Из истории нашего края - 4

Пугачевские волнения в Зайково

Императрица Екатерина II родилась в 1722 году в прусской Померании в губернаторской семье. Ее девичье имя София-Августа-Фредерика. В 15-летнем возрасте ее привозят в Россию, знакомят с внуком Петра I – Петром Федоровичем. Скоро София-Августа приняла православие и была названа Екатериной Адексеевной.

Когда ей исполнилось 16 лет, последовало ее бракосочетание с князем Петром Федоровичем, который после смерти Елизаветы Петровны в 1761 году становится императором России – Петром III.

Летом 1762 года Елизавета возглавляет заговор против мужа.
При поддержке 40 офицеров и 10 тысяч гвардейцев Измайловского полка и непосредственном участии фаворита Екатерины Григория Орлова и его брата Алексея Орлова удается совершить государственный переворот.

Император Петр III был убит и тайно погребен в Благовещенской церкви. В царском манифесте сообщалось, что император Петр III «волею Бога скончался от геморроидического припадка».Екатерина становится императрицей.

Вся внутригосударственная политика была дворянской. Был создан ряд указов для укрепления власти помещиков над крестьянами.
Бесчеловечность крепостников вызывает стихийный отпор со стороны порабощенного народа. Непрерывно вспыхивают крестьянские бунты, их количество достигает 200 тысяч.Распространена была работорговля.

На Урале начались волнения яицких казаков. В их числе оказался донской казак Емельян Пугачев, который возглавил повстанческие волнения, переросшие в крестьянскую войну. Пугачев называл себя императором Петром Ш, о гибели которого в народе было мало известно.Численность отряда Пугачева в разные периоды колебалась от 1 до 20 тысяч человек.На Урале в сторону повстанцев перешло 92 завода.

Вот что пишет О. Молокотин в газете «Восход»15.09.2004 г.
«Волны Пугачевского восстания донеслись и до наших мест. Первыми узнали о нем жители Белослудской слободы. Наибольший интерес к нему проявил местный писарь Дмитрий Гаврилов. Его поддержали белослудский священник Борис Васильев, Прокопий Шмаков и Коноваловы. В ближайшую ставку одного из пугачевских отрядов, разместившихся в Камышловском уезде, для установления контактов направили гонцов Пономарева и Боярских. Неизвестно, что с ними произошло, но обратно они не вернулись. А посланный вслед за ним младший Пономарев был задержан правительственными войсками и сопровожден в Туринскую тюрьму. Настойчивые белослудские мужики каким-то образом все же наладили связь с пугачевцами. И вскоре в селе Зайково появились с манифестом от Петра III первые переговорщики Осип Шихов и Иван Федоров. В доме Наума Пономарева, а потом Степана Мурзина они собирали крестьян и склоняли поддерживать пугачевское восстание. В случае отказа угрожали сжечь их дома. В такой безвыходной ситуации крестьянам оставалось только соглашаться. С такими же речами заговорщики послали в Кочевку и Скородум Нестора Мурзина. Мужики этих двух деревень тоже вынуждены были присоединиться к бунтовщикам. В Зайково ими стали верховодить Степан и Кондратий Мурзины, в Кочевке – Нефед и Василий Шориковы, а в Скородуме – Боярских. Восставшие несколько раз засылали своих лазутчиков и в Ирбитскую слободу. Но ирбитчане стойко держались, на уговоры и угрозы не поддавались. Тогда белослудские, зайковские, кочевские и скородумские бунтовщики объединились в один большой отряд и неоднократно предпринимали попытки силой заставить непокорную слободу присоединиться к восстанию.
 
В это время в Ирбитской слободе управлял комиссар Загурский, а писарем у него был гороблагодатский крестьянин Иван Назарович Мартышев. Именно Мартышев и Ирбитский священник Удинцев сумели сформировать у народа понимание ситуации. Они же организовали из добровольцев вооруженый отряд, который успешно отражал атаки бунтовщиков. Воодушевленные этим ирбитчане, решили от обороны перейти к наступлению, и двинулись на село Зайково. Но мужики из восставших деревень тоже не дремали, сумели вовремя объединиться  и отбить контратаку ирбитчан. В результате сражения Мартышев и с ним еще 17 человек попали в плен.

Очевидцы рассказывали на следствии, что «…когда Мартышев с товарищи связаны были, то сей Мурзин, прибегая, каждого в санях бил по головам дубиной. У Мартышева Нефед Шориков саблей голову изрубил, а Василий Шориков его копьем исколол. Мурзин двоих до смерти саблей изрубил».

