Роман Так проще Глава 1. Семена Страница 7

 
- Дорогая, прости. О, Амаль! Моя обувь – это не потеря, а дар нищему! И мне нисколько не жалко. Единственное, что я забыл, так это отдать Малику стеклянные сувениры в магазине, что забрал у моряка из Хайфы. Видимо, в спешке где-то выронил свёрток... И товар там, и оплата за жильё… - оправдывался Сулейман, щупая карманы и прислушиваясь к плачу не то ребенка, не то своей жены.
Амаль резко развернулась и спросила:
- В порту ты взял товар в долг!? А деньги? Чем же мы будем расплачиваться за эту комнату? Что скажет Маноах? Ты будешь когда-нибудь думать о себе, а не о других!? Ты о нас с ним (она показала пальцем на свёрток) подумал!?
Женщина кричала и размахивала свободной рукой. Другой же пыталась удержать ребёнка. Эмоции взяли вверх и эта истерика ясно дала понять стекольщику, что какое бы доброе дело он не совершил, есть обязательства перед родными. И, мысленно, он соглашался с каждым словом своей жены. Но, если бы Бог дал ему еще один шанс, еще одну проверку на прочность и еще одного нищего – Сулейман снова бы повторил доброе дело. Как ни крути, а то, что требует сиюминутного решения и помощи – важней всего.
- Я что-нибудь придумаю. Я достану деньги. Прошу, не волнуйся! – пытался оправдываться мужчина, глядя то на свою любимую, то на пол. Он хотел было уйти, но остановился. Дом есть дом. И проблемы нужно решать именно здесь. Бегство – это худшее, что сейчас можно предпринять. А тут еще и этот… подкидыш.
«Сын», которого они с женой нашли несколько месяцев назад у своей входной двери – это ли не дар? Это ли не наказание? Семья не могла иметь своих детей. Природа часто бывает жестока. Но, когда эти двое обнаружили свёрток и услышали детский плач – что-то внутри них перевернулось. Теперь, когда с деньгами стало совсем туго, нужно было что-то решать с подкидышем.

Амир Ра, по кличке «Куцый», тот самый, с кем Сулейман Мезина встречался близ города Нацерим, добровольно принял отшельничество. Ему не нравились государства. Ему не нравились люди, населявшие эти земли. «Проблема в том, что обе стороны правы» - любил повторять про себя этот скиталец. И евреи, и арабы – бились за свою общую землю. Как два сына пытаются завоевать любовь матери.
Ведь вся эта борьба состоит из старых обид, сомнительных легенд и неуёмного желания мести. Растёт новое поколение, отравленное ядом шовинизма и реваншизма.
Амир выбрал смерть, публично отказавшись от веры в Мохаммеда. Его повели на утёс, чтобы сбросить со скалы в Средиземное море. Люди кричали и ругались ему в след. Толпа была настолько разгневана, что стража еле сдерживала их настрой разорвать мужчину прямо на месте. Он был сброшен, но не утонул. Изучая священные писания самой из авраамических религий, он не находил ответов. Как и в христианстве. Как и в иудаизме. Этот человек не желал быть указкой в руках неведомых сил. Он не хотел быть исполнителем чужой воли. И, «его Бог» всегда был в нём и с ним, как лучший друг, как соратник. Этого араба, дерзнувшего сделать вызов вере, да еще и на месте её зарождения, ждала лишь смерть. Но, так уж получилось, что Амира не смогли убить, а лишь отбросили. Ему же и в наказание.
«Архангел Гавриил – смеялся, глядя в костёр Амир. – Что медлишь ты?» Мужчина сидел близ финиковой пальмы, стуча по земле и взывая к небу. «Мой сюртук пуст. Даже капли воды не осталось! Ты слышишь? Предлагаешь вино? Хорошо. Но, я умер! Что толку в свете, направленном прямо в глаза? А Тора с её ортодоксами? А эзотерическая Каббала? Ты любишь загадывать загадки людям? Но дай хоть одну отгадку!» - снова и снова поднимал свои руки вверх опьянённый дешёвым спиртным Амир Ра.
Он был один. Здесь и всегда. Лишь пустыня и тишина. И треск веток в огне. А вдалеке его ждал Тель Катиф, со своими акациями и эвкалиптовыми деревьями. Не боясь ни диких кабанов, ни рысь, араб заснул прямо на земле. Он что-то бормотал и часто ворочался. Обессиленный, измождённый, затравленный со всех сторон, но давший обещание другу. И пока у вас есть хотя бы один человек, который верит в вас – ничего не кончено.