Первая любовь

Не  вставая  с постели, Ася   смотрит в окно больничной палаты. Глаза девочки печальны. Ася наблюдает, как сизые клочки небесной  ваты плавно  скользят по ледяному небу.   Ася прослеживает взглядом их медленное движение: облака уплывают, исчезают, гаснут, оставляя  ее совсем одну. Созерцание  безрадостного   свинцового неба лишь  усиливает ощущение тоски и одиночества. Слезы,  словно сами собой, катятся из глаз, - бледные щеки девочки  совсем мокрые.
  Ася  заболела  еще две недели назад. Мама, с присущим ей энтузиазмом, пыталась вылечить Асю самостоятельно. Огромное количество пыточных  баночно-горчичных процедур, ингаляций, настоек  из арсенала народных средств помогли  не больше, чем пресловутые припарки; не обошлось  и без  побочных эффектов:  однажды  мама  поставила дочери свежие горчичники и забыла,  оставила их слишком  надолго – Ася  терпела, надеясь, что боль поможет ей выздороветь, но горчичники лишь сильно обожгли ей кожу - в другой раз мама  ставила банки  и уронила ей  на спину  щипцы с горящей  проспиртованной ватой.

  Больничное лечение  пока  помогает мало: Асю истерзал ночной надрывный кашель, и  оставшихся сил  хватает  лишь на ожидание посещений.  Ася учится в выпускном классе, ей недавно исполнилось шестнадцать лет, и она чувствует себя достаточно независимой и взрослой, но болезнь  превратила её в ребенка. Она ждет, когда придет мама, будет говорить ободряющие слова,  а Ася, обняв ее, пожалуется на мучительный  ночной   кашель.  Ася  представляет, как мама жалеет её  и на глаза у девушки опять наворачиваются слезы.

   Вот, наконец,  и мама. Она  принесла Асе   еду в стеклянных баночках и это самое плохое:  есть совсем не хочется, каждый глоток куриного бульона отнимает,  оттягивает остаток сил.  Мама тщательно  проверяет отсутствие сквозняков,  подробно расспрашивает о симптомах болезни.  Затем она долго объясняет необходимость досконального выполнения предписаний врача. Она ругает Асю,  за то,  что та сама виновата в том, что заболела бронхитом: слишком легко,  не по погоде одевалась; выслушивать обвинения Асе неприятно, но возражать она  не смеет. Девушка  боится шелохнуться, спугнуть, остаться без  мамы, сократить время посещения.  Асе  и в голову не приходит рассказать, как неприятно ей остаться одной, среди чужих незнакомых людей, -  в мамином понимании выражать свои чувства, проявлять слабость неприлично, недопустимо. Мама уходит - её визит не принес облегчения и девушке все так же тоскливо.

  Хоть бы Сережа пришел.  Ася вспоминает его  облик: высокий, долговязый мальчик, который в школе сидит с ней за одной партой.   Сережа не пользуется популярностью в классе. Многие ему завидуют, ведь он отличник, и учеба дается ему без труда. Девочки  обзывают его заучкой и ботаном.  Мальчики в классе называют Сережу слабаком. С этим Ася тоже не соглашается:  Сережа не ходит в тренажерный зал, и не гоняет футбольный мяч, но зато занимается йогой и даже пытается практиковать медитацию.   Подруги удивляются, зачем она,  вполне  современная девушка дружит с этим странным, словно не от мира сего,    некрасивым мальчиком.  «Странный, да,  - думает Ася, - но некрасивым она его никогда не назовет. Чего стоят глубокие бездонно синие глаза Сережи. Глаза, в которых можно утонуть…»
   Ася  вслушивается  в неясный гул,  доносящиеся из глубин больничного коридора, в смешении звуков пытается уловить интонации  голоса  Сережи -  он придет, он обязательно придет! 
  Ася прикрывает глаза, а когда вновь открывает их, видит, что Сережа заходит в палату.  Девушка слегка краснеет.  Она  смущается своего состояния, ей стыдно за свою болезнь и слабость.  Она словно разбитая ваза и ей не хочется, что бы Сережа это заметил. Сережа  не умеет скрыть свою озабоченность состоянием здоровья Аси, но держится  бодро.

