159 Океан исландской селёдки 07 10 1973

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава.

159. Северная Атлантика. БПК «Свирепый». Океан исландской селёдки. 07.10.1973 г.

Фотоиллюстрация из открытой сети Интернет: Слева направо: Сплошной покров из атлантической сельди. Так поверхность океана вокруг БПК «Свирепый» была покрыта трепещущей рыбой 07.10.1973 г. Типичная атлантическая (исландская) сельдь. Жареная исландская сельдь. Исландская сельдь холодного копчения.


В предыдущем:

«Годки-маслопупы», восседая на своём обеденном столе (привилегия во время просмотра кинофильма только годков по третьему году службы), одобрили моё «отечески-годковское» решение о передаче моих обязанностей киномеханика, а «молодые» матросы увидели в этом знаковое событие – передачу «эстафеты годковских полномочий»…

Что ж, они были правы: «Всё течёт, всё меняется. Всему своё время и свой срок»…


В первых числах октября 1973 года погода в Атлантическом океане вблизи исландского острова Хеймаэй (Heimaey) архипелага Вестманнаэйяр (Vestmannaeyar) была относительно комфортная, спокойная и благоприятная: в понедельник 01 октября 1973 года минимальная температура воздуха ранним утром была плюс 6.4°С, днём – плюс 9.9°С, в полдень – плюс 15.7°С, без осадков; во вторник 02 октября 1973 г. (соответственно) – плюс 6.2°С, плюс 9.9°С, плюс 13.2°С и моросил дождик; в среду 03 октября 1973 г. – плюс 8.2°С, плюс 12°С, плюс 15.8°С и моросящий дождик (1,2 мм осадков); в четверг 04 октября 1973 г. – плюс 5.7°С, плюс 11.1°С, плюс 17.3°С, без осадков; в пятницу 05 октября 1973 г. – плюс 6.2°С, плюс 11.3°С, плюс 18.7°С, без осадков и в субботу 06 октября 1973 г. почти «морозные» плюс 4°С утром, «бодрящие» плюс 11.3°С днём и почти «летние» 20.7°С в полдень. В этот день жгуче ярко светило солнце.

БПК «Свирепый» и СМТ «Олекма» мирно дрейфовали и покачивались на огромных (действительно очень масштабных) пологих волнах океанской «мёртвой зыби», которые более всего походили на мерное спокойное дыхание огромного существа – Океана.

Место нашего дрейфа было к югу и юго-востоку от исландского острова Хеймаэй архипелага Вестманнаэйяр. Этот остров был перед нами, а за его острыми вершинами гор-вулканов виднелись горы и берега самой Исландии – огромной островной страны в Северной Атлантике.

Остров Хеймаэй образовался много-много миллионов лет тому назад в результате крупнейших извержений комплекса вулканов Вестманнаэйяр. С января 1973 года на острове Хеймаэй извергает раскалённую лаву новый вулкан – Элдфетль.

Днём и ночью со склонов этого вулкана через громадную «прореху» вытекала лава, и её свет озарял окрестности и небо над островом. Почти каждую ночь я подолгу рассматривал через корабельный перископический «Визир», как медленно со склона гор потоками течёт вулканическая лава, как она подбирается к обрезу берега и касается океанской воды. Завораживающее зрелище…

Кстати, тогда, в январе-феврале 1973 года вулкан Эльдфетль засыпал пеплом и «залил» огненной лавой небольшой город Хеймаэй, население которого срочно было эвакуировано с одноимённого острова на судах местной рыболовной флотилии.

Да, рыбы в водах около острова Хаймаэй и других 12 островов и одиноких скал архипелага Вестманнаэйяр («страна западных людей») видимо-невидимо!

В этом я мог убедиться сам, когда после ночного бдения у «визира», традиционных «посиделок» у Суворова в «ленкаюте» и первой утренней вахты меня разбудил телефонный звонок и восторженный голос вахтенного офицера: «Суворов! Немедленно бери свои аппараты и на мостик! Тут такое!!!».

Спросонья, продирая слипшиеся глаза, я схватил свои «разведческие причиндалы» (два фотоаппарата: «Зенит» и «ФЭД», альбом для рисования, карандаши, ручки, портативный магнитофон, часы) и «сломя голову» помчался по коридорам и тамбурам корабля на ходовой мостик.

