Землячество 17 глава

             Роза Ялова-Левит
         
           Mонография   
      
 O крае, где я родилась.

         Всем землякам посвящается.
 
               
                Зигмунд (Сигизмунд) Минейко 

Зигмунд Минейко, работавший репортером на первой Олимпиаде в Афинах в 1896 году.  — из Ошмян.

У него была фантастическая судьба. Только от перечисления его родственников голова может кругом пойти. К таковым относились герой Севастопольской кампании 1854 года генерал Тотлебен, русский путешественник Петр Беклемишев, знаменитый польский писатель Генрих Сенкевич, астроном Шукевич.

На работы по статистике брата Зигмунда Минейко, одно время трудившегося учителем математики в Лиде, ссылается Карл Маркс в «Капитале».               

За участие в восстании 1863 года Зигмунда Минейко приговорили к смертной казни, которую заменили каторгой.

Наш земляк бежал из Сибири, пережил массу увлекательнейших и опасных приключений. Встречался с выдающимися политическими деятелями своей эпохи: Бисмарком, Александром II, Наполеоном III, Гарибальди.

Закончил Парижскую военную инженерную академию, воевал за свободу Греции.

Построил первую железную дорогу в Болгарии, за что получил высший орден Турции, в составе которой тогда находилась эта страна. 25 лет жил в Греции.

Сделал там археологическое открытие, обнаружив храм Додона, который искали почти 200 лет. Будучи блестящим инженером, участвовал в строительстве многих спортивных объектов в Афинах к Играм 1896 года. А потом работал на первой Олимпиаде репортером, писал статьи для польских газет.

В 1923 году в возрасте 83 лет он приехал в Ошмяны, чтобы попрощаться с родной землей. 















Минейко Зигмунд Гоздава

               (1840 — 1925)
 
Военный инженер-фортификатор, археолог, спортивный журналист, почетный гражданин Греции, национальный герой Греции.
 
Зигмунд (Зыгмунд, Сигизмунд, Жигимонт) Гоздава Станиславович Минейко (1840-1925)  родился  в деревне Болванишки (теперь - Зеленый Бор) на Ошмянщине в шляхетской семье.

Родители, Станислав (Stanis;aw Jerzy Mineyko) и Цецилия (Сесилия Щанович (Минейко)), воспитывали сыновей в духе ненависти к царскому самодержавию.
В Болванишках жандармы не раз искали секретные бумаги. Образование З. Минейко получил в Виленской гимназии, где стал товарищем по классу будущего белорусского поэта Франтишка Богушевича.

Патриотически настроенная молодежь намеками поговаривала о возможном восстании, для которого потребуются люди, знающие военное дело. Поэтому после гимназии З. Минейко решил поступить в артиллерийское императорское училище в Санкт-Петербурге - помогло родство со знаменитым генералом Тотлебеном, автором неприступных бастионов Севастополя, “кошмара” для англичан и французов в Крымскую войну. Тотлебен представил З. Минейко патрону училища - императору Александру II. Монарх перебросился с ошмянцем парой фраз и улыбнулся.

 В дневнике его генерал-адъютанта осталась запись: «Маленький литвин в начале беседы был слишком робок, в конце - слишком храбр. В общем, как и все уроженцы Северо-Западного края».

В училище З. Минейко установил связи со свободолюбивыми представителями «родственного славянского народа», помогал в создании нелегальной студенческой библиотеки.
Весной 1861 г. узнав о манифестациях во время восстания Калиновского (1861-1863 гг.) на родине, прервал учебу в Николаевском ИУ и вернулся в Болванишки.

Переодевшись крестьянином, ходил по окрестным деревням, раздавал листовки, вел беседы.
Установил связи с тайным ошмянским обществом «Пентковичей», собиравшихся по пятницам.

 В 1861 г., выполняя задание повстанческого центра, он раздобыл студенческий мундир, запасся подложным документом университета и сел в почтовую карету. Дорога предстояла дальняя: из Петербурга в Италию, в Геную, где, по слухам, герой освободительного движения Гарибальди создал хорошую военную школу.
Хотелось у них поучиться. Там он поступил в военную школу, где готовили командиров будущего сопротивления.
Потом ожидал нужного момента в Турции, там помогал проектировать первую железную дорогу.

