326 Боевая весна 28. 02-02. 03. 1974

Александр Сергеевич Суворов («Александр Суворый»)

Книга-фотохроника: «Легендарный БПК-СКР «Свирепый» ДКБ ВМФ 1970-1974 гг.».

Глава 326. Балтийское море. ВМБ «Балтийск». БПК «Свирепый». Мир и мы. Боевая весна. 28.02-02.03.1974.

Фотоиллюстрация из открытой сети Интернет: Боевые стрельбы кораблей 5-й ОПЭСК в Средиземном море. 5 октября 2015 г.

Учебные стрельбы из артиллерии и зенитно-ракетных комплексов по воздушным и морским целям в центральной части Средиземного моря провели 7 кораблей Черноморского, Северного и Балтийского флотов из состава 5-й ОПЭСК (Средиземноморской оперативной эскадры ВМФ России).

Боевые корабли применили также комплексы подавления и постановки радиопомех, поиска и обнаружения подводных лодок «условного противника», а также торпеды и реактивные глубинные бомбы для их уничтожения.

В ходе морских манёвров были отработаны совместные действия по морской конвойной операции и обеспечения высадки десанта на морское побережье.

Корабли также тренировались в оказании помощи терпящему бедствие судну (захват судна противника). Всего за несколько дней морских учений было выполнено более 30 боевых упражнений.

Именно по такой программе проводились учения КПУГ (корабельной поисково-ударной группировки) кораблей и соединений Балтийского флота в период 28.02-02.03.1974 года, в который активно и непосредственно участвовал БПК «Свирепый».


В предыдущем:

Оля-Оленька, что же ты молчишь и не пишешь мне? Чем я тебя обидел?

«Вот и весна! Первый день весны солнечный, весёлый и жизнерадостный встречаем в море. Приехали «гости», проверяют нашу БГ, вот мы и вышли - показать нашу боевую готовность».

«Гости» - это Главнокомандующий ВМФ СССР – заместитель МО СССР, Адмирал Флота Советского Союза Сергей Георгиевич Горшков, командующий ДКБ ВМФ, адмирал Владимир Васильевич Михайлин, высшие командиры штабов, соединений, флагманские специалисты соответствующих уровней, представители военно-морской науки, конструкторских бюро и заводов.

Адмирал Флота Советского Союза С.Г. Горшков в 1974 году начал весеннюю проверку боеготовности советских флотов с Балтийского флота, потому что здесь на Балтике наш советский Военно-Морской Флот непосредственно контактировал с военно-морскими силами НАТО и США.

Если на Северном море ТВД (театр военных действий) для наших кораблей был на просторах Атлантического и Северного-Ледовитого океанов, на Востоке – на Тихом океане, а на Чёрном море практически доминировал Черноморский флот и основной ТВД был в Средиземном море, то на Балтике силы флотов «вероятных противников» были относительно равны (с преимуществом противной стороны).

Вот почему принятый ещё в 1956 году научно обоснованный семилетний план военного кораблестроения, скорректированный после Карибского кризиса на Совете обороны СССР в 1964 году, в максимальной степени реализовался на Балтике.

Здесь, на ПСЗ «Янтарь» в Калининграде и на других современных судостроительных заводах в условиях начавшейся во всём мире военной научно-технической революции, в разработке которой приняли участие Военно-морская академия, НИИ ВМФ, КБ и другие специализированные организации, начали создавать новейшие большие противолодочные корабли проекта 1135 типа «Буревестник» и проекта 1134 типа «Беркут».

По плану строительства советского флота на 1966-1975 годы упор делался на «дальнейшее развитие морской стратегической ядерной системы страны и создание противолодочных сил для борьбы с ядерной подводной угрозой со стороны США и других стран НАТО». Вот почему быстрее всего строились большие противолодочные корабли и наши советские атомные и дизельные подводные лодки с крылатыми и баллистическими ракетами.

Мы сами должны были уничтожать вражеские субмарины и поражать цели на территории «вероятного противника» из любой точки Мирового океана. При этом советские боевые корабли должны были эффективно обороняться от вражеских самолётов, крылатых ракет и сами наносить ракетные, торпедные и артиллерийские удары по кораблям и судам «вероятного противника».

В данном походе участвовали два отряда боевых кораблей КУГ (корабельной ударной группировки). В первый отряд входили: крейсер «Свердлов» пр.68 бис, эскадренный миноносец ЭМ «Настойчивый» пр.56А и танкер СМТ «Олекма». Второй отряд состоял из БПК «Бодрый» и БПК «Сильный». Оба эти отряда должны были в учебно-боевых упражнениях и стрельбах показать командованию ВМФ СССР свою боеготовность к несению БС (боевой службы) в океане и в море.

Боевой задачей БПК «Свирепый», как дежурного боевого корабля 128-й бригады 12-й дивизии ракетных кораблей ДКБ ВМФ, недавно вернувшегося с БС и готовившегося ко второму боевому походу, было охранение и обеспечение безопасного маневрирования в районе действия КУГ.

Отрядом больших противолодочных кораблей пр.1135 БПК «Бодрый» и БПК «Сильный» командовал капитан 1 ранга Ю.И. Можаров (командир крейсера «Октябрьская революция»). Вот кому выпала счастливая доля идти в Карибское море и на Кубу.

Крейсер «Свердлов», ЭМ «Настойчивый» и танкер СМТ «Олекма» должны были идти в Средиземном море на смену другим кораблям 5-й ОПЭСК (оперативной эскадры ВМФ СССР). Командиром этого отряда кораблей Балтийского флота был назначен заместитель начальника штаба 12-й дивизии ракетных кораблей ДКБ ВМФ, капитан 2 ранга Борис Петрович Нечитайло.

