Поднебесная. 4. Учителя. laoshimen

Начало здесь: http://www.proza.ru/2016/10/07/872

4. Учителя (laoshimen)

В те дни, когда не случалось внеочередных «полевых выездов», группа должна была являться к восьми утра на занятия китайским языком. Занимались до обеда. Обед начинался в час дня и заканчивался в три.
Двух часовой перерыв учителя заполняли с максимальной пользой для здоровья. Побывав однажды в огромной учительской, разделенной на соты с индивидуальными столиками-полочками-стульчиками, Лиза с восторгом рассматривала яркие подушечки, прислоненные к спинке каждого стула.

...Стулья в классе, где занималась ее группа, были с деревянными сидениями и, подсмотрев, как местные коллеги по утрам вытаскивают из своих авто тоненькие меховые «сидушки» и сидят на них во время всего рабочего дня, Лиза закупила в ближайшем супермаркете шесть штук таких же.
Так как класс был выделен под две их  группы, а Лиза была единовластной (кроме вахтера, у которого был запасной) хранительницей ключа, «сидушки» прослужили до начала жаркого лета. Сначала мужики хихикали, устраиваясь на «мягком», а потом как-то пообвыклись… Ко всему привыкаешь…

Так вот, после приема пищи учителя дружно шли в учительскую и вместо того, чтобы попить кофейку и посплетничать, выкладывали на свои рабочие столы эти самые красивенькие подушечки и дружно похрапывали до пятнадцати ноль-ноль.

Вообще, китайцы могут спать где угодно и когда угодно. Лиза несколько раз наблюдала за рабочими, которые стояли, опершись на черенки лопат, и сладко поcапывали. Спали на скамейках, прикрыв лицо газетой; на цепях, соединяющих два дорожных столбика; спали за столиком в Макдоналдсе, положив голову поверх пустых коробок из-под гамбургеров; спали на подоконниках в офисе; а однажды, Сашка специально вытащил ее из номера, чтобы показать на медленно бредущего ослика и сидящего на козлах дедушку, причем оба спали крепким сном, не обращая внимания на гудящие и объезжающие их автомобили и на то, что детвора таскает с повозки сахарные яблоки «фуджи».

…Чаще всего занятия включали уроки грамматики, аудирования и чтения. Дополнительно, раз в неделю, после обеда можно было посетить уроки каллиграфии, вырезного рисунка и тайцзицюань.

Джан-лаоши («лаоши» - учитель) была стройной худенькой девушкой лет двадцати пяти. Всегда улыбающаяся и готовая громко посмеяться, она была жесточайше требовательна на занятиях. Как и все учителя, лаоши считала свой предмет самым важным и беспощадно искореняла из произносимых «шенцы» (слова) русский акцент. В чем-то она, конечно, была права, ибо аудирование, включающее и произношение, и восприятие речи на слух, несло в себе основные сложности.

Китайский язык очень беден на звуки. Большинство слов имеют одинаковое произношение, но имеют разный смысл и разное написание. Немного выручают «тоны», когда одно и то же слово можно произносить, повышая либо понижая тон в конце, произнося слово нараспев в одной тональности, или делая «нырок» в середине. Например, если вы произнесете "май" с нырком по центру, это будет обозначать "покупку", а если вы произнесете "май" с понижением тона, то это уже будет "продажа". Кроме того, слово, произносимое как "май" имеет еще множество разных значений.
Часто можно было видеть, как две китаянки, бурно обсуждая нечто захватывающее, вдруг делали паузу и произносили сакральное «наге ши?» («это какой?»), после чего пальцами на ладони быстро писали тот или иной иероглиф.

… Тяжелее всех приходилось Виктору. Джан-лаоши, почему-то именно ему оказывала максимально «агрессивное» внимание. Дошло дело и до любимого всеми «русичами» слова из трех букв.

В китайском языке это слово так же часто встречается, как русское «был», «могу», «надо» и так далее. Слово это используется в таких значениях как: и пыль, и широкий, и оживлять, и махать, и развивать, и командовать, и отвечать, и блестеть, и герб, и возвращаться, и вспоминать, и уничтожать, и раскаиваться, и переводить, и собирать, и заседать, и мочь, и понять, и подарить, и рисовать и куча еще всего. Вот такое важное слово!

…Джан-лаоши ткнула указкой в учебник Виктора и грозно потребовала:
- Read! – Джан Вэй, которая позже разрешила называть себя Кристиной, одна из немногих владела «зачатками» английского языка.
Указка уткнулась в то самое слово.
Виктор покраснел и покосился на Лизу.
- Ты, главное, между предпоследней и последней буквой вставь букву «э», - напутствовала Лиза. – Давай!
Виктор сглотнул, выдохнул и, сломав карандаш, громко выдал «то самое» в русском исполнении.
Костик уткнулся носом в стол, Сашка задумчиво смотрел в окно, Славик лихорадочно перелистывал страницы учебника, а Веньке что-то срочно понадобилось выяснить у Лизы.

