Вокруг перевода

         Переводчики – почтовые лошади просвещения.                А.С.Пушкин

В недавней встрече Президента страны с интеллигенцией, специалистами в области языкознания, посвященной Дню языка, наряду с другими вопросами были подняты и проблемы, касающиеся переводческой деятельности. Выступившие говорили о теоретических и практических вопросах подготовки кадров для данной отрасли и о трудностях, с которыми приходится сталкиваться в процессе этой работы.
Мы живем в особое время, в эру новой культуры. Залог ее расцвета – в неисчерпаемых потенциальных возможностях человеческого духа. Расширяющееся международное сотрудничество требует активного обмена устной и письменной информацией, знания иностранных языков.
Мир сегодня стал удивительно многообразным. Народы, к которым вчера еще иные государства относились как к отсталым или странам третьего мира (развивающимся), стали полноправными созидателями современной культуры. Их выход на международную арену совпал с бурным развитием СМИ, и потому фактор географической отдаленности перестал препятствовать общению народов, их сотрудничеству. И потому в настоящее время, как никогда, особое значение приобретает переводческая деятельность. Так как, переводчик, обеспечивая перекодирование высказывания, оформленного средствами одной языковой системы на другую, практически сопоставляет их формы выражения смысла, выбирая адекватные. Являясь одной из видов произвольной речевой деятельности, перевод отражает сопоставление историко-культурных традиций обоих языков, вступающих в контакт.
Обогатить родной язык книгами писателей других народов – значит поднять на новый ступень развития свой язык, свою культуру.
Сегодня перевод переживает высшую степень развития, как в количественном, так и в качественном. Причиной этому является постоянно возрастающая потребность народов и отдельных лиц в коммуникации. Сегодня стало очевидно, что независимо от национальных языковых различий прогресс в науке, литературе, образовании может быть достигнуто только путем культурного сотрудничества.
Небывалые перемены, происходящие в области современной коммуникации, техники, дают людям все более широкий доступ к другим культурам. Таким образом, каждый из нас получает возможность открывать для себя новые ценности, узнавать о неизвестных ранее формах поведения, постигать человечество во всем его многообразии.
Это явление, которое с особой силой проявилось после распада СССР, предъявляет переводчикам значительно более жестокие требования в свете необходимости создать возможность преодоления препятствий, связанных с множественностью языков.
На протяжении многих веков люди лелеяли надежду, что появится новый язык, который станет единым языком всего человечества. Декарт призывал к созданию языка столь же универсального, как математика. Мысль об идеальном языке волновала и многих других философов, логиков и математиков, таких, как Р.Карнап, Л.Виткенштейн, Б.Рассел. К 50-ым годам прошлого века было придумано свыше 400 таких универсальных языков.
Эти попытки способствовали развитию лингвистики и дали пищу популярной в настоящее время мысли о переводе с использованием ЭВМ. Но пределы способностей человека и способностей машины известны. Гибкость языка невозможно заключить в формальные рамки. Никакая машина не может сравниться в передаче «неповторимости языка» с вдумчивым, одаренным переводчиком.
Кто-то по-прежнему думает, что более совершенные ЭВМ смогут создать совершенный «рабочий язык», который благодаря своей простоте и эффективности станет доступен каждому. Но нужно ли это? В наши дни языковые общности утверждают свою самобытность через право выражать себя на своих собственных языках, которые являются символами независимости.
По этому поводу четко и ясно было отмечено в выступлении главы государства Эмомали Рахмона на торжественном собрании по случаю Дня языка: «Меня часто спрашивают, почему в период независимости мы уделяем такое серьезное внимание развитию и совершенствованию государственного языка. Это не случайно, ибо язык является не только важнейшим средством человеческого общения и социальным явлением, но и главным, определяющим признаком самобытности и аутентичности нации.
Каждый патриот должен знать, что свобода, независимость, национальное государство, родной язык являются святыми понятиями».
Перевод имеет особое значение для национальных культур малых народов и малораспространенных языков. Он играет двойную роль – распространения уникальной самобытности этих культур за рубежом и их обогащения и развития посредством заимствования извне.
