Нелегалка 2015. Глава 7. Пасха

Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2015/02/11/1283

          Перед Пасхой Ира из Катании позвонила и пригласила в гости: «Тая соскучилась! Ты же с осени у нас не была!» - «Да, как вспомню день, когда к вам собиралась ехать перед Рождеством, так вздрогну. Сто дум предумала, с жизнью прощалась. Валялась в койке и прикидывала, похоронят меня по-человечески или в море выкинут…» - «Не дури. Такие мысли надо прочь гнать, а у тебя-то всего простуда была» - «Зато какая, не припомню, чтобы мне когда-то так плохо было…» - «Ты приедешь?» - «Конечно!»
          На ту же субботу звала встретиться Галя. Но я ответила, что поеду к Ире.

          Когда поезд миновал Санта Терезу, кто-то стукнул меня по плечу. Вздрогнула от неожиданности, обернулась: Марта! «Как дела?» - «Всё отлично!»
          Наши выходные с Мартой не совпадают. Я учу её плести фриволите, но уроки короткие, когда она заходит ко мне по вторникам. Чтобы занятия проходили более плодотворно, дала ей отксерокопировать журнал со схемами. Однако, в журнале не было иллюстраций, показывающих последовательность действий при плетении узла. Я дополнила наглядное пособие вкладкой с собственными рисунками на десятке листов, сделав крупные (Марта читает в очках) пояснительные подписи. Отдавая рисунки, смутилась: «Ты по-русски читаешь? Если нет, объясню, что написано». Марта прочла без запинки. Вот она, старая школа социалистического мира.

          В поезде разговорились о работах на Сицилии. Мартина дочь устраивалась в магазин в Милане. Её сын тоже в Милане, играет в футбол. Полячку интересовало, как мы, русские, находим работу. Я сказала, что есть люди, которые продают места, от 100 до 250 евро. Привела в пример Галю, в прошлом году работавшую на Капри. Она покупала место за 250, и уехала через полгода, потому что хозяева отказались продлить ей пермессо.
          В Катании выпили кофе, Марта побежала на автобус, я ждала Иру с Флами.
          День пролетел как одна минута. Мы с Таей сначала делали красивую открытку на Пасху для мамы, потом обновили юбочки балеринам, которые так и висели на люстре, с сентября. Белые юбки заменили цветными, вместо скрутившейся от влажности бабочки повесили яркий цветок. Затем стали крутить Матань, тряпочных куколок. Без пятнадцати пять навели порядок в комнате и Тая объявила: «А теперь играем в карты!» Я вздохнула: «А теперь, я уезжаю…» Тая расстроилась до слёз: «Нет!!! Ещё времени мало!» - «Времени много. У меня поезд в 5-40, в Роккалумеру приеду почти в семь, пока до дома дойду, а выходной до восьми. Увы, теперь увидимся только летом…» Тая поехала меня провожать. Я купила на вокзале чупа-чупсов и коробочку каких-то фруктовых конфет. Обещала киндер-яйца, вроде как Пасха на носу, но в кафе их не было. Девочка сладостям обрадовалась, и повеселела. Ничего, лето не за горами.

          Вечером позвонила Гале, чтобы рассказать, как встретила Марту и как провела день. Галя засмеялась: «Да, знаю я всё! Мне уже доложили!» Я на секунду смешалась: Галя и Марта незнакомы, даже если я не знаю, а они знакомы, Марта ехала к дочке… Галя насладилась произведённым эффектом: «Моя подруга ехала в Катанию, мы с ней встречались сегодня. Она сидела за вами и слышала о чём вы говорили!» Вот уж, воистину: мир тесен!