Меня встретили восторженные взгляды, голоса и приветствия вахтенного офицера и рулевого, нёсшего вахту в штурманской рубке, сигнальщики, которые потащили меня на сигнальный мостик. Отсюда я увидел необычайно зрелищную и крайне необычную картину…

Всё пространство океана вокруг БПК «Свирепый» кипело, пенилось, бурлило, трепетало, потому что это была не вода, а огромное пространство сплошной блестящей серебристой рыбы.

Не косяк, а огромная, невероятно огромная плотная масса серебристых рыб и рыбёшек сплошным трепещущим потоком плыла-перемещалась за бортом нашего корабля. Это был не косяк – это был косячище!!!

Рыба на поверхности отчаянно хотела попасть внутрь, в воду, опуститься, нырнуть, вонзиться, вклиниться в этот плотный косяк, в это сплошное рыбное «тело», поэтому верхние рыбки судорожно трепыхались, их было настолько много, что казалось весь океан «вскипел», «взбурлил», «ожил», превратился в сплошную массу рыбы.

Немедленно, мгновенно, сразу и без команды в экипаже возник рыболовный азарт! Я сам, не мешкая, кинулся по трапам на ют, на самую нижнюю часть верхней палубы корабля, чтобы быть поближе (на расстоянии вытянутой руки) к этому невероятно интересному и красивому природному явлению.

На юте уже была масса народу. Корабль дрейфовал практически на одном месте, но было такое ощущение, что мы двигаемся, причём кормой вперёд.

Серебристый поток трепещущей рыбы за бортом был в движении, поэтому казалось, что мы вот-вот должны будем выйти из этого рыбного пространства. Вот почему ребята суетились, орали, что-то делали, пытались как-то наладить добычу и доставку этой рыбы на борт корабля…

- Сачок нужен! – орал кто-то из моряков.

- Лопату, лопату давай! – вторил ему кто-то.

- Эх, тазик бы! – сокрушался один из мичманов, а из тамбура уже выбегали с бессмысленно слепыми от азарта глазами матросы с «обрезами» в руках.

Появились большие и малые вёдра. Боцмана споро расстелили на палубе у нижней артустановки брезент, края которого стали держать добровольные помощники.

Рослые матросы и крепкие мичманы один за другим «сиганули» за борт и встали на привальный брус. Одной рукой они держались за стойки фальшборта, а другой рукой пытались зачерпнуть вёдрами рыбу из косяка.

Шум, гам, ор, трепет рыбы, всплески воды, брызги и снова общий азартный ор были такими, что казалось – это весь мир вокруг взорвался азартным вулканическим извержением…

Особую лепту в эту атмосферу безумного рыболовецкого азарта вносил неугомонный Славка Евдокимов. Он юлой крутился вокруг рослых моряков, громко досадовал, что не может сам встать на привальный брус и черпать рыбу.

Славка Евдокимов бегал, прыгал, носился и командовал, причём его команды и руководящие указания на удивление были в этот момент самыми разумными, точными и результативными.

Из нутра корабля вышел как всегда заспанный Паша Каретов, командир отделения радиометристов-наблюдателей, призыв 16.11.1971 г. Он прищурился на яркое солнце, удивился и увидав необычную картину бурлящего серебристого моря, включился в общий ажиотаж рыболовов.

Славка Евдокимов вился вокруг Паши Каретова и орал ему, как Паша должен встать на брус, как наклониться, как его должны держать за штаны, а он должен был маятником справа брать ведро из рук матросов, потом черпать рыбу и подавать это ведро-обрез налево, в руки других матросов…

Могучий и рослый Паша Каретов молча, не дослушав Славку Евдокимова,  растолкал ребят у фальшборта, перелез через леера, устроился на привальном брусе за бортом корабля и вдруг резко наклонился над водой. Мы, в том числе и я еле-еле успели поймать его тяжёлое тело за робу…

После того, как Паша надёжно устроился в положении буквы «зю» над бурлящей серебряной «лавой» рыбного потока, который вулканическим извержением извергался из глубин океана, он начал мерно, как маятник «махать» - черпать и подавать вёдра с рыбой.

