Обезьяниум для вечной... X. Литература в ванной

- Кто этот ковид выдумал?..
- Ясно, Рокфеллер! У него 2016-ом в докладах в нашли патент на ПЦР-тест.
- Так его ж убили?..
- Ну как не убить за такое?... Только и убить.
- Ну и что вакцины, зло или добро, кто знает?...
- Единственное достижение России! Если б сразу всех привили, никто б не бухтел, и про ковид давно забыли.
- Так-так.
- А теперь вот антипрививочники страху нагнали. Вирус вышел из-под контроля. У нас же есть черта - не доверять руководству.
- Хорошая черта.
- А я укол делать не буду, на работе справку хотят. Покупаю за семь тысяч.
- Ишь ты! Семерка! А надежный источник?
- Военные... Если что, то по их инстанциям пойдет вверх до Министерства. Так что, надежный.
- Я тоже хочу такую.
- Врач говорит, что с прививкой что без - болеют.
- Конечно... Прививкой и заражают... Волна вторая началась после того, как прививку запустили, на людях обкатывают.
- Может, вторая просто так началась? Совпало?
- А может...
- Не знаю, надо вакцинные справки, видимо, покупать, пока есть такая возможность - пока врачей в тюрьмы не начали садить. Ни одна вакцина в мире на данный момент не прошла всех тестов.
- Главное, от нее вырабатываются антитела. Правда, увы, ненадолго.
- А я как раз ученым нашим верю. Они нереальные вещи делают, всякие чипы с камерами для слепых, разорванный спинной мозг восстанавливают, и это тока у меня через дорогу. В Новосибе разработали вирус против раковых клеток - готовят клинические испытания. Вакцина на аденовирусе - вообще фигня, такую каждый год штампуют пачками.
- Прививка разрушает клетки иммунитета. Уклоняйтесь, говорю... Медленная гибель организма. Прореживают население - вот и все тут... Президента и чиновников укололи водой. Екатерина вторая прививку на оспу 15 лет проверяла.

Выслушав в автобусе насильственную социальную информацию, Плужников с дождя вошел домой, поставил мокрый портфель на стол, пригладил подпаренную влагой шевелюру и молвил Василисе:
- Для поддержки тех, кто в промозглые дни пришел на работу, директор института обязан нажать секретную кнопку, и все здание с трудоголиками до вечера должно перенестись на Багамы. Тогда вместо штудирования статей инженеры будут плескаться в горячем море, и загар будет мерой их дневных усилий, по которой не грех еще и премию получить.
Васа исполнила домовые обязанности и собралась уходить:
- В министерстве образования есть такая разрешительная кнопка сразу на все институты, но у кого-то там палец не поворачивается нажать. Владимир Иосифович, вы значительно радостнее в последние дни выглядите. Омывает вас очистительная суспензия дождевого раствора.
- Это надежда на предвкушение успеха омывает.
Васа обулась, схватила еще невысохший зонтик и исчезла по женским делам.

