152 Мамино письмо 04 10 1973

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава.

152. Северная Атлантика. БПК «Свирепый». Мамино письмо. 04.10.1973 г.

Фотоиллюстрация из архива писем автора за 1973 год.


В предыдущем:

Даже то, что сейчас БПК «Свирепый» устало и умело опять вздымался на гребни больших пологих океанских волн и с размаху врезался в них, разметая вокруг себя огромные веера брызг и отбойных волн-бурунов, не мешало экипажу сосредоточенно читать, читать и перечитывать письма…

Читал письма и я…


«Дорогой и милый сыночек Сашенька!», - писала моя мама, упорно продолжая именовать меня «дорогим и милым»…

Сколько раз я говорил ей, чтобы она писала и обращалась ко мне как-то попроще! Как меня смущали эти милые и добрые слова, как я «возмущался», потому что от них у меня замирало сердце и слабели руки, веки, предательски дрожал подбородок…

Я даже для проверки эффекта маминых слов, как-то прочитал её письмо Славке Евдокимову. Сначала одно письмо, потом второе, а на третьем письме Славка сказал, что хотел бы получать от своих родителей подобные письма с подобным обращением. Ему всё писали о  домашних хлопотах, бедах и о том, что без его помощи им трудно…

- Как тебе обращение? – небрежно спросил я Славку. – Как тебе это – «дорогой и милый»?..

- Дурачок, - ласково сказал мне мой друг-годок. – Для мамы ты самый дорогой и милый, оставь ей это удовольствие, не жупенься, подыграй маме и ты увидишь, как ей будет приятно. Моя мама меня так не называет. Никто меня так не называет…

Да, разные мамы и папы у ребят, разные…

Моя мама писала письмо сразу после того, как мы с папой попрощались на суворовском автовокзале с ней и с ребятами, и уехали в Москву.

Закончился мой «марафон отдыха» дома и мама беспокоилась, что я «выпал» из корабельного режима, из распорядка дня на корабле и мне будет трудно опять привыкать к нему.

«Вот и снова мы начали разговаривать через письма», - писала моя мама, - «Хорошо, что мы повидались. Ты немного отдохнул (ведь, правда?), развеялся, возможно, какие-то ненужные мысли тебя тревожили, а теперь «улетели» из твоих мыслей и ты будешь служить, работать с новыми силами и энергией. Ведь так?».

- Так, мама, именно так, - мысленно стал отвечать я на её письмо.

«Конечно, сейчас ты скучаешь и опять тебе нужно привыкнуть к режиму», - писала мама, - «но ведь так надо. Ты же силы-воли человек, у тебя не должно быть никаких страданий от режима, да?».

- Да, мама, никаких страданий, - отвечал я маме. – Так только, чуть-чуть…

«Сашенька! Одна у меня к тебе просьбы», - писала мама. – «Выполняй полный режим дня, то есть днём работай, ночью – спи».

Ах, мама, мама… На морской БС (боевой службе) нет строгого понятия «режим дня» - здесь несут вахты в установленное время суток, находятся в постоянной боевой готовности, спят тогда, когда удаётся и кушают, хотя и в определённое время между вахтами, но тоже, когда есть на это время и возможность…

Ты пишешь, чтобы «никаких переживаний и ночных писем, страдания все в сторону, а сон для здоровья». Всё верно, мама. Только куда же деться от мыслей, ощущений и чувств, если они помимо воли обуревают тебя, куда деться от молодых гормонов, которые действуют по своим биологическим законам?

«Ты мне напиши, как ты сейчас устроился, с ребятами или опять один? – спрашивала меня мама, имея ввиду, нахожусь ли я в кубрике с матросами или в «ленкаюте» - один.

«Как ты доехал? Что купил ребятам? Как встретили тебя? Как настроение? Как здоровье? – вопросы мамы сыпались один за другим, и я её хорошо понимал, - у меня были точно такие же вопросы к ней и к папе…

Мне тоже хотелось, чтобы папа и мамам написали мне «обо всём, обо всём»…

Потом мама рассказала, что она делала после того, как вернулась с автовокзала домой: прибрала со стола, убрала на кровати, собрала со стола угощение (все салаты, бутылку шампанского, конфеты) и пошла на работу.

«А на работе суматоха», - сообщала мама. – «Поступают 12 человек детей из детсадов – вспышка дизентерии».

Только в 15:00 мама и её сотрудницы по инфекционному отделению Суворовской городской и районной больницы сели к столу. Отметили мой приезд в отпуск и отъезд на боевую службу, почитали моё поздравление с Днём медицинского работника, которое я оформил на красочной открытке с яркими выпуклыми розами, пожелали мне и всем морякам и военнослужащим спокойной службы и здоровья.

В 17:45 мама пришла домой и на неё «навалилась» такая усталость, что она легла и мысленно летела вместе со мной сейчас в самолёте из Москвы в Калининград…

Вечером мама посмотрела по телевизору кино, вышла на улицу, посидела немного на нашей лавочке, потом легла спать и в 04:00 проснулась, - думала, что сейчас на автобусе «Москва – Краинка» приедет папа…

Папа пришёл домой только в 05:30, потому что развилку-поворот проспал, приехал на курорт «Краинка», а потом на этом же автобусе вернулся на автовокзал в Суворов. Мама и папа проговорили всё раннее утро, а затем мама бегом пошла на работу.

4 июля 1973 года папа уехал в тот дом отдыха «Ока» под городом Алексин, в котором мы втроём: папа, мой старший брат и я, отдыхали в далёком 1963 году. В 09:45 папа выехал в Калугу, а потом на катере по Оке  в Алексин.

Теперь мама могла спокойно написать всем-всем письма: Верочке (старшая дочь маминой сестры, Марии) она сообщила адреса Юры (мой брат); Наденьке (младшая дочь маминой сестры, Марии), родственникам в Алма-Ата.

Потом мама сообщила, что Аню Жукову и Женьку Савина (соседские ребята) ещё не видела, но отдаст им всё, что я им приготовил из своих детско-школьных вещей и предметов.

Я жадно, скрупулёзно, внимательно и дотошно читал мамино письмо, вглядывался в её почерк, букву, внимал её словам, намёкам, сообщениям. Мне было интересно всё в её письме, даже само письмо, которое я трогал пальцами, гладил и даже нюхал…

Мама как-то спокойно и просто писала, что «на работе суматоха кончилась: всех детей уложили, тяжёлых вывели из тяжёлого состояния, теперь нужно повседневно глаз да глаз за всем, что надо, что нужно, что не сделано и т.д.».

«На работе», - писала моя мама, старшая медсестра инфекционного отделения, старший лейтенант медицинской службы, - «я уже немного отдохнула, а то какая-то хандра нападала дома»…

"Ждём от тебя писем, пиши по возможности, хоть поменьше, но почаще", - писала моя мама в конце письма. – "Будь здоров, бодр, весел. Целую крепко, крепко, тебя любящая мама…".

Я ещё раз погладил рукой шершавые тетрадные листы маминого письма и подумал, что хорошо, когда тебя любят не за то, что ты такой-этакий, а просто за то, что ты есть, такой, какой есть…

Вот так же я любил мою маму, папу и моего брата Юру…