Лохматый

Здесь предаваться злости или обиде было удобнее всего. Громоздящиеся на стеллажах коробки создавали нужную давящую атмосферу. Дух пыльного покоя редко нарушали чьи-то шаги. Узкое окошко, невесть кем сделанное высоко, заставляло подниматься на носочки, чтобы при росте Галины- метр с поднятой косой, дотянуться кончиками пальцев до фрамуги и отщелкнуть ее. Дымок от наспех зажженной сигареты тотчас устремлялся ровно в эту самую образовавшуюся приоткрытость, будто цепляясь лентой за оконные решетки и  растворялся в изрезанном куске неба. Медитативность этого зрелища, возможно, была способна даже успокоить, однако Галя курила редко, а потому отвлекалась, то и дело покашливая. Да и внутри все чаще было не просто кипяще, уже скорее шипяще, как на сковородке с выстреливающим маслом. Мир доводил до невозможности. А еще-  волнение: вдруг застанут на складе бумаг с зажженной сигаретой?! Эта мысль дерзко отгонялась воинственным настроем- плевать! Однако грохот задетого непослушной ногой железного ведра заставлял сердце слегка екать.

Кажется, Галя ненавидела эту работу еще до того, как перешагнула порог этой организации. Нет, раньше, когда накануне вечером заводила будильник, размышляя, что надеть на собеседование. А может быть и еще раньше. Когда прочла объявление, задумалась, и в тот самый миг огромная сосулька приземлилась у ног. « Куда прешь?! Жить надоело?»- закричал рядом дворник, выстрелив лопатой в сугроб. Галя рванула в сторону, уловила какой-то странный треск, однако так и не осмелилась обернуться. Уже дома обнаружила  на сумке картонную табличку «осторожно!», висящую оборванным краем на молнии. И вечер предупреждал, упорно предупреждал. Пиджак от костюма, брошенный на диван из шкафа, виновато съежился, поблескивая огромным жирным пятном на рукаве. И пакет с чаем вырвался из рук, вопреки всем физическим законам разбросавшись даже по коридору. Телевизор словно только и ждал, когда его включат. Тотчас заорал: « У вас проблемы? Вас одолевает стресс? Это нормально в большом городе.  Да, да! Не забудьте завтра с собой взять чудесный препарат, который уменьшит реакцию организма на раздражение и стресс…». Плавно явилась и другая часто повторяющаяся реклама. Счастливая пара, шагающая к морю, придвинулась ближним планом, дабы показать сладкий поцелуй. « Обращайтесь в наше агентство, и да будет вам счастье за умеренную цену». Вслед завороженный взгляд словила появившаяся на экране девица модельной внешности с пачкой некого зелья. Пачка, зажатая в идеальных пальчиках, коснулась идеальной щеки. Идеальные губы успокоили: « Таблетка в день- ваша внешность будет соотве…» . Галя даже от сериала отказалась, забравшись в постель, вволю поплакала.

Утро тоже предупреждало. Головная боль сверлила виски, умоляя остаться дома. Дернувшаяся рука мало того, что насыпала в кофе соль, еще и умудрилась ею укрыть весь стол. Да, да, это все было предупреждением, предчувствием.

Собеседование было ужасным. Надменные лица директрисы и ее помощника просто- таки сверлили.

- Мы ознакомились с вашим резюме, вашим опытом работы. У нас есть вопрос. Что в вашем понимании коллектив?

Галя поняла- они указывают на ее непостоянство. Но разве  ее вина, если исключительно жуткие люди попадаются на жизненном пути?… Галя проглотила подступивший ком обиды, на сидящих напротив, на весь мир, с трепетом высказала свою мечту:

- Это дружественный, в меру конкурирующий настрой.

Ее приняли. И есть уверенность, тогда-то внимание и ослабло. А стоило развернуться и уйти. Вообще не стоило перешагивать этот порог.


Первый рабочий день стал подтверждением этому. Когда Галя вошла в кабинет, не смотря на любопытные взгляды, незнакомую обстановку и даже громкий хлопок, который издала фрамуга, она заметила, что мужчина, сидящий у входа, широко улыбнулся. Место Гали оказалось, как на зло, напротив. Прошло пару часов, Галя все еще растерянно листала журналы, заглядывала в компьютер и немного- по сторонам, а Василий, так представился не прекращающий улыбаться мужчина, успел угостить новенькую кофе, поинтересоваться- не дует ли, включить романтическую музыку и набросать в ее сторону взгляды многозначной численности. Конец рабочего дня он обозначил галантной просьбой проводить.

