В порыве сопромата

Маргоша была красавицей и умницей. Родом из провинциальной актерской семьи. Актёры часто оставляют на своих чадах следы артистизма. На Марго следы были крупные и отчетливые.  Пела, танцевала и декларировала она одинаково хорошо, ко всему обладала сногсшибательной фигурой, а её аристократическая бледность лица чудесно контрастировала с черными блестящими  волосами, которые, в свою очередь, соперничали с широко распахнутыми голубыми глазами. Такая была сказка и мечта любого художника.  В год окончания школы Маргошу брали в театральный, и на факультет журналистики тоже брали.  В театральном её мечтал заполучить на курс старенький режиссер, а на факультете журналистики  известность прочил сам декан. Чтобы доказать  собственную состоятельность, Маргоша выбрала журналистику и не ошиблась. Через год Маргошину красоту созерцал  по вечерам весь город  во всю ширину телевизионного экрана  в очередном выпуске новостей местного телевидения. Ей пророчили большое и светлое будущее, брали интервью для молодежной газеты, призывая равняться на достойных представителей молодого поколения, а провинциальные добропорядочные мамаши вздыхали о Маргоше-невестке. Но Маргоша  забавлялась мальчиками, как дитя, звонко смеясь  и купаясь в лучах их внимания, не спеша познавать ту женскую уверенность, которой зрелая Маргарита Сергеевна наверняка сразит не один десяток мужчин. Обижаться на неё за всё это не было никакой возможности и, кто знает, сколько бы продолжалась любовная Маргошина беззаботность, если бы на третьем курсе в какой-то молодежной компании не повстречалась она  с человеком, читающим сопромат в местном университете.   
   Человека звали Антон. Он был немного старше, но  много серьезнее Маргоши, что единогласно подтверждали  два окуляра очков,  сдвинутых на кончик носа. Антон происходил из обычной советской семьи конструкции: папа-инженер, мама - на том же производстве. Воспитан был в строгости, экономии и соблюдении нравов и принципов социалистического образа жизни. К сожалению, социализм рухнул и на очередную стройку  века Антон попросту не успел. Вместо этого он защитил диссертацию и стал преподавать сопромат. Несмотря на небольшую разницу в возрасте со студентами, Антон всегда держал дистанцию, панибратства не допускал, в оценках был непреклонен, шутил редко и в основном - в разрезе преподаваемого предмета.
      Говорят, противоположности притягиваются. Маргошу притянуло к Антону, как магнитом, несмотря на застывший ужас в маминых глазах и бесконечную жалость на папином лице. Не последнюю роль сыграл сопромат, одно название которого вселяло благоговейный трепет в артистическую Маргошину натуру. Ей казалось, что человек-сопромат не хуже мамы с папой защитит её от всех порывов жизненного ветра. Такой она и предстала перед родителями Антона: в порыве сопромата и с горящими глазами. Родители осмотрели Маргошу критично. Избалованная, сумасбродная, много смеется и непонятно по какому поводу. Не такую невестку они желали своему мальчику. Но перечить не стали. Все-таки породниться с творческими людьми, известными в городе, тоже не каждому выпадает.  Свадьба была веселая и щедрая - расстарались родители Маргоши. Не смеялся один жених, но по виду было понятно, что и ему всё нравится. Маргоша блистала в платье с открытыми плечами, время от времени  накидывая поверх накидку из белой норки.  и красивее невесты было не найти…
      Через полтора года Маргоша закончила институт,  карьера её тоже шла своим чередом,  предвещая Антону звание мужа телевизионной дивы, а Маргоше – толпы   поклонников. Антон не  считал телевидение занятием, достойным молодой девушки, а уж тем более - замужней женщины, когда вокруг крутятся всякие корреспонденты, режиссеры и звукооператоры. Маргоша смеялась и, как могла, успокаивала супруга,  но тот был непреклонен, да и родители его поддерживали. Чтобы увезти Маргошу подальше от родного города, Антон придумал историю  будто бы в столичном городе  ему предложили интересную работу. Он весь вечер размахивал руками, выкрикивая Маргоше незнакомые термины из высшей математики, доказывая жизненную необходимость переезда. Маргоша в ступоре хлопала глазами, стараясь постигнуть ход мыслей несомненного умного супруга. Когда по обреченному взгляду Маргоши Антон понял, что теорема доказана, он вспомнил, что родители Маргоши находятся на гастролях и добавил, что решение надо принимать сейчас. 
        Наутро всхлипывающая Маргоша подала заявление об уходе.  Поехали на поезде. С точки зрения человека, читающего сопромат, летать самолетами было самоубийством. На самом деле летать он просто боялся.  Шумный незнакомый город встретил дождем и слякотью. Съемная квартира, чужие стены. Недели через три, кое-как справившись с хозяйством, Маргоша поплелась на местное телевидение. Понятно, что там были свои звёзды, и её никто не ждал. Однако, девушка кого-то тронула, кому-то понравилась, кто-то отметил звучную фамилию родителей, которую Маргоше удалось оставить по настоятельной просьбе отца, и вкупе со всем перечисленным ей предложили вести ночные эфиры. Возвращалась Маргоша окрыленной. Она уже знала, что с работой, обещанной мужу что-то сорвалось, и он ищет другую, и предвкушала, как Антон обрадуется её удаче. Антон молча выслушал бурно жестикулирующую Маргошу и  беспристрастным тоном сообщил, что его берут в строительную компанию на какой-то долгосрочный проект и, выдержав небольшую паузу, многозначительно добавил,  что ещё им нужны пиарщики для рекламы. Маргоша попятилась и приземлилась на диван, но Антон, как ни в чем не бывало, уверено смотрел на неё поверх толстых линз. 
Прошло два года. Марго привыкла к маршруткам, когда посреди утреннего дождя трясёшься на работу. Привыкла делать запасы и покупать продукты на неделю вперед, радуясь акционным скидкам - они копили на квартиру. Привыкла придумывать странные тексты  и озвучивать одни и те же сюжеты про то, как молодая пара в касках идет осматривать своё будущее жилье. Привыкла не танцевать. Сначала были короткие вспышки на корпоративах, но с корпоративами у супруга не сложилось, а значит и у неё тоже. Привыкла не летать - в отпуск ездили исключительно на поезде…, да и в целом, она тоже привыкла не летать. Иногда к ним приходили его друзья, но разговаривали они в основном с Антоном о чем-то своем, а Марго брала бокал и уединялась в дальний угол - её давно перестали развлекать математические термины.  Она хотела детей, но Антон сказал, что с этим надо подождать. В ожидании Марго покрасилась в блондинку, сведя на нет неповторимый  контраст аристократической бледности лица и черных блестящих волос, которые, в свою очередь, соперничали с широко распахнутыми голубыми глазами...