Картонный человек Глава 4

             "Что мы наделали?» Мара проснулась среди ночи. За окнами лил дождь. Всю неделю, или больше — сколько прошло с их последней поездки загород, она мучилась приступами тревоги, вздрагивала от каждого шага и шороха.
           «Чего я боюсь? Я не сделала ничего дурного», - говорила она себе и тут же убеждала в обратном. «На что ещё я готова согласиться, если придётся? Могу ли я упасть ещё ниже? Но куда ниже — я уже связалась с безлицыми.»
           Ей снился ужасный сон: люди без глаз, без лиц маршируют под окнами. Они ищут её, косноязычно шепчутся, просовывают стальные руки-щипцы сквозь щели. Вытаскивают заспанную из кровати и тащат под дробь дождя. То ли чтобы отделить голову от сердца, разделать на тысячу мелких частей, то ли чтобы высосать жизнь до последней капли и бездыханную поставить в свой строй.
           По улице действительно ходили контролёры: «хлюп-хлюп» - группами из одного конца в другой. Маре даже показалось, что кто-то из них остановился возле дома и переговаривается, как будто спрашивает о ней. Стукнуло окно или дверь, и снова всё стихло.
           «Расшатались нервы. Зачем я им? Какое-то наваждение...» Она попыталась уснуть, но не смогла: ей хотелось сбежать, спрятаться, но во-первых из дома выходить нельзя, а во-вторых и это главное — идти ей было совершенно некуда. Одиночество остро давало о себе знать.
           «Странная ночь. Безлицые не уходят, бродят перед домом. Как-то их непривычно много, не смотря на поздний час. Может быть, Влад и Миранда среди них. Здесь они или на других улицах? Что я вообще знаю о них?» Теперь она думала о Владе, снова и снова возвращаясь мыслями к тому поцелую. «Самое страшное заключается в том, что мне это понравилось.»
           Явственно скрипнула дверь. Кто-то крадучись пробрался в комнату. И это было не наваждение. Мужчина застыл на пороге.
           - Не спишь? - она узнала голос соседа. Мара вскочила с кровати. - Извини, что напугал. Тебе нужно уходить отсюда. Они ушли, но могут вернуться.
           - Кто? Контролёры?
           - Они ищут тебя.
           Марин кошмар обретал плоть. 
           - Но мне некуда идти. Я спрячусь в доме.
           - Нет! - сосед был возбуждён, но говорил шёпотом. - Только не здесь! У нас будут проблемы. Войди в положение — у меня маленькие дети, младшая больна. Я не могу тебя покрывать.
           Мара задумалась. Сосед добавил, ещё тише:
           - Иди на Зелёную улицу, там тебя ждут, - и юркнул обратно за дверь.
           Девушка выскочила из дома. «Теперь главное — не наткнуться на патруль.» Она бежала изо всех сил, задыхаясь, прочь из уютной норки, которая так долго служила ей убежищем. У неё нет никого в этом городе, ни одного близкого человека, кто мог бы спрятать её, кто рисковал бы ради неё, когда она по какой-то причине оказалась вне закона. С непривычки дыхание сбилось, но она продолжала бежать. На другой стороне улицы двигалась группа безлицых, но они не заметили её, или этой ночью у них были дела поважней.
            «Вот и Зелёная улица. Куда дальше? Вдруг сосед сказал наобум, лишь бы избавиться от меня?» Плащ начал промокать, но дождь и не думал прекращаться. Мара растеряно озиралась по сторонам, внезапно перестав понимать, зачем она здесь.
            В одном из домов горели два окна, значит люди там не спали. Она подошла поближе.
            - Заходи, ворота не заперты! - и правда, калитка была слегка приоткрыта. Девушка проскользнула во двор. На пороге стоял мужчина лет пятидесяти в домотканой рубашке. Он ничего не объясняя провёл её в дом.
            - Коля, посвети! - в тёмных сенях появился его сын со свечой в руках. Оба застыли рассматривая её. - Вот и дождались гостью нашу, - глаза его просияли от умиления. Мару сбила с толку такая тёплая встреча. - А Влад, наверно, уже не придёт. Вон как шерстят, не пробраться ему. - он глянул в окно на проходящий мимо патруль.
           В доме пахло свежими опилками. Электричества, похоже, здесь не было. В свете свечей и лампадок Мара удивлённо разглядывала пёстрые коврики домашней работы, расшитые скатёрки и полотенца. Мебель резная с тонкими узорами. Не дом — а волшебный ларец. Сокровищница. Она прикинула, сколько стоили бы эти вещи на рынке. Как им удалось сохранить их? 
