Как Кук боролся с цингой

В  пору  владычества  морского
Дружил  с  Нептуном  Альбион,
Да  вот  беда,  не  смог  и  он
Избегнуть  казуса  такого:

Нет!  не  штормА — морские  грозы,
Был  жребий  вовсе  не  таков:
Цинга  косила  моряков 
Разгульем  авитаминоза.

Джеймс  Кук,  обшаривая  бренный
Притопленный  морями  свет,
(Тот  Кук,  что  вскоре  откровенно
Пошёл  пигмеям  на  обед)
Не  ждал  Нептуновой  подачки
И,  дабы  штат  не  растерять,
Стал  средства  верного  искать
От  этой  чёртовой  болячки.

Его  указы  были  кратки:
Пусть  высший  ранг  и  моряки
Съедают  в  экстренном  порядке
По  лайму в  день,
               хоть  те  не  сладки,
И  гниловаты,  и  горьки.

Ну,   офицеры — те  с  понятьем,
Цинга — прескверная  беда —
По  дольке  в  день,  не  без  проклятья,
Но  грызли  лаймы  завсегда.

Матросы  сдуру  бунтовали,
И  всяк,  упрямясь,  как  баран,
Бросал  ту  пакость  в  океан...
И  дёсны  их  заболевали,
Страдая  от  цинготных  ран.

Но  Кук — осанна  прехитрюге —
Вмиг  споры  с  ними  прекратил...
И  больше... напрочь   запретил
Есть  лаймы  вахтовой  обслуге.

О  сути  странности  сего
Прознали  только  офицеры:
Пусть  лаймы  кислы  и  незрелы,
Кук  запретил  крутые  меры
К  тем,  кто  таскал  и  тайно  ел  их,
И  не  карал  за  воровство.

Запасы  цитрусовых  стали
Буквально  таять  на  глазах.
Воруя  их  на  риск  и  страх,
Болеть  матросы  перестали.

Цинга  с  тех  пор  сошла  на  нет...
Всё  б  хорошо — одна  досада:
Джеймс  Кук  попал  (подумать  надо!)
Аборигенам  на  обед.