Под небом Италии. 5. Сан-Марино

               

        Утром в 9 часов 10 минут мы с мужем присоединились к группе туристов на ближайшей от нашего отеля остановке. Сан–Марино отделяли от Римини 40 минут и 26 километров поездки в автобусе. Сопровождавшая группу экскурсантов Наталья попутно рассказала о некоторых его особенностях.
        Площадь государства, расположенного на холмистых предгорьях Апеннин в виде неправильного четырехугольника с трехглавым горным массивом Монте-Титано в центре, составляет 61 квадратный километр. Согласно легенде его основателем в 301 году стал осужденный за проповедование христианства Марино. Он был искусным каменотесом, обладал способностью врачевания, и, сосредотачиваясь вокруг него, поселенцы считали, что ему помогает сам Бог.
        Община, возглавляемая Марино, вела независимый образ жизни, никому не подчинялась и не платила налогов. Владельцы соседних земель пытались покорить своевольных людей, но их войска терпели поражение. Когда одного из влиятельных врагов поселенцев поразил тяжелый недуг, и его мать в отчаянии обратилась к Марино за помощью, тот даровал общине свободу, и в 1861 году, знаменовавшем объединение разрозненных регионов Италии, Сан-Марино сохранило самостоятельность.
        Успеху поселенцев способствовали не только обстоятельства и их свободолюбивый дух, но и удачное географическое месторасположение. С трассы, по которой мы ехали, была хорошо видна обрывистая сторона горы Титано с мощной цепью возвышающихся на ней крепостных стен.
        Современное устройство этого одного из самых древних и маленьких государств в мире составляют 9 областей и 30 населенных пунктов с численностью 35 тысяч человек. Руководство осуществляет Большой генеральный совет, парламент, избираемый всеобщим голосованием сроком на 5лет, который назначает двух глав, капитанов-регентов с полномочиями правления в течение 6 месяцев. Избранным может быть любой гражданин Сан-Марино, независимо от социального положения. Обязательными условиями являются трудовой контракт, постоянная прописка, проживание в стране не менее 30 лет.
        В структуре экономики значительное место занимает банковский сектор, второй после промышленности. В стране производят часы, шубы, трикотажные изделия, развито изготовление керамических изделий и высококачественных вин. В сельском хозяйстве преобладает овцеводство и виноградарство. Исходя из специфики площадей, зерновые культуры не представляют больших объемов: 80% территории занимают скалистые массивы, и лишь 16,6% приходится на пахотные земли.
Доля туризма в валовом продукте страны составляет 50%. При развитом шопинге здесь нет норм защиты прав потребителя. О высокой степени доверия государства к своим гражданам свидетельствует разрешение, в отличие от Италии, на личное оружие. Предпочитая принимать решения самостоятельно, Сан-Марино  в отличие от своей единственной территориальной соседки не входит в состав ЕЭС. Однако, это создает определенные неудобства его гражданам: при выезде за пределы страны, кроме основной визы, приходится открывать транзитную, для проезда по Италии. Для туристов, посещающих Сан-Марино подобно нашей группе, действует 24-х часовой безвизовый режим.
         Пока Наталья делилась с нами этой информацией, автобус свернул с основной, равнинной, трассы в сторону предгорья. Перемена ландшафта удивляла резко выраженным контрастом. Автобус продолжил путь по извилистой дороге, поднимающейся вверх. Водитель замедлял скорость, предельно снижая ее в местах крутых спусков и поворотов. С одной стороны из окон виднелась стена гладких, плотно уложенных и утрамбованных временем камней, с другой, на ступенчато нижнем уровне, краснели черепичные крыши домов. Двигаясь по узкой спирали дороги, автобус казался огромным слоном, но не тем, который нашумел в посудной лавке, а ловким и хорошо обученным. Страшно было подумать, что могло произойти при одном его неосторожном движении. Однако, подобная мысль могла придти только в голову неискушенного туриста, а для водителя и местных жителей такое движение – их  привычная работа и жизнь.
