259 Интересные карты 25 11 1973

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава 259. Балтийское море. ВМБ «Балтийск». БПК «Свирепый». Мир и мы. Интересные карты. 25.11.1973 г.

Фотоиллюстрация из открытой сети Интернет: Основные условные знаки для морских навигационных карт. 25.11.1973 г.


В предыдущем:

Оленька сейчас представлялась мне прекрасным цветком, «Аленьким цветочком» - беспомощным, нежным, красивым, трепетным, ярким, светящимся, благоухающим, эфирным…

Я огляделся по сторонам, увидел мою «ленкаюту», ощутил пронизывающий холод металлической обшивки корабельного тела БПК «Свирепый» и немного взвыл от тоски, как тот «степной волк» из стихотворения Германа Гессе (только в моей интерпретации):


Пока я переживал свои переживания-желания-хотения к недоступной мне фее-Оленьке, в мире происходили значительные события, которые могли бы повлиять на всех и на каждого. В Средиземном море близ Ближнего Востока продолжалось противостояние двух флотов – американо-натовского и советского…

«Война Судного Дня» 1973 года не принесла победы арабам, но и израильтянам эта война ничего не дала в жизни, кроме эскалации напряжённости. «Напряглись» и вечные заклятые соперники - США и СССР.

В конце октября в начале ноября 1973 года вокруг острова Крит, где были очень удобные позиции для ведения морских военных операций, сконцентрировались значительные силы ВМФ СССР: два крейсера – КР «Мурманск» и КР «Адмирал Ушаков», БПК «Красный Кавказ», БПК «Проворный», БПК «Решительный», БПК «Сметливый», БПК «Образцовый», ЭМ «Сознательный» и ЭМ «Пламенный».

Близ египетского Порт-Саида стояли на якорях БДК «Воронежский комсомолец», БДК «Крымский комсомолец», БДК «Красная Пресня», БДК-104 и пять СДК с морской пехотой на борту, БПК «Отважный» и нескольких эсминцев, в том числе ЭМ «Напористый». Этот отряд советских кораблей охраняли СКР «Ворон», СКР «Куница» и СКР-77. Возможную постановку мин должны были преодолеть два тральщика.

В восточной части Средиземного моря постоянно курсировали не менее 5-ти советских подводных лодок, которые несли в себе крылатые ракеты. На подходе были ещё 7 советских боевых кораблей Черноморского флота, в том числе крейсер ПЛО «Москва», два десантных корабля (1000 морпехов). Кроме этого в Атлантическом океане дежурили ещё 5 подводных лодок, готовых немедленно прибыть в акваторию Средиземного моря.

28 октября 1973 года в состав 5-й Средиземноморской эскадры ВМФ СССР добавились ракетный крейсер «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым», ЭМ «Находчивый» под командованием начальника штаба 11-й бригады противолодочных кораблей капитана 1 ранга Н.Г. Лёгкого.

Всё это происходило после 26 октября 1973 года, когда воюющие стороны на Ближнем Востоке подписали соглашение о перемирии, а Министр обороны США Джеймс Шлесингер объявил, что «США понизили боевую готовность до третьей степени». При этом 6-й флот ВМС США «продолжал оставаться на самой высокой степени боевой готовности».

26 октября 1973 года Средиземноморская 5-я эскадра ВМФ СССР «начала учения против АУГ и десантных соединений «вероятного противника» в восточном Средиземноморье». При этом за целями для учений далеко ходить не надо было, - американские корабли были тут же, около острова Крит.

Советская корабельная ударная группа (КУГ-2) в составе РКР «Грозный», БПК «Проворный» и ЭМ «Пламенный» следила за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 62 «Independence». КУГ-4 в составе КР «Мурманск» и БПК «Сметливый» следила за ударным авианосцем CV 42 «Franklin D. Roosevelt» и сопровождающими его кораблями. КУГ-1 в составе КР «Адмирал Ушаков», БПК «Решительный» и БПК «Неуловимый» следила за «амфибийным оперативным соединением ВМС США с десантным вертолётоносцем LPH 2 «Iwo Jima».

