Почти Детская сказка

Звёздное небо. Откуда-то, издалека, из-за далёких планет, потянуло холодком. Новый Год – поёжился, и, нахлобучив поглубже свою шапку-ушанку, оттолкнулся от Марса.

Лететь ему надо было далеко, до самой Земли. Он часто посматривал на свои Часы «Победа», не доверяя им в космическом Пространстве...

Пролетая под Полярной Звездой, Он подумал:
– Вот, прилечу на Землю, – сразу же отдам их в чистку…

Мимо, медленно проплыла – Большая Медведица, и Новый Год, посмотрел на большую стрелку своих Часов… В Душу прорвалась – тревога...

...А вот – и Земля. И Новый Год, приземлившись, первым долгом, – осмотрелся: не увидел ли кто его раньше времени.

Но была ночь, и вокруг – ни души. Электрические Часы на проходной завода, показывали: одиннадцать часов пятьдесят минут.

Такие же Часы, на столбе, у столовой № 7 – показывали: одиннадцать часов пятьдесятпять минут...

– И как они ходят на работу? – подумал тогда Новый Год, и установил на своих Часах – земное время, среднее между этими двумя показаниями.

Ему тогда – хотелось найти часовую мастерскую, или: хотя бы узнать точное время.
Но где и как узнать, в такой поздний час!?… И Он решил тогда – подождать, и укрыться где-нибудь, до поры до времени …

Ему стало жарко. На Земле было – теплей, чем на Марсе...

И тут Он увидел: жиденькую, одиноко стоящую ёлочку. Она была зажата – между двумя старыми, деревянными бараками. На её реденьких веточках – болтались несколько красных тряпочек.

«Вот!» – мелькнуло в голове у Нового Года, и Он, сняв свои большие рукавицы и подняв уши у своей шапки-ушанки, присел под ёлочкой.

Её худенький стволик, надёжно укрывал его маленькое тельце от случайного взгляда...

Но не успел Он поудобней расположиться, как в стороне, послышался хруст сухого снега, и детские голоса:

– Вить, смотри! А я уже перерос фундамент нашего будущего клуба, – озорно и звонко прозвучал один голосок ...

Новый Год посмотрел в сторону, откуда послышались голоса: около небольшой заснеженной возвышенности – стоял мальчик, лет шести-семи, держа свою руку семафором, над этой возвышенностью...

Недалеко – стояли ещё двое таких же мальчишек...
– Смешно-о! – громко прозвучал голос мальчика-семафора, и все трое, сразу – пропали…

– Да-а! – протянул Новый Год, и вытер холодный пот со лба. – Это, что – видения!?…

Но в это время, в одном из бараков – заскрипела дверь, затем она сухо и продолжительно завизжала, и – нерешительно, открылась, словно убеждалась: её ли открывают?

Над дверью красовалась, призывающая надпись: «Добро пожаловать!», выполненная белыми буквами, на красном полотне.

А чуть ниже её – надпись: «КЛУБ», выполненная боль-шими красными буквами на белом полотне.

На пороге Клуба – появились двое... Но Новой Год, боясь выдать себя, – не пошевельнулся. Мороз прошёлся по его телу.

– В этом году, мы хорошо поработали, – говорил тихий мужской голос, продолжая начатый внутри разговор. – Оживили работу клуба, и в цехах помогали – проводить самодеятельность…

Только зря цеховики, проводили свои вечера – в городском дворце Культуры...

Ты только подсчитай, сколько средств за это время, они  отдали им? Свой бы дворец – могли бы закончить... А так, вон – видишь? – и он показал на заснеженную возвышен-ность... 

Его перебил, женский голосок:
– Да, Борис Сергеевич! Вот и у меня, в библиотеке – кни-ги некуда поставить, а… 
Голоса стали утихать, фигуры стали уменьшаться, и совсем сравнялись с землёй, а дверь в клуб – со скрипом, неохотно закрылась…

– Мда-а! – протянул Новый Год просебя. – Кажется, температура меняется…Послышался голос со стороны:

– Ну и лярва же эта Скачковая. У меня – температура, а она целую очередь образовала к себе. Болтает себе, о всякой ерунде…

– Тебе-то что? А вот у меня, – перебил его другой голос...