        Автобус припарковался на площади неподалеку от магазинчика, с которого начиналась экскурсия по примечательным местам Сан-Марино. В центре небольшого торгового зала, плотно стоя по периметру удлиненного стола, мы дегустировали вина и ликеры, оценивая тонкий аромат с привкусом свежего и подсушенного винограда. Характеризуя каждый из напитков, девушка-консультант быстро разливала их на дно миниатюрных пластмассовых стаканчиков. После дегустации особо впечатлившие можно было приобрести.
        Продавцы-консультанты ловко упаковывали бутылки с другими, представленными здесь традиционными продуктами местной кухни в картонные коробки, закрепляя их скотчем и указывая на них фамилии покупателей фломастером. Языковых барьеров не существовало. Обслуживали нас бывшие, возможно, временно работающие здесь соотечественницы. Они не улыбались нам, но и не оставляли без внимания ни один вопрос, отвечая быстро, полно, лаконично, а их движения были настолько четкими и отлаженными, словно отрепетированными с секундомером. Таким образом, за короткое время им удалось обслужить туристическую группу в 40 человек, удовлетворив покупательские запросы каждого.
        Вначале я даже не заметила, что стою в очереди. Она представляла собой непрерывно движущуюся цепочку, по ходу которой можно было обозревать товар. Мы с мужем остановили свой выбор на цветных макаронах причудливых и замысловатых форм, чтобы удивить и порадовать ими близких, купили оливковое масло в удобных для транспортировки плоских металлических баночках и, рассчитавшись, вышли из магазина. Экскурсию можно было продолжать, не беспокоясь о доставке: служащие магазина загрузили упакованные коробки в багажник нашего автобуса.
        Татьяна встретила группу у выхода, повела нас к длинным трамвайчикам, и, обдуваемые встречным ветерком, мы продолжили путь по узким улочкам предгорья в открытых вагончиках. Обозревая аккуратные домики в многоуровневой ступенчатой структуре, я все больше проникалась осознанием объективности бережного отношения к каждому клочку земли в не приспособленных для размашистого строительства местах, и все больше понимала, что рационализм – мощный ресурс государства, которому природа не делает щедрых подарков, что, однако, не исключает разумной щедрости к себе подобным. В ходе экскурсии мы узнали, как Сан-Марино выходило из кризиса после Второй Мировой войны. Его банки привлекали капиталы под высокие проценты без разглашения сведений о вкладчиках. Возможно, среди них были люди с сомнительным прошлым, но большее беспокойство вызывали тысячи спасающихся от фашизма, хлынувших в страну в 1942 году, и находивших приют в местных церквях беженцев.
        Вагончики доставили нас к тоннелю, из которого мы поднялись на похожем на огромный аквариум с толстыми стенами фуникулере на гору Титано и попали в исторический центр Сан-Марино. Татьяна повела нас к дворцу Палаццо Публико, где в период принятия важных решений размещается правительство и мэрия столицы, то есть города Сан-Марино. У входа стоял гвардеец. В качестве главного административного здания дворец показался небольшим. Возведенный в конце Х1Х века на месте старой правительственной резиденции свой  вид и формы он унаследовал из прошлых веков: овальные арки, овальные окна, плоская крыша с зубчатыми краями, узкая ассиметричная башня с зубчатой окантовкой. Фасад отличался гербами замков-регионов, бронзовой статуей Святого Марино и надписью, которая переводится как «Приветствую, Марино, основатель свободы».
