305 Борьба за принципы 18 01 1974

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава 305. Балтийское море. ВМБ «Балтийск». БПК «Свирепый». Мир и мы. Борьба за принципы. 18.01.1974 г.

Фотоиллюстрация из школьного фотоальбома автора:

Город Суворов. 01 сентября 1960 года. Первый раз в первый класс. Крестиком отмечен Саша Суворов. Кто ещё в этой шеренге первоклассников, увы, уже не узнаю. Справа на снимке в пиджаке и белой рубашке с воротом навыпуск – мой брат Юра. Запись «1 класс» сделала моя мама, Нина Васильевна Суворова (Максимова). Фотографировал мой папа, Суворов Сергей Иванович.

Город Суворов. Июнь 1970 года. Торжественная школьная линейка выпускников Суворовской Средней школы №1. Выпуск 1970 года. На снимке слева-направо: классный руководитель, учитель химии и биологии, Хозикова Людмила Михайловна, Тоня Корнеева, Валя Архипова (с букетом цветов), за неё Нина Харина, за Валей и Ниной видна Зоя Конькова, далее с букетом вниз – Рая Первезенцева, за ней Лариса Учаева, за ней Людмила Шиндина, в тёмном платье Людмила Сорочкина, рядом с ней в костюме Людмила Хоботова с букетом цветов, затем две неразлучные подружки Валя Яркина и Надежда Герасимова, за ними Володя Корнеев, Коля Движков, Лида Горелова, Александр Свиридов, Лида Игнатова, Вячеслав Михайлович Юницин, Саша Каргин и Владимир Щукин.   


В предыдущем:

Я воспользовался случаем и стал усиленно записывать стихи и песни, которые пели моряки, а также приносили с «гражданки» молодые новобранцы. Таким образом, у меня составился целый рукописный песенник интересных стихов и песен. Кстати, этот стихотворный мой девиз-кредо всем очень понравился, и многие тоже решили сформулировать свои девизы жизни и службы. Причём некоторые девизы-кредо были похлеще девиза моей школьной подруги, моей первой школьной любви…

Так что «борьба» и спор с Валей Архиповой о принципах жизни продолжились здесь, на БПК «Свирепый».

- «Здравствуйте дорогие мои, мама и папа! Мама, получил я твои письма. Сразу три (письма). Зажмурив глаза, вскрыл их, а потом удивлялся, радовался, сердился или как сказать правильно (?), то есть – грустил».

- «Мы (БПК «Свирепый») сейчас ходим в море. Почти каждый день, а то – на 2-3-е суток. Сейчас мы (БПК «Свирепый»)) боевой корабль в самом прямом смысле слова. Находимся на БС (боевой службе), только базируемся в базе (ВМБ «Балтийск»). Однако это не секреты, но и писать об этом не следует».

- «Короче говоря, дел по самую макушку. И личных (дел), и комсомольских, и военных. Однако получил письма (мамины) и бросил всё, чтобы написать вам огромное, я прямо удивляюсь сам, что это будет за писанина!».

- «Пишу на листах тетради подряд так, что это письмо будет, как бы, вторым томом «Жизни и приключений… (название первого тома фотоальбома автора)».

- «Ну, перво-наперво, хочу ответить на твоё, мама, письмо. Вот уж действительно новость из всех новостей! Однако выводы в конце…».

- «Во-первых, и самое главное, - это большое спасибо тебе, мамочка, что написала мне такое письмо, да и вообще, - прислала мне все письма. Простите меня за столь долгое молчание. Долго молчал – теперь сейчас много напишу».

Далее я писал маме точно по её словам, темам и вопросам…

- «Действительно (1974) год «ДМБовский» наступил. И самый лёгкий, и самый трудный для нас. «Для нас» - это не только для меня и для наших ребят (моряков БПК «Свирепый»), но и для всех нас (для семьи, для страны), ибо в этом году или всё полетит к чёрту! (началась «нефтяная война» арабских стран, поставщиков нефти, и Запада из-за итогов Войны Судного Дня в 1973 году), или всё встанет на свои места. Иначе просто не может быть. Не может!».

- «На счёт того, что в жизни «семь раз отмерь и потом делай (пожелание мамы) – это я вполне согласен. Слава всевышнему! Научен… и в Севастополе, и здесь на службе. Однако – это скучное занятие, мама и папа. Очень скучное. Всегда быть благоразумным, хладнокровным, спокойным и волевым. Это и сил (жизненных) не хватит!».