Вскоре «лохань» из большого чехла-брезента, которым укрывают внешнее оборудование на корабле, заполнилась водой и рыбой. Добровольные помощники вычерпывали из брезентового «аквариума» лишнюю воду, а Славка Евдокимов со своим пронзительным ором и азартом учил ребят, как надо бить рыбкой о палубу, чтобы «усыпить» её.

Вот так исландская природа и Атлантический океан преподнесли нам неожиданный и потому восторженно-желанный подарок – огромное количество исландской сельди. Этой рыбы вокруг было столько, что, казалось, весь Атлантический океан сплошь состоит из колоссального количества трепещущей на поверхности рыбы, это был «океан исландской селёдки»…

Правда, селёдкой эта рыбка стала уже после того, как мы её наловили. Рыбы в брезентовом «аквариуме» на палубе БПК «Свирепый» было столько много, что она за полчаса такой «рыбалки», какую устроил неугомонный Славка Евдокимов, выросла большой, в рост человека, горкой.

Огромное количество сельди было сразу же унесено матросами и мичманами внутрь корабля, в «шхеры», а также на камбуз. Старпом, капитан-лейтенант Н.В. Протопопов, командир БЧ-5, капитан-лейтенант В.Н. Силкин и командир БЧ-3, старший лейтенант О.А. Белонин быстро организовали доставку свежей рыбы в морозильники и холодильники на камбуз. От таких чудесных «даров моря» не отказываются…

Видимо, нам очень повезло, потому что погода сегодня 06 октября 1973 года в Северной Атлантике вблизи острова Хэймэй оказалась очень солнечной и исландская сельдь спешила «зарядиться» солнечной энергией в период своего наивысшего развития за весь летне-осенний сезон.

Наш штурман, старший лейтенант Г.Ф. Печкуров, с нескрываемым удовольствием смакуя кусочки маринованной селёдочки, говорил, что «как правило, погода в этом районе Атлантики в сентябре более мягкая, чем в остальной части Северной Атлантики», что «ветра дуют здесь не так сильно, воды имеют почти постоянную температуру, обильно просвечиваются солнечными лучами, поэтому в неё развивается множество планктона, а значит, рыбы».

Более того, по словам Г.Ф. Печкурова в октябре и в ноябре, когда ближе к Северу начинается «тёмный период», погода и «продуктивное состояние моря» полностью начинает зависеть «от высоты и светимости Солнца».

- В этом смысле, - говорил Печкуров, - исландская сельдь напрямую является результатом солнечной активности, продуктом моря и Солнца. Так что мы поглощаем сейчас солнечные лучи и солнечную энергию…

Мне и моим товарищам, матросам БЧ-1, очень понравилось это образное сравнение, и я его использовал затем в стенгазете…

Вероятно, корпус БПК «Свирепый» не имел специфического стойкого запаха рыболовецких судов, поэтому рыба, огромный, колоссальный, неисчислимый косяк или океан исландской сельди не боялся нас, обтекал на со всех сторон.

Однако период с июля по октябрь – это наилучшее время для морской рыбной ловли. Как только БПК «Свирепый» оказался в океане из трепещущих рыб, на горизонте появились исландские сейнеры, траулеры и другие рыболовные суда.

Рыбы было столько много, что никому не было тесно, никто никому не мешал, особенно нам…

Известно, Исландия, которая имеет всего 1% земли, пригодной для сельского хозяйства, кормится и существует только за счёт рыбной ловли. При этом Исландия – это северный остров у Северного полярного круга, но сильных морозов здесь почти не бывает, средняя зимняя температура здесь - плюс 4°С. Тепло и почти мягкий климат приносит сюда Гольфстрим.

Только ветра и штормы приводят к Исландии с севера дрейфующие льды и айсберги, о которых неоднократно предупреждало нас по радио командование. Эти льды понижают температуру воды, создавая при этом самые благоприятные условия для развития разных рыб, в частности, исландской сельди.

Исландцы, да и все европейцы, в том числе советские люди, любят селёдку, но больше всего её любят исландцы, - они называют её «царицей в рыбном царстве», «грациозной», «блестящей», «серебром моря», «бриллиантовой селёдкой», «исландским золотом» и даже «божьим даром». Вот почему исландцы сами почти не едят исландскую сельдь, а отправляют её в Европу и в Америку…

Вообще-то не существует отдельной исландской сельди, она только одного вида – «сельдь атлантическая», но исландской селёдкой она становится в результате традиционной обработки и готовки: засолке, маринованию, вялению и жарке.