        Величавую голову Статуи Свободы напротив дворца венчает корона из трех башен, символов Сан-Марино, отображенных также на государственном флаге, монетах и гербе. В натуральную величину эти башни возвышаются на трех вершинах горного массива Титано. Старейшая из них, построенная в Х1 веке Гуита, изначально являющаяся тюрьмой, в настоящее время представляет музей истории Сан-Марино. Вторая, Честа, датированная Х111 веком, и расположенная на высшей точке Сан-Марино, предназначалась для оборонительных целей. В ее Музее хранится оружие разных времен, от средневековья до Х1Х века. Третья, самая загадочная пятигранная башня Монтала с Х1У века служила наблюдательным пунктом для выявления агрессивных намерений врага. По существующей версии до Х1Х века она была тайной тюрьмой для опасных государственных преступников, и внутри ее на глубине 8 метров находится тюремная камера. В отличие от первых двух башен доступ в нее для туристов был закрыт.
        Ознакомившись с помощью Татьяны с историческим прошлым Сан-Марино, мы подошли к крепостной стене, чтобы посмотреть на окрестности с высоты. Волнообразно разбросанные домики светились и утопали в сочной зелени листьев. Их черепичные красные крыши с окрашенными в нежные тона стенами искрились в солнечных лучах, отсвечивая веселыми радостными оттенками. Вид с высоты завораживал нереальной и почти фантастической красотой. Огромное яркое полотно под голубым небом, словно явилось из какой-то полузабытой сказки. На эту картину жизни можно было смотреть до бесконечности, и мы вернулись к ней после непродолжительной пешеходной экскурсии. Предоставленного свободного времени для этого было вполне достаточно.
        На одном из уровней крепостной стены мы прошли мимо скульптур прекрасных женщин из гладкого камня, и продолжающаяся дорога вывела нас на небольшую площадь к серому зданию, представлявшему собой музей пыток. Стоимость входного билета была небольшой, но останавливал не материальный вопрос. Посмотреть на средства, изобретенные одними людьми для истязания других, возможно, было бы любопытно, но понять смысл правосудия, изначально закладывающего в свою систему ложь сложно. Атрибуты человеческого безумия и бесчеловечной жестокости вызывали своеобразный интерес. Но приоткрывая темную завесу прошлого этого, на первый взгляд, сказочного государства не хотелось впускать в свой радужный мир соседствующий злобный дух. Говорят, в этих краях написал мемуары и провел последние годы жизни в тюрьме граф Калиостро. Местные жители считают, что и по сей день его призрак бродит по замку и гремит цепями. Словно в подтверждение того, что не бывает совершенных людей, как и не бывает совершенных государств.
        Миновав музей пыток, мы пошли дальше, по многолюдной улице вдоль вереницы шумных кафе и магазинчиков. Здесь их было множество и, в отличие от Римини, можно было часто услышать русскую речь. Среди представителей сферы обслуживания, которые приглашали зайти в торговые точки, ознакомиться с товарами и отведать блюда местной кухни, встречались бывшие соотечественницы, визуально лет до 50-ти, которые в прямом и переносном смысле нашли здесь свое место под солнцем. Разные обстоятельства привели их в эти далекие края, а изменившаяся ситуация в когда-то единой советской стране позволила сделать свой выбор. В мои юные годы о подобном невозможно было и думать. Однако, я не сожалею о невозможном, и вряд ли решилась бы куда-то уехать из привычных мест. К материальным трудностям относилась легко, не заостряя на них внимания, время шло, и они уходили. Могло ли что-нибудь подтолкнуть меня к таким глобальным и решительным переменам? Разве что безоглядная любовь молодости…
        Когда я училась в школе, в младших классах, в советские 60-е годы, дочь одной из знакомых моей мамы вышла замуж за итальянского журналиста. Разрешение на выезд она получила через год после того, как согласилась стать его женой. Выросла она в неполной семье, и ее детские годы прошли в глубокой бедности.
        Я не знаю, откуда она со своей мамой появилась в нашем переулке, но помню, как долго они снимали комнатку в чужом частном доме, и видела, как она шила себе одежду из старых хозяйских штор, однако, в школе училась успешно и, окончив ее, поступила в Университет на филологический факультет. Сегодня этот статус получили многие из институтов, а тогда он был единственным в Минске и особенно значимым.