Весной 1863 г., узнав о вооруженных выступлениях восставших, добрался через Галицию и Пруссию в Вильно. Литовский комитет повстанческого правительства назначил «подготовленного офицера» военным начальником Ошмянского уезда. З. Минейко возглавил отряд повстанцев на родной Ошмянщине.

«В лесу около Гольшан Минейко надеялся увидеть несколько сотен повстанцев, нашел же только 28 человек, остальные разошлись, решив, что прежде всего им надо засеять наделы.

Не показав разочарования, военный начальник начал наводить дисциплину, заказал для крестьян несколько тысяч кос.
Но намерения радикально настроенного командира не всем пришлись по душе. Отряд увеличился только на десять человек. Закончились запасы продовольствия. Пришлось отступать в сторону Налибокской пущи. 15 июня 1863 года царские войска нагнали повстанцев в болотах около деревни Рассолишки.

Несмотря на неравные силы, Минейко все же решил принять бой, расставил засаду. Однако при первом смертельном исходе началась паника, все бросились в глубь леса. Солдаты тоже отступили. Оставшись в одиночестве, Минейко добрел до избушки лесника.
Собравшиеся там мужчины предательски окружили пришельца, связали ему руки, избили и отвезли на подводе в Ошмяны».

За участие в восстании З. Минейко приговорили к смертной казни, которую удалось заменить 12-летней каторгой в Нерчинских шахтах.

Несколько недель, которые остались до приведения в исполнение приговора, Зигмунд лежал в тюремном лазарете.
Представьте: человек знает, что умрет, но просит… что-нибудь почитать!

И настолько надоедает начальству, что оно посылает ему книгу…!
Это издание спасло З. Минейко жизнь. Незадолго до казни к Зигмунду подошел председатель международной комиссии, проверявшей условия содержания в российских тюрьмах. Пораженный чтивом узника, немец разговорился - и вышел из палаты под впечатлением от ума, кругозора, красноречия заключенного. Кстати, этого немца звали... Отто фон Бисмарк.
Будущего «железного канцлера», создателя новой европейской сверхдержавы - Германской империи - удивить было нелегко.
И все же З. Минейко постарался так, что спустя 20 лет Бисмарк вспоминал, что неплохо бы «посадить в наш парламент одного поляка, которого я однажды видел в русской тюрьме».
 Бисмарк уговорил судей заменить повешение 12 годами каторги.
Нерчинские царские рудники были немногим лучше смерти.
И жизненный путь З. Минейко наверняка закончился бы там, если б не «доброжелательный» случай, на которые ошмянцу так везло.

В некоторых источниках говорится, что мать Зигмунта Минейко, Цецилия Минейко, обратилась через близкого родственника, своего зятя генерала Тоттлебена, к императрице с письмом, в котором просила о помиловании сына, но просьба осталась без ответа.
Тогда она подкупила двух генералов, один из которых - Муравьев - позже стал губернатором Минска. Матери Зигмунта это обошлось в огромную по тем временам сумму - 9 тыс. рублей.
И казнь заменили каторгой.

«И вот на этапе умер от тифа шляхтич Струмилло, осужденный на вольное поселение в Томске, внешне очень похожий на Зигмунта. После уговоров друзей мнимого Минейко похоронили у дороги, а мнимый Струмилло поселился в Томске и открыл шапочную мастерскую. Живя под надзором полиции, тот наладил производство меховых изделий и бумажных цветов, какие делали только в родных Болванишках.

Вскоре он разбогател. Беглому каторжанину угрожала смерть через кнутование. Поэтому Минейко решил пробираться в Европу: купил фальшивый паспорт, переоделся крестьянином – и смело поехал на тарантасе знакомым путем, но только в обратном направлении».

В Москве несколько помогли деньгами студенты, а в Петербурге неожиданно для себя он получил большую сумму, оставленную ему у знакомых матерью, - ей приснилось, будто сын бродит голодный по северной столице, и, хотя родные доказывали, что сон абсолютно нереален, Цецилия отправилась в дальнее путешествие. Как оказалось, не зря.
Имея деньги, З. Минейко довольно легко достал паспорт на имя эстонского барона фон Меберта и купил билет на корабль, отправлявшийся из Кронштадта в Англию.

