Голос среди звезд

Сухой ветер поднял красноватый песок и бросил его прямо в лицо. Мельчайшие частички камня – обычное явление после многократного бурения – ударились о стекло и оставили на нем пыльное пятно. Рука в защитной перчатке поднялась, чтобы очистить шлем, но замерла на полпути, прерванная неожиданным окриком.
- Адара Плейона, сколько еще Вас ждать? – глава экспедиции бежал по пустынной поверхности изрытой планеты, чтобы лично предупредить высокопоставленную спутницу об отбытии, потому что та выключила коммуникатор.
- Дайте мне минуту, альгети, - девушка подняла руку, отмахиваясь от подчиненного, и вернулась к своему занятию. Она терпеть не могла, когда низшие по рангу употребляли вместе с ее именем статус девы, но способность дать потомство в безлюдном космосе ценилась больше, чем политическое родство, и с этим приходилось мириться.
Мужчина остановился в паре шагов, чтобы перевести дыхание, и невольно закатил глаза. Перечить дочери правителя, на его взгляд, было небезопасно. Но не вписаться в график посадки на станцию было бы еще хуже.
Он подошел к девушке, чтобы посмотреть на находку, и замер – из-под земли наполовину торчал огромный золотой диск с незнакомыми, но интуитивно понятными символами.
- Мы должны взять его с собой, - приказала Плейона, проведя рукой по сверкающей отполированной пластине.
- Исключено, - капитан вдруг напрочь забыл о своих опасениях. – Корабль не сможет поднять такой вес!
- Значит, оставим часть груза до прибытия другой команды. Иначе я останусь здесь, вместе с этим диском, и Вам придется лично объясняться перед отцом, - девушка посмотрела на него своими удивительными глазами, голубыми со вкраплениями зеленых секторов – отличительный признак правящей семьи. Мужчина неохотно кивнул.
Выгрузив несколько контейнеров с минералами и кое-как закрепив ремнями не без труда вырытый диск, пилот с трудом поднял челнок в воздух.
Ахернар – космическая станция невероятных размеров, последнее место обитания человеческой расы. Вынужденные бежать с родной планеты – разрушенной войнами, истощенной неутолимыми потребностями в ископаемых, выжатой до последней капли чистой воды – люди так и не нашли подходящих для существования небесных тел. Обеспечив идеальную слаженность систем жизнеобеспечения, они решили остаться в вечном плавании и брать от окружающего космоса только то, что им было нужно. Те, кто говорил о повторении истории, быстро оказывались в безмолвном космосе, и вскоре бессмысленные толки прекратились.
Кратус Таразед принимал доклад о тайной экспедиции в своих покоях. На голограмме смутно угадывалась третья от Солнца планета. Пусть правитель входил в двенадцатое поколение, и никакие воспоминания не связывали его с колыбелью человечества, но смотреть на изуродованную поверхность Земли было неприятно – все равно что видеть некогда красивую женщину со шрамами на лице.
Из темного угла доносился монотонный голос докладчика:
- Уровень кислорода низкий, но приемлемый. Лесные массивы начали восстанавливаться без участия человека.
- Их уже можно использовать на постройки? – осведомился кратус.
- Нет, повелитель, - ответил низкий человечек, помотав головой, и его глаза блеснули, отразив свет проектора. – Запасы питьевой воды полностью истощены, но пресная вода может быть получена путем таяния ледников и опреснения морей и океанов. Однако паед Ригель оставил в этом месте свою пометку, что таяние ледников может привести к очередной экологической катастрофе, а мощь океанов выгоднее будет использовать для получения энергии. Так что, цитирую: «Воды как не было, так и нет».
- Достаточно, - Таразед поднял руку и жестом выпроводил подчиненного. Его голову наполняли беспокойные мысли о сыне, сбежавшем от перспективы стать следующим правителем ради возможного утопического шанса вернуться в лоно Земли. Лучше бы наследник-паед погиб, чем тратил время на пустые фантазии.
Плейона ворвалась в комнату как вихрь, на ходу снимая шлем и перчатки. Таразед знал, что дочь продолжает посещать ресурсные планеты на кораблях-собирателях даже вопреки его запрету, но так открыто демонстрировать свое неповиновение родителю было по меньшей мере возмутительно!
- Отец, ты должен это увидеть! Этот золотой диск был рядом с обломками какого-то шаттла. Может, разбился какой-то старый собиратель…. Но конструкция не предусматривала кабину…. Неужели мы нашли свидетельства существования другой цивилизации?! Отец?