        С итальянским журналистом она познакомилась на отдыхе в Крыму в 27 лет, по тем представлениям в возрасте старой девы, после того, как отработала по распределению учительницей русского языка и литературы в одном из горных селений Армении. К тому времени они с мамой уже в порядке очереди получили государственное жилье и материально не нуждались. Их однокомнатная квартира с небольшой кухней, санитарными и бытовыми помещениями в четырехэтажном кирпичном здании, оборудованная современной мебелью и техническими новинками, по сравнению с частными деревянными домами нашего переулка, где все удобства были на улице, казалась необыкновенно комфортной. Тахту, стену и пол покрывали модные по тем временам ковры из натуральной шерсти, на окнах висели красивые шелковые шторы, и ничто уже не напоминало об их прежнем полунищем существовании.
        Когда жених из Италии решил познакомиться с мамой невесты, накануне его приезда их квартиру посетила государственная комиссия. Одобрив условия проживания, советские чиновники дали согласие на прием иностранного гостя, но первое, что он сказал, после знакомства: «Как бедно вы живете».
        Помню, как возле тахты на ее столике лежал словарь, и ко времени своего отъезда в Италию на правах законной жены, она успела выучить итальянский язык. Я слышала, как наши соседи, обсуждая этот нетипичный случай, говорили, что она Родину предала, а моя мама возражала: «Замуж ей пора было выходить. Она девушка не броская, но хорошая, и не виновата, что здесь жених не нашелся». А я, молча, рассуждала по-своему: «К ней пришла любовь, и она уехала к своему заморскому принцу».
        Когда умерла ее мама, то ли чиновники оформляли разрешение на въезд слишком долго, то ли были проблемы с вылетом, но случилось так, что она не успела на похороны. В письмах она звала ее к себе, высылала фотографии и красочные заграничные открытки, но женщина неизменно отвечала, что не сможет жить в чужой стране.
        Я помню, как, стоя на коленях, она обнимала опустевшую кровать матери, и ее плечи содрогались от рыданий. «Ну, почему такая жестокая расплата за счастье?..» -  думала я в тот момент, осуждая чиновников. Моя мама стояла рядом. Она никого не осуждала и знала, что там, в Италии, ее ждет семья, работа преподавателя русского языка и литературы в местном Университете, и все будет хорошо. Она могла и не работать, но не захотела. И долго привыкала к тому, что не обязательно делать все дома самой: готовить, стирать, гладить, убирать, хваталась за утюг, который привезла, и кастрюлю, а муж удивлялся и не мог понять, почему ей так хочется всем этим заниматься. Новой жизнью она делилась в письмах со своей мамой, ее мама читала их моей, а я, сидя рядом, слушала и думала: «Счастье не оттого, что она уехала, а оттого, что они любят друг друга».
        Накануне туристической поездки в Италию я попросила у своей мамы ее адрес, но она мне сказала: «Это было давно, затерялся где-то при переезде на новую квартиру». Прошли годы, и я вряд ли смогла бы встретиться с ней в этой или другой кратковременной поездке, но мне, казалось, что, несмотря на наслоения лет, узнала бы ее простое и не отягощенное косметикой лицо даже в толпе.
        Однако, сложилась бы ее жизнь в чужих краях так благополучно, если бы она в свое время не получила достойное бесплатное образование в советской стране? И воспитание, и обстоятельства детских лет были другими? Так рассуждала моя мама, и я не могла с ней не согласиться. Сейчас модно ругать прошлое. Очевидцы уходят, и скоро некому будет сказать что-либо в его оправдание. Но если к нему относиться, как к ненужной выжатой тряпке, будущее может ответить тем же.
        Стараясь не отклоняться от уже знакомых улочек Сан-Марино, мы с мужем, поддавшись нехитрой доброжелательной рекламе на русском языке с легким акцентом, зашли в кафе. Нас пригласил стоявший у его входа молодой человек.
