59 Визит натовских судов 21 07 1973

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава.

59. Северное море. БПК «Свирепый». Визит натовских судов. 21.07.1973.
 

Фотоиллюстрация: Северное море. Мыс Скаген. БПК «Свирепый» на якорной стоянке. Визит натовских судов: плавбазы подводных лодок А 542 и учебно-штабного судна с курсантами морского училища ВМФ Дании. 21.07.1973. 


В предыдущем:

- Понимаете, - говорил начальник РТС (радио-технической службы БПК «Свирепый»). – Если её чётко сфотографировать, то зная размеры вертолёта, можно точно рассчитать ТТД этой антенны и иные характеристики радиолокационного оборудования этого аппарата. Я бы, вообще, попросил вас снимать больше антенны, нежели тратить плёнку на всякие там красивости и на этих «пейзажей».

Я был только «за», но тут к нам пожаловали ещё гости и я вынужден был снимать этих «пейзажей»…

Во второй половине дня субботы 21 июля 1973 года, когда солнце Северного моря клонилось к западу и окрашивало изумрудную чистейшую воду возле мыса Скаген в перламутровые блёстки, нас посетила натовская плавбаза, а затем некий штабной или учебный корабль, битком набитый курсантами датского морского военного училища.

Экипаж натовской плавбазы с бортовым номером А 542 и курсанты учебного или штабного судна с подъёмом и весело встречали и приветствовали наш корабль и нас – советских моряков.

По жестам, по некоторым словам и выражениям на английском языке этих курсантов и капитана датского судна, наши матросы и все, кто толпился в этот момент на сигнальном мостике и в ходовой рубке, поняли, что им очень нравится наш БПК «Свирепый», что они считают его красивым, мощным, современным, лучшим кораблём из тех, которые они до сих пор видели.

- Кто может с ними поговорить по-английски или по-немецки? – спросил командир корабля, капитан 3 ранга.

Ни второй командир корабля, капитан 2 ранга Суханов Михаил Владимирович, ни флагманские специалисты, которые наполнили ходовой мостик и мешая друг другу «облепили» все иллюминаторы левого борта ходовой рубки, ни вахтенный офицер, ни замполит не брались говорить с датчанами и натовцами на их датском, немецком или английском языках.

Все говорили и признавались, что могут читать и переводить со словарём, что хорошо знают команды на руль и команды при швартовке на английском языке, но свободно говорить и разговаривать – нет.

Тогда командир корабля, капитан 3 ранга Е.П. Назаров обратился к штурману, старшему лейтенанту Г.Ф. Печкурову, чтобы он попробовал попрактиковаться в английском произношении. Печкуров долго мялся, проговаривал английские фразы про себя, а потом взял микрофон внешней ГКС и своим знаменитым гнусавым голосом попытался что-то сказать датским морякам.

В это время натовское штабное или учебное судно уже в третий раз проходило мимо нашего корабля. Дистанция между нами каждый раз сокращалась…

Е.П. Назарову это не понравилось. Он уже не просил, а потребовал от присутствующих офицеров найти способ передать натовским гостям» предложение «убираться домой восвояси».

Все с азартом стали «сочинять», записывать на листах штурманского блокнота варианты фраз, спорить о правильности их произношения и компоновки слов. Время шло…

Матросы на палубах натовского судна и советского боевого корабля уже нашли способ жестового общения, махали друг другу, приглашали друг друга в гости, причём это охотно и массово, то есть «хором», делали натовские курсанты. Наши же ребята жестами приглашали натовцев к себе, чтобы здесь их… «поиметь по полной»…

Это уже не понравилось заместителю командира корабля по политической части, капитану 3 ранга Д.В. Бородавкину. Он тоже выразил обеспокоенность и приказал, с одобрения командира корабля, вахтенному офицеру, старпому и командирам боевых частей «навести порядок на палубе».

Старпом и лейтенанты поспешили к морякам на ют и на бак, где пользуясь тем, что стенка волноотвода скрывает низкорослых моряков, уже показывали датчанам неприличные жесты.

Г.Ф. Печкуров вдруг обратился к нам – рулевым с предложением вспомнить школу и помочь офицерам составить фразы для иностранцев.

- Суворов, - сказал Печкуров, - ты же в школе изучал немецкий язык, а датчане говорят почти по-немецки. Придумай что-нибудь…

Я тоже мысленно проговаривал и конструировал фразу: «Моряки! Привет! Вы опасно двигаетесь. Возвращайтесь домой. До свидания», поэтому прямо сходу выпалил по-немецки: «Matrosen! Hallo! Sie bewegen sich gef;hrlich. Gehen Sie zur;ck nach Hause. Auf Wiedersehen!».

Эта фраза, сказанная в штурманской рубке, была услышана одним из флагманских специалистов…

- Ну, ка, ну ка! – сказал он, заходя в штурманскую рубку. – Повтори, что ты сказал!