           - Меня зовут Мара, - представилась она на тот случай, если хозяева не в курсе.
           - Не Мара, а Маша, - поправил старший мужчина, которого как и сына звали Николаем.
           - Нет, Мара,- упорствовала девушка.
           - Мара-кошмара! - поддразнил Коля-сын.
           - Тебя зовут Машенька, не верь никому.
           Эти люди были настолько не похожи на всех, кого ей довелось знать, что она даже усомнилась, люди ли они?
           - А тетрадь твоя где? - спросил Николай старший.
           - Какая тетрадь?
           - Та, в которую ты слова записываешь.
           - Откуда вы знаете? - удивилась девушка.
           - Ты сама рассказывала.
           Теперь Мара вспомнила, где видела этого человека: он продавал на рынке вещички из дерева. Она считала его обычным перекупщиком, но тут догадалась, что все те вещи он делал сам, вместе с сыном. Бывало, она перекидывалась с торговцем несколькими фразами, и про тетрадь, конечно, сама рассказала. 
           - Ай-я-я-й! - сокрушался мужчина, выказывая неподдельное сожаление. - Ты такая умница, что пытаешься сохранить слова. Видишь, мы тоже делаем всё, что можем, чтобы сберечь память о самих себе.
           Он подвёл её к стене покрытой росписью от самого пола. На ней цветы и травы свивались в один узор, диковинные звери выглядывали из их переплетений, а в центре этого мира, словно солнце, переливаясь всеми оттенками позолоты раскинула крылья огромная жар-птица. Перед ней стояла лампада, а там, наверху, куда не доставал свет от её пламени роспись уходила в темноту, сливаясь с вырезанными из дерева образами. Тонкие печальные лики глядели с потолка. 
           В комнате стоял тёрпкий запах, то ли от свеч, то ли от сжигаемых трав. Мара чувствовала как голова легчает, по телу начал растекаться сладкий дурман. Затем они спустились на полуподвальный этаж, в подготовленную для неё комнату.
           - Здесь тебя не найдут.
           Девушка успокоилась, ощутив себя в безопасности.
           - Ложись, отдыхай, - Николай указал на ложе с мягкой периной. - Пока Влад не пришёл.
- Влад? Он же безлицый? - переспросила Мара. Для неё не сходилось: какое отношение тот имел к дому-музею, где всё дышало стариной и духовностью? «Паяц, клоун в картонной маске. Он должен страшиться места, где бессилен его покров...»
           - Да, безлицый, - нехотя согласился хозяин, - но прежде всего - человек.
           И добавил: - Его теперь все ищут. Слышишь? Весь город на ушах стоит. Эх, не придёт он сегодня...»
           «Выходит, афера их вышла боком», - подумала Мара проваливаясь в глубокий сон. Во дворе лаяли собаки; где-то под потолком раздавался топот ног, обутых в тяжёлые ботинки, редкие выкрики и голоса.   
            В комнату вошёл Коля и что-то хотел сказать, но отец остановил его: «Выйди, ей нужно отдохнуть», потом постоял, вслушиваясь к звукам снаружи и ушёл, заперев дверь.

            Весь следующий день девушка провела в доме Николая. Он предупредил, что ночью приходили контролеры, так что будет лучше не рисковать и не выходить из комнаты без надобности, чтобы не попасться на глаза соседям или ещё кому-нибудь. Утром ей принесла завтрак жена хозяина — тихая скромная женщина, это она вышивала и ткала. Она была также приветлива и добра.
            Мара удивлялась, почему раньше не знала о существовании такого хорошего места. Ей чудилось, будто в городе не осталось настоящих людей, словно все жители носят маски, но не такие как у безлицых, а хуже: их маски намертво срослись с кожей, и когда они улыбаются и спрашивают о делах это совсем ничего не значит.
             Нечаянно она вспомнила, какими горячими были губы Влада. Хозяева говорят о нём весь день, точнее, не говорят, но в их молчании, в переглядках за обедом, отдельных фразах проявляется беспокойство за него и надежда на то, что всё закончится благополучно.
             В дом приходили люди, тихо, без стука в дверь, но Николай быстро выпроваживал гостей. Мара их не видела, только слышала голоса. Наконец, шептания и недомолвки ей надоели: «Такое ощущение, будто я пленница, а не гостья.» Она покинула полуподвал с намерением сейчас же во всём разобраться.   