 Летом 1865 г. к петербургскому градоначальнику зашел респектабельный барон фон Мебель, просивший разрешение на выезд за границу. Документ был выдан, и «цветочный Монте-Кристо» поехал в Париж.
Там он, недолго думая, напросился на аудиенцию к императору Наполеону III и рассказал о повстанцах-французах, которые томятся в Тобольске.
Венценосец замолвил словечко перед Александром II, когда тот посетил Париж несколько месяцев спустя, и узников освободили.
В качестве награды за спасение соотечественников французское правительство предложило Зигмунту Минейко бесплатное обучение в Академии Генерального штаба в Париже - Ecole d’Application d’Etat Major.
 После ее окончания он отказался ехать в Алжир на усмирение арабов и вместо этого поехал в Болгарию строить железные дороги, мосты, прокладывать каналы. З. Минейко спроектировал и построил первую железную дорогу в Болгарии, за что получил высший орден Турции.

В 1870 г. З. Минейко вновь взял в руки оружие - защищал Францию и Парижскую коммуну от прусского нашествия (18.3.-25.5.1871).

С середины 1870-х гг. Минейко жил в Греции.
 В 1880 г. он женился на Прозерпине Манарис, дочери директора гимназии в Янине, а в 1891 г. с семьей поселился в Афинах. Сначала занимал должность главного инженера провинций Эпир и Фессалия, строил железные дороги и мосты; возглавлял Департамент публичных работ в Афинах. Греция покорила З. Минейко настолько, что он провел на земле Эллады 35 лет своей жизни, женился, завел семерых детей.

Громкую международную славу литвину-эмигранту принесло сенсационное археологическое открытие - в 1878 г. он разыскал храм Зевса в Додоне (в Эпире), попытки найти который, археологи предпринимали в течение 200 лет.
В 1880 г. он опубликовал этнологическую карту Эпира, области на западе центральной Греции.

Будучи блестящим инженером, З. Минейко участвовал в проектировании, строительстве и восстановлении многих спортивных объектов в Афинах для Первых  (возрождённых) Олимпийских игр 1896 г., в частности Мраморного стадиона, реставрацией которого ведал Минейко.

Эта работа стала венцом его кипучей деятельности. В дни соревнований он отложил чертежи и снова взялся за перо (кстати, в Кракове хранится аж 49 томов его рукописей!). Но на этот раз З. Минейко писал для краковского «Часа» ("Czas" и "Dziennik Polski"), и «Львовской газеты» не о политике или войне, а о чуде в Афинах - первых Олимпийских играх!
Один из героев публикаций Минейко, индийский спортсмен Бханди Лакшми, выступавший за британскую Индию, умер только в 2000 г., в... 124 года!
Быть может, атлет запомнил господина с усами и бородкой, задающего вопросы на английском?

Это был наш соотечественник, чью эстафету сейчас несут все белорусские спортивные комментаторы.

В эти годы З. Минейко выступал в газетах и на политические темы, обличая турецкие преследования греческого населения.

А когда вспыхнуло очередное кровопролитное восстание против турок на острове Крит,
З. Минейко, как профессиональный военный, был востребован греческой армией.

Он дал согласие работать в Генеральном штабе.
Воссоединение Крита с Грецией свершилось. Этот успех связан был с именем премьер-министра Е.Венизелоса.
Его сторонником был молодой перспективный политик Георгиос Папандреу, впоследствии сам возглавивший правительство и ставший ужем дочери З. Минейко, Софии.

В 1910 г. вопрос о вкладе Зигмунта в развитие экономики, культуры, создание вооруженных сил был внесен на рассмотрение греческого парламента.

Редкий случай: в знак признания выдающихся заслуг перед страной, парламент присвоил иноземцу звание почетного гражданина Греции, с вручением высшей военной награды.

Став популярным в народе, он через год сумел заручиться посредничеством греческой королевы Ольги (родственницы Николая II) и добиться разрешения на временное пребывание в России.

Наконец, после долгой разлуки, изгнанник сумел навестить Вильно, Ошмяны, родные Болванишки “и другие места излюбленных воспоминаний”, – читаем в его мемуарах.
Земляки оказывали сердечный прием.


Отношения же с царскими властями скоро стали натянутыми. Даже пошел слух о возможном аресте. Пришлось срочно возвращаться домой, в регион, где, по всем признакам, близилась схватка с Османской империей.