После этой уникальной рыбалки, когда в точном смысле слова «вымотанный» до предела Паша Каретов сидел-лежал на холодной палубе и тяжко дышал, как загнанная лошадь, а ребята, трясли натруженными руками и пальцами, которыми держали его на весу над уровнем моря, мы все жаждали только одного – попробовать на вкус эту «серебряную рыбку».

Как-то в течение часа от рыбы на палубе возле артустановки АК-726 не осталось и следа, всё растащили и на БПК «Свирепый» началась «эпидемия» разнообразного приготовления исландской селёдки…

Когда мы готовились к БС (Боевой службе), то многие бывалые мичманы и офицеры, кто уже побывал в Северном море и в Северной Атлантике, взяли с собой различные пряности и ингредиенты для рыбных маринадов. Вот почему иногда над входным трапом или сходнями витали запахи имбиря, гвоздики, корицы, перца горшком, лаврового листа, укуса винного и разнообразного вина…

Все на корабле знали или догадывались, что мичманы и офицеры, особенно помощник командира корабля по снабжению, лейтенант Михаил Казаченко, грузят на корабль припасы для рыбалки и приготовления рыбы. Тоже самое делали и наши корабельные коки…

К перечню всем известных приправ и пряностей они добавляли (заготовляли) цедру лимонов, тщательно отбирали и связывали в косы лук и чеснок.

Перво-наперво коки начали жарить сельдь и подавать её на стол личному составу на обед и ужин. Одновременно сельдь начали солить, мариновать, вялить и даже попытались коптить. Дело в том, что жирную, вызревшую рыбу нужно было съесть или обработать сразу, пока она свежая.

Как только на камбузе начали жарить рыбку, почти все свободные матросы и мичманы потихоньку, не сговариваясь, собрались в столовой личного состава, близ дверей камбуза…

Наиболее «продвинутые» и сведущие в кулинарных вопросах стали вслух рассказывать, как их мамы и бабушки жарят рыбу и селёдку…

До нас, до города Суворова, как правило, сельдь доходила только в виде солёной или маринованной селёдки, а жарила моя мама только привозную морскую рыбу – хек или камбала, либо выловленных нами в Черепетском водохранилище карасей, карпов и плотву. Поэтому я тоже со заглатыванием аппетитной слюны слушал (и запоминал) рецепты «правильной жарки селёдки»…

- Сельдь не очень костлявая, но очень жирная и нежная рыба, когда свежая и поймана в нужное время (осень), - рассказывал нам, морякам, один из пожилых мичманов из БЧ-5.

- Сельдь сама по себе вкусная, но с некоторыми приправами она просто восхитительно вкусная! – восклицал мичман и нервно оглянулся на наглухо задраенную дверь камбуза. Несмотря на то, что задрайки двери были на максимальной плотности, из-за двери доносились умопомрачительные запахи жареной рыбки…

- На большую чугунную и очень жаркую сковородку нужно взять 4 штуки свежей или свежемороженой сельди, - говорил мичман.

- Для того, чтобы сельдь приобрела божественный вкус, нужно взять 2-3 зубчика чеснока, 4 столовые ложки соевого соуса, соли по вкусу и муку для панировки.

- А что такое «панировка»? – спросил один из «молодых» матросов и на него громко зашикали.

- Панировка – это не паника, салага, - сказал мичман. – Панировка – это способ обработки продуктов перед жаркой, путём обсыпания или валяния в смеси различных пряностей или ингредиентов. Панировка – это искусство повара, кока или кулинара, понял?

- Однако панировка, - это ещё не всё, - сказал нам заговорщицки мичман. – Ещё нужно масло для жарки рыбы. Подсолнечное, а ещё лучше смесь подсолнечного масла с оливковым. Тогда румяная корочка панировки будет на редкость вкусной.

- Сначала сельдь обмывается холодной водой, лучше кипячёной, то есть нейтральной, - сказал мичман и закрыл глаза. – Потом отрезаем от рыбки голову, плавники, хвостик и потрошим её.

- Только не потрошите её сразу, грубо, как мясники, - встревоженно вскинул голову и открыл глаза мичман. – Потрошите аккуратно, не режьте внутренности, не перемешивайте их, не выпускайте слизь из потрохов. Наоборот, чисто и аккуратно, не загрязняя внутреннюю часть тушки, удалите чёрную плёнку из брюшины.