Мужчина провел рукой по лицу, надавливая на глаза подушечками большого и указательного пальцев. Он прослушал слова дочери, обдумывая свою воспитательную речь, но теперь ему казалось, что он что-то упустил. Что-то очень важное….
- Отец, этот диск….
Золотой диск? Неужели, тот самый?
Кратус Таразед сорвался с места, как это не пристало делать ни правителям, ни простым взрослым людям, и схватил дочь за руку.
- Покажи мне его!
На одном из редко посещаемых технических этажей ученые и исследователи бились над загадкой золотого диска. Все происходило в обстановке строжайшей секретности, и люди, знавшие о необычном открытии, все до одного были преданными правящей семье.
После того, как каждый выказал почтение правителю и вернулся к своей работе, кратус Таразед оглядел помещение и оценил взглядом собравшихся.
Адара Плейона позволила себе первой нарушить молчание:
- Я подумала, нужно держать все в тайне до поры до времени.
Правитель посмотрел на дочь другими глазами. Плейона была неглупой девушкой, она имела познания практически во всех сферах, в совершенстве владела Общим языком, знала об устройстве корабля едва ли не больше любого техника и обладала пытливым умом. Она сможет быть и матерью, и правителем. Таразеду стоило всерьез присмотреться к достойной наследнице, раз уж старший потомок не оправдал надежд.
Раздался щелчок, и ученые мужи отскочили от стола как напуганные дети. Золотой диск на поверку оказался полым футляром, а внутри лежало нечто еще более странное: небольшой стальной цилиндр неизвестного предназначения, короткая игла на изогнутой пружине и еще один диск – с крохотной дырочкой посередине и вырезанными на нем концентрическими кругами.
Плейона взяла незнакомые предметы в руки и разглядывала их с плохо скрываемым любопытством. Ее отец в первую очередь заинтересовался вторым диском. С благоговейным трепетом он коснулся вырезанных в металле дорожек кончиками пальцев и тут же отдернул руку. Кратус Таразед был стар, он был старым еще когда не был кратусом, но какие-то из реликвий земли, уничтоженные его отцом полвека назад за ненадобностью, он помнил – золотой диск назывался пластинкой.
В затянувшейся тишине, прерываемой лишь шарканьем подошв переминавшихся с ног на ногу ученых, как гром среди ясного неба прозвучали слова правителя:
- Немедленно выйдите. Все. Ты тоже, паед Плейона.
Девушка замешкалась и не успела среагировать, когда отец вырвал у нее из рук таинственные артефакты. Впервые в жизни к ней применили статус прямого наследника – паед, но о том, что бы это значило, подумать, а тем более спросить, времени не было – Таразед выставил всех из помещения и запер дверь изнутри.
Следующие несколько дней Плейона искала встречи с отцом, но никак не могла его поймать. Судя по тому, что к ней стали приходить нижестоящие по рангу альгети с некоторыми документами, требующими подписи правителя, либо его наследника, новый статус действительно вступил в силу. Как и ожидалось, задействованные в раскопках или исследовании золотого диска не подавали виду, что данное событие имело место быть. Никто не мог ответить на копившиеся вопросы, и даже обломки неизвестного челнока пропали с поверхности ресурсной планеты, не зарегистрированные как находка ни на одном из собирателей.
Тайна не давала Плейоне покоя, и она решилась подстеречь отца в каюте, где бы он не смог скрыться за спинами подчиненных или спрятаться от нее на капитанском мостике, куда был закрыт доступ даже паеду. На лице Таразеда, склонившегося над золотым диском тогда, в душном помещении технического этажа, она заметила незнакомое ранее выражение, похожее на ностальгию и смущение. Он явно знал об артефакте то, чего не было в скудных архивах станции.
В ожидании отца Плейона бродила по кабинету, просматривала тонкие книги на полках – вся бесполезная литература была уничтожена, а остальная подлежала сокращению для экономии места на полках. Она увидела на столе доклад, вырезанный на тонком металлическом листе, допускающем многократную переплавку, и из любопытства взяла его в руки.
Когда Таразед вернулся в свои покои, он обнаружил дочь перед включенной голограммой Земли. Лишь в детстве Плейона слышала рассказы о родной планете человечества, но уже тогда, будучи в тринадцатом поколении рожденных в открытом космосе, она практично отвергала любую вероятность проживания на хрупком нестабильном шарике в пользу их нерушимого ковчега.
Но теперь ее уверенность пошатнулась.
Девушка повернулась, сжимая в руках документы, и посмотрела на отца. Она плакала.
- Ты же говорил, что Ригель погиб! – громче, чем было допустимо, крикнула она. – Что Земля полностью разрушена!
