Возвращение. Часть 12. Глава 10

   Через месяц Мирабель была вынуждена вернуться в ненавистный ей город. Жизнь в Париже оказалась слишком трудной и дорогостоящей. Деньги заканчивались, а найти достойную работу так и не удалось. Что же говорить о том, чтобы позволить себе нанять гувернантку для Генри, когда жильё, даже самое скромное, стоит немыслимых денег?! Худо-бедно, а своя крыша над головой спасает. На те жалкие суммы, которые ей переводились ежемесячно от жильцов, в Морле можно было прожить. Да и страсти уже улеглись. Жизнь идёт своим чередом, и новые скандалы затмевают собой уже поднадоевшие старые... "Конечно, будет нелегко, но что делать, мы справимся! - уговаривала она себя и, прижав к своей груди голову спящего сына, не переставала её целовать. - Страшнее всего за него, мальчик должен пойти в школу. Справится ли он с насмешками? Выдержит ли позор, который она навлекла на них?"
-  Следующая станция - "Морле", - прокричал кондуктор, - подъезжаем.
   Мирабель растормошила мальчика и, натянув на сонного ребёнка курточку, застегнула на ней пуговицы.
-  Просыпайся, милый, мы уже приехали, скоро будем дома, ты ляжешь в свою кроватку, и всё у нас наладится...
   Мальчик кивнул ей в ответ и посмотрел на меня. Я ему улыбнулся, подбадривая, мол: "Всё будет хорошо, мама права. Вместе мы справимся."
   Из нескольких чемоданов, с которыми они уезжали, осталось только два. Свои модные шляпки и украшения Мирабель продала, чтобы собрать денег на дорогу. Вот так дорого нам обходятся спонтанные решения, когда мы пытаемся уехать, дабы избежать ниспосланные нам испытания, вместо того, чтобы их терпеливо выдержать и тем самым искупить свои долги.
   Она изменилась за этот месяц. Перестала за собой следить, исчезли привлекательные завитушки и косметика, теперь волосы Мирабель собирала в строгий узел, черное платье только подчёркивало бледность её лица и тёмные круги под глазами. Она словно внезапно постарела и походила на монахиню, которая дала обет бедности и послушания. Кто посмеет кинуть в неё камень?! Разве что человек, у которого напрочь отсутствует сердце.
 
   Вскоре моя любимая устроится на работу в госпиталь, где проведёт остаток дней своих, ухаживая за больными, в которых она будет видеть Эдуарда Боссе. Замуж Мирабель больше так и не выйдет, отвергая все попытки ухаживаний и знаки мужского внимания. Генри поначалу будет трудно, в школе его примут не сразу, но мальчик сумеет за себя постоять, ведь рядом буду я, и он не перестанет со мной советоваться, даже когда станет взрослым, и однажды увидит нас с матерью вместе, счастливо уходящими в поднебесье...
   А сейчас, отпирая ключом дверной замок, Мирабель ещё ни во что не верит. Она запретила сыну говорить обо мне, но всё чаще задумывается о его словах, замечая странности в его поведении.
-  Проходи, сынок! Помоги затащить чемодан. Боже, какая пылища! Не думала, что за месяц может скопиться столько грязи, - она провела пальцем по комоду, оставляя полосу. - Завтра же наведём здесь чистоту, ну а пока нужно устраиваться. Хочешь, эту ночь можешь поспать со мной.
-  Нет, спасибо, мама, я уже большой. К тому же, отец Эдуард обещал рассказать мне об Эдеме...
-  Ты опять, Генри?! Ну сколько можно! Я отведу тебя к врачу...
-  Мама, как бы ты ни настаивала, я не буду врать, что его нет, когда вот он стоит совсем рядом и смотрит на тебя с такой печалью. Почему ты не веришь нам?!
   Мирабель уронила перчатки, мальчик поднял их и протянул матери. Её губы задрожали.
-  Если бы ты только поверила!
   Она схватилась за сердце и присела на тахту, ту самую, на которой я однажды увидел потрясающий сон о будущей нашей жизни.
-  Помнишь, я тогда сказал: "Мы только что обрели друг друга. Ты - мой рай на Земле, Мирабель! Так было, так есть и так будет." - Генри повторил мои слова, слово в слово.
-  Ты не мог этого знать, - тихо простонала она в предобморочном состоянии.
-  Конечно не мог, об этом сейчас рассказал мне он, - мальчик протянул руку в направлении меня. - мама, отец Эдуард тебя любит! И он очень хочет нам помочь. Ты только верь!
-  Хватит! Нет моих сил! - вскрикнула Мирабель и тут же сама пожалела: - Прости, дорогой. Мне очень тяжело, и как бы я ни старалась, не могу его увидеть, даже черты его словно стёрты в памяти...
-  Я тебе помогу, - мальчик побежал в свою комнату и вернулся с газетой в руках, -  Вот!
   Газетная статья говорила о моей скоропостижной кончине, там было фото, ума не приложу, где они его взяли, возможно в полиции, где я имел честь быть однажды сфотографированным с лёгкой руки Лорана.
   Прижав к груди газету, Мирабель благодарила сына со слезами.  И, кажется, именно с этого момента её замёрзшее от горя сердце потихоньку начало оттаивать.

Продолжение: http://www.proza.ru/2016/04/11/828