29 октября 1973 года КУГ-3 в составе РКР «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым» и ЭМ «Находчивый» вела ударный авианосец CV 67 «John F. Kennedy». КУГ-5 в составе ЭМ «Сознательный», БПК «Красный Кавказ» и БПК «Отважный» около острова Крит преследовала амфибийное оперативное соединение ВМС США с десантным вертолётоносцем LPH 7 «Guadalcanal».

На запасных позициях в западной части Средиземного моря находился БПК пр.1134A «Адмирал Макаров».
Советские боевые корабли располагались таким образом, чтобы каждую АУГ ВМС США могли в любой момент атаковать не менее двух ракетных кораблей соответствующего класса и ранга, причём каждая наша КУГ имела разведывательный корабль наведения ракет не только «своих» кораблей, но и отдалённых боевых кораблей, в частности, советских ПЛ (подводных лодок).

В итоге 31 октября 1973 года в Средиземном море находились 96 советских кораблей и судов, 23 ПЛ, в том числе не менее пяти ПЛ с крылатыми ракетами, которые могли быть выпущены массово – залпом из 88-ми крылатых ракет.

ВМС США в этот момент имели в Средиземноморье 60 кораблей и судов, в том числе 3 ударных авианосца, 2 вертолётоносца и 9 ПЛ. Причём американские корабли и суда находились в той части Восточного Средиземноморья, где удобно было перехватывать советские транспортные самолёты, но неудобно было маневрировать и уклоняться от советских крылатых ракет и торпед.

Расклад сил и анализ боевых возможностей противостоящих флотов был не в пользу США. Все четыре АУГ ВМС США были под постоянным прицелом советских ракетных кораблей, которые могли выпустить по американским кораблям в первом залпе до 13 ракет каждый. Все американские десантные группы и вертолётоносцы надёжно были «прикрыты» перекрёстным артиллеристским и ракетным огнём советских кораблей.

Поэтому ещё 30 октября 1973 года на американские корабли поступил приказ «отойти на заранее подготовленные позиции (места стоянок и базирования) в западной части Средиземного моря. Советские корабли 5-й Средиземноморской эскадры ВМФ СССР начали «недоверчиво отставать от американцев» только с 3 ноября 1973 года.

6 ноября 1973 года командующий 5-й Средиземноморской эскадрой, вице-адмирал Евгений Иванович Волобуев «отменил посещение советскими кораблями порта в Алжире, они вновь продолжил слежение за АУГ во главе с CV 67 «John F. Kennedy» и LPH 2 «Iwo Jima» к западу от острова Крит». Только 9 ноября 1973 года эта группа кораблей «была уменьшена и направлена для отдыха в Александрию (Египет)».

10 ноября 1973 года были расформированы две КУГ советских кораблей (остались три КУГ). Ракетный крейсер РКР «Грозный» вернулся в Севастополь, КР «Мурманск» вышел через пролив Гибралтар в Атлантический океан и ушёл на Север.

Оставшиеся три КУГ продолжили слежение за АУГ во главе с CV 67 «John F. Kennedy», CVA 62 «Independence» и CV 42 «Franklin D. Roosevelt» до 15 ноября 1973 года.

В данное время (25 ноября 1973 года) в Средиземном море находился «усиленный отряд кораблей Черноморского, Северного и Балтийского флотов в составе (в частности): КР «Адмирал Ушаков», БПК «Отважный», БПК «Решительный», БПК «Неуловимый», ЭМ «Сознательный», ЭМ «Оживлённый», 3 СКР, 1 ТЩ, 2 СДК и плавучая база «Виктор Котельников».

6-й флот ВМС США в Средиземном море в данное время состоял из 57 кораблей – 3-х авианосцев, 2-х крейсеров, 23-х эсминцев, 4-х патрульных судов, 11-ти десантных кораблей и 14-ти вспомогательных судов.

(Все данные о флотах СССР и США и из действиях в Средиземном море в октябре-ноябре 1973 года из книги «Война Судного Дня и Пятая эскадра СССР. Часть 2. Ефименко Я., Скулин А. и книги «Война «Судного дня» 1973 г. Противостояние флотов СССР и США на море». Розин Александр).

В понедельник 25 ноября 1973 года ночью в ВМБ «Балтийск» было минус 2°С, днём в полдень температура поднялась до плюс 7,9°С, но к вечеру наступающая зима окончательно до конца ноября «напала» на нас с заморозками. При этом всё время (все дни) шёл дождь со снегом или снег.