У Плужниковой команды начались те уютные дни полного безделья, когда дождь за окном мочил следы каблуков, идущих с улиц в сырые подъезды, а паника от творческого бессилья рассыпалась по организмам. Неделя осадков сбила всякий настрой работать. Эти денечки как порошки транквилизатора нервной апатии. Томление сладкой безысходности щемило в груди, сковывало ум и утекало в тайные пустоты. Жители и приходители профессорской квартиры совершали ритуалы своих дел, разговаривали мало, но часто смотрели друг на друга. Лектор удалялся зарабатывать в институт. Помощница и домработница - к себе домой и на кафедру. Герман - в неизведанные первым двум места. Когда уходили все, Иван предавался чтению. (Выяснилось, грамоту он знал). Книг художественного содержания в доме имелось немного, и примат быстро прожег их все. От тоски он подступал к Рокси, занявшей с некоторых пор его клетку, и застенчивая примат протягивала к нему трепетную руку. Иван Коралович зажимал ее между ладоней и по-долгу смотрел той в глаза. Временами касался ее пальцев своими губами. Когда надоедало и это, шел к окну, созерцать мокрую улицу.
Прогулявшись до магазина под легким дождем и узнав в очереди, что водка теперь стоит ХХ рублей, а импортозамещение уже не лезет ни в какую ученую глотку, Плужников притопал в парадную. Притормозив под подъездной лампочкой, тускло давившей свет через плафон, он стряхнул с плаща и зонтика капли. Испарина вилась под светилом, и Владимир Иосифович это эстетически оценил. ТСЖ явно экономило на электрооснащении. С улыбкой, которая была ученому не более чем удобным мимическим жестом, отмерил шаги в квартиру. Подарив прихожке туфли и верхнее, сразу проплыл в уборную. В ванной, дверь в которую он приоткрыл, глазам его предстояла личность созданной им обезьяньей породы. Склонившись над раковиной, в слабости тела опершись над фурнитурой, обрызганной мылом и мелкими волосами, она тоже очевидела вошедшего и поняла, что надо разговаривать:
- Бреюсь, Владимир Иосифович. Неотвратимо.
- Вижу... - Отвечал ученый, желая оставить питомца. Но тот не отпустил и через паузу обезьяна вскрыла подробности намерений:
- Иван Коралович собрался шагать в библиотеку вашего университета за великой литературой. Если интересно, флаер в куртке.
Плужников вынул из кармана открытку:
- "Профессор Максим Дюк проводит лекции по литературе косметабулизма. Приходите за познанием через слово", - та же неестественная улыбка пробила мимику ученого, - О, Боже. Что за Дюк такой? Зачем вам сектантство, Иван?
- Мне совершенно нечего читать, а там - книги.
- Ясен весь секрет выхода в свет.
- У вас по квартире - одни научные трактаты для инженеров с химерами в голове. Меня, далекого от науки шимпанзе, они от мерзости запустения не исцеляют. А этот "флаеровый" человек весьма порядочен. Умный молодой ихтиолог с самосознанием Нострадамуса. В колокол литературной картины мира, который и я уловил слухом, кувалдой лупит самоотреченно.
- Сейчас время побед рекламы над разумом. Язык плохих книг использует слушателей, чтобы щупальцами выплеснуться на свет с одной целью: поглотить слабых духом. Вам необходимо чаще отдыхать и принимать витамины, что я дал.
Брившийся поднял мокрые сливы глаз:
- Я - сплошной канцер - что со мной можно истворить витаминами? Гуманно ли кредитовать в ипотеку жизнь еще на несколько месяцев?
- Это для начала, - холодно отвечал доктор.
Пациент через раковину поглядел на ученого, уронил полотенце, чтобы подобрать его:
- Болезнь дается как горькое лекарство.
- От чего?
- От более серьезных заболеваний. Тех, которые грызут кристалл души, например. Недуг - время посещения человека Богом.
- У вас гора этого посещения - выше Главпочтамта.
Иван сурово зыркнул:
- Вам нужна ванная? Если нет - я готовиться буду. Сил дойти хватит. А нет - так на такси прыгну. Профессор Владимир выдал мне денежный паек - им я себе срок и продлеваю. Для моей психически кривой личности каждая встреча с живыми людьми - великий, точнее бешеный праздник. Ловлю момент el vita.
Не осквернившись тоном примата, с обстоятельностью дрессировщика Плужников махнул кнутом новой идеи:
- Мне сообщили, что вас позавчера поколотили, было такое?
Болезненно дрогнув, Иван смотрел в зеркало с мучением и отрешенностью:
- Школьники немного шалили, страшного не было.
- Вот как?!
- У них математикой имелся напряженный урок. Как у Пинк Флойда: садистски требовательный учитель, плюс контрольная. Два фактора наложились.
- А я думаю, никакой учитель-садист не оправдывает избиения человека подростками даже по Пинк Флойду. Выдадим вам телефон с геолокацией. Надо было нам сказать и скорую вызвать. А еще и полицию оповестить.