            - Ты зря сомневаешься, мы ещё можем всё вернуть, - девушка услышала голос хозяина. Осторожно ступая по половицам она подошла поближе. Дверь в комнату была прикрыта.
            - Этот клочок бумаги можно толковать как угодно. Пара расплывчатых фраз. - По-видимому, он разговаривал с сыном.
            - Да, пара фраз, но в них наше спасение. Спасение всего мира на этом клочке бумаги. 
            - Почему ты думаешь, что мир вообще можно спасти? - Коля упрямился, разговор ему явно не нравился. - Тем более, причём тут он? Без выгоды шагу не ступит, мать родную продаст.
            - Не смей так говорить! - оборвал его отец.
            Маре было неприятно стоять под дверью и подслушивать, но она боялась, что это её единственный шанс узнать правду.
            - Если кто и может что-то сделать, то только он. Видишь, всё начало сбываться. Это знак! - Николай сменил тон на примирительный.
            - В любом случае, ей тоже нужно знать, - заметил Коля.
            - Пусть сами разберутся...
            Теперь, когда речь зашла о ней, Мара не могла ждать дольше. Она толкнула дверь. Николай стоял, прислонившись к стене, Коля сидел нахохлившись, подперев щеку ладонью. Между ними лежали распахнутые книги и листы бумаги. Застигнутые врасплох, они оба встрепенулись.
            - Ты что-то хотела? - спросил Николай.
            - Да, хотела. Объясните мне, что происходит? Почему я должна сидеть внизу?
            Хозяин замялся.
            - Это долго объяснять, пойдём лучше в твою комнату… - он взял Мару под руку.
            Коля вопросительно взглянул на отца: - Расскажи, её это тоже касается. Вдруг она вообще не захочет быть с ним.
            - Ты про Влада? - Мара не сдвинулась с места.
            - Не слушай его, сам не понимает что говорит. Вы теперь вместе, одно целое, душа к душе.
            Тут до неё начало кое-что доходить.
            - Что он вам наплёл? Между нами ничего нет.
            - Как так? - удивился Николай. - Разве вы не стали мужем и женой?
            - Всё было не по-настоящему. Просто разыграли по ролям сценарий. Мы даже понятия не имеем, как раньше заключались браки!
            - Видишь, у вас даже был сценарий, а сейчас и того нет: живут себе вместе и живут, надоело — разбежались. Нет, что не говори в ритуалах есть большая сила. Мы как раз об этом и говорили с сыном.
            У Мары голова пошла кругом, она не смотрела на это под таким углом.
            - Хотите сказать, мы теперь чем-то связаны?
            - Вам лучше знать, что вы друг другу обещали.
            Она подумала о клятвах, о том, что дала согласие на этот нелепый брак, и ей стало нехорошо.
            - Присядь, - Николай уже никуда не спешил. - Иногда трудно понять, где ложь а где правда, где смысл — а где пустое. Вот клочок бумаги, - он достал из кармана лист. - Коля говорит, что здесь ничего важного нет, что всё зависит от того как истолковать. А я считаю — у нас в руках ключ к лучшему миру.
            Он бережно расправил вырванную из книги страницу и задумался над ней.
            - Есть три ступени, три шага. Кто пройдёт их — получит огромную силу. С её помощью можно вершить великие дела. И то, что я случайно нашёл записку среди книг — это знак. Почему раньше она не попалась мне на глаза? - он смотрел на сына. - Почему именно сейчас она объявилась? Не буду спорить, может быть этот листок лежал среди страниц всегда, может быть я даже видел его, но не придавал значения, а теперь разом понял, когда Влад мне всё рассказал.
             - Он был здесь? - спросила Мара.
             - Да, говорил что один иноземец даёт ему странные задания. Я понял сразу: тут что-то не так. Всё какие-то ритуалы из прошлого, вещи, инструкции. Начал рыться среди книг, чтобы найти описание чего-то подобного, и нашёл. Всё тут, в трёх строчках:
 
             «1. Найди половину себя, чтобы стать целым.
              2. Возьми в одну руку власть, а в другую земной шар и откроешь силу, данную тебе с именем.
              3. Познав слово, найдёшь путь к истинному миру.»

             - Разве можно понять иначе, чем тут написано? - Николай то ли продолжал убеждать сына, то ли сам пытался избавиться от последних сомнений. - Человек, который преодолеет эти три шага, сможет возродить мир из руин.
             - Отец думает, что этот человек — Влад.
