118 Годковский обед в ресторане 25 06 1973

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава.

118. Аэропорт «Минск 1». 2-й 10-дневный отпуск. Годковский обед в ресторане. 25. 06. 1973 г.
 

Фотоиллюстрация из открытой сети Интернет: Белорусская ССР. Аэропорт «Минск 1». Июнь 1973 г. 

В предыдущем:

Стюардессы слышали наш разговор и весело прыснули смехом…

Жизнь продолжалась даже на высоте 6000 метров со скоростью 460 км/час.


Ровно через час в 10:10 мы приземлились в аэропорту Минск 1 столицы Белорусской ССР. Экипаж Ан-24 сообщил нам, что вылет в Москву назначен на 13:20 и у нас есть «время отдохнуть, покушать в ресторане, купить белорусские сувениры».

Упоминание об обеде вызвало у нас живейший интерес, потому что волнение полёта, приключения и переживания начисто «выветрили» из нас все калории. Самое главное, по нашему корабельному расписанию дня обед первой смены вахты в 11:30-11:50, поэтому мы, четверо молодых и здоровых мужчин-моряков, очень хотели есть…

Некоторые пассажиры нашего самолёта поехали в город на экскурсию, но мы союзно решили, что нам надо заправиться пораньше, чтобы в Москве не тратить деньги и время, а сразу же разбежаться по вокзалам и «по домам».

Возможности побыть вместе и отметить наш отпуск у нас не будет, поэтому мы очутились на втором этаже красивого здания аэропорта «Минск 1» в шикарном ресторане.

Зал ресторана был разноуровневым: на возвышениях стояли уютные большие мягкие кожаные кресла вокруг удобных столов с толстой столешницей. Над каждым таким столом висела большая лампа с «пузатым» абажуром. Вдоль центрального прохода стояли обычные столы и стулья, составляющие основу этого зала, а возвышения с мягкими креслами и «пузатыми» лампами – как бы составляли отдельную зону для «значимых» людей…

Как только мы вошли в безлюдный зал ресторана (время ещё не обеденное), так, не сговариваясь, подошли к одному из возвышений и уселись в мягкие кожаные кресла. Мы сразу приятно «утонули» в них и нас уже ни за что нельзя было заставить покинуть их…

Анатолий Алексеев сразу же начал ёрзать и осматриваться по сторонам в поисках официанток. Саша Сенацкий и Мишка Жаров несколько расслабились и уютно устроились в своих мягких креслах. Я сидел строго и ждал развития событий. Дело в том, что мы все были несколько ограничены в средствах…

Денежное довольствие матросам выплачивалось нам на основании денежного аттестата в соответствии с приказом Министра обороны СССР, поэтому всё было стабильно, чётко и без обмана.

Денежное довольствие матросов и старшин не зависело от звания от звания, но справедливо зависело от занимаемой должности, то есть от количества, качества и ответственности выполняемых должностных обязанностей.

Каждый советский матрос (вероятно, каждый советский солдат) получал в месяц 3 рубля и дополнительно 80 копеек на сигареты. Этого матросу вполне хватало, потому что он был обут и одет в уставную форму одежды на все случаи жизни, погоды и климата, накормлен и устроен в бытовом отношении так, как это полагалось по уставу. При этом за ним следила корабельная медицина и не давала болеть.

Трёх рублей и 80 копеек матросу вполне хватало на месяц, потому что в это время (70-е годы) основные жизненные потребности матроса были удовлетворены, а установленные государственные цены на основные потребности человека были такие:

пачка сигарет «Прима» стоила 14 коп.,
бутылка водки – 2 р.87 коп.,
батон сдобного хлеба – 22 коп.,
буханка ржаного хлеба – 16 коп.,
килограмм варёной колбасы – 2р.20коп.,
бутылка пива «Жигулёвское» – 37 коп.,
банка «сгущёнки» - 55 коп.,
бутылка кефира – 30 коп.,
билет в кино (дневной сеанс) – 20 коп.,
стакан газированной воды – 3 коп.,
мороженое «сливочное» – 13 коп.,
мороженое «пломбир» - 15 коп.,
мороженое «эскимо» - 22 коп.,
пачка печенья «Земляничное» - 26 коп.,
плодово-ягодное вино типа «солнцедар» - 1 руб. 08 коп.,
килограмм картошки - 10 коп.,
а килограмм конфет «Белочка» - 3 рубля 40 копеек.


Во время боевых походов в море деньги на сигареты не выдавались, а выдавались пачки сигарет из расчёта 12 пачек на человека в месяц. Я не курил с детства, поэтому все мои «сигаретные деньги» сохранялись в качестве НЗ, а пачки сигарет я получал, а потом одаривал ими своих курящий друзей, а также в качестве поощрения и вознаграждение за помощь мне в моей комсомольской работе.

Старшины на корабле в зависимости от должности получали от 8 до 30 руб. в месяц. Кроме такого денежного довольствия добавлялось вознаграждение за квалификацию (так называемая «надбавка за классность»).

Например, специалисту 3 класса пока надбавки не было, так как на корабле не могло быть матросов – не специалистов 3 класса (это даже не «салага», а так – мальчишка на побегушках, юнга). Специалист 2 класса получал надбавку к обычному жалованию матроса – 5 рублей, специалист 1 класса – 10 рублей.

Это для моряков были уже солидные деньги и они добавляли не только возможностей матросам и старшинам, но авторитета, солидности и основательности в его положению «годка»…


Нам, матросам-отпускникам, взамен продовольственного пайка выдали, так называемые «продпутевые деньги» в размере 1 руб. 30 коп. на сутки, а за нахождение «вне части» (то есть вдали от камбуза) взамен пайка нам выдали по 87 коп. за сутки нахождения в отпуске.