Это он, Борис Петрович Нечитайло, рано-рано утром пришёл одетый не по форме, заспанный и заранее сердитый в комнату штаба, в которой мы – чертёжники-картографы-художники-оформители – работали над картами, схемами и таблицами командно-штабных учений. Он сначала с насупленным видом смотрел на результаты нашей работы, а потом внезапно с азартом подключился к нам, подсказывая как лучше нарисовать корабли и самолёты, стрелы ударов и атак, линии связи и обмена данными между самолётами и кораблями, маршруты и направления движения подводных лодок.

Командиром 12-й дивизии ракетных кораблей ДКБ ВМФ был контр-адмирал Владимир Александрович Лапенков (в период 1968-1971 гг. начальник штаба 7-й оперативной эскадры надводных кораблей Северного флота (7-й ОПЭСК), капитан 1 ранга). Это был очень опытный, очень строгий и очень авторитетный командир и офицер.

После боевых упражнений по задачам ПРО и ПЛО (обнаружение и уничтожение самолётов и подводных лодок противника), по результатам ракетных и артиллерийских стрельб по летающим ракетным и плавающим мишеням (щитам), отряды кораблей и каждый из них допускались к несению боевой службы в одиночном плавании и в составе КУГ.

Судя по тем заданиям, которые давали нам, художникам-оформителям командно-штабных учений, высшее командование ВМФ СССР интересовали методы и действия командиров кораблей и КПУГ (корабельных поисково-ударных группировок) по выводу кораблей из-под удара вражеских самолётов и подводных лодок в условиях радиоэлектронной борьбы, поиск и уничтожение, прежде всего, АПЛ (атомных подводных лодок) противника.

Кроме этого, советским кораблям предстояли заходы в иностранные порты и базы, поэтому внешнему виду, аккуратности, чистоте и даже красоте советских кораблей и моряков высшее политическое командование ВМФ СССР уделяло особое внимание. Это был не каприз командиров-офицеров, а настоятельная потребность, потому что отличительная чистота и порядок пребывания наших кораблей за рубежом резко контрастировали с поведением американских и натовских моряков.

Командование и экипаж БПК «Свирепый» очень наделись, что наш корабль, как самый подготовленный к бою, включат в состав этой КПУГ (корабельной поисково-ударной группировки) и мы пойдём на Кубу, в Средиземку, в тёплые моря. Однако нашему кораблю требовался существенный ремонт, - он скрипел…

Шторма и жестокий шторм урагана Эллин в Северной Атлантике в сентябре 1973 года что-то сделали такое во внутренностях корпуса нашего корабля, что, видимо, полопались сварные швы между обшивкой и шпангоутами, швы в конструкциях переборок. В этом выходе в относительно ветреное и бурное Балтийское море, например, в районе «ленкаюты», корабль скрипел, как пиратский парусник…

Конечно, мне, как библиотекарю и книгоману, приятно было слушать этот размеренный или внезапный скрип, но умом я понимал, что этот скрип металлический, что-то где-то лопнуло, треснуло, раскололось, разорвалось и рвётся дальше…

И всё же на этом выходе в море я был счастлив!

«Наконец-то отвязался от работы в штабе и с головой окунулся в накопившиеся заботы, а их ого-го-го! Письма, поздравления с «8 марта», КВН, стенды, радиогазета, приборки, проворачивания, учебные боевые тревоги, помощь рулевым, которых нужно подстраховать в случае чего…».

В этом хаосе из тревог, сигналов, беготни по трапам, команд и откликов на команды, я видел освобождение от мук, терзавших меня весь февраль 1974 года. Угнетало больше всего то, что я ответил на все письма, которые мне прислали, но ответных писем я пока так и не получил.

«А солнце будто окунулось в чистый родник! Светит ярко, весело и зажигает сердце радостным и волнующим чувством. Хорошо! Весна! Пришла весна, ребята!».

Так я писал в дневнике в первый день весны 1974 года, радуясь тому, что всё определилось, что не надо больше скрывать от себя и от других тревожный страх и ожидание чего-то жуткого, смертельно опасного…

Пришла весна, засияло ярко солнце, Балтийское море принимало нас бодро, весело, с огоньком солнечных бликов на крупной ряби волн.

Первые двое суток в море были настолько насыщенными учебно-боевыми событиями, что некогда было даже забежать на минутку в «ленкаюту», а тем более что-то записать в дневник. После зимней стоянки у берега, несмотря на недавние частые выходы в море на несколько часов, все сильно уставали, сил к вечеру хватало только на то, чтобы упасть головой на сырую пахучую подушку на койке в кубрике и забыться тяжёлым тревожно-усталым сном.

Только 2 марта 1974 года я записал в дневник:

«Вот уже третьи сутки «пашем» Балтийское море (28.02-02.03.1974 г.). Сегодня суббота, стоим в базе Лиепая. Совсем не то, что хотелось бы увидеть, а может быть, просто ещё мало видел, но первое впечатление у меня не обманывается никогда».

«Только-только помылись в душе. Замечательно! Ещё помню, как маленьким, страшно радовался, когда мы с отцом и братом «побанимся» в ванной, когда надевал всё чистое (бельё) и прыгал-бегал по комнатам дома, радуя маму своим весёлым и бодрым настроением. Помню и фотографию того времени…».

«Сегодня уже 2-е марта (1974). Надо поздравить всех девочек, девушек и женщин, кого знаю и люблю, с праздником «8 марта». Сегодня уже не смогу. Завтра, после КВН».

«А сейчас сброшу тяжесть с плеч и за дело. Всё. Решено. И всё же чувствую, - в Балтийске уже письмо мне лежит! Скорее в базу, скорее, чёрт возьми!».