- «Вполне с собой справлялся до отпуска (в июне-июле 1973 г.). А в отпуске «пошалил», «побесился» и сейчас всё нормально. Никаких мучительных мыслей и ночных переживаний» (Эротических переживаний - автор).

- «Мама, папа! Насчёт «правильного пути в жизни, ошибок и девчонок». По моему, я Вам ещё никаких огорчений по этому поводу не принёс? Верно? И особой охоты огорчать Вас, у меня нет».

- «Мама, не думай, что ты обидишь меня своим письмом. Всё, что ты написала (мне) – верно».

Мама писала мне о современных девушках, которые «охотятся за ребятами и всякими способами заставляют их жениться на себе», об их (девчонок) «коварстве» и «хитрости»…

- «Это (о хитрости девчонок) я знал ещё в школе, когда мог (чего таить) и хотел «быть как все» - веселиться на танцах, ходить вечерами по улицам вдвоём (с девчонкой). Помнишь мои рисунки, на которых стоят отметки девчонки из больницы? Да и вообще, много я тогда чего хотел и уже много знал…».

- «Я ещё в 8-м классе в библиотеке (городская библиотека города Суворова), в книгохранилище, куда я получил доступ, как активный читатель (за любознательность и прилежание), нашёл целую полку с книгами «о любви» (и сексе)».

- «Эту полку книг собрала девчонка-практикантка (библиотекарша). Она уехала в Тулу, а полка (с книгами о любви и сексе) осталась и была замаскирована книгами (альбомами) об искусстве, а нашёл. Помнишь, как ты ругала меня, когда я задерживался в библиотеке?».

В библиотеке я брал скамейку-стремянку, вкручивал в патрон тусклую лампочку на потолке, брал огромный пыльный фолиант с картинами Третьяковской галереи, вкладывал внутрь одну из книг с «запрещённой» тайной полки и читал, читал, читал…

В подборке литературы о любви и сексе на этой полке в библиотеке были разные книги: произведения классиков (Эмиль Золя, Алексей Толстой, А.С. Пушкин) и современников (молодые зарубежные писатели), специальная медицинская литература (например, о патологиях при родах), научно-популярная литература о семье и браке, о советском этикете, о здоровье женщины и мужчины, о половом воспитании, о половой гигиене (например, «Это должен знать каждый», «Всё, что нужно знать о себе девочке») и т.д.

- «Там (на полке) были книги о жизни. Больше всего было книг молодых французских и немецких писателей. Отличные книги. Они мне здорово помогли. Потом, когда у нас в школе среди ребят и девчонок началась мода собирать в записные книжки пошлые стишки, песни и даже рукописные (сексуальные) рассказы, я взял и аккуратно «навёл» Конькову Зойку, конечно, Архипову и Игнатову на эту полку. Это для них было открытием».

- «А я начитался и всего «наузнавал» и уже даже не интересно было (смотреть), как девчонки неумело кокетничали и встречались с парнями, это была не дружба и не любовь… Вы меня простите за такое откровение, это всё к твоему письму, мама, и ещё – к моим историям, я же вам говорил, что буду писать «Жизнь и приключения Сашки Суворова»…».

- «Та вот, ещё в школе, если помните, многие девчонки говорили, что я им «снюсь по ночам» и что «нравлюсь» (не знаю чем, наверно, хроническим тонзиллитом…). Не мог я в это верить (что нравлюсь кому-то), потому что знал, почему они это говорят…».

- «Архипова (Валя) называла меня «мальчиком» (намекая или прямо указывая на то, что я ещё девственник). Глупая. Нет, вру! Не глупая, просто недопонимала многое. Да, вы  же знаете эту всю историю… С самого начала она (Валя Архипова) стала моим противником, соперником, врагом. Обижала всячески, даже шутя дралась».

- «У нас с ней споры были даже на комсомольских собраниях. Получалось так… Говорю я, стараюсь быть спокойным. Стою за учительским столом, а она кричит, насмешливо вещает и ей поддакивают её верные подруги».

Однажды по школе ураганом пронёсся ужасный для меня слух. После этого Валя ходила героиней, девчонки смотрели на неё с восхищением и страхом, а меня она стала называть «Ты ещё мальчик, Суворов!». Видит бог, мама, как я тогда «кипел»!

