294 Встреча Нового 1974 года 01 01 1974

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава 294. Балтийское море. ВМБ «Балтийск». БПК «Свирепый». Мир и мы. Встреча Нового 1974 года. 01.01.1974 г.

Фотоиллюстрация из второго тома ДМБовского альбома автора:

Встреча Нового 1974 года. 01.01.1974 г.

Александр Сенатский желает счастья и удачи. Мичман Владимир Козьменко что-то просит у Бога.

А. Суворов возле красавицы-ёлки, наряженной нами «на выданье». Мы победили в конкурсе оформления кают-компаний. Наша корабельная новогодняя стенгазета «Ну, погоди!».

Ребята поглощают новогоднее угощение.
На переднем плане слева – Межелис Пятрлс Пятро, командир отделения гидроакустиков, период службы 12.05.1971-06.05.1974 г;
напротив слева-направо:
Каретов Павел Павлович, командир отделения радиометристов-наблюдателей, период службы 16.11.1971-12.11.1974 г.;
Кудлай Александр Михайлович, командир отделения радиометристов артиллерийских, период службы 08.11.1971-01.11.1974 г.;
Жернов Михаил Васильевич, старший радиометрист штурманский, период службы 10.05.1972-02.06.1975 г.,
Трушников Анатолий Михайлович, гидроакустик, период службы 11.11.1972-12.11.1975.

Крайний справа (определить пока не удалось). Автор информации о фамилиях моряков-свиреповцев: Анатолий Трушников.

Мичман Владимир Иванов получает порцию «мичманского лимонадного рома».

Застольные морские песни. Исполняют Михаил Жернов и Александр Суворов. Паша Каретов и Саша Кудлай «устало грустят» под музыку. На заднем плане фотографий – мои плакаты новогоднего оформления кают-компании мичманов.


В предыдущем:

- Не ори! – ответил ему мичман Иванов. – Суворов правильно сказал. Не видно то, что перед самыми глазами. Хотя шутка, конечно, была рисковой. Но кто не рискует, тот не пьёт…

- Шампанского! – заорали дружно все и, радостные от того, что удачно всё обошлось, начали супер весело встречать Новый 1974 год… 

В кают-компании мичманов была установлена настоящая рослая (выше меня) ёлочка с редкими и «худенькими» веточками. Это позволило нам «густо» её нарядить в гирлянды, золотистый и серебряный «дождик», повесить разные ёлочные игрушки, в том числе шоколадные и карамельные конфеты.

К шторам, прикрывающим иллюминаторы кают-компании, мы скрепками прикрепили большие листы ватмана с юмористическими новогодними картинками-шаржами. Все присутствующие «узнавали» себя и других в персонажах этих картинок и радовались как дети, когда кто-то «всерьёз обижался», узнавая себя и свои приключения на БС (боевой службе) или в обыденной жизни.

Мы, первый экипаж БПК «Свирепый», встречали 1973 год в суровых условиях стоянки в карантинной бухте в Либаве после тяжёлого перехода из залива Хара-Лахт (Локса, Эстония), потому что в Балтийском море попали в полосу «гнилого тумана» и на корабле вспыхнула эпидемия тяжелейшего гриппа…

Мы шли до карантинной бухты трое суток на «малом ходу», потому что на ногах осталось очень мало боеспособных и трудоспособных офицеров, мичманов, матросов и старшин. Практически все были с высокой температурой, а в кубриках и в лазарете (бокс-изолятор) у нашего корабельного медика, старшего лдейтенанта Л.Н. Кукурузы лежали особо тяжёлые больные.

Я в тот переход «бачковал» в столовой и попался Кукурузе, когда тот бегал с пульверизатором и всыпал всем и каждому порошок «антигриппина» «по самое никуда».

У меня в руках был полный бачок горячего борща, и я не мог пошевелиться, когда Кукуруза вдувал в мои ноздри белый порошок вакцины от гриппа. Ребята тогда дружно и весело смеялись…

Я переболел после этой экзекуции один день, у меня пошумело в голове, да немного першило в носу, но я не заболел гриппом. Я оказался единственным здоровым из всех рулевых БПК «Свирепый» на то время.

Поэтому я бессменно стоял на руле за штурвалом рулевой колонки «Альбатрос» и по ночам командир корабля, капитан 3 ранга Е.П. Назаров поил меня своим крепким чаем с коньяком, которым он «лечился» от гриппа…

Я рассказал ребятам за новогодним столом эту историю (опишу её в отдельной новелле – автор) и старослужащие «годки» и старшина команды радиометристов-наблюдателей, мичман Иванов Владимир Николаевич, старшина команды гидроакустиков, мичман Козьменко Владимир Петрович и старшина электротехнической группы, мичман Шишлин Василий Фёдорович подтвердили, что это не «трёп».