Они шли  по парку, морозно похрустывая. Василий казался даже милым. Говорил о прекрасном будущем, своих планах, Бермудском треугольнике и тропических лесах Амазонки, современных недостатках общества и последних открытиях науки, не забывая все это приправлять   комплиментами. Гале было приятно, однако вызывали подозрение быстрота и пылкость кавалера. Еще долго они стояли у подъезда. Василий покашливал, словно бы не решаясь сказать нечто висящее на языке. Галя же наблюдала, как прожженный следователь, постреливая охлаждающими взглядами.
Ох, что это был за вечер! Едва Галя переступила порог дома и уперлась меховой спиной в дверь, задышала часто- часто. Мысли забурлили. Пылкие и сердечные, слегка влюбленные из них проскочили как-то быстро, а вот подозрительные…

 Он несерьезен. Еще и в гости просился, пусть не напрямую. Небось, бабник. И эта его фраза… « У тебя такие красивые глаза…» Конечно, долго выбирал, что же сказать. О фигуре что-то лестное сказать было бы полной ложью.  А эта его фраза: « Для меня значение имеет внешность девушки, однако и ум ее важен. Вот ты…» Знаю, проходили!

Мысли забились, словно трубопровод. Всплыли прошлые разочарования. Почему, почему одно и то же? Почему так не везет?

Следующий день Галя была не просто неприступной крепостью-  другой галактикой. Она никак не реагировала на попытки удивленного и обескураженного Василия прорваться хоть на пару шагов ближе. Стала раздражать вечно улыбающаяся соседка Нюра. Ее раскосый взгляд время от времени рисовал недвусмыслие кривым треугольником- витал над печальным Василием, упирался в Галю и возвращался к собственной улыбке с яркой издевкой в подтексте.

К концу дня Галю вызвала к себе в кабинет директриса. Отчитала за поведение. Нет, конечно, не напрямую, но эта монотонная лекция о правилах внутренней организации звучала агрессивно. Обида уселась глубоко внутри. С ней Галя и вышла из кабинета.  Тут и Нюра одарила вечной улыбкой. « Что, лекцию читала? Хах, это еще что, нас и экзамен заставляла сдавать. Фишка у нее такая…» Эта раскосая девица еще и издевалась. Галя была вне себя от гнева. Каждый день, каждый час. Казалось, особое облако напряжения концентрировалось над ее столом, иногда излишками энергии выстреливая в случайную сторону. Внедриться туда- себе дороже. Но тот, кому уже, кажется, и позволительно было бы исправиться и что-то исправить, не делал никаких попыток. Занятость Василия начала стремительно расти, а к концу месяца переросла в увлечение длинноволосой дылдой из бухгалтерии. Что это был за месяц! Галя огрызалась на замечания директрисы, всячески пресекала любопытства Нюры, а Василий, казалось, теперь ходил с кровоточащим клеймом «бабник». Почему мир так несправедлив? Почему он так ужасен и однобок?

Галя все чаще шумела железным ведром на складе, глотала дым и сетовала на целый свет. По ночам же плакала и мечтала о малом. Так и говорила: « Неужто я много прошу?!»

Пока однажды…

Галя оступилась в парке, у памятника, какого-то деятеля, кажется. Нога заскользила на льду, неестественно вывернулась. Знатный сугроб принял Галю с нежностью. Нога болела, но не сильно. Возможно, легкое растяжение.  И тут Галя заметила совсем рядом какого-то странного лохматого типа в очках. Он суетился, но как-то без толку, словно не замечая упавшую девушку.

- Вы кто?- крикнула Галя, когда убедилась- уходить тот   не собирается.
   
 Тип обернулся, глянул на Галю, потом с любопытством осмотрелся вокруг. Кажется, он сомневался, что обращаются к нему.  И тут Галя заметила, что ног, так сказать, привычных человеческих конечностей, у этого Лохматого не видать. Будто и нет- так, что-то эфемерное, расплывчатое, а очки… О, ужас, они были идентичны очкам Гали- та же серая оправа с маленькой бабочкой сбоку. Смотрелись они нелепо и даже пугающе на мужской небритой физиономии. Ужас заставил без особой аккуратности перекатиться в сугробе, вскочить на ноги и, не смотря на умеренную болезненность в ноге, бегом броситься прочь. Неудивительно, что парк казался бесконечным.  Галя слышала только скрип под своими ногами, оборачиваться она не осмеливалась. На оживленной улице полегчало. Галя смахнула остатки снега с шубы и уже медленно, чуточку прихрамывая, направилась вглубь городского вечера. Кафе, встретившееся  по дороге, особенно успокоило и поманила предвкушением чашечки горячего чая. Галя вошла в уютный зал, просеменила через весь периметр, и бухнулась на самый дальний стул самого дальнего столика. Конечно, если судить по отношению к входной двери. Теперь, расстегивая шубу, Галя  принялась разглядывать всех входящих. Когда шуба была расстегнута, а официант уже наблюдался на пути к столику, Галя на мгновение, одно маленькое мгновение отвернулась, чтобы взглянуть в окно, а когда посмотрела снова вперед- Лохматый сидел рядом.
 