- «Ну, вот, она (Валя Архипова) стала кумиром девчонок и упивалась своей властью. Тогда-то я на неё разозлился. За то, что она (своим примером) девчонок с пути сбивает. Споры у нас (с ней) были очень острые и девчонки, прежде всего, Зойка Конькова, стали понимать, что её лозунг, её жизненное кредо - «Брать от жизни всё, пока молода!» - не лжив, но и неправильный».

- «Вскоре у наших девчонок (в классе) наступил «раскол». Вот тогда-то я увидел, как Валя Архипова плачет и тогда-то Лида Игнатова, хороший и душевный человек, сказала, что «ты, Суворов, прав».

- «Я сам знаю, что я прав и что из этого?», - сказал я ей грубо, но Лида на меня не обиделась, а я задумался… Тут ещё подошли девчонки, ребята, а Лида меня спрашивает: «Саш! А кто из девчонок в классе тебе больше всего нравится?» Во, вопросик, да?».

- «Я ответил (Лиде Игнатовой) правду. «Всё!» - говорю. «Я вас всех люблю и уважаю! Ведь вы мои товарищи и друзья!». Девчонки засмеялись, а она (Лида) покраснела и говорит: «Ну, а есть же та, которая самая-самая?». Ждут… Я и говорю: «Об этом я, наверно, только ей скажу, а не всем вам!». И убёг… Потому что стало стыдно…».

- «Как-то гуляли мы дома у Вали Архиповой, по-моему, на 1 мая (1969 года). Решил я тогда отбросить все свои принципы (выпить, пошалить, потанцевать всласть), но я-то отбросил, а ребята меня воспринимали по моим принципам (веселились на полную катушку, а меня в свою компанию не брали). Пришлось мне тогда остаться таким, каким был, «принципиальным»…».

- «Тогда я уладил ссору между двумя друзьями (Колькой Движковым и Сашкой Каргиным), веселил всех и веселился сам, танцевал, удивлял, но всё это – на грани… В комнате (на веранде дома Валентины Архиповой) только огоньки магнитофона светятся, ребята и девчонки танцуют по-всякому. Девчонкам дали красного вина, а ребята пили водку. Кое-кто из девчонок пришли со своими парнями из других классов и даже из других школ. А одна из девчонок всё глядела и глядела на меня, потом заплакала и убежала…».

- «Я тоже тогда ушёл (до срока), проклиная себя за «слабость» и «неуверенность», за то, что расслабил свою волю, позволил «мыслям тайным» выйти наружу…».

- «Кто я такой, что я за человек и что у меня за характер?» - спрашивал я себя, направляясь по переулку к нашему дому. Так вот. Тогда я всё подчинил цели найти ответ на этот вопрос. Не зная себя, я не имел права бросаться в «омут» (чувственных эротико-сексуальных отношений), как сделала это Валя Архипова, да и Юрка наш, в своё время…».

- «Ты извини, мама, ты, папа, тоже пойми. Я начитался книг о разведчиках, ну и хотел быть, как разведчик. Уметь руководить собой во всех случаях жизни».

- «Вот почему я сознательно ставил себя в разные условия (жизни). Теперь знаю много, в том числе что могу и что умею, да и вы сами прекрасно знаете, какой я человек».

- «Между прочим, вот эта «незримая война» с Валей (Архиповой) идёт до сих пор. Почему? Потому что так, как я думаю (о жизни), думают не многие, а так, как думает она (Валя) – многие. Так, где же, правда? Вот и ищу, и пока не найду (ответа), будьте спокойны».

- «Чтобы до конца ясность была с Валей (Архиповой), расскажу один случай. Встречали мы последний Новый год школьный (1970-й). Помните, я ещё твою бутылку шампанского, которой тебя, мама, на работе «наградили», нёс на встречу Нового года на квартире Толика Морозова. Ты, мама, мне её подарила, помнишь? Надавала мне инструкций, как себя вести и я пошёл. А сам думал: «Скажу Вале Архиповой вся, что хочу уже давно сказать. Будь что будет!».

