Шейм он ми

– А! – кричит ворона. – А!
И так каждые десять секунд. Будильником себя вообразила, что ли?
Некого тут будить, ворона. Видишь, всего восемь утра, а жизнь уже суетится. Дети протерли сонные глаза, похныкали, позавтракали и топают в школу. Маленькие, толсто укутанные рюкзачки с ногами. Лица обреченные, в глазах мелькает сумасшедшая надежда прогулять уроки.
– А! – не унимается ворона. – А!
Родители школьников тоже давно проснулись. В их лбах застряли утренние хмурые мысли. Но лица приветливые, напоказ. Взрослые привыкли притворяться.
Они привезли детей на всяких тойотах, мицубиськах и простых жигулях.
Меховые шарики детей высыпаются из машин и, подпрыгивая, катятся к дверям школы.
– А! – кричит ворона.
Может, меня приветствует? Я-то проснулся еще раньше. Под рыжим взглядом наглого спаниеля. Теперь он выгуливает меня вдоль забора, дергает поводок.
– А!
Наверное, ворона кричит по-английски. «Up», вот что она кричит. Просто согласная «p» съедается, тонет в горловом выдохе-выкрике гласной. Кричит так сердито, как когда-то кричала на класс учительница английского языка. Я всё забыл, даже ее имя-отчество, а вот этот крик запомнил: «Shame on you!» Шейм он ю, кричала учительница, но, конечно, никому ни капельки не было стыдно за свое поведение.
– Shame on you! – кричит ворона... То есть нет, это не ворона, это учительница...
– Up! – вот что кричит ворона-англичанка, сидя на самой верхушке березы.
Вверх, значит. Хочет, чтобы мы на нее посмотрели? Но рыжий занят обнюхиванием земли, а я глазею на школу, детей и торопящихся на работу граждан. Очень ты нам нужна, ворона, чтобы мы на тебя смотрели.
– Up! – не унимается пернатое. – Up!
А может, она просто напоминает, что нужно стремиться вверх? В широком человеческом смысле? Хорошо бы, но трудно. Тянут к земле заботы. Да и не хочется мне стремиться вверх, становиться лучше. Успешнее. Приобретать статус. Ходить в галстуке. Я лучше тут, внизу, в джинсах и без визитки. Шейм он ми, короче говоря.
Вернулся домой, посмотрел в окно. Всё осталось на месте: и прохожие, и школа. А вороны на березе уже не было. Зато пошел снег...
Накликала.


2007