Но мальчик он хороший!

С чем мне в первом браке повезло, так это с родственниками жены. Родители её были хорошими людьми, и ко мне относились прекрасно. Мать, Зоя Фёдоровна, после смерти мужа, прожила ещё около двадцати лет с Валентиной, старшей своей дочерью, и по телефону мы общались регулярно. Раз в год, примерно, я и навещал их, засвидетельствовать своё почтение, так сказать.

Сидели втроём обычно на кухне, вспоминали прошлое, старых знакомых. Правда, зрение Зоя Фёдоровна совсем почти потеряла, уставала быстро, но по телефону голос её звучал почти как раньше. Обязательно она всегда передавала привет моей нынешней супруге, активно интересовалась моей жизнью. Прожив в Одессе более девяноста лет, по-русски она говорила чисто, без одесского акцента.

Подустав, она уходила отдыхать, а мы с Валей разговоры продолжали, мы можем и три часа болтать, не надоедает. Мы с ней хорошо дружим, я её сестричкой зову. О Татьяне, бывшей моей жене, мы не часто вспоминаем, у нас других тем для разговора хватает. Вале уже под семьдесят было, когда у неё компьютер появился, использует она  его,  в основном,  для чтения. Читает  много, бывает, что обсуждаем, кто что нового прочитал. В годы перестройки она, помню, говорила: "Читать стало интереснее, чем жить".

Конечно, и другие темы у нас находятся. Здоровье, дети, внуки, общие знакомые, политика. Раньше-то  я к ней часто на работу забегал. Работала Валя  в областном бюро  судмедэкспертизы завлабораторией, но для меня всегда время находила. Муж её трагически погиб в молодости, и с тридцати четырех лет жила она с сыном, а потом с мамой. Курить начала после смерти Коли, и уж, наверное, не бросит, втянулась.

Иван Сергеевич, мой тесть, был родом из Воронежской области, из бедной многодетной крестьянской семьи. Рассказывал мне, что поступив в техникум, попросил у родителей выслать ему денег. Отец ответил, что  послать немного он сможет, но деньги эти он будет вынужден оторвать от других своих детей. Больше Иван никогда ничего у отца не просил.

Почти всю войну провел он на фронте, и остался жив, наверное, потому, что к сорок первому году уже успел отслужить два года срочной службы и артиллеристом был уже опытным. Но в 1943, когда он в звании капитана командовал знаменитыми "катюшами" , ранило его тяжело в ногу. Демобилизовался по инвалидности. Специалистов тогда в тылу не хватало, так что Иван Сергеевич, человек умный и деловой, быстро пошёл вверх. Работал он в сфере пищевой промышленности.

В быту отличался он редкой невозмутимостью, неприхотливостью, безмерным терпением. Несмотря на инвалидность и достаточно высокий пост, он не чурался никакой домашней работы, насколько мог,  берёг и охранял свою семью.

И Глеба, старшего своего внука,сына Валентины, и нашего Владика, родители любили и баловали, конечно. По субботам мы привозили сына к тестю, в воскресенье получали его назад. Дома все его игрушки, во избежание беспорядка, хранились на шкафу и выдавались ребёнку по очереди. У дедушки было иначе: внук, что хотел, то творил, уборкой они занимались позже.

Настали школьные годы, а с ними и разные мальчишеские проказы. Сын частенько жил у родителей, там и безобразничали они с друзьями. Разбираясь с пострадавшими, оправдываясь перед соседями, дедушка всегда защищал внука. Я часто вспоминаю, как после очередной шалости, Иван Сергеевич поднимал кверху указательный палец, и подводил итог: "Но мальчик он хороший!".