244 Безответная любовь 25 10 1973

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава 244. Балтийское море. ВМБ «Балтийск». БПК «Свирепый». Безответная любовь. 25.10.1973 г.

Фотоиллюстрация из второго тома «ДМБовского» фотоальбома автора: ВМБ «Балтийск». БПК «Свирепый».

Фотопортрет Вячеслава Михайловича Евдокимова, командира отделения радиометристов БИП. 12 мая 1973 г.

«Девушка грёз» Славки Евдокимова – фотография, с которой я нарисовал на большом листе голубого ватмана цветными карандашами прекрасный портрет «Татьяны-Настеньки из Ленинграда». 25.10.1973 г.

Несбывшаяся мечта и единственная любовь Славки Евдокимова. Из-за неё мы поссорились со Славкой и наши отношения стали холодноватыми, а жаль…

В предыдущем:

О! Эти рассказы о любовных похождениях! Без них не обходились ни одно «кучкование» (сборище) моряков в любое время и в любом месте.

Тосковали, тосковали моряки БПК «Свирепый» по девчонкам…


Совсем не секрет то, что юноши страстно думают о девушках, а девушки страстно мечтают о юношах…

Не секрет, что юноши и девушки почти одинаково видят мечтательные сны, в том числе эротические.

Не секрет, что они грезят во сне и наяву, выискивая во взглядах встречных, в оживающих чертах лиц на фотографиях, в рукописных строчках писем какие-то тайные или явные знаки, намёки, скрытые мысли и желания.

Это совсем не удивительно, а наоборот, естественно и понятно, потому что «всем хотится под ручку пройтиться», всем хочется любви и счастья, всем и каждому хочется любить и быть любимыми.

Из всех моих корабельных друзей особенно хотел любить и быть любимым мой друг-годок Славка Евдокимов...

Обладая сильным темпераментом, азартным характером и повышенной эмоциональной вспыльчивостью, Славка Евдокимов буквально грезил своей любимой, мог часами говорить о ней, вспоминать десятки раз их встречи, разговоры, общение.

При этом он так трепетно относился к своей «девушке грёз», что это вызывало у ребят весёлые усмешки и желание подтрунивать, подшучивать над ним. Дело в том, что Славка всякий раз называл свою «девушку грёз» то Настей, то Настенькой, то Тане, то Танюшкой, то ещё каким-либо ласковым русским именем.

Славка «по дружбе» как-то признался мне, что называя свою девушку различными вымышленными именами, он так оберегает её «от сглаза», от грубых шуток и насмешек. Славка верил, что слова материализуются, что грубые слова калечат, а добрые – лечат…

Я тоже в это верил, поэтому мне было как-то странно слышать от Славки Евдокимова немного грубые слова из морского жаргона в адрес его «девушки грёз», когда долго не было писем от его мамы или от его девушки, настоящей девушки.

В мае 1973 года, после того, как мы со Славкой Евдокимовым успешно участвовали в подготовке и проведении командно-штабных учений в штабе 128-й бригады 12-й дивизии ракетных кораблей ДКБ ВМФ, мы очень подружились и обменялись своими фотографиями.

Славка Евдокимов 12 мая 1973 года специально для своей девушки сфотографировался в фотоателье Балтийска и одну из фотографий подарил мне на память. В свою очередь я тоже подарил ему своё фото, стал часто фотографировать его и делать для него фотографии.

Наша дружба крепла до того момента, пока Славка Евдокимов не показал мне фотографию его «девушки мечты и грёз»…

Я тогда только что вернулся из 10-ти дневного отпуска на родину, в котором так толком и не пообщался «коротко» ни с кем из девушек…

Я даже не мог похвастаться перед ребятами тем, что с кем-то из девушек целовался, миловался или был близок…

Для двадцатилетних моряков советского Военно-Морского Флота, впрочем, как и для всех молодых моряков всех и любых флотов мира, отсутствие «любовных приключений», коротких «моряцких романов» и интимных встреч-стычек с девушками является показателем мужской несостоятельности, ущербности, не мужественности…

Поэтому моряки, как правило, возвращаясь с берега на корабль, начинают «травить» разные эротические или сексуальные истории, выдумывать несуществующих девушек, нереальные случаи, фантастические события…

При этом, как правило, в этих «морских байках» моряки выглядят настоящими сексуальными богатырями, неутомимыми героями, ловкими, но благородными обманщиками. Все такие истории рассказываются с соблюдением традиционного принципа морской жизни: «Моряк всё сделает, что хочет, но флот не опозорит».