Сохранению и выражению этих двух функций служат переводные книги, вступающие в качестве связующего звена между частным и всеобщим.
Как отмечал в свое время Генеральный директор ЮНЕСКО Амаду-Махтар Мбоу, «переводчики поддерживают постоянный диалог между различными цивилизациями и тем самым способствуют контактам и гармоничным отношения между ними».
Немаловажную роль сыграла переводческая деятельность во взаимопроникновении традиций Востока и Запада о чем много писали деятели прошлого. Испанский ориенталист Х.Рибера говорил об «освоении изнутри, о вживании двух поэтических традиций друг в друга, о скрещении, гибридизации, органическом соединении двух начал».
Философский рассказ Абуали Ибн Сино «Хай ибн Якзон» послужил одним из истоков «Божественной комедии» Данте и «Робинзона Крузо» Д. Дефо. Последний породил целую серию произведений: «Новый Робинзон» Кампе, «Швейцарский Робинзон» Виссе, «Школа Робинзонов» Жюля Верна и др.
Испано-арабский писатель Ибн-Туфайл (род. ок. 1100), назвавший Абуали Сино «главой философов», под впечатлением его рассказа написал «Сказание о Хай ибн Якзоне». Произведения Ибн Сино влияли на творчество Ибн Рушда (1126-98), Бэкона (13 в.), Чосера (1340-1400), Лопе де Вега (1562-1635), Жан Жака Руссо (1712-78). Доминик Кордон, французский востоковед 18 века считал, что «Авиценна, бесспорно, был одним из величайших гениев и энциклопедистов, которые когда- либо существовали на земле».
Бессмертные произведения классиков персидско-таджикской литературы – Рудаки, Фирдоуси, Хайяма, Носири Хисрава, Саади, Хафиза, Джаами и др. – веками служили для людей духовной пищей, внося свою долю в историю мировой культуры, в художественное, философское и социальное мышление народов земли.
Рубаи Омара Хайама снискали огромную популярность в разных странах Востока и Запада и вызывали множество подражаний. Он был известен в Англии задолго до переводов Э.Фицджеральда. О нем, как о поэте, упоминал в 1700 году Томас Хэйд в своей книге «История религии древних персов».
Не меньшей популярностью на Востоке и Западе пользовалось имя Саади. Перенимая его стиль, Лафонтен, Таллеман де Рео, Мольер первыми во французской литературе использовали идеи и сюжеты рассказов из «Гулистана», а в эпоху просвещения стал возможным и перевод этого произведения на французский язык. «Гулистан» был переведен Галланом (1697) и в 1704 другим переводчиком, впоследствии еще Ивом Алегром, выпустившим два издания (1714, 1737). Творчество «великого моралиста, короля персидских поэтов, наиболее сладкозвучного, грациозного и мудрого из всех поэтов Востока», как характеризовал Саади Дж. Малькольм, заметно повлияло на французскского драматурга Гюи де Са, на Вольтера, который свое философское произведение «Задиг, или Судьба» (1748) назвал «восточной повестью».
Гениальный немецкий поэт Гёте назвал классическую персидско-таджикскую поэзию источником своего вдохновения, а ее великих мастеров – своими учителями. «На протяжении пяти веков, - писал он, - персы из всех своих поэтов признавали только семь фигур: Фирдоуси, Низами, Анвари, Дж. Руми, Саади, Хафиза и Джами. А между тем, даже среди неоцененных ими поэтов, есть люди, превосходящие меня». А Джами был известен во Франции уже с конца 17 века. В переводе с оригинала уже тогда стали достоянием читателя многие главы его «Бахористана» (Весенний сад).
Переводить персидско-таджикскую литературу на иностранные языки начали слишком давно. Одни произведения переводились непосредственно с оригинала, другие опосредственно – через перевод. Распространение литературных произведений, интерес народов западных стран к художественному творчеству и науке Востока способствовали созданию новой научной отрасли – востоковедения. Уже в 16-17 вв. оно стало развиваться в Англии, Франции, Германии и Голландии.