             - Не вижу, кому ещё это по силам.
             - Любой был бы лучше! - возмущался Коля. - Ты просто не замечаешь никого вокруг себя! - он обиженно замолчал. Николай не отреагировал на его слова, он думал о более важных вещах.
             - Чужак знает о нашем мире больше нас. Ему известна суть ритуалов, которые стоят за каждым из шагов послания. Сам он не может покинуть стен Многогранника; чтобы пройти ступени и обрести силу, ему нужна посторонняя помощь. Через память вещей, заряженных ритуалами, он получит доступ ко всему, что ему требуется. Он ни в коем случае не должен получить их обратно! Иначе мы лишимся надежды на спасение и Многогранник окончательно перекроит мир под себя.
             - Ясно! – воскликнула девушка. - Теперь я понимаю, зачем ему понадобились те кольца. Надеюсь, они не попали в его руки?
             - Кольца? Хм… - он задумался. - Их уже не вернуть. Выходит, иноземец всё таки прошёл первую ступень послания. Но остались ещё две. Нужно поспешить, вдруг он найдёт других исполнителей своего замысла? У Влада сейчас на руках реквизит для второго представления, не знаю, чего он медлит. Если всё, что в послании — правда, то исполнив второй ритуал он получит силу, она поможет ему избавиться от преследования. 
            - Всё это очень странно и неоднозначно - Мара пыталась уложить в голове то, что поведал ей Николай. - Значит, иноземец догадался, что его хотят обмануть?
            - Да, он всё понял, когда не получил свои вещи в срок. Натравил Смотрителя и всю свору. Рыщут теперь по городу, ищут Влада. И тебе, бедной, досталось — кто-то настучал, что видел вас вместе. Я знаю, с ним быть не так просто, но сейчас ему нужны все мы. Без нашей поддержки пройдёт ли он путь до конца? Ты умная девочка, сама сделаешь правильный выбор, ему нужен такой человек рядом, чтобы мог подсказать, если сам запутается.
            В сенях послышался шорох. Кто-то опять прошмыгнул в дом без стука. Николай пошёл встречать визитеров, а Коля проводил Мару в её комнату.Воспользовавшись моментом молодой человек шепнул ей на ухо:
            - Ты никому ничего не должна. Думаю, ты сама понимаешь, что он за человек. -  Конечно, Коля имел ввиду Влада. Мара кивнула, но ничего не сказала в ответ.
            Иногда сверху до неё долетали обрывки фраз. Хозяин и его гости оживлённо разговаривали, спорили, замолкали и снова спорили. Говорили о возрождении: о том что мир можно поднять из руин если люди вспомнят хотя бы сотую часть забытого. Если все разом поймут, что могут прожить без чужаков, те сразу уйдут. Нужен человек, который сможет собрать всех вместе и объяснить, что нужно делать.
            «Неужели они серьёзно считают, что Влад мог бы стать этим человеком? Тот, кто сам всего лишь игрушка в руках иноземцев? Исполнитель чужой воли, которому даже Миранда указывает, что делать. Человек, стесняющийся своего лица, прячущийся за маску. Не могущий толком связать двух слов и не умеющий читать. Кого и куда может повести человек без принципов и идеалов?
            Они, эти милые люди, думают, что я заодно с ними и понимаю важность происходящего. Чего они ждут от меня? Что я приму Влада и разделю с ним ту ношу, которую они собираются на него возложить? (Интересно, сам он знает, чего от него хотят?) Но с какой стати? С того, что мы каким-то образом заключили союз? Какая дичь! Мы-то оба знаем, как было на самом деле.»
            Так говорила одна часть её души, другая молчала, не спорила, безучастно выслушивая этот монолог. Другая часть знала: некая древняя сила уже пробудилась в ней и, не взирая на доводы, готова исполнить предназначенное.
            «...Глупая комедия! И я, и он, и Миранда — мы все смотрели на ситуацию одинаково. Я бы никогда не согласилась, если бы это было иначе...»
            Как бы то ни было, она чувствовала: что-то произошло с тех пор. Всё изменилось. Изменилась даже она сама. Терзаемая сомнениями, девушка провела остаток вечера в своей комнате. Из оцепенения её вывел лай собак. Мара погасила почти догоревший огарок и, не успела она разобраться с тем, что происходило в её душе, как в коридоре раздались быстрые шаги.
           Она вздрогнула. Дверь распахнулась. На пороге стоял Влад в чёрной служебной форме. Весь мокрый — на улице снова лил дождь. Капли воды стекали с его светлых волос и падали на пол. Мара с удивлением заметила, что на нём не было маски. Странная улыбка играла на его губах.
