Возвращение. Часть 12. Глава 3

-  Но прежде удовлетвори желание твоих близких обнять тебя! Они долго ждали этой встречи.
   Передо мной появилось странное змеевидное строение, не похожее ни на какое другое, по своему виду оно напоминало длинный поезд, потому что состояло из множества дверей, но все они были разные, как по размеру, так и по цвету. Я поклонился Богу и последовал направлению, которое Он указал. Первая дверь была золотой. Не зная, как себя нужно вести в этом духовном мире, я, следуя земным традициям, постучал.
   Дверь тут же распахнулась, как будто чья-то невидимая рука только и ждала посетителя. Передо мной открылась солнечная поляна, усыпанная белыми, жёлтыми, нежно-голубыми цветами, дорожки со светлым щебнем, по обеим сторонам кусты благоухающих роз. Я начал ощущать ароматы?! Вдали виднелось большое, но очень изящное здание, по виду своему напоминающее прекрасный замок с крепкими массивными колоннами, огромными окнами в золочёной лепнине и башнями с острыми шпилями, пронзающими облака.
   "Кто же может жить в таком величественном доме? Никто из скромных знакомых, известных Эдуарду Боссе, но, вполне возможно, что Эрнесто Гриманни уже встречался с ними... - рассуждал я, проходя по тенистой аллее, где виноградная лоза оплела золочёные арки. Спелые гроздья янтарно-изумрудного цвета манили, чтобы их попробовали, стоило только протянуть руку, как они сами в неё ложились. Я отщипнул одну ягодку и съел, тонкая кожура лопнула от нажатия языком, и сок изумительного вкуса, равного которому я ещё не встречал, восхитил меня. А дальше был фиолетовый и иссиня-чёрный виноград, каждого сорта я попробовал по ягодке, так гостеприимно предлагаемой мне живой гибкой лозой. Если бы она умела говорить, то, наверняка, поблагодарила бы меня, потому что устала ждать, когда ею восхитятся, и моей благодарности не было конца, ведь это были первые фрукты, которые я испробовал после возвращения Домой.
   Здесь порхало бесчисленное количество разных по размеру бабочек, раскрашенных всеми цветами радуги, пели птицы с необыкновенно-ярким, диковинным оперением. Мне открылось, что в этом райском саду всё создано его хозяевами. Даже малахитовая трава, так ровно растущая, что не требует ухода, и та изумляла разнообразием.
   Не удивило, что на мне появились причудливые штаны, белая шёлковая рубашка и чёрный бархатный камзол, украшенный жемчугом и прошитый золотой кручёной нитью, шпага, усыпанная драгоценными камнями (зачем она здесь?), лёгкие кожаные туфли, какие носили во времена эпохи Возрождения аристократы, шляпа с ястребиным пером и  перстень на пальце с большим красным рубином.
   Двери замка распахнулись, и навстречу мне выбежала она, совсем позабыв о церемониях, королева моих очей, герцогиня Тосканская Элеонора Медичи, по совместительству скромная повитуха и моя крёстная Мерлен, а вслед за ней Великий Козимо, или лучше называть его теперь Жоржем Милером?
   Приняв в горячие объятия мою благословенную спасительницу, я ощутил знакомый до боли запах лаванды.
-  Так вот, как вы теперь устроились, мои дорогие!
   Слёзы на глазах появились у всех присутствующих.
-  Мы счастливы тебя видеть, дорогой наш Эрнесто, а может быть, Эдуард? Как тебе больше нравится? - Жорж похлопал меня по плечу.
-  Зовите, как хотите, не в этом суть! Зачем вам такой огромный замок, друзья?
-  Не поверишь, мой милый мальчик, когда дети и внуки приходят погостить, нам с трудом хватает уже созданных комнат!
-  Вы наконец-то все вместе?
-  И это такое счастье, мой дорогой! - Мерлен провела знакомым жестом по моим волосам и нежно запечатлела поцелуй на щеке. - Скорее! Пойдёмте в дом, ты, наверное, голоден?!