К концу 17 началу 18 веков в главных книгохранилищах Европы – в Лондоне, Оксфорде, Париже, Вене, Берлине образовались богатейшие фонды восточных рукописей. В их числе было немало художественных произведений. Все это изучалось, переводилось и печаталось. По количеству и давности переводов на европейские языки приоритет принадлежит таким классикам персидско-таджикской литературы, как Хайям, Саади, Хафиз, Джами, Джалалиддин Руми (Балхи). Если не считать многочисленных научных работ, грамматик и антологий, где давались образцы произведений, а говорить лишь об отдельных изданиях в виде книг, то среди первых переводов окажется «Гулистан» Саади – неполный французский перевод, сделанный в Париже (1634), латинский, опубликованный в Голландии (1651) и немецкий (1654) выполненный А.Олеарием непосредственно с оригинала.
Примерно через 250 лет после смерти Хафиза его стихи были переведены на турецкий язык и вместе с персидским оригиналом напечатаны в трехтомном издании, которое послужило основой для последующих переводов в Германии, Англии, Франции, Италии, Египте, Индии и других странах мира. Англичане впервые узнали о Хафизе из описаний Петра де Валле, опубликованных в форме 54 писем в 1650-58. Книга Уильяма Джонса «Комментарии к азиатской поэзии» (1774) явилась первым этапом научного изучения творчества Хафиза. Он же перевел газели Хафиза на английский язык (1792).
В конце 19 века появились французские, английские и немецкие переводы Носира Хисрава. Особый успех выпал на долю Омара Хайяма. После того, как в 1859 в Англии вышел перевод Э. Фицджеральда, рубаи Хайяма переиздавались бесчисленное множество раз на многих языках, включая эсперанто. Большую роль в распространении персидско-таджикской литературы в Европе, а затем и во всем мире сыграли публикации, выходившие в Индии. В 1785 в Калькутте вышел первый том «Шахнаме» Фирдоуси, переведенный на английский язык Дж.Чемпионом. Затем последовали немецкий перевод И. Гёрреса (1820) и французский  - семь томов фолиантов Жюля Моля (1838-78).
Конец 19 века отмечен обратным приливом русской реалистической литературы на просторы Востока. Побывавший трижды в России родоначальник таджикского просветительства Ахмади Дониш восторженно отозвался о русской науке и технике, о градостроительстве и пользе знания русского языка. Следуя его примеру, активными пропагандистами русской и европейской цивилизации выступили Асири, Аджзи, Мирзо Сиродж Хаким, а затем Садриддин Айни и его соратники. Произведения персидско-таджикских классиков, в особенности Хафиза и Саади, вызвали большой интерес у А.С.Пушкина, который создал ряд стихотворений в подражание им, взяв из прозаического введения к поэме Т. Мура «Рай и Пери» слова Саади: «Многие, как я, созерцали этот фонтан, но их не стало и глаза их закрыты навеки» эпиграфом к «Бахчисарайскому фонтану», Пушкин считал, что именно он придает поэме должное звучание. Эта же строка перефразирована в «Евгении Онегине» (Иных уж нет, а те далече…). И.С.Тургенев, прочтя в немецком переводе стихи Хафиза, был очарован ими и попросил А.А.Фета перевести их на русский язык. Сюжеты персидско-таджикских рассказов и латифа ( через Ж.Лафонтена) использовал в своих баснях И.А.Крылов.
Персидско-таджикская поэзия вошла в жизнь и творчество крупнейших поэтов Европы и Азии, внесла в их стихи новые яркие краски и образы и до сих пор продолжает пленять любителей поэзии мудростью философских раздумий, отточенной поэтикой.
