188 Адьё, янки! 10 10 1973

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава 188. Северная Атлантика. Адьё, янки! 10.10.1973 г.

Фотоиллюстрация из фотоальбома автора: Северное море. БПК «Свирепый». Возвращение БПК «Свирепый» к мысу Скаген. Командир корабля, капитан 3 ранга Е.П. Назаров. 10.10.1973 г.

Он тоже устал, раздражён и хочет одиночества. Еле-еле его уговорил обернуться ко мне…

Потом, когда я делал ему комплект фотографий последних событий, я совместил эти две фотографии в одну и увеличил. Получилось, что командир корабля не смотрит на пролетающий мимо самолёт «Нептун». Надоели… 


В предыдущем:

«Купающаяся Афродита», которую я однажды в 1970 году видел в летнем саду во дворце графа Воронцова в Крыму, в Алупке. Теперь я нарисовал её по памяти в «разведальбоме»…

Я снова хотел общаться с моей воображаемой Феей красоты и страсти, голос которой всё чаще и чаще звучал в моих эротических снах…    


Мы все настолько устали, в том числе и командир корабля, капитан 3 ранга Е.П. Назаров, что ожидание приказа: «Оставить слежение за АУГ «Джон Ф. Кеннеди» и крейсером «Ньюпорт Нбюс» и следовать к мысу Скаген для подготовки к переходу в базу» вызвал небывалый ажиотаж, энтузиазм и восторг.

Все без исключения не просто хотели, а жаждали возвращения домой.

Разведка ОСНАЗа сообщила, что наш «подопечный» ударный авианосец «Джон Ф. Кеннеди» поздно вечером 09 ноября 1973 года укрылся от шторма урагана Фрэн в Шотландии, крейсер «Ньюпорт Ньюс» мы сами «проводили» практически до территориальных вод Норвегии, а другие корабли США и НАТО, сопровождавшие эти два действительно грозных корабля, нас не интересовали, потому что «мы сами с усами»…

У всех на устах было кем-то удачно брошенное слово: «Адьё, янки! Вы по щелям, а мы – домой!». По всему чувствоалось, что наша БС (боевая служба) в Северной Атлантике подходит к завершению.

Даже Северное море и северное солнце изменило к нам отношение. Уже 10 октября море стало успокаиваться и хотя всё ещё штормило, но море и солнце уже баловали нас прекрасными видами освещённой солнцем бурной водной поверхности.

Среди сплошных туч всё чаще появлялись радостные голубые просветы неба и яркие лучи ослепительного солнца. Миг и вода под этими лучами из серо-стальной превращалась в изумрудно-голубую прозрачнейшую воду с белой-белой пеной. Очень красиво!

Нами всё время и регулярно интересовались. Каждый день, практически, в одно и то же время прилетал натовский патрульный самолёт-разведчик «Нептун». Он настолько «приелся», что моряки уже не выходили на верхнюю палубу и не показывали этому самолёту и его объективам фотокамер неприличные жесты.

Однажды, когда погода уже практически «установилась», на правое крыло ходового и сигнального мостика вышел командир корабля, капитан 3 ранга Е.П. Назаров.

Все последние напряжённые дни и ночи поиска и слежения за кораблями «вероятного противника» Евгений Петрович почти постоянно находился в ходовой рубке, контролировал процесс посика, прохождения штормового волнения, смены курса корабля и т.д.

Он так же, как и я, был больше замкнут, сердит и рассержен, не предрасположен к дружескому «праздному» общению. Все попытки как-то сблизится с ним, расшевелить, развеселить наталкивались на его спокойно-властное пренебрежение. Видно было, что его что-то сильно тревожит и гложет…

В этот туманный и сырой день 10 октября 1973 года Евгений Петрович Назаров вышел подышать на открытый мостик и я решил сфотографировать его «на память».

Мимо пролетал наш «соглядатай» - натовский патрульный самолёт «Нептун» и я хотел, чтобы в кадр попал и командир, и этот назойливый «жук», который практически летал над водой почти на одном уровне с мостиком (12 метров над уровнем моря).

Евгений Петрович был молчалив и хмур. Сигнальщики не смели выйти на крыло своего сигнального мостика и встать с ним рядом. Вахтенный офицер и старпом попробовали было выйти их ходовой рубки, но Назаров их просто «прогнал» своим напряжённым «рыком по-матушке»…

Я всё пытался «скадрировать» кадр и поймать тот момент, когда и командир и самолёт окажутся в одном кадре. Не получалось…

То самолёт пролетал выше, то Евгений Петрович отворачивался от меня и кадр становился безликим, пустым, некрасивым.

Несомненно, капитан 3 ранга Е.П. Назаров чувствовал, как я мучаюсь и стараюсь сделать лучшее фото, но ничем не выдавал и не выказывал своё отношение к этому.

Я сначала смущался, робел, а потом начал сердиться. Когда в очередной раз я не смог одновременно сфотографировать «нептуна» и командира корабля, я рассердился всерьёз…

Чувствуя, что самолёт-разведчик зашёл на последний круг и скоро улетит, я вдруг независимо от моей воли быстро подошёл к командиру корабля и вполголоса строго сказал-потребовал от него, чтобы он «не портил мне кадр и плёнку, а когда я скажу повернулся ко мне лицом».

После этих слов, не обращая внимания на недоумённо-удивлённое выражение лица командира корабля, я вернулся на своё место и приготовился снимать.

Самолёт пролетел, Е.П. Назаров по моей команде обернулся ко мне, и я сделал удачное фото…

После этого командир корабля хотел было что-то мне сказать, но я деловито занялся фотоаппаратом и «боком с подскоком» покинул мостик…

Уходя, я краем глаза увидел, как вдруг усмехнулся Евгений Петрович Назаров, потянулся всем телом, расправил плечи, задрал голову вверх, глубоко вздохнул и бодро вошёл через открытую дверь обратно в ходовую рубку.

БПК «Свирепый» размеренным экономическим ходом в 13 узлов (24,076 км/час) не спеша возвращался к мысу Скаген, на привычную якорную стоянку.

А у меня, наверно, и у командира корабля, капитана 3 ранга Е.П. Назарова, «открылось второе дыхание»…