Таразед молчал. Он крепко сжал губы, чтобы не позволить резким словам сорваться с языка. Ему нужно было подождать всего минуту, а затем Плейона сама бы все поняла.
Динамики затрещали, и неприятный электрический шум наполнил станцию. Чей-то голос произнес какую-то короткую фразу и на мгновение затих. За ним заговорил следующий, и следующий – все они звучали на разных языках, забытых языках, которые изменили, превратили в Общий и стерли из памяти.
Пока люди говорили, Плейона слушала и считала. Она не знала всех жителей Ахернара, но могла поспорить, что этих людей среди экипажа не было. Эти голоса, слетавшие с пластинки из-под крошечной иглы словно по волшебству, были подобны свету далеких звезд – их обладатели давно уже были мертвы.
- Что все это значит? – спросила Плейона, но вопрос заглушили продолжавшиеся приветствия землян. Всего их было пятьдесят пять. Пятьдесят пять разных языков! Это не укладывалось в голове.
Перед следующим фрагментом правитель приказал сделать небольшую паузу и записал свое объяснение. Плейона вздрогнула, когда из динамиков полился голос отца:
- В конце двадцатого века с Земли запустили в космос автоматический зонд. Миссией «Путешественника» было исследование Солнечной системы. После он достиг межзвездное пространство и отправился в свободное плавание.
Зонд истощил свои запасы энергии еще во время первого задания, но по чьей-то немыслимой воле продолжал полет, пока не остановился на одной из наших ресурсных планет.
В прошлой экспедиции команда собирателя обнаружила остатки корабля, а среди них – диск с посланием инопланетным цивилизациям. Содержимое этого диска вы слушаете сейчас.
Снова наступила пауза, в которую Таразед успел вставить свою короткую ремарку:
- Кто бы мог подумать, что послание для инопланетной цивилизации получат потомки землян? – мужчина улыбнулся, а из его глаз вытекли скупые слезы. Плейона не знала, как реагировать на такое эмоциональное поведение отца, но ей не пришлось долго ломать над этим голову – в следующее мгновение музыка полилась по станции.
На нижних темных этажах пришли в движение крысы-рабочие. Их не выпускали наружу, им практически не поставляли электричество, и еда была самая скудная. Последним, что поддерживало в них желание жить, было пение, но его у них отняли. Когда мелодия далеким слабо различимым гулом достигла ушей старожилов, их иссохшие губы раскрылись, но на этот раз – не ради упрека или мольбы, а чтобы поведать внукам о том, что такое песня.
Солдаты, обученные быть всегда и ко всему готовыми, переквалифицированные в собирателей на время отсутствия реальных угроз, подняли головы, сидя на койках. Все они были молодыми и следовали правилам Ахернара лучше, чем тот, кто их составлял. Их уши различали отдельные звуки, но не воспринимали композицию в целом. Они не могли ощутить красоту мелодии, потому что искусство давно было под запретом. Военные и ученые не оценили мастерство музыкантов, ведь они не представляли себе сложность подобного ремесла. Но, даже учитывая все это, их тела отзывались на звук. Старые раны переставали ныть, словно дети, убаюканные материнским голосом – плакать, мигрень отпускала, нервозность уходила, а голова освобождалась от мыслей – их души исцелялись.
Когда музыка кончилась, на станции воцарилась звенящая тишина. Даже двигатели работали тише обычного, будто боялись помешать этой мистерии. И вот новая волна звуков разорвала сердца слушающих на части!
Шум океана, шелест листьев, звук дождя, пение птиц, стрекот насекомых, кваканье лягушек, лай собак, рычание львов, вой волков – все эти забытые слова, существа, брошенные на произвол судьбы, планета, покинутая своими детьми…. Плейона не понимала, что происходило. Девушка металась по комнате и закрывала уши, словно голос Земли причинял ей боль. В конце концов она забилась под стол, как маленький ребенок, только бы ничего не слышать, ведь вместе с плачем планеты, с этим зовом о помощи, пронесенным космическим путешественником через весь необъятный космос, приходило и осознание вреда, нанесенного человеком своему дому.
Они должны были вернуться и все исправить.
Все стихло. Пытка прекратилась. Таразед подошел к столу, делая вид, что не замечает дочь, и отдал приказ по внутренней связи о новом курсе ковчега. Плейона торопливо поднялась на ноги, безуспешно пытаясь понять, куда собирается отправиться отец – координаты были ей незнакомы. Кратус Таразед предугадал ее вопрос:
- Мы отправляемся повидаться с твоим братом.

Июль 2016