З. Минейко мужественно сражался за независимость Греции в войнах против Турции и проявил себя блестящим фортификатором. В первой Балканской войне
1912 г. против султанского владычества выступили вместе греки, болгары, сербы, черногорцы. Одним из важнейших событий была осада турецкой крепости в Янине.
 Нападавшим долго не удавалось преодолеть сопротивление двадцатитысячного гарнизона. Тогда в генеральном штабе родился новый замысел ведения боя.
 На чистовом экземпляре плана стояла подпись греческого короля Константина – ему и приписали заслугу победы. Только после изгнания короля, на судебном процессе было установлено, кем в действительности был разработан стратегический план.
Как писала газета “Патрис”, движимый любовью к своей второй отчизне, З. Минейко отдал все силы достижению победы.


Он сумел убедить в своей правоте воинов, осаждающих Янину. А когда его указания был исполнены, то не претендовал на законно принадлежащую ему, присвоенную другими славу.

Действуя по составленным им для генерального штаба инженерным чертежам, греческая армия, которую турецкая превосходила вдвое, успешно штурмовала город Салоники и неприступную крепость Янина.
Общество воздало ему должное. За это его наградили Золотым крестом заслуги - самой высокой воинской наградой Греции, а парламент присвоил ему звание почетного гражданина Греции.

До 1917 г. З. Минейко трудился в министерстве общественных работ Греции руководителем департамента, а затем главным инженером.

На закате жизни З. Минейко дважды бывал в родных местах. В 1911 г. он посетил Болванишки, Ошмяны, Гольшаны, Вильно.

Он дождался появления на свет в 1919 г. внука Андреаса (от брака его дочери Софии с Георгиосом Папандреу).



Этому мальчику тоже предстояло большое будущее. Андреас Папандреу был премьер-министром Греции в 1981 - 1989 и 1993 - 1996 годах, ученый, основатель правящей партии ПАСОК, отец Георгиоса Папандреу (8.10.2009- 7.09.2010 - министр Греции).


Так дочь Зигмунда Минейко стала матерью премьер - министра и бабушкой главы внешнеполитического ведомства Греции.

Истекали сроки мятежной жизни, но еще не подведен был ее окончательный итог. Зигмунт стал свидетелем рождения независимой Польши, ради которой в молодости жертвовал собой как повстанец.

Осенью 1922 г., глубоким стариком, он вновь появился в родном краю.

 Говорил знакомым, что в его сознании вновь оживают образы, которые “уже начинают покрывать сумерки минувшего”.

Ему очень хотелось оставить по себе добрую память. Польская газета “Slowo” писала, что З. Минейко преподнес Виленскому университету свои научные труды и коллекцию старинных монет.

Пятьдесят томов рукописей были предназначены Ягеллонской библиотеке. Львовский университет присвоил ему звание почетного доктора (honoris causa (от лат. - ради почета).

Однако многое в этой новой жизни было уже непонятно и ему, и его немногим выжившим сверстникам.

В 1923 г. он приехал в Ошмяны, чтобы попрощаться с родной землей, когда ему уже было за 80. Его сразу же наградили высшим орденом буржуазной Польши — крестом «Виртути Милитари».

Первым делом, приехав в Ошмяны, он встал на колени и поцеловал родную землю.
Лучшей награды, чем возвращение на землю предков, Зигмунд Минейко и не желал.

В 1925 г. Зигмунт Минейко скончался в Афинах.

Минейко, как и многие из его семьи, прожил долгую жизнь.

Когда Минейко умер, проводить его в последний путь приехали тысячи людей из многих стран мира.



Казусы Зигмунда Минейко

Приговоренный к смерти шляхтич из ошмянской деревушки стал проектировщиком знаменитой олимпийской арены и дедом известного греческого политика

Он родился в дворянской семье, но выступал за самоидентификацию белорусского народа.

Был приговорен к смертной казни, но благодаря стечению обстоятельств спасся.
Вынужден был бежать и обрел новый дом, семью и признание в далекой Греции.

Удостоен самой высокой турецкой награды и... воевал против турков. Учился на военного инженера, но совершил грандиозное археологическое открытие. Построил арену для первых Олимпийских игр современности и стал родоначальником спортивной журналистики.

В жизни Зигмунда МИНЕЙКО было множество казусов, счастливых случайностей и удивительных совпадений. Но это только подтверждает неординарность его личности: с заурядными людьми ничего подобного не происходит.