Саша Сенацкий (Александр Дмитриевич Сенацкий), командир отделения специалистов ЭВТ, (период службы 10.11.1971-01.11.1974), мой «годок», с которым мы вместе работали с Рэмом Николаевичем по отладке ЭВМ БИУС (боевой информационно-управляющей системой), поднял «бокал» с «фирменным свиреповским компотом» и сказал тост: «За братишек, служивших на БПК «Свирепый» и передавших нам корабль в полной боевой готовности».

Мичманы и другие старшины-годки поддержали Сашку Сенацкого, добавили от себя несколько слов: «За БПК «Свирепый»!», «За командира!», «За Дважды Краснознамённый Балтийский флот!», «За нашу первую БС (боевую службу)!», «За всё хорошее и за них, самых хороших!» и мы стоя дружно выпили…

Всё это время работал телевизор, мы иногда отвлекались и смотрели новогодние передачи, ждали новостей и сообщения диктора о наступлении Нового года.

Я после бессонной рабочей ночи и суматошного рабочего дня, выпив залпом целый стакан «фирменного свиреповского компота» со спиртом, быстро «осоловел», в голове у меня помутилось, а живот «скрутило» от голода. На столе у нас было много всякой снеди: хлеб, колбаса, рыбные консервы, солёные огурчики и маринованные помидоры, конфеты, печенье, густо смазанное сгущённым молоком, варёный картофель и жареные котлеты, выделенные всем командам экипажа, встречающим Новый 1974 год.

Я спросил у всех разрешения «закусить» и мне покровительственно, со смешками и шутками, разрешили закусить «после первой»… Остальные поддались общему настрою и заявлению «морского волка», мичмана Иванова, о том, что №настоящие моряки после первой рюмки не закусывают».

- Так то, рюмки! – в оправдание сказал я чуть осипшим голосом деда «Календаря», - а тут – стаканы (ударение на «ы»)…

- Слабак ты, Суворов, - сказал храбро Сашка Сенацкий и сглотнул голодную слюну.

- Мне ещё по кубрикам ходить и народ фотографировать, - виновато сказал я. – Потом надо приз вручать за лучшее оформление кают-компаний. Так что я поем, ладно?

- Ладно, - сказал мичман Иванов, сунул в рот свою пахучую курительную трубку и протянул свой стакан для наполнения «второй порцией» нашего фирменного «свиреповского компота».

Остальные моряки последовали моему примеру, и я горько пожалел, что поскромничал и съел только одну холодную котлетку, картофелину, кусочек хлебушка и один маринованный помидорчик.

- «Ничего!» - сказал во мне голос моего папы. – «Всё ещё впереди! Главное, поменьше пей компота!».

Пока я был ещё относительно трезвый и твёрдо стоял на ногах, я попросил сфотографировать меня возле ёлки, которую сам наряжал и украшал как «девицу на выданье».

Ёлка. Древний русский обычай встречать Новый год вокруг наряженной ёлки. В море, на службе этот праздник очень острый по воспоминаниям и чувствам. В этот раз было сделано всё, чтобы встреча Нового 1974 года надолго запомнилась ребятам…

Сашка Сенацкий всё приглашал меня выпить с ним «на брудершафт», уже начал «клясться мне в дружбе» и мы пожелали друг другу счастья и удачи. Ему (Сашке Сенацкому) – «близкого счастья» (его ждут, вернее, ждёт), а мне – «далёкого счастья». Очень далёкого…

Мичман Козьменко, видимо, у Бога что-то просил, потому что внимательно смотрел в одну точку, куда-то «вдаль», а может быть, чтобы ему до полного уровня наливали, так как фирменного «свиреповского компота» должно было хватить всем и каждому.

Мишка Жернов или Жернов Михаил Васильевич, старший радиометрист штурманский, период службы 10.05.1972-02.06.1975 гг., «юноша с античным носом» за новогодним столом ставил рекорд глотанию целиком помидоров. «Рекорд» пришлось отменить и принять срочные меры, чтобы войти в Новый год без потерь…

Мичман Владимир Иванов «блистал» своей истинно морской статьи выдержкой, мужественно угощал всех, а сам кушал редко, только всё «закусывал» ароматным дымом из свой «капитанской трубки» свой особый «мичманский лимонадный ром».

Непосредственно перед наступлением Нового 1974 года все «насытились» и немного загрустили. Паше Каретову было отчего грустить, он не получил поздравления с Новым годом от той, от которой ждал письма-весточки…

Мишка Жернов взял мою гитару и стал петь грустные нежные песни. Известно, там, где русское застолье, обязательно будут песни. Какой же русский человек не любит выпить и попеть?

Я тоже русский, поэтому я перестал фотографировать происходящее и пошёл к Мишке Жернову петь дуэтом…

За минуту до Нового 1974 года я достал из-под ёлки мамины банки с яблочным пюре и мешочек с грушевыми сушками. Новогодний подарок ребята приняли на «Ура!» и мы весело встретили Новый год с боем курантов по телевизору, с хрустом печенья, густо смазанного сгущёнкой и маминым яблочным пюре, настоящим вкусным компотом из сухофруктов и сушёными дольками груши «Бергамот».

Традиционное шампанское пили только гости «Голубого огонька».