Возвращение. Часть 11. Глава 9

   Когда душа готовится к неизбежному, нам приходится бороться с инстинктом самосохранения. Я не лишён страха, но от его "спасательной" функции нужно отказаться. Только вера в могущество Высших сил стоит над нашими слабостями, всецело ей отдаюсь и выхожу из дома, строго-настрого запретив Ренеа его покидать. Слышу, как старушка крестит меня и плачет. Чему быть, того не миновать, только бы близкие не пострадали, только бы знать, что с ними ничего страшного не произойдёт. Вот он я, растерзай мою плоть, если это утолит твой голод и жажду, лишь бы подальше от дома...
   Рассвет ещё зарождается на востоке, скоро город проснётся и наполнится голосами, а пока его полусонную дрёму нарушают исключительно птичьи трели. Отполированная до блеска мостовая скользит под ногами. Я один, и где-то рядом тот, кто пришёл за мной. Нервные спазмы пронзают желудок, лишь мысли о близких не дают страху захватить меня целиком. Ему нужен я, и я не прячусь, меня не нужно вытягивать из норы. Ну же, целься! Нет, это было бы слишком просто... тогда следи, роняя слюну, в предчувствии сатисфакции. Ты же зверь, лютый, голодный, раненый... ты так и не понял, что винить в своих неудачах нужно не кого-то, а лишь себя самого. Никто не может сделать нас счастливыми или несчастными, всё это находится в наших руках. Только мы сами способны поднять себя на вершину блаженства или низвергнуть в пучину страданий. Делаем выбор и получаем последствия.
   Где же ты, Лоран?! Нам нужно закончить этот негодный роман длиною в жизнь. Ты сказал: "Ненависть - как любовь." Что ж, тебе виднее, я по этой части не мастак, потому что не умею ненавидеть. Может быть, когда-то мне и было знакомо это чувство, вполне возможно, что именно сейчас за это и расплачиваюсь. Каждому плоду своё время, и мы пожинаем то, что посеяли. Когда-нибудь ты точно так же станешь на моё место и испытаешь всё то, что переживаю я. Желаю тебе, как себе, не струсить и смотреть своей смерти в лицо. Видишь? Я уже мысленно говорю с тобой. Жертву тянет к палачу, да, именно так, мы связаны какими-то узами, не разрубив их, не избавиться друг от друга. Пусть будет так. Не хочу тащить за собою в будущее этот груз. Пусть решится наше с тобою извечное противостояние в честной схватке! Я не буду таскать в сутане револьвер или нож, не стану прикрываться "крепкими братьями", только ты и я в честном поединке.
   И вот уже кажется, он совсем близко и дышит мне в затылок. Помню, как Лоран шумно втягивал носом воздух, словно сам запах жертвы вызывает в нём оргазм.
-  Где же ты? Появись! - я оглядываюсь вокруг, но не вижу никого, меж тем знаю, что он рядом. Он не станет торопиться на этот раз. Ему нужно, чтобы я устал держать себя в руках, чтобы сорвался, проявил свою слабость, вывел его на дорогих мне людей. Ведь сожрать меня сразу, значит - упустить наслаждение от игры ценою в жизнь. Это его последний шанс, другого уже не будет. Нет. Не сейчас. Он не покажется, пока вдоволь не наиграется со мной, как кот с мышью. Ведь не финал, а именно процесс доставляет ему удовольствие. Что ж, придётся набраться терпения.
   Открываю замок на дверях церкви, старинная дубовая дверь жалостно скрипит. Нужно бы смазать петли... Вот он, мой ДОМ, пристанище, отрада... Многовековая пыль кружится в первых лучах восходящего солнца, каменные стены возносятся ввысь и, кажется, небо здесь внутри и Бог так близко.
-  Господи, Ты слышишь меня? Знаю, что слышишь! Я здесь и весь Твой. Пусть будет воля Твоя! Приму всё, что Ты ниспошлёшь мне, об одном прошу: убереги тех, кого люблю, и не покидай их!..
   На утреннюю собралось необычайно много народа, для буднего дня даже удивительно, что за сила притянула их всех сюда именно в этот день? ТВОЯ видимая защита. ТЫ даёшь мне утешение, Господь?!
   Ищу среди знакомых лиц одно, что, наверняка, скрывается и держится в тени, но не нахожу. Иду в исповедальню, принимаю покаяние. Через ажурную решётку не видно всего лица, только глаза, проникающие в душу, жаждущие отпущения; голоса, многие уже знакомы, и я догадываюсь, кто это, выслушивая признания, от которых часто ужасается душа. Но не судить, а миловать я призван, и не сужу, прощаю. От этого слёзы душат не только тех, кто прощён, но и моё горло.
   "Любовь, нисходящая от Тебя, Боже, способна растопить любой лёд. Прошу Тебя, прикоснись к его сердцу, спаси его душу, ведь не может в ней не быть хоть капли света!.."
-  Отпусти мне мои грехи, священник!
   Во мне содрогается сердце. Вот этот голос, вот они - эти глаза...
-  Я ждал тебя.

Продолжение: http://www.proza.ru/2016/03/17/522