           Несколько секунд он смотрел на неё, не решаясь войти. «Если он закроет дверь, то свет из коридора сюда не проникнет, и мы останемся в кромешной тьме, один на один.»
           Не снимая мокрой одежды Влад притянул Мару к себе и принялся целовать в губы. Он очень спешил. Не теряя время на ласки он уложил девушку в кровать.
           Пока он не вошёл в комнату, она так и не придумала, что будет делать. Теперь же, она не могла думать и не хотела. «Почему я должна думать и сомневаться? Разве не очевидно: он мой, а я его.»
Ей не хотелось размышлять; она устала от двоякостей, от неизбежной «второй стороны».
           Всё, что когда-то имело ценность, всё, что было свято, подвергается сомнению в новом мире; всё зависит от точки зрения, от целей отдельного индивидуума. Какой стороной повернулся ко мне ты сегодня, мой картонный друг?
           Их уединение потревожил грохот и чей-то недовольный крик:
           - Что за темень! Свечку нельзя зажечь? - плотный невысокий человечек бесцеремонно вошёл в комнату, уронив на ходу стул.
           - Заткнись, олух! Под окнами патруль ходит, - ответил Влад. - Не бойся, он со мной, - шепнул Маре.
           - Я Яков, - отрекомендовался незнакомец, заслышав, что про него говорят.
           - Тыков, мать твою, чего припёрся?
           - Не обращайте на меня внимания. - Молодой человек нашарил огарок, зажёг его и поставил на стол возле двери. Не спеша с важным видом подошёл к окну, пытаясь разглядеть что-то в темноте. - Ушли вроде. Но вы это, побыстрей давайте. Мы должны проскочить, пока они не вернулись. Хотя, если они сюда заявятся, - он уселся за стол и подпёр рукой подбородок, словно намереваясь здесь всё время сидеть, - я их всех тут и уложу. Раскидаю одной левой. Помнишь как я накостылял тем, из четвёртого барака?
           Влад покраснел от смущения и злости. «Да ладно, пусть сидит», - остановила его Мара и обняла крепче, опасаясь того, что из-за этой стычки они лишатся драгоценного времени, Пока Яков предавался воспоминаниям о былых драках и упивался победами, перечисляя все свои достижения, они перестали обращать на него внимания, как он изначально и советовал, тем более, выгнать его не представлялось возможным. Однако, не прошло и пяти минут как Яков снова прервал их:
           - Патруль! - он мгновенно затушил огарок. - Ой, батюшки! - обхватил ладонями пухлые щёки. - Это же тот самый, что тебя ищет!
           Влад вскочил как ошпаренный. Действительно, снаружи раздавался топот тяжёлых сапог. Он быстро натянул одежду.
           - Мне нужно бежать, - наспех поцеловал девушку. - Скоро увидимся.
           - Я не собираюсь торчать здесь всё время... - кинула Мара ему вслед.
           - Я найду тебя, где бы ты не была! - услышала она из коридора.
           Влад быстро покинул дом Николая. Поднявшись на цыпочки, Мара выглянула в окно. Она увидела как две плоские тени пересекли двор и странным образом растворились в толпе безлицых, патрулирующих улицу. «Что это значит? - гадала она. - Ещё один спектакль?» Теперь, когда Влад ушёл, привычные сомнения принялись терзать её ум.

            На утро первым делом Мара вспомнила про дневник: столько всего произошло, ей хотелось записать события двух прошедших дней, но он остался дома, в трещине за шкафом. «Нужно сходить за ним», - она решила, что сможет по-быстренькому сбегать домой, заодно прихватив  кое-какие нужные вещи.
            «Нет, нет и нет! - Николай ни за что не хотел отпускать её. - В городе не спокойно, побудь у нас ещё несколько дней, пока ситуация не прояснится.» Но ему не удалось убедить девушку: «Дневник — самое ценное, что у меня есть. Там тысячи слов! Если с ним что-то случится, слова могут исчезнуть навсегда, и никто не вспомнит о них!" Николаю пришлось согласиться, но он отпустил Мару с тяжёлым сердцем. «Не беспокойтесь, я быстро вернусь!» «Давай, Коля тебя проводит,- предложил хозяин. - Мало ли чего...» «Не стоит волноваться, я одна быстрее управлюсь!» - она поспешно отказалась из тех соображений, что Коля по дороге может снова завести разговор о Владе, а сейчас ей этого совсем не хотелось.    
