Дача. Исторический очерк

    Если в сталинские времена на американскую мечту по-советски «квартира, дача, машина» могли рассчитывать только высшие номенклатурные чины, для рядовых граждан массовая дачная жизнь началась при Хрущёве. Чтобы решить сложности с продовольствием, Совет Министров постановил: «нарезать народу участков, пусть он сам себя хотя бы частично прокормит.». И нарезали – по 6 соток.
     Считается, что первые дачи появились в России ещё в начале XVIII века, в эпоху Петра I. Изначально это были, скорее, не дачи, а усадьбы под Петербургом, которые царь даровал своим приближённым за заслуги перед государством. Хотя как раз тогда вошло в обиход слово «дача» - производное от глагола «давать». Более 100 лет дачные усадьбы оставались привилегией аристократии, и только в середине XIX века дачу смогли себе позволить люди различного достатка. Правда, речь шла уже не о собственности, а о съёмном загородном доме.
     Итак, середина XIX века. Столица империи. Санкт-Петербург. Самый роскошный город державы.
     В Санкт-Петербурге того времени была невероятная скученность населения, отсутствовала канализация, выгребные ямы буквально находились под окнами квартир низкоэтажных домов. Каждый дом и двор в Питере имели собственную помойку и отхожее место, при общей низкой культурности жителей города, в основном крестьян из близлежащих губерний, о дезинфицирующих средствах никто не задумывался. Обитатели доходных домов, нищие из многочисленных ночлежек и приютов не добавляли чистоты городу. Если зимой ещё можно было терпеть, то с приходом жары, становилось и вовсе невыносимо. Поэтому так любили петербуржцы дачные сезоны в прелестных пригородах. Летом город пустел.
     В те времена основная масса дачников жила на южном побережье Финского залива между Старым Петергофом и Ораниенбаумом в местечках Лихтенбергский, Мордвиново, Ольгино и Мартышкино.
     Мартышкино размещается на естественном выступе террасы, круто, иногда полого спускающейся к морю. Тогда просто не было принято валяться на песке в голом виде.  Береговая линия, как и сейчас, была застроена сараями рыбаков, завешана сетями и снастями, рядом с которыми сушились лодки. Купальни находились далеко от берега, и к ним надо было добираться по мосткам. Купались за деньги по специальным билетам. Рыбацкое добро и купальни никем не охранялись, но и в голову никому не приходило воспользоваться чужим имуществом.
     Кругом были парки и леса: на востоке Мартышкино – парк Лихтенбергского, с запада – сады и парки Ораниенбаума, с севера подступали сосновые леса, а юг занимала прибрежная полоса Финского залива с прибрежными песками, заросшими тростником.
     Совсем рядом – блистательный Петергоф с его фонтанами и изящной публикой. По Финскому заливу можно было добраться из Ораниенбаума в Петербург с пристанью на Васильевском острове, в Кронштадт и далее в Лисий Нос.
     Молоко, дичь, рыба, ягоды, грибы, даже воду на дачи доставляли местные крестьяне. Дачники проводили время весело, любили морские и сухопутные прогулки, за самоваром, с гитарой.
     Вот такие дачи были в XIX веке.