У святого Иоанна Кронштадского

С набережной реки Карповки я сворачиваю к Иоанновскому монастырю и на минутку останавливаюсь возле полуподвального окошечка, отмеченного вырубленным на темном гранитном камне крестом. Эта историческая веха о многом говорит православным горожанам. Несколько десятилетий тайная встреча верующих со святым праведным Иоанном Кронштадским происходила именно здесь, так как в 1926 году арка, ведущая в усыпальницу, была замурована, а монастырь закрыт.
Я спускаюсь по ступенькам, встаю на освободившееся местечко как раз напротив гробницы, и без всякого усилия с моей стороны в душе что-то размягчается, сами собой текут слезы, слова складываются в простые немудреные прошения. Хочется стоять так долго-долго, и совсем нет усталости…
Неожиданно молитвенная тишина усыпальницы нарушается энергичными действиями средних лет женщины, бесцеремонно вставшей у гробницы прямо перед моим носом. Порывистыми движениями она выгружает из сумки, одни за другими, длинные деревянные четки и со стуком складывает их внушительной горкой на середину раки с мощами. Приложившись к лику святого на иконе, она стаскивает с руки еще несколько четок, кладет в общую груду, по-хозяйски расправляет ее руками, чтобы четки легли пошире, поравномерней. Снова многократно, истово целует в лик икону на гробнице. Мысль, что женщина скорее всего приехала издалека, из глубинки, несколько примиряет меня с ней. "В конце концов, - думаю я, - для того, чтобы следить за порядком, здесь есть служительницы". Действительно, подходит послушница, просит убрать четки с середины гробницы на краешек. Женщина сгребает четки вниз, но при этом перекладывает большую софринскую икону новомучеников, положенную ею для освещения, поближе к лику святого и снова многократно прикладывается к нему, не обращая внимания на очередь. Служительницы рядом уже нет, и я сердито смотрю на все это бесчинство, отвлекающее от молитвы не только меня. Когда женщина, в очередной раз обойдя гробницу, оказывается рядом со мной, я не выдерживаю и как можно вежливее (но все-таки, ох! конечно же, с внутренним осуждением) делаю ей замечание. Женщина с улыбкой что-то отвечает на непонятном языке. "А, так она не русская! Может, из Молдавии?", - почему-то думаю я. Смягчившись, понимающе киваю головой и отхожу в конец очереди, чтобы в последний раз приложиться к гробнице. Стараюсь сосредоточиться на молитве.
Внезапно слышатся громкие восклицания, разрывающие царящую в усыпальнице тишину. Нервно вздрогнув, поднимаю голову и снова вижу свою "молдаванку", которая восторженно обнимается с мужчиной в черном облачении. Они горячо переговориваются друг с другом, радостно улыбаются, их быстро окружает большая группа людей, которые так же громко и восторженно приветствуют на своем языке неожиданно встреченного ими, видимо, земляка. Стоящий рядом со мной молодой человек взволнованно спрашивает у своего соседа:
- Вы не знаете, кто эти люди?
- Это сербы! – громко отвечает тот.
Всё вокруг приходит в движение: русские перемешиваются с сербами, что-то говорят друг другу, кто-то даже обнимается. Мужчина в черной рясе, оказавшийся сербским священником, всех благословляет.
- Сербия? - спрашивает он у меня.
- Нет, я русская.
Он благословляет и меня, ласково гладит по щеке. Вся группа сербов во главе с батюшкой шумно уходят куда-то по узкому боковому коридору. Я поднимаюсь по лестнице к выходу, поглядывая в их сторону, и буквально натыкаюсь на женщину с четками. Мы раскланиваемся с ней как старые знакомые. Я спрашиваю:
- Вы из Сербии?
- Да-да, Сербия, - улыбается она мне, и мы кидаемся обнимать друг друга. Некоторое время расчувствованно молчим, потом женщина что-то быстро говорит, показывая рукой в сторону сербских паломников. Я силюсь понять, но язык очень трудный. Наконец, улавливаю слова: "священник ", "Иерусалим", "только-только".
- Это священник? Он только что приехал из Иерусалима?
- Да-да! - радостно кивает моя собеседница.
Снова бегу по набережной реки Карповки, но теперь в противоположном направлении, к метро. Мысли путаются, обгоняют друг друга: "Сербы! А я тут суюсь со своими замечаниями… Это ничего, что они попросту. Им - можно! Святой праведный Иоанн, моли Бога о наших братьях-славянах, населяющих многострадальную сербскую землю!"