- Самое главное, - сказал мичман, - это удалить чёрную плёнку из брюшка. Чёрная плёнка – это яд…

- Потом каждую рыбу нужно хорошо промыть в обычной воде, - сказал мичман, - а потом, по желанию, либо нарезать поперёк её кускими, либо срезать вдоль позвоночника филе – мякоть.

- После этого давим чеснок в кашицу, в посуду кладём рыбье филе, солим, покрываем кашицей из чеснока и добавляем соевый соус.

- После этого, - сказал мичман и стал показывать руками, как он это делает, - начинаем натирать куски рыбы этим чесночно-соевым соусом. Для пропитки соусом сельдь должна купаться в нём около получаса.

- Затем наливаем совсем немного растительного масла в сковороду и раскаляем её до потрескивания масла, - сказал мичман. – После этого ещё раз смачиванием куски сельди в соусе, валяем их в муке и выкладываем на сковороду.

- Сельдь сама по себе жирная рыба, поэтому она не нуждается в большом количестве масла, - сказал мичман. – Масло тут нужно для определения нужной температуры сковородки и для вкуса жареной рыбы.

- Исландская сельдь очень жирная, нежная, мягкая, поэтому жарится очень быстро, - сказал мичман, и мы вслед за ним дружно сглотнули жадную слюну. – Тут мерилом процесса жарки служит запах и состояние чеснока, - он не должен пригореть, обуглиться.

- Рыба в панировке жарится с двух сторон, - строго сказал мичман. – Как только пошёл запах жареного чеснока, рыба поддевается лопаточкой и тут же ловко переворачивается свежей стороной вниз. Как только опять пошёл запах жареного чеснока, рыбу нужно снимать и выкладывать на тарелку с гарниром и тут же подавать на стол.

- Лучше всего жареную рыбу, в частности эту исландскую сельдь, есть с отварными овощами, - сказал мичман. - Например, с только что отваренным картофелем, лучше всего с картофельным пюре.

На последних словах мичмана в столовую вошли-вбежали дневальные бачковые с первой смены обедающих матросов, дежурный по низам, корабельный доктор, старпом и ещё куча мичманов и офицеров.

Дверь на камбуз, торжественно лязгая задвижками и тягами, открылась и всех присутствующих обдало прекрасным зовущим яростно аппетитным запахом свежего рыбного супа, картофельного пюре со сливочным маслом и жареной рыбки…

Через комингс перешагнул сам мичман-кок и поднёс вахтенному офицеру и корабельному доктору по тарелочке, на которых были маленькие горки пюре и дымящиеся светло-коричневые тушки свежей жареной рыбки.

Офицеры, сопровождаемые голодным взглядами молчащих людей, скромно и сдержанно вилочкой отделили от рыбок небольшие кусочки, отправили их в рот, тут же подцепили немного картофельного пюре и добавили к этому маленькие кусочки свежеиспечённого ржаного хлеба…

Мы затаили дыхание и замерли…

Вахтенный офицер судорожно сглотнул пищу и издал счастливо-мучительное мычание: «М-м-м!..», а наш доктор, капитан медицинской службы Л.Н. Кукуруза молча кивнул головой, взял в руки всю тарелку с жареной рыбой и начал, не стесняясь, жадно её поглощать.

Рёв восторга и быстрое суетливое расселение по столам личного состава ознаменовало победу коков. Жареная исландская сельдь удалась на славу, громкую и восторженную славу всего экипажа БПК «Свирепый»!

После этого исландскую сельдь все знающие и умелые люди готовили кто, как мог, ею угощали и угощались, ею хвалились и гордились, её кушали, ею наслаждались, её ели и наконец, ею пресытились, потому что утром жареная, в обед солёная или маринованная, а ужином – жареная рыба, одна и та же рыба, - это уже «перебор»…

Единственная рыбка, которая никогда и никому не надоедала, - это была сушёная или вяленая «таранька», тарань или вобла. «Таранька» была деликатесом, которым я угощал самых своих близких друзей во время «суворовских посиделок» в «ленкаюте».