Джан-лаоши приподняла свои маленькие бровки, промаршировала вдоль парт, выстроенных в одну линию напротив учительского стола, и радостно улыбнулась:
- Дуэй-ла! (правильно!) – выкрикнула она.
Подойдя к парте Виктора, она наклонилась к нему и, глядя в глаза, произнесла (дальше пишу по-русски):
- Только не так, – она в той же интонации и с тем же напором произнесла только что выданное Виктором слово, - а мягче… Вот так, – и пропела, тяня среднюю букву и постепенно заменяя ее на «эй».
Лиза не выдержала первой: захохотала, запрокинув голову, следом подключился еле сдерживающий себя Костик. Смеялись все, даже Джан-лаоши, не смеялся один Виктор.
Он смотрел на веселящихся коллег из-под насупленных бровей и крутил в руках обломки карандаша.
- Хуэй бу хуэй, (можешь или не можешь) - вдруг произнес он почти без акцента, и группа залилась в новом приступе смеха, наблюдая за расползающейся по Витькиному лицу улыбкой.

… Чтение и разговорную речь преподавал сам Го Гао. Этот маленький пухленький китаец был во всех местах одновременно: только что рассказывал об обязательном участии в приближающейся спартакиаде, и уже тычет в картинку с требованием объяснить, что на ней нарисовано, а вот рассказывает, как правильно «торговатисся», ибо, если ты не «торговатисся», то «обижай продавец и сам дурак!»

В один из особо холодных дней, когда на улице завывал ветер и холод был такой, что не спасали даже меховые «сидушки» и куртки, Гао все два часа занятий таскал стол Лизы по классу следом за солнечным пятном.
- Ручки как? – проверял ее ладошки, - топленький! – и бдительно следил за перемещением солнца.

Именно на его занятиях ребята развлекались по полной.

- Это кто? – тыкал Гао в картинку учебника и приплясывал от нетерпения.
- Бу мимбай! (не понимаю), – вздыхал Костик, самый продвинутый в группе, с тоской разглядывая нарисованного китайца с ворохом покупок.

И вот тут наступало время Гао! Ту пантомиму, которую он устраивал, нужно было снимать на видео. Начинал он издалека: рано утром сонный китаец просыпается, чистит зубы, тщательно одевается, не пропустив ни одной детали одежды. Здесь Го-лаоши делал паузу и вопросительно смотрел на доставшихся ему туповатых учеников.
В игру вступал Славик и заново повторял все движения Гао, не забывая комментировать каждое действие. Группа одобрительно кивала и, отправив Славика на место, Го-лаоши продолжал свое повествование о нарисованном китайце.
Когда пантомима доходила до похода в ближайший супермаркет, ребята знали о нарисованном китайце всё: где работал, сколько зарабатывал, что у него некрасивая и сварливая жена, двое детей и ездит он на городском автобусе  номер «восемь».

Заканчивал Го-лаоши свои занятия одной и той же фразой:
- Века живи, века учися, тогда мозет дураком не помрёся!

… Грамматику преподавала не менее строгая, чем Джан-лаоши, но полная ее противоположность внешне – Сун-лаоши.
Крохотная кругленькая кореянка с гладко зачесанными волосами и маленькими пухленькими ручками, важно и неторопливо рисовала на доске иероглифы и, подчеркнуто вежливо, но непререкаемо, указывала ученикам на их ошибки. Ее невозможно было вывести из себя, сбить с темы или заставить рассмеяться.
На ее занятиях ребята скорбно скрипели перьевыми ручками и выводили в «китайских прописях» палочки и крючочки.

- И сдалась нам эта китайская грамота, - ворчал Сашка, обводя прорисованные пунктиром ключевые пиктограммы.
- Зато, всегда сможешь определить где «вход», а где «выход», - высунув от старательности язык, вещал бородатый Венька.
- Я его сам, где надо сделаю, - вздыхал Сашка, - видали, как они строят: смех один. Пальцем стенку проткнуть можно.

Однажды, Сашка не сдержался и, сравнив свои корявые иероглифы с ровненьким рядочком Лизоветиных, в сердцах откинул тетрадь так, что она слетела со стола.
Сун-лаоши, не торопясь, подошла к тетради, грациозно присела и вернула тетрадь на место. Не глядя на Сашу, она авторучкой обвела номер в правом нижнем углу страницы, на которой он закончил выводить каракули, перевернула два листа и снова обвела номер страницы.
- Сиан-цай… – тихо проговорила она, и Костик грустно перевел: - сейчас!

Вместо обеда Саша выводил в прописи китайские иероглифы, а сжалившийся над ним Гао разрешил Лизе покормить горемыку принесенными из столовой баоцзы*.

***
--------------

* баоцзы - это булочки с начинкой, приготовленные на пару, в отличие от тиаоцзы, которые и есть те самые знаменитые китайские пельмени.
--------------

Продолжение: http://www.proza.ru/2016/10/14/1118