- Напрасно гонять две машины и четыре человека. Владимир видит: внутри у меня сплошной шар боли. У каждого разумного социального человека долг - добавить мне этой боли. Повреждений я даже не почувствовал, не смотря на синяки. И телефон мне не нужен. Мне Господь сообщения по небесному вотсапу посылает. Прошу, расслабьтесь, Владимир Иосифович. Спасти меня невозможно. А на алтарь радости выздоровления других сам ваш выше-ГУМный мединститут велел принести. Кстати, из автобуса я видел, как новый корпус возвели. Высоченный. Похож на пачку американских сигарет. Благословение для всех абитуриентов, которые искренне горят людеспасением.
- Вы манипулируете нехорошими струнами, нажимаете на жалость. Впрочем, дело ваше как и свобода волеизъявления. Они сначала все людеспасанием горят. А потом без зарплат, без надежды на человеческую жизнь их жарят на кострах бюджетной инквизиции. Ходите гулять по вечерам? Если не секрет, куда? Раз геолокацию не принимаете, мы самостоятельно расставим тайные пикеты против юных математиков.
- Через двор. К храму. Но уверяю, крикеты бессмысленны.
- Так вечером он закрыт, - поднимал брови В. И.
- Но там горит свет, видно иконы. Они смотрят на меня. А я созерцаю, как под ростовым Крестом с Богом уборщица моет великолепные полы с узорами.
- Что вам это дает?
- Покой и смирение.
- Любопытно. Надо тоже будет попробовать смирения.
- Скоро Господь будет готов принять вас, и вы великолепно попробуете, - двусмысленно отвечал шимпанзе.
- Там вас побили?
Иван повернул на профессора глубокий взгляд и улыбнулся светом, какой может идти только от сублимированного застарелого страдания.
- Без донорства не получишь реструктуризации грехов. Лучше проинформируйте, как дела в институте? Сонькин опять вас на совете кафедры помоями обливал?
- Как всегда о расписании событий вы осведомлены.
- По кварталам эхо летело. Вот и вы терпите побои, не отвечая. Профессорские зарплаты сегодня сравнимы с пособиями мексиканских безработных, а вкалывает современный вузовский профессор как пресловутая славянская лошадь. Это я у вашей коллеги Афанасьевой вычитал.
- Я уже подумываю сойти с низкооплачиваемого креста для пенсионных развлечений.
- С креста не сходят - с креста снимают, так что не торопитесь.
- Кто со мной останется после снятия?
- С вами рядом сохранят геолокацию несколько заплаканных лиц, которые тоже окажутся вне закона.
- Вот как?
Иван пожал плечами:
- Так всегда выходит в истории. Но они-то самые надежные.
- Что мы будем делать отверженным коллективом?
- Преображать мир, добро консервировать через молитву.
- Красноречиво. И наверно мы как Иван не будем давать сдачи гопникам в подворотнях?..
- Если отвечать на зло добром, то зло преображается...
Ученый снова оценил синяки собеседника:
- Да. Вот вы сейчас значительно преображены.
Иван промолчал.
- Васа мне звонила утром. Говорит, приснился сон. В гигантом в розовом балахоне в молитвенной позе парил в воздухе Иван. Задевая ногами верхушки сосен, шпили, где-то горы, пролетал основные места святости на Руси и в сокрушенном духе приговарил: "5 святых монастырей России, истошно молитесь Богу. Пусть мгновенно простит нас. Ведь близок час ужаса по гневу за грехи. Все праведники живые и воскресшие, умаляйте Троицу нас пожалеть. Отсрочить чипирование людское, чтобы выросли дети и успели покаяться."

Примат был весь внутренне зажат и смотрел вокруг, как бы из тюрьмы ища спасительный канат, по которому выбраться. Не дождавшись комментария, молча, профессор оставил собеседника. Отодвинув сострадательный лик от раструба ванного освещения, бесшумно отплыл в свою комнату. Сел на диван, поднял машинально статьи, что там были разбросаны. И сразу догадался, что глаза Ивана также касались генетических моментов его работ. Были подведены ногтем: сгенерированный лабораторный вирус, который убивает заразу. И далее, где в местах и картинках закрепились акценты внимания Ивана, Плужников разглядел помятости листов. Ухмылка щелкнула мимику ученого, узнавшего, что ум обезьяны сосредотачивался на действительно интересных и спорных моментах. Услыхав, что Коралович дверь в ванную закрыл, выключил свет и направился к обуви в прихожку, доктор Плужников обдал зал именем:
- Иван!
А рукотворный примат ответил:
- Да?
- Постойте, пойду-ка я с вами!.. Нужен вам охранник-собеседник на всевозможный насильственный случай. Два минуса дают плюс.
- Я этому сложению рад буду.

--------------
Предыдущее здесь: http://proza.ru/2015/07/12/450
Грядущее здесь: http://proza.ru/2019/04/29/1171