-  Ваша виноградная лоза была так соблазнительна, что я не удержался испробовать её восхитительных плодов!
-  Это моё изобретение, - с гордостью сказал Жорж, пропуская меня войти первым.
   В доме сочеталась яркость солнечного света и тенистая успокоенность, всего здесь хватало в избытке. Дорогая, искусно сделанная мебель, восхитительные картины, скульптуры, цветы... Любовь к искусству эта чета сохранила и в вечности.
-  Как же вас угораздило прожить со мной такую скромную жизнь?
-  Ради тебя мы готовы и на большие жертвы, не так ли, милый?!
   Жорж с улыбкой кивнул в ответ:
-  Мы многим тебе обязаны, Эдуард... Можешь всегда на нас рассчитывать!
-  Не хочется лишать вас этого райского уголка!
   Крёстная никак не могла удержаться и всё время старалась меня потрогать: то брала за руку, то обнимала, то поглаживала по спине, словно я всё ещё тот маленький, беззащитный ребёнок, которого она так возлюбила в своём сердце.
-  Расскажите, как здесь всё устроено? Я ещё не привык и уже попросился назад. Там без меня страдает любимая, вернее, - любимые... - я вспомнил, кто они и от потрясения даже присел.
-  Патриция всё ещё с тобой?
-  Мы встретились, но слишком поздно...
-  Скажи, у Вас что-то было? - Элеонора-Мерлен с сочувствием погладила мою руку.
-  Я долго сопротивлялся, но это произошло перед самой смертью.
-  Слава Богу! - она стиснула мою ладонь.
-  Чему ты радуешься, крёстная?!
-  Значит, вы ещё встретитесь. Кармический узел не развязан и любовь пойдёт за тобой...
-  Как это возможно? Моё тело наверняка уже похоронили, и оно разложилось. Сколько я здесь? Неделю, месяц, два? Всё слилось в один бесконечный день.
   Они оба переглянулись и улыбнулись моему неведению.
-  Здесь нет времени, Эдуард. Ты можешь вернуться в любую точку отсчёта, но скажи, разве ты не достойно прожил эту жизнь, разве тебе нужны вновь те же самые уроки и испытания? Путь пройден. У каждого он свой. Патриция знала, на что идёт и всё-таки приняла этот сценарий. Так же и твоя верная Эделина бросилась в омут с головой, лишь бы побыть с тобой рядом хотя бы ребёнком, хоть на мгновение... Каждая из них получила то, ради чего шла за тобой. Ты тянешь на себе огромное число душ, из жизни в жизнь, обрастая всё новыми. Вот и сейчас, твоя душа болит за близких и тревожится. Наш тебе совет, позволь времени идти своим ходом, лишь Всевышнему доступен генеральный план бытия, и не нужно в него вмешиваться. Вся боль и скорбь, что дана нам - во благо, - Мерлен перевела дыхание. - Разве ты сможешь дать им больше, чем уже дал?
   Я задумался и понял, что не смогу.
-  Видишь? Ты и так, до последнего вздоха любви прожил это воплощение. А теперь отдохни, наберись новых сил!..
-  Но как же они без меня? Как Мирабель переживёт мой уход?! Она проснётся в постели рядом с остывающим телом...
-  Бедный мой мальчик! Чем же теперь можно ей помочь? Разве не о такой смерти ты всегда мечтал: отдать Богу душу в объятиях любимой женщины?
-  Это слишком жестоко по отношению к ней!
-  Что ж, если тебя это утешит, - в следующий раз она умрёт на твоих руках, и долг будет уплачен. Так устроен мир людей. Все наши тела смертны. Если бы люди помнили, какова вечная жизнь, ни о чём бы не жалели. Любая жертва не покрывает нашего вечного долга перед Богом. Любого самопожертвования недостаточно, чтобы воздать Ему честь и славу. Потому мы вновь и вновь погружаемся в материю, чтобы своими усилиями хоть как-то благодарить Его за ВЕЧНУЮ ЛЮБОВЬ.

Продолжение: http://www.proza.ru/2016/03/25/589