В Ошмянском районе есть небольшая деревушка Зеленый Бор, которую можно найти только на очень подробной карте. Получила она это название не больше пяти-шести десятков лет назад.

Советскому руководству показалось неблагозвучным ее прежнее имя — Болванишки.

 Между тем именно отсюда начал свой удивительный жизненный путь Зигмунд Минейко.

Его родители принадлежали к шляхте, воспитывали детей в духе ненависти к царскому самодержавию, и обыски в их доме в Болванишках были делом обыденным.
 Учился Зигмунд в Виленской гимназии, Инженерном училище в Санкт-Петербурге, в военной школе в Генуе, ее создал знаменитый Гарибальди.
 Именно во времена учебы в Италии он впервые посетил Грецию, которая впоследствии станет его второй родиной.

В своих воспоминаниях о первом пребывании в Афинах и посещении Акрополя Зигмунд Минейко позже напишет: «Ступая по кускам белого мрамора, мы с изумлением обозревали сокровища архитектуры».

Конечно, тогда он еще не знал, что судьба прочно свяжет его с этой страной, и был уверен, что его поездка в Грецию — простая случайность.

В 1863 году до 23-летнего Минейко дошли слухи о готовящемся на родине восстании.
И он приезжает в Вильно, где Литовский комитет повстанческого правительства, как человека, обучавшегося вместе с будущими командирами итальянского сопротивления, назначил его военным начальником Ошмянского уезда.

От виселицы откупился за 9 тысяч рублей

Как известно, царские войска жестоко подавили восстание. И без того немногочисленный отряд Минейко был разбит, люди разбежались, и Зигмунд остался в одиночестве.

Вот что пишет о тех событиях доктор исторических наук, профессор Борис Клейн в своих исследованиях жизни Зигмунда Минейко: «На допросе в Ошмянах казенный крестьянин Виршиц показывал:

 «…В три часа утра, придя ко мне в дом, неизвестный человек просил у меня чего-нибудь съестного… в весьма изнурительном состоянии, в самой легкой одежде. А заряженный пистолет был оставлен им в сенях. Видя как подозрительного человека, немедленно послал дать знать…

На спрос Минейко сказал, что остался от разбитой шайки. В то время арестовали его».

Заболев тифозной горячкой, Зигмунд оставался около месяца в Ошмянской тюрьме. Через врача он получил тайный сигнал — готовиться к побегу.
 Но в палату ворвались вооруженные люди: кто-то выдал план побега.

Руководителей восстания казнили одного за другим, виселицы стояли на центральных площадях Ошмян, Гольшан, других местечек. Был приговорен к смертной казни и Зигмунд Минейко.

— Однако его родители не были новичками в таких делах, у них было много знакомых, связей, они знали, что делать и к кому обратиться.

Мать Зигмунда подкупила одного из чиновников, предложив ему за жизнь сына огромную по тем временам сумму.

По слухам, девять тысяч рублей, — рассказывает руководитель Историко-краеведческого народного музея в Гольшанах Янина Корзун. — В результате смертную казнь заменили каторжными работами на Нерчинских рудниках в Сибири.

Почти как Монте-Кристо

Но до каторги Зигмунд не доехал. Произошло еще одно событие, которое круто поменяло его жизнь. В дороге умирает его друг, шляхтич Струмилло, осужденный на вольное поселение в Томске.

Друзья были немного похожи, что и позволило Минейко забрать его документы и под чужой фамилией обосноваться в Томске.
Он даже открыл там фабрику, на которой шили шапки и изготавливали бумажные цветы — эти технологии привез из родных Болванишек.

Долго оставаться в Томске было опасно — его могли узнать другие ссыльные, и тогда уж виселицы точно не миновать.
 Но и за побег с каторги грозила мучительная смерть через кнутование. Тем не менее, заработав денег, он решается на побег и направляется сначала в Москву, а оттуда в Санкт-Петербург.

— В это же время мать Зигмунда, ничего не зная о судьбе сына, видит сон о том, будто бы он бродит по Петербургу без денег, оборванный и голодный.

И тогда она решает послать гонца в город на Неве. Помощь приходит вовремя: на родительские деньги Минейко покупает паспорт на имя эстонского барона фон Меберта и отплывает кораблем в Англию, откуда переезжает во Францию, где заканчивает Академию генерального штаба французской армии, — продолжает Янина Ивановна.