Кроме этого, Мишке Жарову за его работу с источниками ионизирующего излучения выдали дополнительное вознаграждение, то же самое за свои «особые условия службы» получили соответствующие надбавки Саша Сенацкий, Толя Алексеев и я.

Вот почему в ресторане аэропорта «Минск 1» мы чувствовали себя «королями» и хотели не только съесть всё, что было в меню, но и могли это сделать…

Официантки  не спешили к нашему столику. Их было трое, они стояли, облокотившись на прилавок буфета, и о чём-то беседовали с буфетчицей. Толя Алексеев уже начал ёрзать и сердиться…

- Так положено, - сказал я Алексееву примирительно. – Таков ресторанный этикет: сначала дают время, чтобы посетители договорились между собой, что будут заказывать, а потом они подходят. Смотри – идут… Что будем есть?

- Я буду борщ, - сказал Толя Алексеев и сглотнул слюну. – Украинский борщ.

- Я буду курицу жареную, цыплёнка табака, - сказал Мишка Жернов, - и больше пюре на сливочном масле.

- Я буду рыбу жареную, - сказал Сашка Сенацкий, - какую-нибудь осетровую и побольше.

- А я попрошу простых русских щей, но обязательно с мозговой косточкой, с мослом этаким, - я показал руками размер такого «мосла».

- Э! Э! - вскричали мои друзья. – Мы тоже хотим таких «мослов»!


«Мосол» - это главное отличительное и статусное блюдо в морской трапезе, это большая мозговая кость, как правило, бедренная кость, либо без мяса, либо с остатками мяса и желеобразной мякоти, главный деликатес и главное священное действо за моряцким столом – выбивание мозга из кости в алюминиевый половник…

«Мосол» - это награда коков за тяжёлый труд в посудомойке, за другие подвиги при приготовлении пищи на корабле, а также поощрение и вознаграждение хлебореза за справедливое и честное исполнение своих обязанностей.

«Мосол» - это традиционное знаковое отличие старшего (наистарейшего) «годка» за обеденным столом, это реальное и действительное лакомство, так как костный мозг очень вкусен и полезен, особенно мужчинам…


Такую информацию о легендарном «флотском мосоле» первогодки получают ещё в «учебке», во флотских экипажах, при прохождении «курса молодого бойца».

Дожить до получения во время обеда мосла на отдельной миске и с «кайфом» обгладывать, обсасывать и выстукивать мозг из него – это наивысшее удовлетворение для моряка в обыденной службе…


К нам подошла официантка и добросовестно записала себе в книжечку все наши пожелания. Особенно её тронуло и удивило наше пожелание иметь на отдельных тарелках мослы…

- Как мослы? – оторопела она. – Какие мослы?

Толя Алексеев терпеливо объяснил ей, что имелось ввиду. Официантка, качая головой, записала себе в книжечку: «большие отварные кости с мозгами внутри»…

- Салаты, какие будете заказывать, - спросила она. Мы переглянулись – о салатах мы забыли…

Решили, что салаты должны быть комбинированные, то есть всего по чуть-чуть: огурчики, помидорчики, капустка, лучок, обязательно солёные огурчики и маринованные помидорчики, да! и по дольке чесночка каждому…

Официантка опять всё старательно записала, а потом спросила: «Пить что будете?».

- Под такую закуску нужно что-то выпить, - пояснила она. Мы опять переглянулись: «А что, разве можно?».

- Нужно! - сказала официантка. – Я бы сама не отказалась от такого обеда, если бы была с вами…

- Так в чём же дело! – воскликнул Толя Алексеев и подвинулся в своём обширном кресле. – Садись, не пожалеешь!

Женщина засмеялась, но отказалась – на работе, нельзя…

Мы коротко посовещались и решили взять большую бутылку водки «Столичная» (0,7 л). Почти по 200 г водки на брата – вполне достаточно. Обильный обед «погасит» действие водки, а спирт только поможет быстрее всё переработать в животе. Класс!

Потом мы опять посовещались и заказали фрукты: мандарины, по одному большому яблоку, апельсину и банану каждому.

В завершение мы заказали каждому по бутылке «Пепси-Колы», чашке чёрного кофе и по бокалу комбинированного мороженого с шоколадной крошкой…

- Курить что будете? - спросила нас официантка. – Есть сигареты: «Шипка», «Стюардесса», «Ту-134»,  «Опал», «Кэмэл», «Мальборо».

- Спасибо, дружно ответили мы. – Мы своими травимся, у нас «Прима»…


Женщина отошла от нас, а мы стали весело обсуждать наши приключения. Потом ребята пристали, и я вынужден был рассказать им, как встретился с Ханной, её мамой, дочкой и старушенцией в коридоре старого коммунального дома…

- Хорошо, что ты оттуда вовремя слинял, - сказал «мудрый годок» Толя Алексеев. – Не то бы ты там вечно что-нибудь ремонтировал, строил, передвигал и утирал всем слёзы и сопли. Ты известный утешитель…

- Они тебя чем-нибудь угостили? – спросил Саша Сенацкий. – Не успели? Эх, могли бы дать каких-нибудь пирожков…

- А ребёнок чей? – спросил Миша Жернов. – Не твой?..

Ребята ещё немного по-зубоскалили по мне, а потом в зал ресторана вошла группа офицеров сухопутных войск. Человек двадцать…