          У себя я тоже готовлю подарки. Марте слепила миниатюрную композицию из пластелина и сплела яркое кашпо. Купила у китайцев верёвки и пластмассовую чашку в виде цветка. Чашку вставила в кашпо и, нарезав бумаги вместо соломы, угнездила внутри яйца с киндер-сюрпризами.
          Для своих синьоров сложила из ватмана белые коробочки, на боках вырезала зверюшек с яйцами: кошку, собаку, цыплёнка, мышку, бабочку, белку и зайца. Внутрь также настригла цветной бумаги, и положила в каждую по три шоколадных яйца, маленьких – это мне Марта подарила целый пакет пасхальных сладостей, я их сэкономила. Но в одной из коробочек лежало яйцо с киндер-сюрпризом. В Пасху выставила подарки на комод в столовой и сказала: «В семи коробочках сладости одинаковые, а в одной – кое-что другое. Кому достанется это другое, тому весь год будет удача!» Семейство заволновалось, ленты развязывались, дети фотографировали подарки на телефоны. Сюрприз достался Терезе. А для украшения столовой слепила несколько мини-композиций на пасхальную тему.
          Мне подарили упаковку шоколадных конфет.

          Баданты отмечали Пасху по нашему календарю, поменяв выходной с субботы на воскресенье. Я хотела отпроситься, но с Пиной было некому сидеть. Тереза, Франческо, Андреа и Клавдия уехали на четыре дня в Сиракузы. В общем-то, я не расстроилась.
         
          В понедельник прогулялась до Фурчи, надо было купить краску для волос. В магазине столкнулась с Юлей. Мы с ней однажды сидели в одной компании, среди наших, в каком-то кафе. Юля тоже собиралась привести в порядок голову. Она готовилась улетать домой, сильно нервничала и мысленно зачёркивала каждый час, проведённый на Сицилии.
          Мы купили тинтуры (краски) и вышли на воздух. Юля сказала, что живёт рядом и пригласила зайти на минутку: «Я не вернусь сюда больше, ни за что! А у меня есть несколько наших детективов, отдам тебе, потом с девчонками поменяешься». Это было дельное предложение. Замусоленные книжки, Донцова, Дашкова, Полякова, и иже с ними, передаются из рук в руки, читаются и перечитываются. У меня тоже были привезены несколько томиков приключенческой литературы, но они остались в Калатабьяно, там у Ольги целая библиотека. Тем, кто живёт у неё, есть чем заняться в ожидании мест.
          Юля провела меня в столовую, где сидела благообразнейшего вида старушечка, с наиприветливейшим лицом, словно сошедшая со страницы доброй детской книжки. Синьора Джилия расцвела на моё «Буон джорно!» и пронзительно пукнула, наклонившись в приветствии, или же, для улучшения газоотделения. Я прыснула, сцепив зубы, чтобы не расхохотаться. Юля плюнула: «Да уж. Прикинь, у неё жесточайший метеоризм, плюс отрыжка. При этом, я вынуждена принимать пищу вместе с ней. Она не ходит, и почти не двигается. Я сажаю её с утра в инвалидное кресло. Всё, на что она способна, - перелистывать страницы. Эта вонючка читает круглые сутки. Но, даже ложку ей не поднять. Я её кормлю – она рыгает и бздит. Ненавижу!» - «Ушла бы на другое место» - «Шило на мыло менять? Здесь хоть море. И никто над душой не стоит. Я работала в семье, пять человек в доме, ни минуты покоя…»
          Джилия качнулась, вежливо поинтересовавшись моим здоровьем, и выдала новую руладу, приподняв левую ляжку. Я сморщилась и поинтересовалась её самочувствием. Синьора словно ждала этого. Она начала длинный монолог, растворяющийся в неприличных звуках – при каждом движении из неё вырывались такие замысловатые пуки-перепуки, что Тромбине и Помпадур (Terrance and Phillip) из Южного парка обзавидовались бы до усрачки.
          Через десять минут я перешла мост между Фурчи и Роккалумерой, и выкинула детективы в ближайшую помойку.

Продолжение: http://www.proza.ru/2015/12/10/2150