- Уберите его отсюда!- вскочила Галя.

- Кого, простите?- присел в испуге официант.

- Как это кого? Его!- Галя пылала от злости.

- Простите, здесь никого нет,- смущенно залепетал официант. Кажется, он даже попытался смахнуть полотенцем  пыль с коленей Лохматого. Но Галя этого уже наблюдать была не в силах. Она сгребла шубу в охапку, собираясь одеться по дороге. Где-то за спиной администратор отчитывал официанта, чтобы тот соглашался с клиентами, даже если те-  « того», а рядом шустро поспевал Лохматый, будто скучающе волочил свой шлейф ног , позевывая все чаще.

Все то же самое повторилось в кинотеатре, что подвернулся за углом  соседнего дома. Сюда Галя влетела пулей. Лохматый  уселся даже не на соседнее кресло, а между тем, где сидела Галя и тем, где хрустел чипсами парень. Не мудрено, у Лохматого билет не спросили. Казалось, никто, кроме Гали, его не видит. Спустя час в парикмахерской, куда Галя вошла уже спокойно, Лохматый улегся на столик, совершенно не боясь, что его проткнут ножницами. Определенно его не видел никто. Ну, а в аптеке он стоял терпеливо рядом, пока Галя покупала антидепрессанты и глотала их тут же, не выходя из лечебной ауры.

Как добралась домой, Галя не помнит, не помнит, как упала на постель прямо в шубе и сапогах, не помнит, когда именно качнулся потолок пару раз и исчез.
Когда она открыла глаза, Лохматый по-прежнему был рядом. Он сидел на краю кровати и иногда позевывал. Превозмогая тошноту и головную боль, Галя решила спокойно поговорить с неизвестным типом, тем более, что все указывала на малоооспоримый факт- это все фантазия, он у нее в голове. Сначала слова будто сбивались, фразы и вопросы были дикими. Хотя бы это: «Я давно сошла с ума?» А дальше, как это бывает, Галя незаметно увлеклась излияниями переживаний, мыслей. Тип слушал с вниманием, но молчал. Может быть не умел говорить, а, возможно, не смел перебивать своего создателя.  Почувствовав даже некое облегчение, Галя вскочила с кровати, подошла к бару, где давно стояла начатая бутылка коньяка. Плеснув жидкость в две рюмки, Галя поставила одну из них на столик рядом с Лохматым, а другую тотчас осушила. Тепло разлилось по телу, а страстный монолог продолжился. Галя смирилась, успокоилась, расслабилась, когда опустошила треть бутылки горючей жидкости и выговорилась до першения в горле. Так и уснула, свернувшись калачиком за спиной Лохматого. Лишь одна обида всплыла напоследок- отчего, сойдя с ума, она  не придумала ничего более симпатичного, чем типа в очках?!

Наверное, это стало отсчетом новой обработки информации. Гале стало казаться, что мир вовсе не такой, каким она его видит. Разве можно делать поспешные выводы, когда рядом все время вышагивает нелепая фантазия, которая для тебя так же жива, как твоя рука или нога?! Нет, доверять самой себе не стоило. Уверенность такая уносила невесть куда, не позволяя раствориться в бытие. Галя забывала приготовить утренний кофе, однако с точностью вспоминала сны, рассказывая их Лохматому. В  парке она замечала каждую мелочь, сравнивая сугробы со спящими мишками, наблюдая катание детворы, вспоминала детство, да и по полоскам  скользкости не отказывалась проехаться. Забавно было наблюдать, как Лохматый начинал пританцовывать, слушая такие легкомысленные  замечания и уханья Гали в катании по льду. На работе Галя садилась на свое место, придвигала тут же еще один стул. Для Лохматого. Нюра казалась теперь милой простушкой. Однако узаконивать такое мнение Галя не собиралась. Сколько чашек чая нужно вместе выпить, чтобы точно что-то понять?! Они и пили. Василий теперь казался недосягаемым. Нет, тогда, раньше он был близко. Ошибочно было думать по- другому. Но вот сейчас- другая галактика и не меньше. Но спросить, как дела у бывшего поклонника, почему-то хотелось.  Просто так, проходя мимо, без всякой цели. Галя и не знала, что он еще долго после этого смотрит ей вслед, любуясь легкой походкой. Где тут увидишь, если Лохматый шумно передвигался рядом, отвлекая внимание, а еще… Еще этот странный тип похорошел. Ну, если можно так выразиться. Волосы оказались до плеч, имелась борода, плечи расправились, да и зевание это раздражающее прекратилось. В таком безумии, конечно, не стоило признаваться, однако Галя будто бы даже прихорашиваться начала. Давно погребенные на нижних полках шкафа платья оказались пыльными, затхлыми, однако в пору. Еще как в пору. Ужин готовился теперь на двоих, пусть Лохматый и не касался еды. Просто сидел напротив и с интересом слушал. А Галя рассказывала и рассказывала, тотчас определяя настроение по фантазийному типу. Стало вполне ясно- Лохматый хорошеет, когда мысли Гали, впрочем, как и она вся, довольна. Информация обратного оттенка вызывала не прекращающую зевоту и тусклый взгляд в никуда. Унылую физиономию напротив видеть было неприятно. Так как что-то выпытать или изменить было невозможно, Галя смирилась и с этим.
 