  Мальчик говорит, загадочно улыбаясь:  « А у меня для тебя сюрприз, Ася».
- Я люблю сюрпризы. Это подарок?
- Да, и совершенно необыкновенный.
-  И где он? – Ася была заинтригована и уже не может скрыть своего нетерпения.
- Здесь в портфеле.
Ей  интересно, но он медлит. Потом открывает - чуть-чуть.
Ася  старается заглянуть внутрь, но ничего не видит. Сережа  смеется:
 - Учись быть терпеливой.  Хочу, что бы ты угадала.  Ладно, я подскажу тебе. Я знаю, что у тебя несколько дней к вечеру поднимается  температура. Представь свою температуру в виде цвета. Какой цвет ты видишь?
Ася отвечает не задумываясь:
 – Конечно, красный.
- Верно, - Сережа  улыбается.-  Это просто.  А теперь, какой цвет может охладить красный?
- Наверное, цвет, похожий на воду. Синий?  Этот подарок синего цвета. Я угадала?
«А каково же, иного цвета -  думает Ася, - может быть подарок от мальчика, у которого такие  чудесные синие глаза».
- Верно! Даже синий цвет этого подарка может исцелить тебя, особенно если ты в это веришь.  А еще синий цвет умиротворяет и  успокаивает.
Ася  смотрит в глубину его  глаз и думает, ну,  с этим можно поспорить.  Иногда этот цвет увлекает, зовет за собой и странно волнует. Ася  уже знает наверняка, что там, в дипломате,  нечто необычное, но что же именно? Убедившись в том, что её интерес достиг высшей точки, и даже немного полюбовавшись её нетерпеливым желанием узнать секрет, Сережа   открывает школьный портфель и достает небольшой сверток, завернутый в фольгу.
- Разворачивай, только осторожно, там что-то хрупкое и нежное, но может уколоть.
- Роза, - догадывается Ася.
    Так и есть, это роза, но  необычного, голубовато-синего цвета.  Это первый в  жизни подаренный ей  цветок, и Ася  чувствует себя растроганной; немного  краснеет, надеется, что Сережа  это не замечает и краснеет еще больше.  Окончательно смешавшись, Ася пьет воду, делает вид что кашляет, в итоге  заходится настоящим кашлем  и, наконец, вновь обретает способность к речи.
- Какая необычайная  окраска  цветка!  Это настоящий цвет?
- Самый, настоящий. Селекционерам пришлось потрудиться над созданием такого сорта. Шли годы, но ничего не получалось – синий цвет лепестков казался недостижимым. Синяя   роза  будоражила воображение, но ничего не получалось: ученые отчаялись и стали считать синий цвет розы  синонимом невозможности. Казалось, мечта о синей розе недоступна.  И вот,  наконец, было объявлено, что синий цветок скоро увидит свет.  Любители роз, садоводы, флористы были заинтригованы появлением розы, в их глазах она стала символом загадки  и тайны, воплощением эстетики недостижимого. 