- «Пришёл я домой к Толику Морозову (где собрались все из нашего 9-го «а» класса). Там все в сборе. «Юли» (Славка Юницин) мрачный и гордый сидит в кресле у аквариума. По его лицу я понял, что здесь произошло что-то плохое. Колька Движков со своей девушкой. Корнеева Тоня уже «в подпитии» стремится меня поцеловать. «Мурочкин» (Муравьёв Володя), я его увидел «выпимши» первый раз, лежит на диване головой на коленях у Зойки (Коньковой). Толик Морозов «носится» по комнате со стопками».

- «Встретили меня рёвом (восторга). Раздели. Чмокнул в щёчку Тоню Корнееву, она глаза «вытаращила». Как же! Суворов её поцеловал! Она сразу же убежала на кухню к девчонкам, рассказывать…».

- «Обнялись с «Юлей» (Славка Юницин). Ребята познакомили меня с другими незнакомыми девчонками. «Ну, - думаю, - куда я попал?». Время ещё 7 часов вечера. Телевизор молчит. Всем уже скучно…».

- «Выпили. Закусили конфетками (шоколадными) с селёдкой! Вышли со Славкой (Юнициным) на балкон. Он говорит: «Давай отсюда ноги уносить». «Нет, - говорю. - Давай лучше по закону Архимеда скуку вытеснять, наливая».

- «Решили и начали шалить. Сначала я зажёг всех «русской плясовой», пародировал русский народный танец. Был «в ударе», даже соседи приходили на тот шум и пляс, который возник в нашей компании. Тоня Корнеева тоже была в восторге, и мы с ней отплясывали «камаринскую». Зоя (Конькова) тоже весело плясала».

- «Я по инерции танца заскочил в соседнюю комнату, меня не успели остановить, хотя перед этим туда не пускали… Там на кровати лежала и спала Валя, мягко выражаясь, «в подпитии», а на куче пиджаков, кофт, пальто, курток и шарфов целовалась парочка. Всё. Моё настроение резко испортилось».

- «А на выходе из спальни меня ждала незнакомая «пышечка» Таня, которой я стал оказывать максимальные знаки внимания. Опять веселье, танцы-обниманцы, шутки-прибаутки, «зырканье» глазами и «зубастые» насмешки-шуточки. Я опять повеселел, потому что «поставил крест» на своих переживаниях».

- «Мы со Славкой Юнициным и Колькой Движковым «чудили» весело. Вскоре встретили Новый 1970 год. Валентина (Архипова) проснулась. Мы стояли за столом рядом, чокались шампанским, и я совсем-совсем не волновался, стоя рядом с ней. Даже не пьянел, а только становился всё более собранным и жёстким».

Когда мы под бой курантов из телевизора выпили шампанского, я почувствовал, что быстро пьянею и мне захотелось поскорее выйти на свежий воздух, чтобы «провентилировать» мозги. На соседнем балконе «гуляла» чисто девичья компания. Девчонки в красивых коротких платьицах вышли на балкон, чтобы покурить и стали шутить и «задирать» нас со Славкой Юнициным.

Колька Движков, несмотря на то, что был с девушкой, заботливо (для нас со Славкой) приглашал этих девчонок к нам, в квартиру Толика Морозова, а девчонки смеялись, кокетливо и призывно звали нас к себе.

Я, молча и неожиданно для себя, встал сначала на ящик-сундук для картошки, потом на поручни балкона третьего этажа дома Толика Морозова и переступил на поручни соседнего балкона. Секундочку «побалансировал» на скользких перилах, а потом легко спрыгнул прямо в объятия этих девчонок.

Славка Юницин сразу же полез за мной, за ним Колька Движков, а за нами и Толик Морозов. Мы все скучились на «соседском» балконе и девушки уже никак не сопротивлялись нашему «натиску». Мы забрали у них со стола угощение и вино, и шумно вернулись в квартиру Толика Морозова.

Когда наши девочки (Конькова, Архипова, Игнатова, Корнеева) узнали что мы натворили, как вышли на балкон, а вернулись через входную дверь, то нас обозвали «глупыми дураками» и больше от себя не отпускали. Только «Мурочкин» (Володя Муравьёв) попросил меня показать ему, где и как мы перебирались на соседский балкон…

Мы с ребятами показали «Мурочкину» скользкие, с ледяной коркой, перила балкона, он примерился, но тут уже не на шутку встревоженная Зоя Конькова практически «силком» утащила «Муру» и всех нас обратно в комнату. Увы, мы не стали «героями» для наших девчонок, а соседки, вскоре, вернулись к себе, кроме одной… 

- «Ну, а потом меня на лирику потянуло. Рассказал я всю свою историю любви к Вале Архиповой, но только как о другом парне. Рассказывал эту историю как-бы одной только «пышечке» Танечке, но говорил для Архиповой. Валя сидела в кресле у аквариума, который был освещён специальной лампочкой».