            Мара летела как маленькая птичка, скорачивая путь как только можно, стараясь глубоко не вдыхать пропахший едкой гарью воздух, но ядовитые пары всё равно просачивались в лёгкие. Шаги становились всё тяжелее, и через два квартала она уже не летела, а понуро плелась, еле переставляя ноги.
            Она шла вдоль бесконечно длинного забора, за которым скрывалось одно из тех унылых казённых зданий, что появились в городе с приходом чужаков. Не смотря на рабочее время площадка перед проходной кишела людьми. Мимо пробежал человек, сжимая что-то под мышкой. Следом появился второй, волоча целый агрегат. Рабочие растаскивали фабричную собственность средь бела дня. Куда смотрит охрана?
          Где-то в ближайшем проулке раздался одиночный выстрел, за ним — ещё один. Девушка остановилась: как назло, ей надо было именно туда. Из проулка выскочил безлицый, и не обращая внимания на толпу рабочих побежал дальше. Ещё несколько контролеров вывернули из-за угла и бросились врассыпную.
          Выстрелы звучали всё чаще. Кто в кого стреляет — не разобрать. Один безлицый прошёл прямо возле неё: шатаясь, сделал несколько шагов по инерции и упал, приложив руку к груди, из-под которой проступила кровь. Мысль обожгла, но в следующий миг она уже видела — это не он.
          - Эй, девочка! Не стой здесь! - кто-то схватил её за рукав.
          Две женщины — одна лет шестидесяти, другая помладше взяли Мару под руки и потянули прочь.
          - Что здесь случилось? - она вышла из оцепенения.
          - Мужчины любят проливать кровь...
          Внезапно из проулка высыпались человечки в серой форме, продолжая стрелять в безлицых.
          - Примирители? - удивилась Мара. - Это же личная охрана Смотрителя!
          - Ага, чистят ряды контролеров. Так и надо тварям этим, - с особенной злобой подтвердила та, что помладше.
          Незнакомки всё ещё не отпускали Мару, пока они шли дальше вдоль бетонного забора. Им навстречу бежал ещё один отряд безлицых. Компания остановилась, чтобы пропустить их. «А эти куда прутся? Тоже хотят под раздачу попасть?» -  женщина повела горбатым носом, усмехаясь.
           - У них свои дела — у нас свои, - напомнила вторая, поправляя платок.
          Отряд контролеров приблизился к проходной. Рабочие и не думали разбегаться, продолжая тащить всё, что им попадалось на глаза, но не тут-то было: безлицые взяли их в кольцо и принялись методично избивать. Послышались вопли и грязная ругань.
          - Что сказать? - Мужчины. - та, что постарше пожала плечами. Маре показалось — женщина сказала это с каким-то непонятным превосходством. Воспользовавшись передышкой, девушка освободилась от хватки случайных спутниц, которые не смотря на хрупкое телосложение оказались на удивление сильными.
         - Ты куда? - с ужасом закричали они, когда увидели, что Мара уходит.
         - Дальше я сама. Я здесь рядом живу.
         Такой ответ ничуть не удовлетворил женщин.
         - Хорошенькой девочке нельзя ходить одной в такое опасное время. - Они снова взяли её под руки. 
         - Но я уже почти пришла.
         Женщины смотрели на неё как на сумасшедшую.
         - Твой дом — там? - одна из незнакомок кивнула в сторону пластикового ограждения. Из-за него испугано выглядывал дом в два этажа. - Стой, дальше нельзя!
         Мара остановилась, уперевшись в натянутую ленту. От вида бульдозера она едва не лишилась чувств. Два дома по-соседству уже лежали в пыли, уродливые машины сгребали их останки.
         - Да отпустите же! Мне нужно их остановить!
           Незнакомки, поняв что она задумала, впились ещё сильнее.
         - Вы что — не понимаете?! Это мой дом! Там мои книги, мой дневник!
         Они поволокли её прочь, не обращая внимания на мольбы и брыкания. - Ты нам ещё спасибо скажешь…
         Метров через сто они выбились из сил и остановились отдышаться. Мара напряглась всеми мускулами, чтобы вырваться из их цепких лап, но в этот момент некто третий подобрался со спины и накинул на голову мешок. Крепкие мужские руки обмотали её тело бечёвкой — не вздохнуть. Она потеряла сознание, а когда вновь пришла в себя - город был уже где-то позади, за пределами досягаемости.