  Сережа  помолчал, затем спросил:
- А теперь вообрази множество  таких же синих роз. Были бы они лучше одной? Что  бы ты предпочла, один такой цветок или большой букет обычных роз?
Ася  представила огромный букет синих роз в больничной палате. Да, это поразило бы  окружающих. Она представила их удивление и свою гордость как обладательницы такого букета. Но  девушка почувствовала в вопросе подвох и подавила искушение сказать, да,  много роз лучше, чем одна. Увидев, что Ася  медлит с ответом, Сережа  произнес:
- Я вижу, что ты колеблешься, Ася. В чем-то может быть и да, такая роза может быть одной из многих в букете, она может быть частью целого, и именно в этом проявит свое назначение, но, на мой взгляд, интереснее  рассмотреть цветок в его уникальности – единичность интереснее  множественности.
  Понимаешь, в  каждой розе есть  нечто особенное, неповторимое. Это можно и нужно замечать, это индивидуальность, но  она  только подчеркивает единство. Бывает и по-другому:  иногда встречается экземпляр, совершенно непохожий на других, как говорят, эксклюзив. «Знаю я один такой экземпляр, - думает Ася, - он как раз сейчас разговаривает со мной».
- Так вот, - продолжает Сережа – можно бесконечно любоваться разнообразием   одного и того же, но бывает, что  встречаешь нечто действительно непохожее, - вот, например, как эта синяя роза.
«Или как  твои бездонно синие глаза, - думает Ася.
-   Редко можно встретить нечто действительно необычное,  Ася.   Как относится к этому? Чаще всего  к такому относятся как к  диковинке, которой можно удивиться, но можно посмотреть иначе.  То, что выходит за рамки того, к чему мы привыкли,   может быть  хуже обычного. Но, посмотри, эта роза совершенное творение природы и при этом совсем не похожа на других.  Это большая удача, встретить такое сочетание, - произносит он многозначительно.
 
  Ася  слушала заворожено,  ей хотелось, что бы Сережа  рассказывал дальше, это так увлекательно и интересно.
- Возьми цветок, Ася,  но осторожно,  не уколись шипами.
Замирая от восторга,  девушка осторожно взяла розу, вдохнула  нежный сладковато фруктовый аромат.
- Владеть прекрасным и не пораниться шипами – это искусство жить, Ася.
Ася ответила, не отрывая глаз от  изысканного  разворота синих, слегка волнистых лепестков:
- Не все красивое ранит.
- Надеюсь, ты права  – Сережа немного помолчал, и добавил внезапно погрустневшим голосом - я   хотел бы, что бы ты была права.  Но вернемся к нашему цветку.  Это далеко не все, что можно сказать о нем.
Ася  удивилась, ей  показалось, что сказано так много, что об этом можно думать целый месяц. Что же еще?
-  Такой цветок может многому тебя научить.
- Ботанике, наверное? – улыбнулась девочка, невольно вспомнив, что одноклассники называют Сережу ботаном.
- Не только. Это, может быть, самое малое. Когда  я уйду, постарайся рассмотреть розу так внимательно, как ты не смотрела ни на что в этой жизни.  Проникнись ее красотой. Попробуй получить удовольствие  от  скольжения взгляда по изгибам лепестков. Если ты действительно сосредоточишься, то скрытые тайны цветка начнут раскрываться перед тобой – одна за другой.  Чем дольше ты будешь смотреть, тем больше тайн познаешь.  Эта роза так прекрасна и так необычна, что легче, чем что-то иное, может научить тебя проникать в тайны живого. А когда она научит тебя, попробуй вот так же рассмотреть  обычное растение, и ты увидишь, что самый маленький, самый невзрачный листик полон загадок -  его можно созерцать бесконечно долго и снова находить  в нем новое.
- Подумай об этом, а мне уже пора.

  Асе даже не терпелось остаться одной, что бы попробовать  эти удивительные опыты над розой и собственным сознанием.  Сережа почти вышел, но на пороге оглянулся:
- Ася!  - он немного помолчал, и, посмотрев в сторону,  тихо, почти  шепотом, добавил,   - есть еще кое-что... нечто... связанное с  этой розой. Но сейчас я не могу тебе сказать об этом. 
   Их взгляды встречаются, а потом он решительно открывает дверь и уходит.
Сережа ушел,  Ася  уже не смотрит на уплывающие облака, она любуется розой. Сначала  она видит  в ней  одно лишь проявление внимания Сережи,   радуется  зримому свидетельству его участия. Синяя роза -  первый подаренный ей цветок. Она рассматривает сложную форму  изысканной розетки: распустившиеся  лепестки отогнуты  назад, а  сердцевина прячется в густоте  плотно свернутого бутона.