- «Я рассказал, как холодным утром 1 сентября 1960 года мы, старшая группа, шли из детского сада «Радуга» по улице Строителей в Суворовскую среднюю школу. Как этот мальчик, герой моего рассказа, шёл с девочкой, которая всё время выдёргивала свои пальчики из  его ладони. Как во 2-м классе этот «мальчик» писал девочке в самой своей драгоценной открытке: «Я тебя люблю. Давай с тобой дружить». Как они вместе делали в 3-м классе классную стенгазету, как дружили и ссорились, как девочка влюбилась в самого красивого и самого хулиганистого мальчишку в школе, как девочка и мальчик взрослели, и стали заклятыми друзьями-соперниками, противниками в споре о смысле жизни и любви».

- А что было дальше? – спросила меня «пышечка» Танечка.

- Не знаю, - честно ответил я. – Я знаю только одно - этот мальчик, который уже не мальчик, а юноша, остался чистым, светлым и верным своей первой школьной любви, сохранил себя для той, которую любил и, вероятно, будет любить всегда.

- «Валя Архипова молча заплакала. Девушка, которая целовалась со своим парнем в спальне, вдруг поссорилась с ним и фактически прогнала от себя. Ребята молча слушали мой рассказ и ничего не говорили. Я удивился и уже был не рад, что затеял эту историю и всё рассказал, как было. Не глядя на плачущую Валю, я вышел на балкон, чтобы подышать морозным воздухом и протрезветь».

- «Стою у балконной двери и дышу глубоко. Девушка, которая поссорилась со своим парнем, подошла ко мне со «стеклянным взглядом» и говорит: «Пить хочу!». Повёл её на кухню. Она всё хотела, чтобы я её поцеловал. Возле самого своего лица поднёс к её губам кружку с холодной водой. В этот момент стеклянная дверь на кухню резко с грохотом распахнулась. Валечка Архипова стоит в дверях, облокотившись на косяк, и спрашивает: «Воду пьёте?».

- «Я спокоен, я удивительно спокоен, а девушка мигом покраснела. «Пьём!», - говорит она с вызовом. «Ну, не буду вам мешать! – говорит Валя и бац! Хлопнула дверью. Девушка очень обиделась и стушевалась. Хорошая девчонка, правильная, честная и добрая, а я, дурак набитый…».

- «Вышел опять в большую комнату, а все девчонки: Валя, Зоя, Лида, Таня, Тоня Корнеева, - «Расскажи что-нибудь!». Сели, расселись. Татьяна с Валентиной в таком состоянии, что дай им в руки вилки, они друг друга затыкают! А Славка Юницин в это время «страдает» от любви к другой девушке, которая присоседилась к нашей компании. Ну, и я опять стал рассказывать…».

- «Раскрыл кое-какие подробности и случаи приключений мальчика и девочки, героев моей новогодней сказки о первой школьной любви, потом рассказал о смешных случаях в классе и в школе. Мой рассказ все участники этих новогодних воспоминаний стали весело дополнять, перебивать и тоже рассказывать».

- «А потом я притворился спящим от вина в кресле у аквариума и меня заботливо не хотели будить. Не знаю, может быть, я жестоко поступил, иносказательно рассказывая всем о своей первой школьной любви, но потом я понял, увидел, что это было, хотя и жестоко, но правильно».

- «Потому, уже глубокой ночью 1 января 1970 года, мы весёлой гурьбой, спотыкаясь и падая на свежевыпавшем снегу, провожали по домам девчонок, «горланили» песни, хором и строем шли и пели нашу отрядную песню «А мы ребята семидесятой широты!». Потом мы гуляли по новогоднему городу. «Пышечка» Танечка была счастлива своей влюблённостью, а Валя Архипова – необыкновенно серьёзна, как никогда, как будто чего-то ждала, но я так ей прямо ничего и не сказал. Не был я уверен, ни в себе, ни в ней».

На БПК «Свирепый» сыграли очередную учебную боевую тревогу, и я прервал своё письмо-исповедь…