Правда о своих «любовных похождениях» моряки рассказывают по разному – одни скромно, другие залихватски, третьи откровенно грубо, четвёртые душевно сдержанно…

Славка Евдокимов «травил» о своих жизненных похождениях и приключениях сообразно своему настроению. Когда он был весел и возбуждён, то его истории были интересными, образными, богатыми на весёлые и остроумные подробности, рассказывались им мастерки, с интонациями с характерными повадками героев-участников.

Слушать его было очень весело и интересно. Славка азартно и откровенно «травил», выдумывал новые подробности по ходу рассказа и ничуть не смущался, когда его уличали в неточности по сравнению с предыдущими рассказами.

Когда он долго не получал писем из Ленинграда, то в его воспалённом воображении возникали разные мрачные картины и он «вспоминал» ссоры, недомолвки, неясности в его общении с «девушкой мечты», подробности её «эгоистичного поведения», «помыкания им», «отстранения от него», знаки её «высокомерия» и «нелюбви». Тогда его рассказы становились тяжёлыми, с грубыми намёками и с сильной горечью.

Мне не нравились такие полярные настроения Славки Евдокимова, и я представлял себе как трудно было с ним жить и общаться, когда он десятки раз за несколько часов менял своё настроение и поведение от ласково-дружеского до агрессивно-грубого.

При этом Славка Евдокимов имел внутри себя какого-то очень трезвомыслящего и осторожного человека, который вовремя подсказывал ему, что он «перегибает палку», что «будут тяжкие последствия» и он находил в себе силы найти правильное решение, преодолеть свой каприз, своё настроение и своё «хотение».

Именно Славка Евдокимов на себе самом хорошо показал мне что такое «хотение» и «желание», разницу между этими словами-понятиями.

Дружба и общение со Славкой Евдокимовым, наша ссора с ним по поводу отношения к его «девушке мечты и грёз», дало мне понимание слов-понятий «хочу» и «жажду»…

Славка Евдокимов «хотел любви», а я «жаждал её».

Славка Евдокимов «хотел от жизни всё и сразу», а я знал, что «всё будет в своё время и в своей мере».

Славка Евдокимов «вспыхивал горючим нетерпением», а я «терпеливо горел» в любом деле.

Единственно, что нас объединяло в наших переживаниях, это то, что мы оба страстно любили и не менее страстно проклинали наши первые школьные увлечения, первые «школьные любови», он – свою Настеньку-Танюшку, а я свою Валю Архипову.

Не секрет, что я тоже рассказывал ребятам о своих «любовных похождениях» и эти рассказы были чуть-чуть правдивыми, но в основном – выдуманными. Так, например, я впервые рассказал историю о «лунных брильянтах» ещё в декабре 1971 года в 9-м флотском экипаже в городе Пионерское Калининградской области.

(Новелла «Мои женщины. Июль 1970. Лунный бриллиант» опубликована на сервере Проза.ру. http://www.proza.ru/2015/02/03/1929).

Не секрет, что мы со Славкой Евдокимовым делились своими переживаниями и в своих рассказах друг другу советовались и искали правильное понимание и правильные решения в отношении своих «любимых девушек».

Может быть, поэтому так остро и болезненно мы ощущали всякую неловкость и грубость в наших оценках, суждениях, мнениях и словах?

Увидев впервые фотопортрет «девушки грёз» Славки Евдокимова, я допустил непростительную оплошность. Я стал внимательно вглядываться в её портрет и вслух высказывать своё мнение…

Расстроенный рассказами Славки Евдокимова об её «холодной и высокомерной эгоистичности по отношению к нему», я начал замечать в этом очень симпатичном и даже красивом лице какие-то некрасивые черты. Особенно смутила меня причёска славкиной «девушки мечты», - она была красиво и даже художественно уложенной…

Я посчитал, что эта девушка, как говорится, «не того круга», в котором Славка Евдокимов «мог бы вращаться»…

Я обидел моего друга, потому что он мгновенно «вскипел», «вспыхнул» обидой, оскорбился на мои ужасные слова и чуть ли не надавал мне «по морде»…

Я и сам понял, что «ляпнул лишнего», что усомнился в способности моего друга быть и находиться «в высшем обществе», к которому (я угадал) относилась эта девушка на фотографии.

Я попытался всеми способами «загладить» свою вину, каялся, просил прощения, терпеливо сносил все слова, которые в раздражении «вываливал» не меня мой друг, но он не унимался и обиделся «в серьёз».

После того, как Славка Евдокимов ураганом покинул мою «ленкаюту» и я остался в одиночестве, я краешком сознания подумал о том, что «Славка не зря так обиделся»…

- «Видимо я задел самое больное место в его душе», - подумал я тогда голосом моего давнишнего и мудрого друга деда «Календаря» из деревни Дальнее Русаново. – «Видимо он и сам сильно переживает, потому что сам понимает, - он не её герой грёз и мечтаний».

Да, тяжкое чувство – безответная любовь…