  Она созерцает розу и, постепенно в её сознании что-то изменяется. Больничная стена “плывет” перед глазами, взгляд затуманивается, дыхание становится равномерным и глубоким. Все вокруг, как будто, размывается, а роза, напротив, становится четче и ярче. И вдруг красота розы раскрылась во всей своей полноте!  Цветок прекрасен сам по себе, вне зависимости от того, кто его  подарил.   Асю переполняют чувства так, что  слезы катятся по  щекам. «Спасибо, тебе, цветок, ты показал мне, как чудесен этот мир! Ты научил меня, что  высшая красота может проявлять себя в чем-то небольшом.  Сколько вокруг удивительного, великолепного, нужно только уметь видеть.   Запомню этот миг навсегда.  И не буду больше принимать цветы в качестве подарка. Ведь, как говорит Сережа,  единичность лучше множественности. Пусть этот цветок  будет единственным! – шепчет девушка.

  Ася  вдыхает  нежный, еле уловимый аромат. Запах волнует, пробуждает смутные мечты о чем-то необыкновенном, о счастье, которое ее ждет впереди.  Девушка  осторожно трогает шипы, гладит  атласные прохладные лепестки, вбирает в себя  яркий отблеск синего.  Она  замечает маленькие хрустальные капельки воды. «Сверкают ярче, чем  бриллианты!» - восклицает она, - и зачем только люди гоняются за драгоценностями, когда вокруг столько великолепия, - и совершенно бесплатно!
  Ася продолжает рассматривать цветок и с удивлением обнаруживает, что в  целом роза воспринимается однотонно-синей, но на самом деле она разноцветная. Снаружи лепестки льдисто-сизые, а их внутренняя  часть значительно темнее – почти фиолетовая. Если рассмотреть каждый лепесток в отдельности, поднести его совсем близко к глазам, можно увидеть, что  впечатление синего цвета создается сочетанием голубых, пурпурных,  розоватых оттенков.  Их  игра   превращается в    струящийся,  почти  светящийся цвет.  Как чашка, наполненная синим огнем», - удивляется девушка. Роза синяя, как синяя звезда, как чистое-чистое небо, как морская волна…  как глаза Сережи.

   Рассматривать не надоедает, и, странным образом, не утомляет. Оказывается, не только победы в шахматах, не только достижение целей, созерцание само по себе тоже может дарить радость! Ася  вспомнила рассказ Сережи о розе, и подумала, что поняла все.…  Нет, почти все.   Осталось нечто ускользающее. «Ничего, то, что я  не поняла сейчас, то обязательно пойму  потом... Сережа   расскажет».
От созерцания розы Ася  утомилась и незаметно для себя заснула. Она  проспала два часа. Проснувшись,  почувствовала  прилив сил, а после ужина   впервые  смогла выйти  в комнату отдыха. Ася  познакомилась с другими больными. На следующий день по ее просьбе мама  принесла нарды, карты,  кроссворды и Ася организовала соревнование между палатами.  Руководство исполнением  захватило  её  воображение. Она могла дарить радость, и это было нечто совершенно новое в её жизни:  выздоравливающие  с удовольствием участвовали в организованных ей играх, у них блестели глаза, не оправившиеся после болезни, слабые были  благодарными  болельщиками. Блеск  глаз,  улыбки больных появились благодаря её усилиям, это она  заразила  их игрой и весельем.

    Ася, как и раньше, с нетерпением  ждала маму, но утратила способность различать ее шаги.  Как-то раз, во время очередного ее посещения, она  поймала себя на мысли, что  хорошо, конечно,  когда мама приходит,  но скорей бы выслушать наставления и,  обливаясь испариной,  съесть суп. Ведь она обещала  после обеда соседкам по больничной палате рассказать о том, как в созерцании всего лишь одного цветка можно открыть целую Вселенную.