Теперь я хотел угостить ребят вяленой исландской сельдью…

У меня не было ничего для соления или маринования рыбы, так как я даже не думал о том, что в моём распоряжении окажется столько свежей рыбы, да ещё какой!.., настоящей исландской сельди, селёдочки…

Поэтому я попытался её высушить или «развялить». Рецепт вяленой рыбы мне в своё время поведал ещё мой рабочий наставник Женя Мыслин с Севморзавода, он же мне показал процесс готовки рыбы к просушке и дал попробовать вяленую черноморскую рыбку.

Честно признаться, тогда вяленая рыба не произвела на меня впечатления (рыба, как рыба, только вялая, полусухая, полужирная, пахучая…). Поэтому я с сомнением начал сам вялить эту исландскую сельдь…

Опыта у меня, естественно, никакого не было, поэтому сначала пошёл за советом к Славке Евдокимову, который знал практически всё обо всём, а он вместе со мной (из любопытства) пошёл к общепризнанному специалисту копчения рыбы и мяса, к командиру БЧ-5, капитан-лейтенанту Силкину Валерию Николаевичу.

Валерия Николаевича мы нашли в ПЭЖе (пост энергоживучести корабля). Здесь гудели трансформаторы, грелись приборы пульта управления всеми машинами и механизмами, обеспечивающими электро-, пожаро-, газо- и хим- безопасность корабля.

В ПЭЖ никого «лишних» не пускали, кроме тех, кому «очень надо было» повидаться с друзьями-годками. Здесь же, за выгородкой, было тайное спальное место для подвахтенных, а также кофейник, чашки, блюдца, сахар и пироги-пирожки… Коки дружили с «маслопупами» и баловали их пирожками.

Здесь мы и застали командира БЧ-5, который в расстёгнутом кителе мирно попивал кофеёк с ароматом дорогого коньяка, с аппетитом дожёвывал предпоследний пирожок и доброжелательно принял нас, немало удивившись моему интересу.

- Неужели и вы, Суворов, - сказал нам Валерий Николаевич, - поддались всеобщей селёдочной лихорадке и тоже решили побаловать себя и друзей вкусной рыбкой? Вам бы больше сатирические газетки пописывать, да юмористические рисунки рисовать, у вас это лучше получается…

Да, в стенгазетах я частенько высмеивал «маслопупов», но сейчас, вид командира БЧ-5 с расстёгнутым кителем и объёмным животиком, обтянутым тельняшкой, на которой виднелись следы и пятна от машинного масла, нагара, смолы, краски, а также от яблочного повидла из пирожков, свидетельствовал, что я рисовал с натуры…

Впрочем, Валерий Николаевич Силкин не обижался на меня, а больше всех хохотал, когда я «пропесочивал» его команду, он хотел, чтобы я помог ему держать их «в ежовых рукавицах», чтобы вся ржавчина, леность и косность в них была «раздраена».

Особенно Валерий Николаевич был благодарен мне за юмористическую стенгазету про «свинцовые гульфики и доспехи. Он говорил и жаловался, что эти «безмозглые доброхоты отодрали весь свинец со спецкабелей и спецоборудования, тем самым причинив реальный вред кораблю». Это уже было не смешно…

- Вялить рыбу очень просто, - говорил нам Валерий Николаевич, разделив между мной и Славкой Евдокимовым последний пирожок. - Свежую сельдь нужно «распластать», то есть разрезать вдоль спинки на две части. Потом рыбку развернуть, удалить все внутренности и чёрную плёнку. Затем рыбку нужно хорошо промыть, чтобы удалить все остатки внутренностей, чёрной плёнки и рыбьей крови (не путать с рыбьим жиром).

- Затем нужно разделанную сельдь положить распластанным брюшком на посыпанную крупной солью доску и обильно посыпать солью все разрезы. После этого посоленную рыбку оставить в покое на две вахты, то есть на 8-12 часов.

- После того, как рыбка просолится в соли, - сказал Силкин, - её нужно освободить от лишней соли, хорошенько промыть в пресной воде, желательно промокнуть чистым вафельным полотенцем и вывесить для вяления в тенёчке, но в хорошо обдуваемом ветром месте. Лучше всего вялить рыбку на несильном сквозняке сухого ветра…

- Каждая рыбка должна висеть отдельно и не касаться друг друга, - сказал командир БЧ-5. – Она не должна крутиться, скручиваться, коробиться, изгибаться, поэтому в неё можно (нужно) вставить распорки.

