Блуждание. Часть 11. Глава 8

-  Где сестра моя, Стивен? И что здесь произошло в моё отсутствие?
-  Выгнал я её и сказал, что на порог больше не пущу... - он смотрел на кузину и не мог понять, что же её так преобразило? Знакомые с детства черты едва узнавались на этом необыкновенно прекрасном лице. А глаза, глаза - это вообще что-то непередаваемое: омут, в который нырнув забываешь обо всём!
-  Ты не договорил...
-  Прости, Клер, отвлёкся. Они с Эдерной на пару Реми опоили, ты бы видела, что с ним, бедолагой, творилось, глазам бы своим не поверила! Может, и ты с ними заодно? Что случилось с твоим лицом? Где ты была? - он протянул руку и несмело прикоснулся к молочно-бледной коже, провёл пальцами по нежной щеке и почувствовал, как умирает, пропадая в глубине её дивного взгляда.
-  Я сожалею, что всё это случилось. Мы и понятия не имели, какими будут последствия... Сопереживали беременной, брошенной на произвол судьбы, девушке. Я расплатилась за это страшной ценой, к счастью, мы с Жюзьен смогли всё исправить.
   Он ровным счётом ничего не понимал из ею сказанного, уплывая куда-то в заоблачную даль, потянулся к манящим губам, но Клер отстранилась.
-  Прогони и меня, Стивен, это будет справедливо!
-  Тебя, прогнать?.. Что ты говоришь такое, Клер? Я умоляю тебя остаться здесь навсегда!
-  Зачем?
-  Выходи за меня замуж, будь моим небом, звёздной бездной моею!..
-  Ты заговорил стихами?! Стивен, ты смеёшься надо мной?
-  Нет, умоляю, только не уходи! Я жизни без тебя больше не представляю!
-  Это уже не смешно...
-  Я не знаю, что со мной происходит. Может, и меня опоили, но прошу, не расколдовывай, фея! Останься! Я умру, если ты уйдёшь.
-  День был очень долгим, позволь хотя бы вздремнуть, я падаю с ног.
-  Я понесу тебя на руках! - Стивен подхватил Клер словно пушинку и упрятал в свою спальню.
-  Отпусти меня к себе, пожалуйста! Я не собираюсь спать с тобой! Не заставляй защищаться и причинять тебе боль!
-  Я и не думал тебя принуждать, - он бережно опустил её на постель и встал на колени. - Пальцем без твоего позволения не притронусь, клянусь! Только будь со мной, а я вот здесь на полу лягу, - он показал на ковёр.
-  Это сумасшествие какое-то! В самом деле!..
   Но глаза уже закрывались после всего пережитого, не было сил даже на разговоры. Клер легла прямо в платье, накрылась одеялом и, сладко зевнув, провалилась в яркие и красочные сны.
   До утра Стивен не сомкнул глаз, любуясь спящей девушкой, впервые в жизни вызвавшей в его сердце целую гамму чувств, не поддающихся описанию.

   Эдерну мучил жар, её знобило и трясло, а после она полыхала огнём. Тихим голосом звала на помощь, но никто её не слышал. Странным образом она не могла вспомнить, где находится и что делает здесь. Почему не приходит мама? И куда подевались все братья и сестры, с которыми она делит свою комнату? За окном темно, но ещё темнее в её одинокой, всеми покинутой душе. Сильно болит живот.
   Она крутилась и вертелась, как уж на сковородке, и не могла найти себе успокоения. Что-то важное ускользало от её сознания, потерянное навсегда. К рассвету боль утихла. Эдерна огляделась вокруг, оказалось, что она в господской усадьбе. Может, был очередной праздник и она не вернулась домой из-за того, что приболела? Простынь и рубаха оказались в крови. Как стыдно, что она испачкала хозяйскую постель... Надо попросить девчонок всё постирать, но сначала нужно незаметно привести себя в порядок и бежать домой, пока отец не спохватился и не всыпал ей по первое число.
   Одежда странным образом на ней болталась, словно сшили её на много размеров больше.
   "Какой ужас! Разве могла она в таком виде появиться на ужине перед всеми? И особенно перед ним... А был ли он там? Остался или снова поспешил к семье? Говорят, у Реми есть сын и красавица жена. А она, глупая, всё никак не может выбросить его из головы. Может, пора сменить работу? Прачки нужны везде, вот, говорят, и в госпитале ищут работниц. Нет для неё здесь счастья и никогда не будет."
   Простынь с рубашкой отнесла в прачечную, припрятала за чаном, коли вернётся, сама отстирает, а коли нет, девчата найдут. Пока никого нет, поспешила к дому. Мать проснулась первая, кормила в хлеву поросят.
-  Мамочка, миленькая, прости, задержалась я вчера в господской усадьбе, праздник был, новых жокеев приняли, ты уж бате не говори...
   Выронив ведро из рук, родительница перекрестилась. Бледная, истощённая дочь стояла перед ней, явно не в себе и без живота.
   "Никак, горемычная, умом тронулась?!"
-  Мамочка, мне бы помыться да и полежать, плохо мне, всю ночь горела, живот так болел...
   Обняла несчастную, отвела в дом. Отец, братья и сёстры завтракали. Увидев Эдерну, глава семейства вначале возмущённо вскочил. Но мать одним жестом усадила его обратно, заставив всех замолчать. Вид у пропащей и на самом деле был ужасный.
-  Эдерна приболела, и на работу сегодня не пойдёт! - мать сказала это так, что все поняли, спорить с ней бесполезно. - Садись, детка, покушай и спать ложись, тебе нужен отдых.
   Нескольких ложек каши хватило, Эдерна умирала от усталости и слабости, которые списывала на "вчерашнюю вечеринку".
   Мать всех собрала во дворе и строго настрого пригрозила, чтоб никто и словом не обмолвился о том, что произошло, пока сама больная не вспомнит.
-  Видимо, потеряла ребёночка, от горя и свихнулась... Кто ещё поддержит бедовую, если не мы?..
-  Пусть оправится, - согласился отец.
   На том и порешили.

   Жюзьен нашла кормилицу, повезло, кормящая мама жила на соседней улице. Договорились недорого и детей присматривать друг у друга по надобности. Кроху малыша с рук не спускала, ему нужно тепло, а жара в её руках - сколько угодно. Реми вздохнул с облегчением, Эдерна так и не появлялась, прошёл день, два, неделя... ни весточки от неё, ни упрёка. Стивен сказал, что ушла она сама, значит, выжила.
   Сына назвали Эдуардом, так захотела Жюзьен, а Реми не возражал. Вновь в их доме поселилось счастье.

Продолжение: http://www.proza.ru/2016/12/01/1288