у них анкету на вакантную должность и в отделе кадров сказали, что надо ждать месяц, поскольку сейчас многие профессора в отпусках и надо, когда они появятся в университете  пройти Сане с ними собеседование. Саня сказал всем в кампусе, что практически устроился на работу и остаётся здесь решать формальности. Он нашёл в Беркли не дорогую квартиру и собирался оставаться и устраиваться на работу. Дима стал его уговаривать лететь с ними вместе в Россию, поскольку гарантий трудоустройства у Сани нет, а деньги скоро кончается и билет на самолёт с фиксированной датой пропадёт. Саня понимал, что без собеседования его на работу не возьмут, но Америка ему не понравилась, поскольку там было всё абсолютно по другому и оставаться на свой страх и риск не было особого смысла. Он согласился с Димой и они все дружно поехали в аэропорт. Дима в аэропорту сдал машину и они сели в самолёт и полетели в Москву. Пролетая над северным полюсм все получили дипломы полярников от стюардессы и выпили за это коньяка. В Москве Диму встретила мать с шофёром на персональной машине  и они довезли Саню до Савёловского вокзала.
  В Дубне Саня сразу пошёл на занятия по английскому языку. На курсе собрались все и Белл попросил каждого рассказать о своих впечатлениях об Америке. Саня подробно рассказал о своей поездке и конференции, Белл одобрил Санин английский и отметил, что практика с языком в Америке пошла ему на пользу. Женщины рассказали, что у них на работе было всё нормально, но в семьях в которых они жили их ревности жены к своим мужьям, хотя и не было повода. Одна из них попросила Белла перевести одну фразу, тот сказал, сит это было предложение раздеваться, Женщина расстроилась и сказала, что не поняла, оделась и ушла, чем испортила свои отношения с шефом и её не взяли там на работу. Парень рассказал, что попал к голубым и те домогались к нему целый месяц. Саня понял, что все их стажировки предусматривали сексуальные услуги, а Белл посвятил занятие сексуальной теме и сожалел, что не провёл занятие на эту тему перед их стажировкой. Он подчеркнул, что Американцы никогда свои предложения не повторяют, что ещё больше расстроило женщину, отказавшую шефу.
  Вскоре приехал Миша из Мурманска и рассказал, что у них там сокращение финансирования и штатов и они прекращают сотрудничество с «Радикалом», он отправил багажом их ПК в Мурманск и сам улетел туда самолётом. После этого в Радикале больше не осталось ни одного проекта.
  Саня интенсивно искал новые проэкты, но ситуация в науке была сложной, поскольку все институты перешли на работы п различным грантам и каждый руководитель проекта сразу мог обналичить любой грант и деньги до разработчиков не доходили. По такой же схеме работали и немцы и поэтому продолжать с ними работать по новому гранту не было смысла.
  Саня случайно встретил знакомого профессора из ЛТФ Гота, который работал по проектам в Европе и тот предложил поговорить на счёт новых проектов. Они зашли в буфет ЛТФ и за чашкой кофе обсудили его проэкты и варианты сотрудничества. Гот предложил Сане поработать по одному проекту со страховой компанией. Проект напоминал финансовую пирамиду, поскольку вновь поступающие на работу агенты платили взнос порядка трёх тысяч долларов, который сразу уходил на зарплату ранее поступивших на работу сотрудников. Гот уговорил Саню слетать вместе в командировку в Будапешт на стажировку на недельку и посмотреть на эту компанию. Они купили билеты и через неделю полетели в Будапешт. В самолёте Саня встретил бывшую соседка Лену Ростову, которую он когда-то не взял к себе на работу в сектор НИИ. Та летела в Будапешт по тому же проекту и считала, что проект надёжный.
  В самолёте оказалось человек тридцать, которые летели на стажировку по этому проекту. В Будапеште их встретили представители компании и отвезли на автобусе в гостиницу. Там собрали со всех по триста долларов и вручили всем по красивой папке с рабочими материалами. Все поселились в гостинице, пообедали и дружно пошли на семинар в конференц зал гостиницы. Семинар был скучный и Саня с Гот решили на следующий день вместо семинара поехать погулять по городу. Они сразу после завтрака сели в городской автобус и доехали до центра. Была хорошая летняя погода и город, разделённый пополам на Буду и Пёрт Дунаем выглядел великолепно. Они хорошо погуляли, закупили вина и вернулись в гостиницу. Там им на встречу попалссь Лена, которая шла с новой подругой с семинара. Они все вместе отправились на ужин и там к ним присоединилось ещё человек пять желающих обсудить проект. После ужина человек десять переместились в номер Сани и Гота и уже за вином началось бурное обсуждение проекта. Мнения людей разделились, половина слушателей семинаров уже заплатила по три тысячи долларов вступительный взнос и утверждала, что проект надёжный, а другая половина сильно сомневались в этом. Вскоре одна из новых подруг Лены предложила Сане пойти с нею на встречу с одним венгром, который что-то знал об этом проекте. Они спустились на первый этаж, где их ждал молодой человек. Тот хорошо говорил по русские и сразу предложил им купить папку за тридцать долларов, такую же как им продали по триста. Он сказал, что такие папки предлагаются чуть ли не в каждом газетной киоске. Саня сразу потерял интерес к проэкту и по возвращению изложил сразу свои мысли по поводу проекта Лене. Та сразу сказала, что заберёт назад три тысячи долларов и уйдёт из проекта.
  На следующий день всех повезли в термальные бассейны, где Саня с удовольствием покупался м позагорал, что скрасило впечатление от поездки. Гот уговаривал Саню заплатить взнос, поскольку он уже получал от этого проценты. Тот предложил Сане в качестве компенсации командировку в Лейпциг в университет на три месяца. На счёт командировки Саня конечно согласился, но на счёт проекта решил подумать. На семинары Саня больше не ходил, а уезжал утром на автобусе в центр Будапешта где гулял по красивому городу. Семинары закончились и всех на автобусе отвезли в аэропорт. Лена «выколачивала» назад деньги с организаторов, а Гот всю дорогу в самолёте уговаривать Саню заплатить вступительный взнос.
  Вскоре Сане на домашний факс пришло приглашение на трёхмесячную практику в Лейпцигский университет. Саня поехал в Немецкое посольство, там уже навели порядок и принимали научных работников в отдельной проходной, Саня с первого захода попал в приёмную и получи трёхмесячную визу с правом работы в университете. Он сразу купил билет и семнадцатого сентября улетел в Германию.