Через долгое время, когда Галя совсем привыкла к Лохматому, да и спать на его коленях оказалась потрясающе уютно, она с сомнением и смущением попробовала придумывать и некие эротические сцены. Долгий страстный поцелуй, жаркие объятия… Лохматый, сидящий в кресле у стола, тотчас оборачивался и краснел. Даже волосы его становились пунцовыми. Теперь Галя загадочно улыбалась. Мысли о собственном сумасшествии больше не волновали.

Василий же снова стал предпринимать попытки ухаживаний. Он настойчиво приносил по утрам цветы, а вечерами провожал, никак не понимая, отчего Галя загадочно хихикает, глядя, между тем, не на него, а куда-то совсем в другую сторону, туда, где кроме сумерек и спящих деревьев- ничего. Придя домой, Галя любила поговорить с Лохматым о прошедшем дне, о Василии, о работе и даже самых бесполезных мелочах. Это были монологи, если судить по одному лишь говорящему лицу. Однако Лохматый был всегда не менее красноречивее. Его вид тотчас реагировал, исправляя или одобряя. А Галя и верила, потому как приятно было от этих бесед.

« А может ты домовой?»- сказала она однажды словно сама себе.

В Новогоднюю ночь Галя решила все же пригласить Василия. А третью тарелку, поставленную на стол, приняла решение объяснить, как есть. Галя волновалась, бегая по квартире и не прекращая болтать с Лохматым. Расправив бороду, он чинно восседал в кресле. Пусть летали платья по комнате, грохотала расческа и выстреливал лак для волос, с кухни доносился подозрительный запах, празднично сверкающая елка опасно позвякивала игрушками, а сама Галя в такой спешке была похожа на слоненка, Лохматый был непоколебим. Он определенно был доволен всем происходящим.

Таким и запомнила его Галя. Скорый звонок в дверь отвлек. Отвлек, как то окно в кафе. Одно мгновение- кресло по возвращении в комнату оказалось пустым и даже не примятым. Лохматый исчез так же быстро, как и появился. Василий растерянно стоял в середине комнаты, глядя на замершую и заметно погрустневшую Галю.

- Ах, да, присаживайся же!- пришла она, наконец, в себя.

Василий сел в то самое опустевшее кресло, откинувшись на спинку, с улыбкой произнес:

- Он уже ушел.

- Кто?- встрепенулась Галя, уже успев и за столом приуныть.

- Старый год,- засмеялся Василий.

- И правда,- Галя взглянула на часы, в ярком удивлении прикрыв рот рукой.

- Так шампанского?- подмигнул Василий.

- Обязательно!- кивнула Галя.

Василий разлил шампанское Гале, себе, помедлив, наполнил и третий бокал, стоящий на столе.

- Так понимаю, это ему?- кивнул он, поднимаясь.

- Кому?- улыбнулась Галя, загадочно взглянув.

- Старому году. Он мог бы сидеть с нами, но не дождался. Какой он у тебя был?- нарочито серьезно спросил Василий.

- Лохматый,- так же серьезно ответила Галя.

- А этот год?

Галя улыбнулась.

- Надеюсь, он будет новым.

- Я обещаю исправно посещать парикмахерскую,- с наигранной серьезностью произнес Василий.

Они громко рассмеялись, соединив бокалы.Едва заметно заплескалась жидкость в третьем бокале. А где-то над празднично шумящим городом большая стая Лохматых  взлетела еще выше, унося одиночество прочь…………..17-08-2016.