По-видимому, ирбитчанам самим не удавалось справиться с бунтовщиками, и они обратились за помощью к соседям. Вскоре с двух сторон подоспела подмога: Гороблагодатский вооруженный отряд и гусары из Красной Слободы. Весной 1774 года они совместными усилиями сумели подавить восстание в Ирбитском уезде. Но многим его участникам удалось скрыться. Их вожаки Дмитрий Гаврилов и Степан Мурзин продолжали угрожать слободе, говоря людям: «… хоть и усмерили нас, однако не так еще нынешним летом сделаем: Ирбитскую слободу вызжем, а с Назарова (Мартышева) и прочих с живых кожу сымем…». Заявляли они это в надежде на приход основных пугачевских сил, но летом этого же года все очаги Пугачевского восстания уже были подавлены правительственными войсками. Сам Пугачев схвачен яицкими казачьими старшинами и выдан властям. Возмездие ожидало и всех остальных участников восстания».

Еще один материал из этой же серии был напечатан в газете «Родники Ирбитские» 22 июля 2009 года. Автор статьи Карпеев М.

С царских и советских времен известно, что статусом город Ирбит обязан Зайковским повстанцам и средствам Ирбитского купечества – «спонсора» усмирения их мятежа, ведь в 1774 году Ирбитская слобода вполне могла лишиться своей ярмарки, которую тобольский губернатор предлагал обезопасить переносом в Тобольск.
Но так ли уж опасен был отряд пугачевского «полковника Ерушева», занявшего Белослудскую, Зайковскую, Байкаловскую и Киргинскую слободы, если сил для штурма Ирбитской слободы у него не хватило? А ведь по свидетельству А. Хитрова – автора опубликованной в 1872 году статьи «К истории г. Ирбити и Ирбитской ярмарки», Ирбитская слобода, застигнутая врасплох, нисколько не подготовленная, не имевшая никакой защиты, никаких надежд на победу, из средств обороны располагали лишь несколькими жалкими бердышами и плохонькими копьями, при полном отсутствии и войска, и предводителей…

Полвека тому назад авторы книг «Ирбит» В.Н. Бойко и Я.Л. Герштейн отмечали: «С хлебом-солью встречал народ своих освободителей». Но у Емельяна Пугачева, рвавшегося к власти под маской императора Петра III, убитого гвардейцами Екатерины Великой, противников в крестьянской среде оказалось не меньше, чем сторонников. Не только с хлебом-солью, но и с колокольным звоном встречали они и усмирителей бунта. Как и в гражданскую войну прошлого века, мнение народа о своих спасителях разделилось. Главной движущей силой пугачевского восстания были казаки. К их числу своим указом от 31 июля 1774 года самозваный «император» причислил и крестьян, активно поддержавших его борьбу за царский престол. Если бы восставшие и одержали победу, то перемены в империи наверняка ограничились бы тем, что казаки заняли бы место дворян, а официальная никонианская церковь превратилась бы в старообрядческую.

Я.Л. Герштейн в книге «Ирбит и его окрестности» (1995г.) установил, что «на крестьянском сходе местный житель Степан Мурзин прочел пугачевский манифест. Затем зайковские «подговорщики» разъехались по округе для присоединения соседних деревень к восстанию. Но ирбитчане не поддержали Пугаечва. Тогда объединенный отряд зайковских и белослудских повстанцев под руководством Степана Мурзина вступил в схватку с карательным отрядом ирбитчан. Мужественный вожак зайковских повстанцев Степан Мурзин и другие были схвачены и казнены». Очевидно, легендарный «полковник Ерушев» и Степан Мурзин – одно и то же лицо, ведь еще В. Шишонко в своей «Пермской летописи», изданной в 1884 году в Перми, считал «полковника Ерушева», четвертованного в Ирбите, одним из местных крестьян. Наличие зайковских бунтарей представляло угрозу только для Ирбитской ярмарки, и было поводом для вероятного переноса ее в губернский Тобольск.

Несколько слов об Ирбитской карательной экспедиции. Писарь Иван Назарович Мартышев, родом из горнозаводских крестьян, сформировал на купеческие пожертвования «отряд храбрецов», в который вошел не только его помощник Бренцов, но и глава Ирбитской слободы комиссар Загурский, а также присланный в помощь Ирбитской слободе от Туринского воеводы отставной унтер-офицер Ротанов, вместе с Мартышевым попавший в плен к зайковским мятежникам. Матышев, запугав, подкупив или обманув своих неопытных надзирателей, сумел бежать и вновь возглавить победоносный Ирбитский отряд.

 В конце концов «полковник Ерушев», или зайковский крестьянин Степан Мурзин, был пленен, судим и четвертован в Ирбите, ставшем благодаря его поражению городом.

Иван Назарович Мартышев – второй исторический персонаж, которому Ирбит обязан статусом города, был возведен указом императрицы в дворянское достоинство и получил от нее в подарок серебряный ковш, который писарь пожертвовал в Ирбитскую соборную церковь. Кроме того, Мартышев стал обладателем трехсот рублей наличными, а также 106 десятин пашни, 30 десятин покоса и 117 десятин лесных и мокрых мест. В 1800 году он получил чин прапорщика. После смерти имение его, как выморочное, вернулось в казну.

3 февраля 1775 года Екатерина Вторая повелела «Ирбитскую слободу учредить городом», который был сначала административным центром уезда, затем округа и района.

                2011г  В. Князев
3.07.16           А.Билык