...Тут Новый Год – посмотрел на свои Часы: до его прихода, оставалось три минуты…

Голоса стихли… Вокруг – никого небыло, и Он собрался встать из-под своей ёлочки, но тут же услышал тревожный женский голос, с другой стороны: 

– Постой-постой, парторг! Мы же не в ОГТ… Курилкин, это – что за объявления? Опять «Университет культуры»… Нет клуба – нет и культуры…
И голос, неожиданно стих…

– Бр-р! – Новый Год, содрогнулся. – Так они меня совсем приморозят… Уйду, уйду! Мне сюда – ещё рано…

– Маша, беги скорей, беги. Занимай! Я не могу…
– Ушёл, ушёл, – как в бочку бухнул откуда-то голос, и всё стихло…

– Кто ушёл? Ведь я, ещё не пришёл, – подумал Новый Год, и снова осмотрелся: вокруг никого небыло. Но тут Он услышал писклявый женский голосок из-под земли: 

– Обещалкин, Обещалкин! – Ну как, с квартирой-то? Вот уже Новый Год при… – и она не договорила: её перебил грубый мужской голос. Он бухнул, как в бочку:

– Будет тебе квартира, Люба! К Старому Новому Году, будет…

И тут Новый Год, вторично – вздрогнул в недоумении: «Как! Я уже и – постарел!?…». И тогда Он, – решительно встал, и разминая свои промёрзшие косточки, смело обошёл «свою» ёлочку.

Она была – не настоящая, а новогодняя… Но она стоит здесь давно, и уже вросла в землю, пустила корни. И иго-лочки свои, почти все порастерла… 

Новый Год, с грустью вздохнул, и снова пробормотал просебя:
– М-да!…

А в это время, вырос изподземли – бородатый Старик, в красном тулупе и рукавицах, как  у Нового Года... 

– Так ты и есть – Старый Новый Год? – с нескрываемым презрением, спросил его Новый Год.

– Да! Я есть – Старый Новый Год. Я здесь живу – каждый Год…  И мне здесь – все рады…

И тут Новый Год, подумал: а туда ли Он попал?…Его здесь – не ждут…

Но тут Он – почувствовал дыхание подходивших Лю-дей… Они, что-то оживлённо, и весело – обсуждали. Гово-рили громко…

Услышав их голоса, Старый Новый Год, вытянулся под ёлочкой – в струнку, и напряжённо стал смотреть в сторону, приближающихся Людей...

И Новый Год, понял, что здесь пока, – не до него... Люди приближались к ёлочке, к Старому Новому Году…

Тогда Новый Год – посмотрел на свои ручные Часы, и ужаснулся: они показывали десять минут первого…

И Он тогда, в испуге, – стал смотреть на Старый Новый Год, стоящий под ёлочкой, по стойке смирно, и – на Людей, приближающихся к нему… 

– И как я опоздал!…– просебя, воскликнул Новый Год, и тоскливо усмехнулся. – Я здесь уже – не нужен!...

В этот момент, бородатый старичок – пропал, а Люди, как бы провалились сквозь землю… И вокруг – никого не было видно…

И тогда Новый Год, с грустью, – посмотрел на деревянный барак, с покосившейся вывеской: «Добро пожаловать!», и подумал:

– Кому добро пожаловать? Мне?...
И это время, Он услышал, где-то совсем рядом – голос мальчика-семафора:
– Смешно-о! …

...Новый Год, снова осмотрелся: вокруг никого небыло. И тогда Он, нахлобучив поглубже шапку-ушанку, тихо проговорил просебя:

– Пора! Пора! Надо быстрей уходить…, уходить туда, где Я ещё – нужен …Там где есть – другие Времена … И всё же, и всё же, – Он поёжился…

... На Него, сразу опустилось – звёздное, ночное Небо... Оно было – так близко, и обдало Его: холодной и свежестью.

И тут Новый Год, стал медленно подниматься к далёким звёздам… В Его ушах, ещё озорно звучал голосок, мальчи-касемафора...

... Новый Год, завязал потуже тесёмки своей шапки-ушанки, и решительно направился – к одному из Рукавов Млечного Пути, к созвездию Альфа Центавра…

Слева от Него, показалась – знакомой Ему Звезде Сириус… Пролетая мимо неё, Он вспомнил про покинутую им Планету Земля…

– Жаль, – подумал Он тогда. – И с горечью, проговорил просебя:

– Они же – ничего нового не хотят … И всё цепляются за какую-то древность, и старину… Очень жаль, и обидно – за них…

Скобянка, декабрь 1961 год. Москва, 2008 г.