На Западе, как и многие другие таджикские писатели, С.Айни стал известен благодаря переводам на русский язык. В конце 30-х гг. в газетах и журналах многих стран мира начали появляться стихотворения, рассказы, отрывки из романов С.Айни, а затем и отдельные издания его произведений. «Воспоминания» были опубликованы за рубежом на польском, болгарском, чешском, китайском, немецком, венгерском, арабском и бенгальском языках. В 1957 году на французском языке были напечатаны «Воспоминания», в 1958 – «Смерть ростовщика», в которую, кроме этой повести, вошли  «Старая школа», «Бухарские палачи» и «Одина». В 1957 переведена известным востоковедом Иржи Бечкой на чешский язык повесть «Смерть ростовщика» С.Айни. В 1966 г. Манфред Лоренц, Трауте и Гюнтер Штайн перевели эту повесть на немецкий язык. В том же 1966 софийское издательство «Народна култура» в серии «Советские поэты» опубликовало книгу «Избранные стихотворения и поэмы» М.Турсунзаде. Болгарский поэт Йордан Милев перевел с таджикского Рудаки, Хайяма, Саади Хафиза, Джами, М. Турсунзаде, Лоика. Хафиз издан отдельно в 1971 в Софии в его переводе.
Многообразие мира подобно богатству мира человека, и тем не менее наш мир целостен и един. Именно поэтому мы любим того или иного автора: Хафиза, Саади, Руми, Икбола, Шекспира, Хэменгуэя, Гамзатова, Горького или Маяковского, Айни или Айтматова. И все это оттого, что мы находим в их произведениях чувства и мысли, столь близкие нам. Ведь книги передают общечеловеческое, то, что понятно каждому. И происходит это благодаря переводу, который дает людям возможность преодолевать языковые барьеры, познавать друг друга, учиться друг у друга.
В нашей республике в связи с интенсивным оттоком русскоязычного населения, сокращением объема часов в программах средних общеобразовательных школ по русскому языку и литературе, нехватки преподавателей, отсутствия возможности полноценного и постоянного общения на русском языке (особенно в сельских местностях), знание русского языка, как разговорного, так и письменного среди подрастающего поколения и лиц школьного возраста, заметно понизилось. А это, в свою очередь, может отрицательно сказаться на благополучном течении и безоблачности жизни сотни тысяч наших соотечественников, выехавших или собирающихся выехать на заработки в Российскую Федерацию и может создать проблему для лиц, желающих получить ее подданство.
Раньше часть этих проблем, пробелов в образовании в какой-то степени успешно и эффективно решались и восполнялись в период прохождения срочной службы в рядах Вооруженных сил, когда за два года несения воинской повинности (от Москвы до самых окраин) можно было научиться неплохо, а иногда и хорошо говорить на русском языке, приобрести в учебных центрах войсковых частей (на русском языке) какую-либо специальность, которая могла бы пригодиться и на гражданке после демобилизации. Это касалось особенно тех, у кого не было ранее навыков и возможностей общения на русском языке, не считая уроков русского языка и литературы в школе.
А что происходит нынче? К великому сожалению, с экранов телевизоров непрекращающимся потоком сходят низкопробные, порою даже пошлые, чуждые нашему воспитанию, моральным ценностям фильмы, где главные герои, иногда даже положительные, как бы между прочим, могут себе позволить употребить в речи изысканную матерную брань, от которого уши вянут или же общаться меж собой языком, сдобренным хорошей дозой зоновского жаргона, не имеющего ничего общего с лексикой общенародного общепринятого языка.
За советский период благодаря деятельности переводчиков в русском языке аккумулировались богатства литератур народов СССР и народов мира.
Благодаря переводу художественные творения великих классиков – Рудаки, Фирдоуси, Хайяма, Хафиза, Саади, Джами, Дониша, писателей нашего времени – Айни, Лахути, Турсун-заде, Пайрава, Улугзода, Миршакара, Икрами, Юсуфи, Рахима Джалила, Б. Рахим-заде, Шукухи, Мухуаммадиева, Каноата, Лоика, Бозора Собира, С. Турсуна, Гулрухсор, и некоторых других обогащают духовный мир других народов и, в свою очередь, лучшие произведения народов других стран стали неотъемлемой частью духовной жизни таджиков.
Зачитайтесь этими прекрасными строками известного поэта Слуцкого Бориса Абрамовича, который высоко вознеся труд переводчика, говорит о нем, как о труде полного высокого содержания, благодарных чувств и мыслей.
         Работаю с неслыханной охотою
         Я только потому над переводами,
         Что переводы кажутся пехотою,
         Взрывающей валы между народами.
         Здорово сказано. Не правда ли?!

            Народная газета, №38, 17 сентября 2008 года.