Я повторил: «Matrosen! Hallo! Sie bewegen sich gef;hrlich. Gehen Sie zur;ck nach Hause. Auf Wiedersehen!».

- А по-английски можешь? – спросил капитан 3 ранга, флагманский специалист по минам и торпедным аппаратам.

- Я не знаю, как по-английски говорится слово «моряки», - ответил я.

- Sailors! – быстро вставил Печкуров и повторил. - Sailors!

Затем Печкуров уже громко повторил фразу, только что сказанную мной по-немецки, только на английском языке: «Sailors! Hi! You dangerous move. Go home. Goodbye!».

Голоса на ходовом мостике затихли и командир корабля, капитан 3 ранга Е.П. Назаров приказал Печкурову и мне прибыть на ходовой мостик.

Флагманский специалист с гордостью говорил всем, что он «нашёл тех, кто может сказать натовцам, чтобы они убирались восвояси».

Пока натовское судно с курсантами описывало дугу поворота, чтобы в четвёртый раз пройти мимо нашего корабля, Е.П. Назаров несколько раз приказал нам вслух произнести фразу на английском и немецком языках. При этом я видел, как его губы шевелились в такт с нашей речью.

Капитан-лейтенант Васильев, начальник РТС, к тому же, секретарь партийной организации БПК «Свирепый», тоже проговорил эти фразы и кивком головы одобрил их.

Командир корабля, капитан 3 ранга Е.П. Назаров, с одобрения всех присутствующих подытожил: «Всё гениальное просто» и приказал нам с Печкуровым чётко и громко, разделяя каждое слово, («чтобы поняли») встретить возвращающееся к нам натовское судно по ГКС (громкоговорящей корабельной связи).


В этот раз курсанты и члены экипажа датского корабля не махали нам руками, потому что с нашей палубы, стараниями командиров боевых частей, боевых постов и старпома «незаметно вежливо», как приказывал командир корабля, были удалены почти все матросы, кроме вахтенных на боевых постах противодиверсионной охраны.

Командир БПК «Свирепый», капитан 3 ранга Евгений Петрович Назаров надел свою командирскую парадную фуражку с гордо приподнятой тульёй, направил её точно по своему курносому носу и вышел из ходовой рубки на крыло сигнального мостика.

Е.П. Назаров облокотился на поручень ограждения мостика, внимательно осмотрел натовский корабль, который медленно на расстоянии в полкабельтова проходил мимо, встретился взглядом со своим «визави» - капитаном натовского судна, который тоже в этот момент вышел на крыло сигнального мостика, обернулся к нам и кивнул…

Звонким и сильным из-за усиления громкоговорителем голосом, с закрытыми глазами, чтобы не сбиться, с бешено стучащим сердцем, но с какой-то сердитостью (может быть на самого себя за дрожь в коленках), я с выражением  произнёс свою фразу на немецком языке.

Ничего не видя и не слыша, я отступил в сторону и передал микрофон Г.Ф. Печкурову.

Командир корабля внимательно следил за реакцией курсантов и своего «визави» - капитана натовского судна…

Курсанты и члены экипажа судна, услышав речь на немецком языке, сначала замешкались, а потом разразились ликующими криками…

Одни что-то кричали нам по-датски, другие – по-немецки, третьи – по-английски, а остальные просто начали ликующе махать нам руками. Даже судно заметно замедлило ход…

Тогда Е.П. Назаров обернулся, и второй раз кивнул нам головой.

Командир БЧ-1, старший лейтенант Г.Ф. Печкуров набрал воздуха в грудь и вдруг совершенно ровным, сильным и авторитетным голосом, очень похожим на голос командира корабля, чётко и без запинки произнёс свою фразу на английском языке.

- Sailors! Hi! You dangerous move. Go home. Goodbye! – прогремело в пространстве между двумя кораблями.

Капитан 3 ранга, командир БПК «Свирепый» Евгений Петрович Назаров, не дожидаясь ответной реакции экипажа и капитана натовского судна, выпрямился, коротко отдал честь, приложив руку в фуражке, развернулся, вошёл в ходовую рубку, прошёл сквозь группу флагманских офицеров на своё место и приказал вахтенному офицеру: «Учебная боевая тревога!».

По ГКС прозвучали слова команды, изнутри корабля донеслись звуки звонков и топот множества ног. Все присутствующие поспешили на свои места, а я выскочил с фотоаппаратом на сигнальный мостик и успел сделать несколько кадров вмиг опустевшего судна «вероятного противника»…

- Что я им, - процедил сквозь зубы Е.П. Назаров, - клумба с цветами, чтобы мной любоваться?!

Он стоял за открытой дверью на ходовой мостик и тоже украдкой наблюдал, как натовское судно поспешно набирает ход и отваливает в сторону от нашего корабля.

Мы снова под вечер остались одни на якорной стоянке у мыса Скаген.