На БПК «Свирепый» от холода нас спасали работающие машины и механизмы, но «у стенки» (у причала) они могли работать только во время утреннего «проворачивания» и при тренировках или обучении личного экипажа. Мы усиленно продолжали готовить «молодых» и «салаг» к боевой службе.

БЧ-1 («штурмана») особо не были заняты «по службе», но много времени занимала корректура походных морских крат, в которые нужно было вносить изменения, потому что они обязательно должны были строго соответствовать обстановке на местности.

Дело в том, что изменения в реальной обстановке на местности, то есть в проливах, на банках (Мелях), в прибрежных районах происходят все время: суда, к сожалению терпят бедствие, тонут, разбиваются о скалы, рифы и мели, устанавливаются новые объекты в море и на берегу, появляются новые фарватеры и возникают подводные препятствия.

Если изменений много, то нужно получить новые карты, если мало, то нужно внести исправления (откорректировать) «от руки» (малая корректура карт). О новых картах и исправлениях извещают в специальных изданиях: «Извещения мореплавателям», «Радионавигационные предостережения (НАВИП)», «Дополнения к лоциям и другим руководствам для плавания», «Сводные корректуры к руководствам для плавания» и т.д.

Сложность и хлопотность малой корректуры карт «от руки» в том, что это нужно делать немедленно, сразу после получения извещения (потом всё забывается, перекрывается новыми делами, извещениями, заботами).

Все постоянные исправления в картах делаются красной тушью мелким шрифтом и условными обозначениями, все временные исправления делаются простыми карандашами (качественными, Кохинор). Текстовые исправления вклеиваются в лоции, руководства и пособия.

Наш командир БЧ-1, старший лейтенант Г.Ф. Печкуров всегда начинал корректуру карт с самого последнего Извещения, так как в них были самые свежие правки. Сначала корректировались карты самого крупного масштаба, потом – карты мелкого масштаба, на которых трудно было внести исправления с требуемой чёткостью.

После внесения исправления, нужно было указать номер и дату Извещения внизу под рамкой карты, с левой стороны, обязательно красной тушью или красными чернилами и подписаться своей личной подписью (для личной ответственности).

Эта работа была нудной, обязательной, относительно простой, но требующей особого внимания, тепрения, выдержки и сознательной ответственности. Не все рулевые могли долго выполнять корректуру карт, но все должны были уметь это делать.

Когда я был «молодым» рулевым БПК «Бодрый» и старшим рулевым БПК «Свирепый» (в период формирования первого экипажа корабля), то часто выполнял эту работу за командира отделения рулевых, старшину 1 статьи, Александра Кузнецова, но он всегда строго проверял мою работу и практически мгновенно своим опытным острым глазом находил мои ошибки и огрехи.

Теперь я сам проверял и контролировал работу молодых рулевых и соревновался с моим другом и товарищем по службе, командиром отделения рулевых БЧ-1 БПК «Свирепый», Анатолием Михайловичем Телешевым, который по возрасту был моложе меня (я родился 7 января 1953 года), но он был на полгода «старше» меня по сроку службы (дата его призыва – 10 мая 1971 года).

По необходимости мы с Анатолием вынуждены были корректировать не только карты Балтийского моря, Проливной зоны, Северного моря и Северной Атлантики, но также карты Средней Атлантики, Карибского бассейна, Средиземного моря. Среди этих карт были и секретные карты, которые мы особо тщательно корректировали взаперти в штурманской рубке.

Эти оперативные карты и схемы расположения кораблей, подводных лодок и судов флотов СССР и США в Средиземном море и в прибрежных водах Ближнего Востока и Северной Африки были самыми интересными, побуждающими к тактическому и стратегическому мышлению.

Вот почему мы с Анатолием Телешевым читали лоции, руководства и наставления по кораблевождению и боевому применению кораблей, а также секретные каталоги-справочники американского и натовского вооружения так, как будто это были захватывающие детективы. Иногда военно-морская служба бывает не только сложной, опасной и тяжёлой, но и интересной…

А вы думали, что рулевые только рулят кораблём, стоя за штурвалом, да?