На покрытый белой скатертью круглый стол официант поставил два блюда с лазаньей, которую мы заказали, и стеклянную розетку с неизвестным нам продуктом. Рассыпчатый, молочного цвета, он не был похож ни на соль, ни на сахар. Было любопытно, но мы не решились прикоснуться к этому незнакомому дополнению. К столику подошел пригласивший нас молодой человек и, приветливо улыбнувшись, зачерпнул ложечкой немного содержимого из розетки и осторожно присыпал им краешек моей порции: «Попробуйте, это сыр». Оказалось вкусно. И, не смущаясь, мы покрыли им всю лазанью. Гораздо лучше. Совсем другое дело.
        Я заметила, что итальянцы чем-то похожи на нас. В них нет чопорности. Конечно, я имею в виду тех, которые встречались мне, и людей из своего окружения. Делясь впечатлениями об Италии, моя подруга накануне сказала: «Я чувствовала себя там, как дома». И мне стали понятны эти слова не только теоретически.
        Останавливаясь у витрин магазинов, я обратила внимание на большой выбор сумок. Одна из туристок на следующий день вернулась в Сан-Марино за покупкой, которую по какой-то причине не смогла осуществить в день экскурсии. Я ее понимаю, от такого выбора можно растеряться, но свой я уже сделала в вечернем Римини.
        Свободное время приближалось к логическому завершению, но еще позволяло нам зайти в сувенирный магазинчик на верхнем уровне над парковкой автобуса. У витрины со стороны улицы на прощание мы сфотографировались с железным рыцарем. Он стоял в торжественном безмолвии с закрытым забралом, словно подтверждая мир и покой этих живописных географически защищенных мест.
        В магазинчике мое внимание привлекла ярко-голубая керамическая шкатулка с изящно вылепленным видом Сан-Марино. Смуглая черноволосая женщина лет 30-ти обслужила нас нетипично холодно и не поблагодарила за покупку, почти как в родных универмагах. Возможно, мы не достаточно купили для этого, а может она просто устала от нас всех, понаехавших.
        В Римини мы вернулись раньше предыдущих поездок, и это было весьма кстати. Следующим утром нам предстояла насыщенная экскурсия в Рим, и автобус с нашей остановки отправлялся в 5 часов 10 минут утра.
        После ужина в кафе отеля мы попросили у одной из служащих в вестибюле пульт от телевизора. Женщина принесла его чуть позже в номер, продемонстрировав специфику действия. Она была родом из бывшей советской республики, и уточнение некоторых технических особенностей с ее подачи воспринималось легко. Пользуясь случаем, я спросила ее  о цветных макаронах, которые мы привезли из Сан-Марино. «Я тоже такие покупаю и отправляю детям, - охотно отозвалась она, - хорошие макароны, с натуральными добавками: зеленые – с крапивой, красные – со свеклой, оранжевые – с морковью…»
         А услышав, что мы из Минска, восторженно воскликнула: «Так вы из Белоруссии?! У меня сестра в Гродно живет. Так у вас же там коммунизм, зарплаты хорошие, пенсии вовремя…». « Да, у нас социально направленная политика…» - согласилась я, охваченная гаммой чувств: гордости, радости, удивления и сожаления…
        Эта уже немолодая женщина, сидя по вечерам между этажами, и общаясь со своими близкими через холодный экран ноутбука, знала, о чем говорит.
Июль 2013 года.


Рецензии
Спасибо,Людмила. С удовольствием прочитал рассказ о Сан-Марино, где побывал несколько лет назад. На память остались сувениры - магнитик, тарелочка, сумка и бутылка Лимончелло, которую купил в том самом магазине у въезда. Молодой продавец на отличном русском рекламировал спиртное и отказаться было невозможно. Успехов и удачи!

Виктор Кутуркин   18.02.2017 10:28     Заявить о нарушении
Спасибо, Виктор за прочтение и отзыв, и особенно приятно получить его, оттого,что Вы с этими местами уже знакомы.

Людмила Михейкина   19.02.2017 09:36   Заявить о нарушении