- А долго рыбе нужно вялиться? – спросил нетерпеливый Славка Евдокимов.

- Ровно столько, сколько нужно, - сказал, как отрезал, Валерий Николаевич, а потом добавил, обращаясь демонстративно только ко мне. – Через сутки или двое суток, не меньше, рыбка будет готова. Готовность рыбки проверяется на вкус…

- Когда будете вялить исландскую сельдь, - сказал доверительно Силкин, - обратите внимание на её жирность. Чем рыбка жирнее, тем вкуснее будет вяленая рыбка, но учтите, только сквозняк сухого ветра может завялить рыбу без гниения, любая сырость, а тем более вмешательство человека – пот, слюна, пыль, сор, микробы с рук и пальцев, просто влажное человеческое дыхание могут «заразить» рыбу и она протухнет. Будьте осторожны.

- Если что, - сказал напоследок нам командир БЧ-5, - зовите меня. Приду, посмотрю, попробую и скажу – годится ваша рыба или не годится. Ясно?!

- Точно так, товарищ капитан-лейтенант! – почти одновременно рявкнули мы со Славкой Евдокимовым.


Вездесущий Славка Евдокимов добыл четыре пачки соли, а я выпросил целый пятилитровый бидон пресной воды «для проявки фотоплёнки и печати фотографий». Это мне «стоило» пяти фоток из фоторепортажа о знаменитой ловле исландской сельди вёдрами из Атлантического океана за бортом БПК «Свирепый»…

Руки я тщательно мыл опреснённой водой в умывальнике. Потом сам тщательно чистил рыбу, потрошил и промывал её в кюветах для фотопечати больших фотографий.

Потом в чистую и сухую кювету мы насыпали немного соли и не стали укладывать рыбу в солевые «пески», а просто натёрли солью каждую рыбку внутри и снаружи, и тесно уложили их, пересыпав слоями соли. Это была первая кювета Славки Евдокимова.

Укладывая свои рыбки в свою кювету, я решил немного поэкспериментировать…

Во-первых, так получилось, что я забыл вытереть свою сельдь полотенцем насухо перед тем, как её солить, во-вторых, у меня была своя соль, свой сахар и свой перец, причём чёрный и красный (молотый), в третьих, я не стал солить рыбку всухую, а сделал водный раствор соли, сахара и смеси перцев.

- А, едять тя мухи! – сказал я Славке Евдокимову, искупал и уложил свои рыбки в солёно-сладко-горький раствор.

Чтобы рыба полностью пропиталась этим раствором, я сверху уложил на неё свою разделочную доску с выжженным на ней рисунком трёхмачтового парусника, летящего на всех парусах по бурному морю. На счастье, - морское счастье…

Опять с помощью Славки Евдокимова, у которого везде и всюду были годки-друзья, мы тайно отнесли кювету с рыбой в наш корабельный холодильник. Там на полках уже томились в изморози тарелки, кастрюли, бачки и иные «обрезы» с рыбой. Наши две кюветы (моя и Славки Евдокимова) мы заботливо накрыли чистым новым вафельным полотенцем из моего годковского аттестата…

Причём Славка Евдокимов настоял, чтобы моя кювета была под его кюветой с рыбой, чтобы «его рыбка, не томилась под гнётом, а свободно дышала солями». Я не стал возражать, потому что без Славки и его друзей-годков я бы «ни в жисть» не смог бы всего этого сделать…

Славка Евдокимов укрыл свою кювету с рыбкой в слоях соли моим годковским, новым, ни разу не использованным вафельным полотенцем…

По негласному соглашению все участники соревнования рецептур засолки, маринования и вяления исландской сельди решили одновременно открыть холодильник ровно через сутки.

Вечером за ужином уже весь экипаж корабля, поглощая призовые апельсины и мандарины, празднуя удивительную рыбалку, рассуждал о соревновательном приготовлении «немыслимо вкусной селёдочки».

Я решил использовать это время для проявки плёнки и печати фотографий фотогазеты под названием «Океан исландской селёдки», часть снимков которой войдёт в фотолетопись БПК «Свирепый». Мои снимки ждали мои друзья – герои сегодняшней рыбалки.

Я фотографировал много, очень много…