Первое гнездо

   Певчие пернатые кавалеры благополучно усадили самочек на яйца, и, как и подобает галантным представителям сильного пола, услаждали их слух пением. Бойкие рулады опоясали невысокие степные сады. Количество семей явно увеличилось, видимо, мои туи самым благим образом влияют на популяцию этих крохотных созданий.
   Хватает певцов и в окрестных степях. Разглядеть их помогает бинокль. Самым впечатляющим моментом в истории моих отношений с пернатыми было именно первое применение этого оптического инструмента. Всё случилось 27 мая, совсем рядом с садом. Остановив машину на обочине просёлка, достав новёхонький бинокль и облокотившись поудобнее о капот, обозревал я обширное заброшенное поле.
   В восьмидесятые годы, на закате великой державы партия решила наделить, наконец-то, всех желающих горожан садовыми земельными участками. То ли осознала, что в России землицы и в самом деле немерено, то ли решила оставить о себе напоследок воспоминание из разряда приятных, только землю давали действительно всем, без разбора. И хватали её многие, даже те, кто не имел никакой склонности к пахоте на делянке. Кто имел уже один отруб, брали на всякий случай второй, на халяву-то почему не взять? Проложить дороги и протянуть электрические линии родная коммунистическая уже не успела, а сами садоводы потянуть большую стройку не смогли по понятным причинам тотального безденежья. Выжили те, чьи наделы оказались около дороги да около сетей. Много несостоявшихся ранчо люди побросали. Распаханная и запущенная земля быстро покрылась сорной травой. 
   Именно около такого поля, на котором так и не было выращено ни одной морковки, я и пребывал. Степь сражалась за свои утраченные права: разнообразные злаки теснили бурьян, кое-где даже появились островки седовласого ковыля, беззаботно наматывающего на воздушные струи тонкие податливые пряди. Местами были видны небольшие колки одичавшего вишарника – безрадостные следы недолгого пребывания садоводов.
   Вооружённые глаза преподнесли мне невообразимый сюрприз. Жизнь вдали от дороги бурлила. Поляна, оказывается, была населена неисчислимым количеством пернатых. Было заметно, что основная тусовка протекала возле невысоких, незаметных с дороги кустов. Если есть кусты, значит, должно быть гнездо?! Тихим шагом, стараясь не потерять направление, я двинулся на рандеву с неопознанными пока летающими объектами. При моём сближении с целью основная масса птичек разлетелась, будто их и не было.
   Осталась только серо-буренькая пичуга, севшая по соседству на сухой прошлогодней бадылке и насторожённо на меня поглядывающая - камышёвка. Кустиком выступила переломанная снегом и козами, загущенная дикая яблонька. Каким чудом она здесь оказалась и как росла в сухой дикой степи, непонятно. То ли птичка занесла семечко, то ли это ещё одна жертва незадавшегося землепользования. Подойдя к растению, я наклонился в поисках предполагаемого гнезда, и тут, буквально из-под ладони, выпорхнула ещё одна пичуга. Раздвинув веточки, я увидел на переплетении стволов глубокое гнёздышко с двумя крапчатыми яичками светло-сиреневового цвета. Бинокль с первого раза принёс мне удачу. Сфотографировав гнездо и поправив маскировку птичьего домика, я огляделся.
   Птички по-прежнему сидели неподалёку, и с ужасом на меня смотрели. Мне не хотелось напрягать новых знакомых. Сфоткав расстроенных пернатых и пожелав им счастливого пополнения семейства, пошёл в сторону машины.
   Через несколько дней нервы камышёвок должны были подлечиться, и я отправился во вторую орнитологическую экспедицию. На этот раз самка не стала дожидаться моего приближения, удалилась от гнезда заранее, а в глубине лотка таились уже шесть яичек. Птички с беспокойством порхали по кустам и травинам возле меня. Вообразили себе невесть что, не ведали: на обед у меня приготовлены пельмени, яичница сегодня не актуальна.
   Ровно десять дней спустя я сделал очередную вылазку. Процесс шёл точно по плану, свёрстанному создателем. В гнезде мирно сосуществовали два яйца и четыре гуманоида – совершенно лысые, в огромных солнцезащитных очках, плотно сидевших на крупном желтоватом носе. Моему восторгу не было предела. Первая в жизни встреча с инопланетянами! Я даже присвистнул от переполнявших меня эмоций. Заслышав сигнал, пришельцы дружно раскрыли пищеприёмники. Через видоискатель горловые отверстия мне показались потрясающими – лопатой можно корм закидывать. Точно, как в топку паровоза.
   Последнее свидание с молодыми камышёвками прошло через неделю, 20 июня. Птенцы оперились, стали милыми, похожими на своих предков. Энигматичные тёмные очки превратились в обыкновенные веки. Выросшие птичьи тельца до самого верха заполнили ёмкое гнездо. Пройдёт день-другой и слётки, так будут называться вчерашние гуманоиды, выскочат из гнезда, укроются в высокой траве, а взрослые птицы будут докармливать их, отыскивая по негромкому призывному свисту.
   А пока кормящая парочка угрюмо сидела на лохматых вершинках прошлогоднего конского щавеля, наблюдая мои последние фотопотуги. На прощание я пожелал им не оплошать в роковой борьбе за выживание видов, уберечь потомство от настоящих супостатов и великодушно обещал больше не беспокоить их счастливое семейство.