Все поступки Минейко указывают на его высокие принципы, обостренное чувство справедливости, неприятие классового неравенства и любых попыток угнетения одного народа другим.

Так, после окончания академии ему предложили стать капитаном легиона, который должен был «усмирять» Алжир, но Зигмунд отказался. Зато взял оружие в руки, чтобы защищать Францию от прусского нашествия.

Работая в Болгарии, которая в то время была еще турецкой провинцией, он проектировал там первые железные дороги, за что награжден высшим орденом турецкой империи.
 А в 1912—1913 годах, несмотря на преклонный возраст, воевал против Турции в Балканской войне за независимость Греции.


Инженер, археолог, журналист…

В середине 70-х годов XIX века Минейко перебирается в Грецию и начинает раскопки легендарного храма Зевса в Додоне, попытки найти который археологи предпринимали в течение двухсот лет. Инженерные знания позволили ему определить место, где следовало искать храм.
 В результате — сенсационное археологическое открытие и мировая слава.

Но археология все же оставалась для него только увлечением. В Греции Минейко трудится главным инженером провинций Эпир и Фессалия, строит железные дороги и мосты, возглавляет Департамент публичных работ в Афинах, патентует свои проекты железнодорожного транспорта.

А когда в середине 1890-х годов Греция готовилась принимать первые возрожденные Олимпийские игры, Зигмунд Минейко возглавил реставрацию Панатинаикоса — древнегреческого Мраморного стадиона.

Янина Корзун показывает книжные фотографии, на которых запечатлено открытие Олимпийских игр в Афинах в 1896 году. На них — Зигмунд Минейко рядом с Пьером де Кубертеном. Кстати, его участие в Играх не ограничилось проектировкой амфитеатра. На них проявился еще один талант этого неординарного человека — публицистический. Из Афин он писал бойкие и красочные репортажи сразу в несколько газет: краковский «Час», «Дзённік польскі», «Львовскую газету». По сути, Зигмунд Минейко стал родоначальником спортивной журналистики в мире.

В 1910 году вопрос о вкладе Зигмунда в развитие экономики, культуры, создание вооруженных сил был внесен на рассмотрение греческого парламента. Редкий случай: в знак признания выдающихся заслуг перед страной парламент присвоил иноземцу звание почетного гражданина Греции.

Став популярным, он сумел заручиться посредничеством греческой королевы Ольги и добиться разрешения на временное пребывание в России: навестил Вильно, Ошмяны, родные Болванишки.
Но в Греции близилась война с Османской империей, и он поспешил вернуться туда и проявил себя в войнах против Турции блестящим фортификатором.

Действуя по составленным Минейко для генерального штаба инженерным чертежам, греческая армия, которую турецкая превосходила вдвое, успешно штурмовала город Салоники и неприступную крепость Янина. За это Минейко наградили Золотым крестом — самой высокой воинской наградой Греции.

Здесь он встретил и свою любовь — Прозерпину Манарис, дочь директора гимназии в Янине, у них родилось семеро детей.

Одна из дочерей, София, вышла замуж за греческого политика Георгиуса Папандреу и родила сына Андреаса, который впоследствии не однажды становился премьер-министром Греции.

А уже в нынешнем веке премьер-министром стал и правнук Минейко, названный в честь деда Георгиусом.

А Зигмунд Минейко, уйдя в 1917 году в отставку, занялся написанием мемуаров.

А осенью 1922-го вновь посетил родные места — в те времена они оказались уже на польской территории.

Он преподнес в дар Виленскому университету свои научные труды и коллекцию старинных монет. Пятьдесят томов рукописей были предназначены Ягеллонской библиотеке. Львовский университет присвоил ему звание почетного доктора. А Польша наградила высшим своим орденом — крестом «Виртути Милитари». В 1925 году Зигмунд Минейко скончался в Афинах. Он хотел, чтобы его похоронили на родине, но этому не суждено было сбыться.

Практически каждое лето в Ошмянский район наведываются потомки Зигмунда Минейко: привозят в дар музеям литературу, фотографии, благодарят за память, навещают деревушку, где родился и вырос их знаменитый предок.

Только вот от родового имения семьи Минейко в бывших Болванишках остались, к сожалению, лишь следы поросшего травой фундамента...

Юлия БОЛЬШАКОВА, «СГ»
Фото автора и из архива Историко-краеведческого народного музея в Гольшанах